– Он ничего не успел сделать? – доверительно спросил я.
– Возился на мне, дышал мятой, дергался, хрипел от возбуждения. Я все ждала, когда он, ну, начнет, а он даже раздеваться не стал. Ерзал по мне, ерзал, встал, обругал меня матом и убежал.
– Это ваша авоська на лавочке лежит?
– Моя. Я из магазина шла, хотела путь сократить. Всю жизнь через этот сквер ходила, и ничего. А тут – раз! – и мужик с ножом. Он говорит мне: «Не вздумай закричать, прирежу!» А я так перепугалась, что не то что закричать, слово сказать не могла. Стою, замерла на месте, он ножом меня в ляжку кольнул: «Иди, сука, вперед, – говорит, – и не смей оглядываться».
Дождавшись на месте происшествия следователя прокуратуры, я вернулся в управление, а оттуда поехал домой. Жена с порога почувствовала, что я вернулся в скверном расположении духа.
– У тебя что-то случилось, Андрей?
– Какой сегодня день недели? Четверг? У меня был «черный» четверг. Одни неприятности. – Я стал раздеваться, попутно рассказывая Лизе о событиях минувшего дня. – Вначале приказали составить аналитическую справку о нашем взаимодействии с магами, колдунами и экстрасенсами. Помнишь итальянца со стигматами? Это его Раиса Горбачева в Москву пригласила. Следующим, наверное, она в Кремль зазовет главного жреца религии вуду с острова Гаити. Дела у ее муженька идут неважно, вот и возьмутся всей семьей колдовать. Сделают фигурки врагов перестройки и будут в них иголками тыкать. Лиза, веришь, я сегодня одному своему коллеге хотел морду набить, да толку с этого никакого не будет. У его родителей дача в одной деревне со Шмыголем, начальником областного уголовного розыска. Его маманя дружит с женой Шмыголя. В сельский магазин вместе ходят, молочко у одной и той же тетки покупают, рассадой обмениваются… Так, что-то я не туда поехал. Вначале были колдуны и экстрасенсы, а потом Малышев сломал руку. Пока я умные речи в областном управлении выслушивал, Малышев поехал на спортдень. Ты помнишь, мы Николая Алексеевича на улице встречали? У него живот, как у буржуя с революционного плаката, в нем больше ста килограммов живого веса, ему через два года полтинник стукнет, а он в волейбольчик поехал поиграть. Мячиком постучать. Подпрыгнул у сетки, приземлился неудачно и сломал руку. Скажи, зачем с его пузом в волейбол играть? Занялся бы более мирным видом спорта. Шахматами, например. Или шашками.
– Пошли ужинать, – позвала Лиза.
Я сел за стол, пододвинул к себе тарелку и продолжил жаловаться:
– Сломал мой босс руку и ушел на больничный. Спрашивается, а что, со сломанной конечностью нельзя отделом руководить? Голову же он не повредил. Нет, блин, прикинулся больным и все на меня свалил.
– Клементьеву отдел не доверили? – спросила бывшая в курсе моих дел жена.
– У Геннадия Александровича хорошие связи в нашей поликлинике. Как только он запьет, так ему тут же справочку выписывают: ОРЗ, насморк, радикулит, запор, диарея. Все, что хочешь, напишут! Только шила в мешке не утаишь. Тот же Шмыголь знает, каким он «насморком» мучается. Дождется Геннадий Александрович неприятностей на свою голову. Такой здравый был мужик и так опустился в последние годы!
– Это все или еще что-то есть?
– Есть такой тип – начальник Заводского уголовного розыска Еремченко. Мама его через жену Шмыголя сыночку карьеру делает. Все бы ничего, только как опер Еремченко ничего не стоит. Он не романтик, не борец за идею, а так себе, приспособленец. День прошел без происшествий – гора с плеч долой. Была бы у его родителей дача в одной деревне с начальником политуправления, сейчас бы Еремченко делал карьеру по партийной линии или по штабной, ему-то по фигу, где баклуши бить. М-да. Как в популярном детском стишке: «Мама с папой говорят: в жизни все решает блат!» Без блата и знакомств нынче – никуда. Своим умом в милиции карьеру не сделаешь. На каком-то повороте тебя маменькин сынок обязательно обгонит.
– Ты уже говорил про это, – напомнила жена.
Я сделал вид, что обиделся на замечание, и больше ей за ужином ничего не рассказывал.
