Ольга Громыко "Космобиолухи"

– Угу, непременно, – пообещал Роджер. Разбросанный – другие слова тут не подходили – по стеллажам и полкам ассортимент «легальной» части лавки представлял собой нечто среднее между уличным магазинчиком «все за две монеты» и помойкой, со значительным перекосом в сторону последней. Даже торговцы из слаборазвитых миров вряд ли нашли бы здесь что-то полезное.

Андроид ушаркал в глубину лавки. Роджер закрыл глаза и приготовился ждать.

– Ба, кого я вижу! Капитан Сакаи. Таки ви здорово изменились, капитан, с нашей последней встречи. Добавилось металла во взгляде, плечи распрямились…

– Зато ты нисколечко не меняешься, Айзек, – буркнул Роджер, – только пиджак все грязней, да шапка скоро совсем белой от пыли станет.

«…И уши еще больше отвиснут», – мысленно добавил он. Вслух этого произносить не стоило – разве что вы были неизлечимым больным, которому отказали в эвтаназии. Авшуры почему-то относились к этой части тела очень трепетно, при малейшем намеке моментально превращаясь из лопоухих «медвежат» в очень злых медведей с отнюдь не игрушечными клыками и когтями. Как однажды – к счастью, не на своей шкуре – убедился Роджер, Айзек не был исключением из правила.

– Таки лапсердак и ермолка, шоб ви наконец запомнили, капитан! И таки да, ви правы, а шо делать? Слышали, воздух опять подорожал! Это ж не цены, это ж самый натуральный грабеж…

На самом деле Айзека звали вовсе не Айзек и даже не Исаак, и родился он за три тыщи световых лет от Святой земли и от Земли вообще. Но психологи древней расы космических торговцев сочли, что имитация данной религиозно-этнической группы будет способствовать процветанию их бизнеса в человеческом секторе Галактики.

Роджер Сакаи считал этих психологов идиотами. А еще подозревал, что сам Айзек придерживается схожего мнения, но тысячелетние традиции авшуров не позволяют его высказывать.

– Айзек, у меня есть товар.

– Таки я знаю за ваш товар, капитан. – Разом посерьезнев, авшур подался вперед, опершись пузом на прилавок. – Да шо я – полгалактики знает за ваш товар! Ви, капитан, хотели сорвать большой куш, а в итоге крупно влипли.

– Ну раз ты такой умный, что все знаешь, нет смысла ходить вокруг да около. Сколько дашь?

– Ой, какие сложные вопросы ви задаете, капитан! – Шагнув назад, Айзек выудил из кармана пиджака наладонник и принялся стучать указательным когтем по сенс-панели. – Так… Пять берем, два в уме… Ну шо я могу сказать, капитан… Три тысячи.

– Сколько?!

– Ой, токо вот не надо так пучить глаза и надувать щеки, – фыркнул Айзек. – На брахмийскую лягушку ви все равно не похожи. К тому же для нее у меня и нет такого замечательного предложения. А шо у меня есть для моих дорогих друзей, я только что вам озвучил…

– А ты ничего не забыл? Нолик лишний, например?

Авшур всплеснул лапами.

– Капитан, ви смотрите прямо в мою душу! Забыл, совсем забыл! Еще четыре тысячи могу дать за ваш катер-«невидимку», на него покупатель найдется хоть сейчас.

– Катер не продается, – отрезал Роджер. – А твоя цена… Да один грузовик стоит не меньше двадцати! Пустой, без груза!

– Капитан, – укоризненно вздохнул Айзек, – ви таки делаете мне смешно. У вас таки шо, фирменный космосалон? А то ви не знаете, шо на этих новых грузовиках промаркирована каждая паршивая молекула?! Стоит ему появиться в приличном порту, как вся ваша полиция сразу завопит: «Алярм, алярм!» Его даже на запчасти толком не разберешь, ви же знаете за эту нехорошую двести двадцать пятую серию, там все так заделано, так заделано… Капитан, при всем моем к вам уважении, а ви знаете, как я вас уважаю… и не надо так на меня смотреть, будто я съел ваш обед и выпил ваше пиво! Или ви таки ксенофоб?

– Айзек, три тысячи – это не деньги.

– Тогда зачем ты пришел? – неожиданно четко, без малейшего следа дурацкого акцента спросил авшур. – Хочешь больше? Иди к Посреднику. Если он сумеет договориться, получишь свою треть цены.

– Через три месяца или вообще полгода! Пока он выстроит свою дурацкую цепочку…

– Вечно ви, люди, куда-то торопитесь, – вновь спрятался за маской Айзек, – куда-то спешите, а зачем? Посредник не дурной, Посредник умный, идет к цели ма-аленькими шажочками, каждый по десять раз продумывает и…

– …и живет четыреста лет, – перебил его Сакаи.

Авшур пошевелил носом – жест, насколько помнил Роджер, аналогичный человеческому пожатию плечами.

– Таки мое предложение ви слышали, капитан. Надумаете – я здесь в любое время.

?

