Читать книги Анна Верещагина
Васи́лий Васи́льевич Вереща́гин (14 (26) октября 1842, Череповец — 31 марта (13 апреля) 1904, Порт-Артур) — русский живописец и литератор, один из наиболее известных художников-баталистов.
Василий Васильевич Верещагин родился 14 (26) октября 1842 года в Череповце (Новгородская губерния, ныне Вологодской области) в семье местного предводителя дворянства. У него было три брата. Все были определены в военно-учебные заведения. Младшие, Сергей (1845—1878) и Александр (1850—1909), стали профессиональными военными; старший, Николай (1839—1907) — общественным деятелем.
В 1850 году вместе с братом Николаем он был определён в Александровский кадетский корпус для малолетних. Затем учился в Морском кадетском корпусе, по окончании которого, после короткого периода службы, новопроизведённый мичман вышел в отставку и поступил в петербургскую Академию художеств, где учился с 1860 по 1863 год у А. Т. Маркова, Ф. А. Моллера и А. Е. Бейдемана. Оставив Академию, уехал на Кавказ, где пробыл около года. Затем уехал в Париж, где в 1864—1865 гг. учился и работал под руководством Жерома.
В марте 1865 года Верещагин вернулся на Кавказ и продолжил писать с натуры.
Осенью 1865 года Верещагин посетил Петербург, а затем вновь вернулся в Париж, чтобы продолжить учёбу. Зиму 1865—1866 годов он провёл, обучаясь в Парижской академии. Весной 1866 года художник вернулся на родину, завершив своё официальное обучение.
В 1867 году с радостью принял приглашение Туркестанского генерал-губернатора генерала К. П. Кауфмана состоять при нём художником. Приехав в Самарканд после взятия его русскими войсками 2 мая 1868 года, Верещагин получил боевое крещение, выдержав с горстью русских солдат тяжёлую осаду цитадели города войсками шахрисябских беков, китай-кипчакских племен и восставшими местными жителями. За оборону Самаркандской крепости Верещагин был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени (14 августа 1868 года), который он с гордостью носил, хотя вообще отрицал всякие награды:
Во время восьмидневной осады Самаркандской цитадели скопищами бухарцев, прапорщик Верещагин мужественным примером ободрял гарнизон. Когда 3-го июня неприятель в огромных массах приблизился к воротам и кинувшись на орудия успел уже занять все сакли, прапорщик Верещагин, несмотря на град камней и убийственный ружейный огонь, с ружьём в руках бросился и своим геройским примером увлёк храбрых защитников цитадели
В начале 1869 года при содействии Кауфмана организовал в столице «туркестанскую выставку», где показал свои работы, написанные в Ташкенте, Самарканде, в казахских степях и Туркестане. После окончания выставки Верещагин снова поехал в Туркестанский регион, но через Сибирь.
На этот раз художник совершил путешествие по Семиречью и Западному Китаю. Среди произведений Верещагина, посвящённых Семиречью и Киргизии — Богатый киргизский охотник с соколом, виды гор близ станицы Лепсинской, долины реки Чу, озера Иссык-Куль, снежных вершин Киргизского хребта, Нарына на Тянь-Шане. Пять этюдов Верещагин создал в горах близ Иссык-Куля, ярчайшее из них — «Проход Барскаун». Он делал зарисовки в Боомском ущелье, побывал на озере Алаколь, поднимался на высокие перевалы хребтов Алатау.
В то время в Западном Китае войска богдыхана усмиряли дунган (китайских мусульман), поднявших знамя восстания в провинции Шэньси ещё семь лет назад. Чуть позже дунганский мятеж охватил и Кульджинский край. На улицах Новой Кульджи (Хуэй-Юань-Чэн) и Чугучака лежали горы пепла и груды человеческих костей. Верещагин с горечью рисовал развалины местных городов. Известная картина «Апофеоз войны» была создана под впечатлением рассказа о том, как деспот Кашгара — Валихан-торе казнил европейского путешественника и приказал голову его положить на вершину пирамиды, сложенной из черепов других казнённых людей.