Покончив с поздней трапезой, мы перебрались в зал, включили телевизор. На экране появился мордастый ведущий вечерних молодежных программ. Полным загадочности голосом он сообщил:
– Сегодня мы расскажем вам об экстрасенсах…
Я вскочил и переключил телевизор на другую программу. Там шла местная передача об успехах мясного животноводства в сельхозпредприятиях области.
– Меня в последнее время все больше и больше раздражает открытая и глупая ложь, которой нас пытаются потчевать, – сказал я. – В магазинах пустые полки, а по телевизору долдонят, что у нас мяса завались. На кого это рассчитано, на идиотов?
– Успокойся, – обняла меня жена.
– Лиза, у нас есть какой-нибудь подходящий повод зайти к Макару Петровичу в гости? Мне неохота к нему на работу идти, а одному в гости – как-то неудобно. Твой же родственник, не мой.
– Можно подумать, что ты к своим родственникам часто в гости ходишь. До конца сентября твои проблемы подождут? На следующее воскресенье ничего не планируй. Я найду повод заглянуть к ним на огонек.
Я чмокнул жену в щеку, прикрыл глаза и ощутил себя счастливым человеком.
– Андрюша, – мило проворковала супруга, – сегодня двадцатое число. Ты зарплату получил?
– Не успел, завтра принесу. А что, у нас деньги закончились?
– У меня финансовых ям не бывает, но и про получку забывать не стоит.
4
На рассвете я выехал на место происшествия. По пути забрал заспанного Айдара и эксперта-криминалиста. Как только солнце поднялось над крышами домов, мы пошли на полянку, где неизвестный преступник уже дважды пытался изнасиловать женщин.
При тщательном осмотре места происшествия мы обнаружили четкий след обуви с характерным рифленым рисунком и начальными буквами названия фирмы-производителя «Adi» – «Адидас».
– Это его след, – сказал я. – Если бы вчера кто-то из наших милиционеров был обут в «Адидас», я бы заметил. Кроссовочки с тремя полосками – вещь приметная.
– Сто рублей пара, – дополнил Айдар. – Ереванские кроссовки на рынке по сотке идут, а фирменные рублей двести будут стоить. Наш клиент не бедный человек. По грязи да по лужам в кроссовках «Адидас» только богач бегать будет.
– Вот здесь он положил потерпевшую на землю, – показал я на разворошенные опавшие листья. – Стал обходить ее сзади и наступил на мягкую почву.
– Сорок третий размер, – сказал криминалист, измерив след рулеткой.
– Не такой уж он и высокий, как говорят, – заметил я. – У меня размер обуви сорок два с половиной, но никто не считает меня человеком высокого роста.
– Размер обуви и рост не всегда находятся в прямой пропорции. Могут быть исключения.
Эксперт отломал у куста шиповника несколько тонких веточек, сделал из них арматуру, залил оттиск ноги преступника гипсом. Пока он трудился, мы с Айдаром прочесали полянку вдоль и поперек, но ничего интересного больше не нашли.
– Расширим круг поиска, – предложил я. – Иди в ту сторону, а я прогуляюсь вдоль аллеи по направлению к выходу.
Удача улыбнулась Айдару. Отойдя в дальний угол сквера, он нашел еще один след.
Я изучил новый оттиск кроссовок. Наименования фирмы на нем не было, зато хорошо отпечаталась пятка с зубчиками по краям. Сомнений никаких не было – этот след оставил тот же человек, что наследил на месте нападения на потерпевшую.
– Вот еще улика. – Я наклонился и подобрал затерявшуюся среди травинок выпотрошенную сигарету с фильтром «Космос». Сигареты так себе, но стоят дорого – семьдесят копеек пачка.
– Он зашел сюда через дыру в заборе, – сказал Айдар.
– Угу! – согласился я. – Пока мы ночью осматривали полянку, он стоял тут и наблюдал за нами. Он – в темноте, мы – в свете фар автомобилей. Вот ведь сволочь! Чую, даст он нам прикурить.
– Зачем он вернулся? Что-то потерял?
– Да нет, он по другой причине вернулся. Видишь пустую сигарету? Он высыпал из нее табак, чтобы собака не могла след взять. Сложи логическую цепочку. Сигарету он достал из пачки, значит, карманы у него застегиваются, иначе он бы выронил ее, пока на потерпевшей ерзал. Вывод второй. Он пожертвовал хорошей сигаретой, значит, решение вернуться в сквер принял спонтанно. Если бы он заранее думал о собаках, то запасся бы дешевым табаком. «Приму» купил бы или «Астру».