Часть 3

Первая мысль, посетившая Станислава утром, была о «колевке». По нынешним ощущениям, интендант гнал свое пойло из армейских сухпайков, так безнадежно просроченных, что их списали даже с военного склада.

Станислав нечеловеческим усилием, чувствуя себя Борджиа, по ошибке выпившим бокал своей жертвы, сполз с кровати и по стеночке побрел в туалет. Там он долго стоял над унитазом, печально глядя в его таинственную глубину, но выпивка и закуска ушли слишком далеко, чтобы перестать отравлять жизнь и организм.

– Староват я уже для таких гулянок, – пробормотал Станислав, придерживая трещавшую по швам голову. Впрочем, он и в молодости пил мало, не любил туман в голове, а последние три года даже пива не покупал – опохмеляться пришлось полувыдохшимся коньяком, обнаруженным в баре. В первые мгновения тошнота усилилась, потом начало отпускать.

Из ванной космодесантник вышел почти человеком – и только тогда заметил лежащие на столе бумаги. Несколько листков, в углу сколотых степлером, на верхнем – россыпь желтоватых пятен, буквы в которых поменяли цве с черного на коричневый. В глаза бросился крупный заголовок: «Договор».

Станислава кольнула непонятная тревога. Он поднял бумаги, пролистал, все сильнее бледнея, и медленно осел в кресло. Нащупал бутылку с коньяком, махнул остатки прямо из горла.

Договор гласил, что Станислав Федотович Петухов, паспортная карточка такая-то, приобрел в собственность транспортный корабль «ЛПКВ-231» 2165 года выпуска, в рассрочку на пять лет, первый платеж через месяц с даты заключения договора. От нулей в строке суммы так рябило в глазах, что подсчитать их Станиславу не удалось. Внизу стояли две подписи: одна четкая, явно поставленная заранее, вторая размашистая, в еще одном пятне, но вполне узнаваемая.

Десантник положил руку на грудь, но сердце билось предательски ровно. Умереть от инфаркта прямо на месте не получилось, теперь придется как-то разруливать эту дурацкую ситуацию.

Станислав подгреб к себе видеофон и набрал номер Николая, но ему ответила только череда длинных гудков. «У него же сегодня выходной, – сквозь головную боль вспомнил свежеиспеченный собственник, – наверное, отключил и отсыпается». Станислав уже собирался раздраженно отбросить видеофон на диван, но экран неожиданно засветился, и раздалась бодрая трель звонка. Станислав, не глянув на картинку (Коля, наверное, опомнился!), поскорей нажал кнопку приема.

– Ну что? – радостно осведомился Веня. – Тебя уже можно поздравить с покупкой? Когда обмывать будем?

– Старый эскулап! – взвыл Станислав, догадавшись, что стал жертвой гнусного заговора, отягощенного предательством. – Так это ты все подстроил?!

– Ты о чем? – фальшиво удивился доктор. – А Коля сказал, вы с ним вчера очень душевно посидели. Ты так воодушевился, что сразу техника с пилотом нанял.

– Какого еще техлота, тьфу, пихника?!

Станислав смутно вспомнил, как ходил по большущему полю, лупил кулаком по какой-то железяке, и та гудела, как огромная бочка, а Коля, краснолицый, в расстегнутой спецовке, орал ему в самое ухо: «Видал, какая турбина? До Альфы Центавра без остановок долететь можно!» Рядом суетился кто-то еще, которому эти стуки и вопли очень не нравились, но от его робких увещеваний презрительно отмахивались.

– Ну как это «какого»? Чтобы нам позволили взлет, нужен штатный минимум: капитан, пилот, навигатор, техник и врач. В идеале с помощником, но я попытаюсь обойтись без него.

– Нам?! Ты?!

– Ага. Я с понедельника в отпуске, вот и подумал…

– А где я такие деньги возьму, ты подумал?!

– Здрасьте! Ты ж квартиру вчера заложил.

– Я?! – опешил Станислав. – Ты что, шутишь – кто ж пьяному денег под залог даст?

– Валентин.

Но Станислав уже сам нашел второй договор, валяющийся в прихожей на тумбочке. Как, оказывается, ужасно иметь в друзьях таких влиятельных людей, как интендант и директор банка!

– А поручителем кто выступил? – Мелкие черные буквы скакали перед глазами, как горсть высыпанных на бумагу блох.

– Ну… – Вениамин смущенно кашлянул. – Мы в тебя верим, Стасик!

– Что?! – Станислав придушил трубку в руке и хотел швырнуть в стену, но тут увидел торчащие из-за дивана ноги. На ногах были джинсы и кроссовки. Черные, с прозрачной подошвой, в которую была залита фосфоресцирующая надпись «Come to me in Dead».

Станислав медленно, как хрустальную, положил трубку на стол. Вениамин продолжал что-то говорить, вначале бодро, потом встревоженно: «Эй, Стасик, у тебя все в порядке? Стасик, ты чего молчишь?..»

