Маргарита Ардо "Очертя голову"

Очертя голову
Маргарита Ардо

Отправляясь по приглашению подруги на Лазурный берег, скромная и мечтательная Соня не знала, что ей встретится настойчивый итальянец. И ему, кажется, всё равно, что Соня приехала на побережье не одна, а с начальником… На что пойдет красавец из Сан-Ремо, чтобы завоевать её?

Маргарита Ардо

Очертя голову

Глава 1

– Л?ка, Л?ка! Где ты был?! Заждались тебя! У нас новость! – закричали, отчаянно жестикулируя, парни с террасы ресторанчика на старинной площади города Сан-Ремо.

Сквозь толпы туристов, приехавших поглазеть на собор Сан-Сиро, бодрым шагом к парням направлялся стильный, высокий черноволосый красавец. Из-под его ног разлетелись жирные обленившиеся голуби, но любимец женщин и налоговой инспекции, начальником которой был его дядя, Л?ка Дельмаре не обратил на них никакого внимания – привык. Зато все представительницы прекрасного пола на площади – и местные, и туристки, – повернули вслед за ярким молодым человеком головы, словно по команде.

К такой реакции Лука тоже привык. Он поправил рукав жёлтого поло на загорелом рельефном бицепсе, кивнул с широкой белозубой улыбкой Хелене, владелице заведения-конкурента по ту сторону от собора и подошёл к собственному кафе.

За двадцать семь лет Лука Дельмаре в собственной неотразимости достиг уровня «Бог». Почти… Взглянув на крест над готической базиликой, Лука перекрестился и поцеловал крестик. Особо набожным итальянец не был, но воспитали его хорошо, так что со Всевышним молодой человек конкурировать не собирался и с должным почтением признавал его вечное первенство. Возможно, поэтому Луке постоянно везло: в деньгах не нуждался, на здоровье не жаловался, ресторанчик на паях с кузиной открыл в самом «рыбном» месте, как только окончил университет. Да и вообще: родиться и жить на Лазурном берегу – разве это не везение?

Лука вновь поймал огненный взгляд жгучей итальянки и подмигнул ей.

– Лука, она на тебя смотрит, словно сожрать хочет! Люди добрые, аж страшно, где современные девицы скромность растеряли?! – возмутилась смуглая синьора Энза из лавчонки с сувенирами, жестикулируя так, что вполне могла показывать жонгляж туристам своими магнитиками. – В наше время мать бы её за волосы вытрепала! Ты уже женись на ней или скажи, чтобы так не смотрела!

Друзья: Винченцо, Рауль, Франческо и Микеле, ждущие его за крайним столиком под красным зонтом, расхохотались. Лука по очереди пожал каждому руку.

– Что за новость?

– На этой неделе едем на вечеринку в Сен-Тропе к миллиардеру на яхту! Там такой улёт будет! – взволнованно подскочил Винченцо.

– Супер!

– Ты с нами? – лениво оглянулся Рауль.

– Может быть. Один момент, парни!

Лука одарил улыбкой, как благословением, трёх голландских пенсионерок и отправился на кухню – проверить, справляется ли кузина Вероника без него.

К пяти часам вечера в Сан-Ремо всё оживает после жаркой сиесты: открываются кафе, магазинчики, церкви и музеи. Даже пальмы просыпаются и начинают активнее разгонять солёный бриз с моря. В первый официальный день отпуска Лука имел полное право бездельничать, но не проверить не мог – народ прибывает, скоро все столики будут заняты, и заказы посыплются, как монеты в фонтан. И потом Лука просто любил свою кухню и вкусные запахи.

Толстая, как чиабатта, симпатичная кузина принимала заказы от официантов и суетливо командовала, раздавая задачи направо и налево. На сковороде подрумянивался лук. Пахло паприкой и молотым перцем. Сушеная, словно барабулька в кляре, Рената натирала в мелкую стружку сыр. Носатый повар Гвидо со скоростью машины нарезал баклажаны, помидоры, перцы на знаменитое и любимое всеми клиентами Пармиджано – работа кипела.