– Преступника всегда тянет на место совершения преступления? – предположил Айдар.
– Не тот случай! Если бы он убил потерпевшую, тогда бы мог вернуться, чтобы насладиться деянием рук своих, а так… Айдар, этот подонок куражится над нами. Представь, нас на месте происшествия целая толпа. Мы ходим взад-вперед, наши тела загораживают свет фар, мелькают огоньки сигарет. Бесплатный театр, цирк! Он стоит тут в кустах и посмеивается, пузыри из мятной жвачки надувает. Ты больше ничего не нашел? Давай поищем, может быть, он еще что-то по неосторожности выбросил.
Мы шаг за шагом прошли весь предполагаемый путь преступника от его временного наблюдательного пункта до забора. С противоположной стороны декоративной решетки, огораживающей сквер, я нашел смятую фольгу от жвачки. Подобрал ее, понюхал. Фольга пахла мятой.
– Составь протокол дополнительного осмотра места происшествия, – велел я Далайханову, а сам пошел на аллею, остановил двух ранних прохожих и, несмотря на их протесты, привлек к участию в осмотре в качестве понятых.
– Давайте я подпишусь, где надо, и побегу на работу, – нервничал мужчина-понятой. – Меня начальство взгреет, если я опоздаю к открытию магазина.
– Я тебе повестку с печатью дам, – попытался успокоить я понятого. – Очень уважительная причина для опоздания.
– Какая повестка! – От избытка чувств мужчина замахал перед собой руками, словно отгонял от лица надоедливую осеннюю муху. – Я у кооператоров работаю. Плевали они на все ваши повестки. У них принцип простой: или ты на работе, или прогул. Заболел, транспорта не дождался – ничего не считается.
– Скажи своим кооператорам, – жестким официальным тоном заявил я, – пускай они плюют на кого хотят, но пока существует советская милиция, вы все будете жить по законам, которым мы присягали. Рыпнутся твои боссы, позвони мне. Я им такую проверку обеспечу, что без штанов останутся.
– Ага, – саркастически усмехнулся понятой. – Они – без штанов, а я – без работы. Спасибо за «отеческую» заботу. Я с хозяевами как-нибудь сам разберусь. В выходные опоздание отработаю.
«Вот так и живем, – подумал я. – Мужик, не задумываясь, как само собой разумеющееся, называет своего работодателя «хозяином». Звериный оскал капитализма. Еще немного, и обращение «товарищ» заменят на «господин». Куда страна катится? Объяснили бы народу: «Товарищи, дамы и господа! Заветы Ленина оказались полной ерундой. Игры в социализм себя не оправдали. С завтрашнего дня начнем строить развитой капитализм». Никто бы возмущаться не стал. Пустые полки в магазинах и талоны на колбасу давно уже всем надоели».
Вернувшись в управление, я собрал на совещание весь личный состав городского отдела уголовного розыска.
– Сегодня я освобождаю вас от всех текущих дел, и мы займемся человеком, который считает, что он умный, а мы дураки.
На миг я представил человека, наблюдающего за мной из темноты. Он стоит, пожевывает мятную жвачку, издевательски ухмыляется, посыпает вокруг себя табаком из распотрошенной сигареты. Он видит, как я беседую с потерпевшей, вспоминает, как терся о ее ягодицы и испытал извращенный оргазм.
«Ему мало было получить физическое удовлетворение, – отчетливо понял я. – Он вернулся, чтобы насладиться триумфом своей неуловимости и безнаказанности… Ничего, волчара! Дай срок – встретимся, и я воздам тебе и за хамство, и за ухмылочки в темноте».
Отбросив нахлынувшие эмоции в сторону, я обратился к коллективу:
– Опера! Вчера ночью насильник вернулся на место происшествия и наблюдал за действиями следственно-оперативной группы. Я расцениваю его поступок как неприкрытое хамство, как плевок во всех нас. Хамство должно быть наказано.
Сидящие напротив меня оперативники дружно кивнули в знак согласия: «Хамство – проступок непростительный».
– Итак, – продолжил я, – половина из вас сегодня получит предписание и поедет с проверкой по территориальным отделам и отделениям. Вторая половина останется для проверки отказных материалов здесь, в управлении. Переверните все, попробуйте на вкус каждую бумажку, прочтите до последней буковки каждое объяснение. Меня интересуют все материалы по нападению на женщин, совершенные в этом и прошлом годах. Мотив нападения – удовлетворение сексуального влечения. Бытовуха в стиле «Мы вместе пили, я не хотела, а он завалил меня на кровать» меня не интересует. Только нападения. Любые происшествия, которые покажутся вам странными и нелогичными, вы должны изучить и доложить мне. Все, за работу!