В художественном отношении впечатления Верещагина от личного участия в этой обороне и других военных операциях в ходе завоевания Туркестана, а также от второго его путешествия туда в 1869 году, дали ему материал для таких ярких картин, как «Пусть войдут», «Вошли», «Окружили», «Преследуют», «Напали врасплох» и других, вошедших в состав громадной «Туркестанской серии», выполненной художником в Мюнхене в 1871—1874 годах и имевшей колоссальный успех в Европе и России.
В 1871 году Верещагин переехал в Мюнхен и начал работать над картинами по восточным сюжетам. В это же время началась его совместная жизнь с первой супругой Елизаветой Фишер (из-за скептического отношения Верещагина к церковным обрядам они обвенчались лишь в 1883 году в Вологде).
В 1873 году он устроил персональную выставку своих туркестанских произведений в Хрустальном дворце в Лондоне. Весной 1874 года состоялась выставка в Петербурге. После этой выставки Верещагина обвинили в антипатриотизме и сочувствии к врагу. Лично ознакомившийся с полотнами Верещагина император Александр II, по официальной записи, «очень резко выразил своё неудовольствие», а великий князь Александр Александрович, — будущий император Александр III, — так выразил своё мнение о художнике:
Однако это не помешало через месяц Императорской академии художеств присвоить Верещагину звание профессора, от которого Верещагин отказался.
«Злые языки» способствовали тому, что художник уничтожил несколько картин с выставки.
Ф. И. Булгаков в своей книге о Верещагине писал следующее:
Уничтожение картин, в свою очередь, вызвало целый ряд новых слухов. Начали говорить, что будто Верещагин уничтожил свои картины вследствие неудовольствия самого Государя. Несмотря на то, что слух этот был чистейшей нелепостью, так как Государь, обходя выставку в 1874 г. и останавливаясь перед всеми лучшими картинами, в том числе и перед уничтоженными, выражал Верещагину своё восхищение и удовольствие, в «Голосе» отказались напечатать небольшую заметку В. В. Стасова, разъяснявшую этот факт. Мало того, когда Мусоргский написал музыку на тему «Забытый» (слова гр. Голенищева-Кутузова) и издал её с посвящением В. В. Верещагину, все издание было уничтожено (позже ноты были напечатаны, но без посвящения). Насколько неправы были слухи, говорившие о неудовольствии Государя, удалось узнать В. В. Стасову год спустя после выставки: в 1875 году он встретился с графом П. А. Шуваловым и генерал-адъютантом А. Л. Потаповым, начальником III-го отделения Собственной Его Величества Канцелярии. В. Стасов рассказал им подробно всю историю сожжения картин и узнал от них, что Государь и не думал высказывать какого бы то ни было неудовольствия
Затем Верещагин почти два года живёт в Индии, выезжая также в Тибет. Весной 1876 года художник возвращается в Париж.
Узнав весной 1877 года о начале русско-турецкой войны, он тотчас же отправляется в действующую армию, оставив в Париже свою мастерскую. Командование причисляет его к составу адъютантов главнокомандующего Дунайской армией с правом свободного передвижения по войскам, но без казённого содержания. Художник участвует в некоторых сражениях. При осаде Плевны погиб его брат — офицер Сергей Васильевич Верещагин.
В июне 1877 года он получил тяжёлое ранение — Верещагин попросился в качестве наблюдателя на борт миноносца «Шутка», устанавливавшего мины на Дунае, и во время атаки на турецкий пароход шальная пуля пробила ему насквозь бедро.
В ожидании того, что вот-вот мы сейчас пойдём ко дну, я стоял, поставив одну ногу на борт; слышу сильный треск подо мною и удар по бедру, да какой удар! — точно обухом.
Ранение оказалось серьёзным, из-за неправильного лечения началось воспаление, появились первые признаки гангрены. Пришлось сделать операцию по вскрытию раны, после чего он быстро пошёл на поправку.