Лука поприветствовал всех, проверил каждого. Попробовал свежий соус песто из миски, подхватил оливку и с чувством удовлетворённого кота вернулся к друзьям и бутылке белого мускатного. Вечер только начинался и не имел никакого права быть скучным!

– Тебе совсем Хелена не нравится, а, брат? – спросил совсем не похожий на итальянца блондин Винченцо.

– Красивая, – ответил Лука, откинувшись на спинку плетёного стула с бокалом вина в руке.

– Что-то не видно блеска в глазах! Ты о мороженом своей тётки с большим восторгом говоришь, – хохотнул бронзовокожий к концу июля Рауль.

– А ещё жарче – о байках, – вставил коренастый Микеле с густой порослью из-под рубашки и взглядом сицилийского мафиози. – Только не говори, малыш, что ты устал от женщин! На Хелену не смотришь, с Моникой расстался, а она уже на всю округу болтала о свадьбе… К тебе вроде Лоренца вчера подкатывала. И как, вы замутили?

Поглядывая на снующих по площади туристок со смартфонами и селфи-палками наперевес, Лука пожал плечами:

– Может быть… Почему бы и нет? – и развернулся всем корпусом к друзьям, не заметив ни одну, достойную внимания. – Но что такого в Хелене? И в Лоренце? Надоели! Хочется чего-то особенного.

– А если я за Хеленой приударю? – хитро сощурился Винченцо.

– Как бы она тебя чем не приударила, – заметил со смехом Лука.

– Так мне нравятся девушки с характером!

– Ну-ну, сковородку одолжить? – Лука достал из-под пеларгонии на каменной кладке ограждения декоративную посудину.

– Зачем? – вытянулось лицо у Винченцо.

– Вместо шлема тебе будет, рыцарь…

Парни опять расхохотались, привлекая внимание группки туристов из какой-то северной страны.

– Да где ты будешь искать свою особенную? – не унимался Микеле. – Девушки все прекрасны! О, посмотри, какие сладкие крошки…

– И что такое для тебя особенная? – спросил самый меланхоличный среди них Франческо.

– Когда пойму, скажу вам, – хмыкнул Лука, пригубив вина.

– Встретишь свою принцессу, и она скажет: «А не пошёл бы ты, Лука Дельмаре, ты не в моём вкусе!» – загоготал Микеле.

– Хорошая шутка, – ответил Лука, слегка скривившись. – Ты встречал синьорину, которая бы мне отказала? Встретишь, скажи. Вместе посмеёмся.

Вдруг за спиной кто-то пискнул, стул шатнулся под Лукой. Он ухватился за край стола, обернулся и увидел юную взлохмаченную блондинку, вцепившуюся пальцами в спинку его стула. Миловидная, страх неловкости в зелёных глазах, по круглым щекам разлился румянец. «Цвет невинности», – подумалось Луке.

– Excusez-moi, – пробормотала она сбивчиво извинения на французском.

Он протянул ей руку, чтобы поддержать, но девушка в белом батистовом платьице резко выпрямилась и шарахнулась от него. Её тут же подхватил под локоть суровый на вид славянин лет тридцати пяти, отругал неизвестно за что и повёл прочь. Лука проследил за ними с любопытством.

Cлавяне присоединились к паре явно европейских туристов и скрылись за дверьми собора Сан-Сиро, высокими и непробиваемыми, как ворота средневекового города. Рауль воскликнул:

– Мамма мия, Лука! Ещё скажи, что твоя особенная только что чуть не вышибла тебя из стула на брусчатку носом!

– Хм, – только и ответил Лука, продолжая поглядывать на собор.

Его отвлекла Вероника. Принесла ещё одну бутылку вина и принялась досаждать ерундой о санкциях и кризисе.