После ухода оперативников в кабинете остался Ключников.
– Александр Лукич! Тебя насильник не касается. Занимайся колдунами. К вечеру я жду справку.
– Мне ее засекретить? – спросил аналитик.
– Зачем? Когда я прочитаю и одобрю текст, тогда и зарегистрируешь, а пока не надо излишний официоз напускать. Мы же не агентурной разработкой экстрасенсов занимаемся, а так, изучаем их, как блох под микроскопом. Ты видел по телевизору мужика с незаживающими ранами на руках?
– Говорят, что этот итальянец с Горбачевым встречался и передал ему устное послание Девы Марии ко всем главам государств и правительств.
– Посадить бы его в ИВС на пятнадцать суток, он бы совсем другое послание рассказал. И ручки бы у него за две недели зажили, и ножки, и в голове просветление наступило. Иди, Александр Лукич, трудись! Розыск насильника – это моя частная инициатива, а колдуны и экстрасенсы – дело государственной важности! Без их пророчеств теперь работать не будем.
5
Вечером я забрал подготовленные Ключниковым документы и увез их домой. Жена, увидев, с каким интересом я изучаю справку, спросила:
– Андрей, ты что привез? Материалы про экстрасенсов? Дай почитать. Интересно же, что про них пишут.
– Лиза, это информация «для служебного пользования». Маленьким девочкам читать про колдунов вредно.
– Перестань! Давай сюда, что уже успел прочитать. Андрей, если ты не поделишься со мной докладом, то я к дяде Макару в гости не пойду.
– Держи, но помни: о колдунах – никому ни слова!
– Ой-е-ей, страшно-то как стало! – передразнила меня жена. – Как выйду на работу, так всей поликлинике расскажу. Здесь и про «Космогонию» есть?
– Лиза, читай молча! У меня был трудный день, и если ты меня будешь дергать по каждому поводу, то я не пойму, что здесь написано.
– Будешь мне угрожать – я тебя сегодня спать на раскладушку отселю, – обиженно заявила жена.
Я усадил Лизу рядом с собой на диван и углубился в чтение.
«Старец Исидор Крестовский, он же по паспорту Михайлов Борис Евгеньевич, пятьдесят два года, бывший преподаватель марксистско-ленинской философии, доцент, кандидат философских наук. В 1988 году уволился из университета и объявил себя экстрасенсом и провидцем, получившим знания из секретных материалов спецбиблиотеки областного комитета КПСС. Женат вторым браком, имеет двух детей. Основные виды деятельности: предсказания, составление индивидуальных гороскопов, снятие порчи и сглаза. Активно торгует амулетами и снадобьями собственного изготовления. В прошлом году предсказал введение талонов на ряд продовольственных товаров».
– Забавный тип, – сказал я жене. – Он умудрился обвести вокруг пальца обком партии, и его до сих пор машина не сбила. Свежо предание, да верится с трудом! Если бы «уважаемый» товарищ Михайлов хоть слово сказал о настоящих секретах партии, то на его могиле давным-давно бы сорняки проросли.
– А что, в обкоме есть секретная библиотека? – заинтересовалась Лиза.
– Конечно, есть. Не знаю, как сейчас, а раньше все партийные функционеры высокого ранга имели допуск к работе с документами, имеющими гриф секретности. Когда я учился в Омске, послали нас копать картошку в подшефный совхоз. Вдруг видим, начальство забегало, засуетилось. Оказывается, с проверкой по полям поехал первый секретарь Омского обкома партии. Наш замполит собрал нас в кучу и говорит: «Если подойдет к вам первый секретарь, то надо встать по стойке «смирно» и представиться. Первый секретарь обкома партии – это ранг, соответствующий генерал-майору армии или милиции». Вот так-то жили. А нынче? Партия – отдельно, котлеты – отдельно. Представь, Лиза, что в Москве решили поправить дела в экономике с помощью магов и экстрасенсов и разослали по местам совершенно секретный меморандум. «Только для личного ознакомления. По прочтении сжечь! Чтобы восполнить дефицит лекарств, предлагаем нетрадиционный метод лечения инфекционных заболеваний. Вместо исчезнувших навсегда антибиотиков больным следует выдавать отвар из пупырчатых жаб, сваренных в обезжиренном молоке».