Проследив за ногами (довольно длинными), Станислав обнаружил, что они переходят в торс, а не являются кошмарной расчлененкой, нарисованной его воображением. На полу, уютно подложив под голову диванную подушечку, спал незнакомый парень лет двадцати пяти, сложением напоминающий грузчика, одеждой – ковбоя, а внешностью – не то мексиканца, не то вообще индейца. Смуглый, в клетчатой рубахе и сползшей набок алой бандане с зелеными черепами, из-под которой выбивались черные лохмы.

Станислав наклонился и подергал за кроссовку. Парень недовольно дрыгнул ногой в ответ, но все-таки начал просыпаться.

– Ты кто?! – отчаянно вопросил хозяин квартиры, дождавшись более-менее осмысленного взгляда.

– Пилот, – прохрипел парень, характерно морщась и потирая виски – видимо, «колевки» хватило на всех.

– Ты откуда взялся?!

– Так вы, – «пилот» сел, икнул и поспешно зажал рот рукой, – меня наняли, – пробубнил он сквозь ладонь.

– Где?!

– Да в «Белой звездочке» же! Вы с другом за соседним столиком сидели и так громко разговаривали, что я свою подружку не слышал. Ну подошел разобраться… вы меня сразу и наняли. То есть сначала налили и велели пить до дна, а потом сказали: «Молодец! Пилотом будешь!» Дальше я тоже плохо помню…

– Как тебя хоть зовут, пилот? – вздохнул Станислав.

– Теодор… Можно просто Тед. А пивка у вас нету?

Станислав покосился на бутылку, но коньяка уже не было тоже.

– Увы. Кофе будешь?

– Угу, – оживился парень. – То есть да, капитан!

– Да какой я тебе капитан, – отмахнулся Станислав, щелкая в сторону кухни пультом управления бытовой техникой. Мелодично зажурчала вода, набираясь во встроенную кофеварку. – Такой же, как ты, пилот.

– А я и вправду пилот, – удивленно возразил Теодор. – Во!

Он похлопал себя по джинсам и вытащил из заднего кармана удостоверение. Синенькое, с красной каймой – можно даже не читать, такого образца только в космофлоте выдают.

– Так ты что, серьезно ко мне нанялся? – изумился Станислав.

– Ага. Это ж портовый бар, туда работу искать и ходят. Я вообще-то раньше курьерский катер водил, но после операции решил найти местечко поспокойнее. Вы сказали, что так даже лучше. – Парень с надеждой уставился на «капитана».

Станислав понятия не имел, что показалось ему «лучше». На кухне запищала кофеварка, и хозяин воспользовался поводом сбежать из комнаты.

– После какой операции? – спохватился он, уже разливая кофе по чашечкам.

Теодор наконец встал, и тут же что-то упало. Кажется, со столика, на который пилот наткнулся.

– А, дурацкая история. Из пиратской ЛРЕшки прямо в лобовое пальнули. Счастье еще, что защитка не до конца сдохла. Пересадку сетчатки пришлось делать, почти всю выжгло…

– И… как ты себя сейчас чувствуешь?

– Прекрасно! – оптимистично заверил Теодор, и в комнате опять что-то загремело. – У меня справка от врача есть… Только дома. А когда мы вылетаем?

Станислав обварился кофе.

– Слушай, парень, – начал он, стараясь дышать ровно и спокойно, чтобы легче было подбирать слова. – Произошла ошибка. Я хватанул лишку, наболтал глупостей… и наделал, кажется. Никуда я лететь не собираюсь, и вообще…

Снова раздался звонок – на сей раз от входной двери. В квартиру ворвался встревоженный Вениамин, прямо в спортивном костюме и тапочках – друзья жили в соседних подъездах. Увидев живого и невредимого Станислава, доктор выдохнул и рухнул на диван рядом с ним.

– Ну ты меня и напугал! Я уж думал, ты вместе с видеофоном…

– Я?! – возмутился Станислав. – А кто впарил мне этот проклятый корабль?

– Коля, – честно моргнул друг.

– А ему кто эту идею подкинул?

– Ну, дорогой мой, идеи в воздухе витают! Я за них не ответчик.

Доктор обозрел стол, третьей чашечки не обнаружил и сам пошел за ней на кухню. Пока он по-хозяйски рылся в шкафчиках, Станислав успел допить свою порцию, немного успокоиться и принять решение.

– Значит, так, – сказал он, дождавшись возвращения друга. – Мы с тобой сейчас поедем к Николаю, вы с ним разберетесь, кто тут преступный гений, а кто пособник, и избавите меня от корабля. С Валентином я, так и быть, сам разберусь. Вы, молодой человек, уж извините, что так получилось…

– А неустойка? – возмущенно перебил Вениамин.

– Какая еще неустойка?!

– Ты же заказ взял!

– Врешь, – уверенно сказал Станислав, – не успел бы я столько дел за один вечер провернуть.

Теодор не вмешивался в разговор и вообще старался держаться за спинкой дивана, маленькими глотками попивая кофе. Станислав мельком подумал, что, пожалуй, нанял бы его и на трезвую голову. Хотя команда корабля – она как девушка! Сначала втирается в доверие, а потом садится на шею.

– А ты ночью, по инфранету. Отправил запрос на сайт вакансий, тебе почти сразу же и ответили.

«Капитан» облегченно рассмеялся.