Думаю, не ошибаюсь, полагая, что было немножко ревности к русским собратьям со стороны докторов, помешавшей им сделать операцию тотчас по моём прибытии в госпиталь и заставившей приступить к ней только в последнюю минуту, когда промедление, хотя бы до вечера, могло иметь для меня самые печальные последствия
В 1882—1883 годах Верещагин снова путешествует по Индии. В 1884 году едет в Сирию и Палестину, после чего пишет картины на евангельские сюжеты. В этот период он создал новую серию картин — «трилогию казней»: «Распятие на кресте во времена владычества римлян», «Казнь из пушек в Британской Индии», «Казнь заговорщиков в России». Верещагин писал в этой связи:
В своих наблюдениях жизни во время моих разнообразных странствий по белу свету я был особенно поражён тем фактом, что даже в наше время люди убивают друг друга повсюду под всевозможными предлогами и всевозможными способами. Убийство гуртом всё ещё называется войною, а убийство отдельных личностей называется смертной казнью. Повсюду то же самое поклонение грубой силе и та же самая непоследовательность… и это совершается даже в христианских странах во имя того, чьё учение было основано на мире и любви. Факты эти, которые мне приходилось наблюдать во многих случаях, произвели сильное впечатление на мою душу; обдумав тщательно этот сюжет, я написал несколько картин войны и казней. Я взялся за разработку этих сюжетов далеко не в сентиментальном духе, так как мне самому случалось убивать в различных войнах не мало бедных своих ближних…, но вид этих груд человеческих существ, зарезанных, застреленных, обезглавленных, повешенных на моих глазах по всей области, простирающейся от границ Китая до Болгарии, неминуемо должен был показать живое влияние на художественную сторону замысла.
В 1889 году Верещагин побывал в США. В Нью-Йорке он познакомился с молодой пианисткой Лидией Васильевной Андреевской, которая приехала из Москвы чтобы заниматься музыкальным сопровождением выставок Верещагина. После возвращения в Россию художник начал совместную жизнь с Андреевской и процедуру развода со своей женой. Это заняло несколько лет, в течение которых у пары родилась дочь Лидия, которая вскоре умерла.
В 1891 году Верещагин арендовал у общины крестьян деревни Новинки участок на высоком берегу Москва-реки между подмосковными деревнями Нижние Котлы и Новинки (вблизи современной Нагатинской улицы в Москве) в надежде впоследствии приобрести застроенный участок в собственность (будет оформлен в собственность только в 1903 году). На этом участке Верещагин выстроил дом для своей новой семьи, хозяйственные постройки и помещения художественной мастерской. Главный дом художника был построен в русском стиле по проекту архитектора Н. В. Никитина по эскизам Верещагина. После смерти художника дом был продан хозяину соседнего участка Карлу Веберу фактически на слом и уже к 1912 году от построек ничего не осталось.
Летом 1894 года Василий Верещагин с семьей путешествовал по Пинеге, Северной Двине, Белому морю, посетил Соловки. В 1899 году провёл полтора летних месяца с семьёй в Крыму.
В 1901 году в газетах появились сообщения, что Верещагин номинирован на первую Нобелевскую премию мира, которые повторяются и в современной литературе. Однако в архиве номинаций Нобелевского комитета за 1901—1904 гг. его имя отсутствует. По воспоминаниям родственника, такая путаница возникла из-за того, что Верещагин был недоволен тем, что воля Нобеля о присуждении премий мира не исполняется. Для того, чтобы ускорить начало присуждения премий мира, он перевёл свою выставку в Стокгольм и в шведских газетах заявил, что приехал как кандидат на премию мира, хотя таковым и не являлся.
В том же 1901 году художник посетил Филиппины, в 1902 — США и Кубу, а в 1903 отправился в Японию, однако успел пробыть там лишь три месяца, прежде чем стало очевидным приближение войны и ему пришлось срочно возвращаться в Россию. Из Японии Верещагин привёз множество образцов японского декоративно-прикладного искусства, а также около двадцати жанровых и портретных этюдов, в которых заметно необычное для него погружение в своеобразную чужую культуру. В этих этюдах изменилась и его живописная манера: тщательная прорисовка деталей уступила место импрессионистической игре цветов. По возвращении он успел начать две полноценные картины: «Прогулка в лодке» и «На прогулке».
Когда русско-японская война началась, Верещагин поехал на фронт. Он погиб 31 марта (13 апреля) 1904 года вместе с адмиралом С. О. Макаровым при подрыве на мине броненосца «Петропавловск» на внешнем рейде Порт-Артура.
Верещагин писал:
Я всю жизнь любил солнце и хотел писать солнце. И после того, как пришлось изведать войну и сказать о ней своё слово, я обрадовался, что вновь могу посвятить себя солнцу. Но фурия войны вновь и вновь преследует меня.