– Фу, какая гадость! Что у тебя за тяга ко всяким жабам да лягушкам?
– Научно доказанный факт: все колдуны лечатся отваром из жаб. На колдунов современные лекарства не действуют. Тот же старец Исидор, если заболеет, то в аптеку не пойдет. Какой он знахарь и травник, если сам себя излечить не может? Интересно, он порошок из сушеных пиявок продает или пока стесняется?
– В докладе ни про лекарства, ни про отвар из жаб ничего нет, это ты все выдумываешь. Давай дальше читать.
«Астара, она же по паспорту Абдырхманова Этери Амировна, пятьдесят лет, вдова, детей нет. Проживает в одной квартире с младшей сестрой, которая ведет хозяйство и выполняет обязанности помощницы при совершении магических обрядов. В 1989 году Абдырхманова приехала в нашу область из Таджикистана и объявила себя реинкарнацией Алламатус-Ин, верховной жрицы древнеассирийской богини плодородия Иштар. По словам Абдырхмановой, после реинкарнации она обрела способность управлять энергетическими потоками человека и предсказывать его будущее. Чем занималась Абдырхманова в Средней Азии, неизвестно. Виды деятельности в настоящее время – предсказания будущего на магическом кристалле, снятие порчи, венца безбрачия, сглаза и тому подобное. Торгует амулетами, снадобьями, привораживающими порошками и средствами от алкоголизма. Проводит сеансы неконтактной мануальной терапии, восстанавливает энергетические потоки в теле человека, «чистит» ауру от накопившейся негативной энергии. В число клиентов Астары входят многие состоятельные люди нашего города. Открыто враждует с руководством «Космогонии», а старца Исидора считает самозванцем и шарлатаном. Плату за свои услуги взимает под видом добровольных пожертвований. По сведениям, полученным от клиентов Астары, практически все ее предсказания, касающиеся любви и частной жизни, сбываются».
– У нас одна медсестра ходила к ней, – сказала Лиза. – Заплатила сто рублей и узнала, почему у нее в последнее время сплошные неприятности в жизни. Оказывается, мужа нашей медсестры приворожила женщина по имени Наташа. Астара продала медсестре магический отвар. Она тайно подлила отвар мужу в пищу, и он во всем сознался: и в том, что изменял ей с женщиной по имени Наташа, и в том, что хотел уйти из семьи к любовнице.
– Фигня! – насмешливо ответил я. – Совпадение. Бред сивой кобылы.
– У тебя все фигня да совпадение! Ничего рассказывать нельзя. Знаешь, чем история закончилась? Муж остался в семье и бросил любовницу. Если бы не зелье, то ушел бы к другой…
– Пожил бы у нее месяц и вернулся назад.
– Андрей, ты почему, как баран, упрешься рогом и ни во что не веришь? Я тебе еще раз рассказываю. Медсестра принесла ей фотографию мужа. Астара взглянула на нее и говорит: «Все твои беды от любовницы мужа по имени Наташа». Откуда бы она все знала? Астара – не Ванга, на нее болгарская разведка не работает.
– Всему на свете есть объяснение! Давай подумаем о ее магии вместе. Астара приехала к нам из Таджикистана, где от законной власти остались рожки да ножки. Таджикистан граничит с Афганистаном, а там почти всю территорию контролируют полевые командиры. На подвластных им землях крестьяне выращивают опиумный мак и получают из него опий-сырец в промышленных масштабах. Там же, в Афганистане, в подпольных лабораториях опиум перерабатывают в героин. Могу предположить, что химики, работающие на полевых командиров, научились из опиума или героина получать вещество, от которого появляется неудержимая болтливость. Астара купила у афганцев этот препарат и сейчас выдает его за зелье, изготовленное по рецептам древнеассирийских жрецов.
– А как же с именем Наташа?
– Тут еще проще. Астара угадала имя, а если бы промахнулась, то объяснила бы вашей медсестре, что Наташа – это космическое имя разлучницы, а в миру ее могут звать как угодно, хоть Полина, хоть Марина.
– Еще могу случай рассказать, – не унималась Лиза. – У моих родителей знакомая мучилась от ужасных головных болей. Каких только она препаратов ни принимала, у каких только врачей ни лечилась – ничего не помогало! Сходила к Астаре, та ей ауру прочистила, и все прошло. Оказывается, это на нее давний враг порчу навел, перекрыл энергетические потоки в голове.