– Где кризис? Я его не заметил, – заявил Лука больше потому, что терпеть не мог ныть. – Я недавно себе байк самой последней марки купил – Кавасаки, а ты ипотеку закрыла. Это можно назвать «плохо живём»?

– Не все живут, как ты! – не собиралась успокаиваться Вероника, выставляя мощную грудь вперёд. – Мой друг остался без работы в Вероне из-за сокращений, а те из-за санкций! Вот тебе и кризис!

Слово за слово, друзья подключились, дебаты разгорелись, и вдруг Лука что-то почувствовал. Никто не толкал в спину его на этот раз, но он обернулся.

Та же юная, круглолицая блондинка, только теперь не взлохмаченная, а наоборот, с заплетённой пшеничного цвета косой, стояла на другом краю площади и рассматривала крест на верхушке собора Сан-Сиро. Вид у девушки был такой восхищённый, словно она узрела сидящего на крыше ангела. Лука даже проследил за её взглядом и ничего, кроме католического прямого креста, а под ним цветка с витражами, знакомыми с детства, не заметил. Лука вернулся к разглядыванию девушки. Пальцы её были сложены на животе, хорошей формы ножки, приятные округлости, розовые ушки, глаза теперь почему-то казались голубыми; трогательный, чуть вздёрнутый нос. Красивая! Не как Хелена, а как-то по-особенному, будто изнутри… Нечто тёплое шевельнулось в груди молодого итальянца и вспомнилось слово «одухотворённый».

Друзья прекратили спор с Вероникой и начали над чем-то потешаться. А Лука не прислушивался, всё его внимание было отдано этой явно скромной славянской девушке. Кажется, видел её где-то, но вот не понять, где. Не в ночном клубе, не на набережной… – мысленно перечислял Лука. Может, на кого-то из звёзд похожа? Их тут тоже валом, особенно, когда фестиваль песни. Хотя нет вроде бы.

– Ай, Лука, это она?! Особенная? – спросил Микеле, толкнув его в плечо и оторвав от созерцания.

– Просто занятная, – ухмыльнулся Лука.

– Вот эта точно тебя пошлёт! – заявил некрасивый Микеле. – Тогда и посмеёмся вместе!

– Меня? – Лука самоуверенно покачал головой. – Ни за что!

– Уа, пари?! Давай поспорим! – подскочил Микеле. – Или струсишь?

– Мадонна, да она же не одна! Вы не видите, глупцы, что девушка с мужчиной?! – затараторила Вероника. – Совсем головы потеряли!

Словно в подтверждение из толпы у магазинчика с картинами опять материализовался тот суровый чех или русский с премерзким ёжиком на голове, подхватил мечтательную потеряшку за руку и потянул за собой. Мимо кафе. Блондинка обернулась на собор, а проходя рядом, задела взглядом Луку. В его животе приятным холодком разлился азарт. О, мадонна!

Лука встал, встряхнул смоляными кудрями и поправил пояс на белых джинсах.

– Не одна? Когда это меня останавливало? Ха! Она будет моей! – заявил Лука с преждевременной улыбкой победителя и вышел из-под красного зонтика кафе.

– Лука, тебе макушку солнцем напекло? Иди, окунись в море! – возмутилась кузина.

– А условия?! – в спину пробасил Микеле.

– В группе в What's Up обсудим! – бросил небрежно Лука, прибавляя шаг.

Добыча была лёгкой, только важно было не упустить её из виду, а то ищи ветра в поле!

Нагоняя туристов, Лука достал из кармана ключи от байка. Что-то выкрикнула Энза, хохотнули парни, зыркнула Хелена. Навстречу светило жаркое солнце средиземноморского побережья и звало к себе плеском волн лазурное море.

Но Лука не думал ни о чём, в его венах зажёгся азарт! Он щекотал изнутри игристыми пузырьками, а в голове, будто колокол на отправляющейся в путешествие яхте, звенело одно слово: «Avventura – Приключение!»

Глава 2

Я украдкой выглянула из-за журнала «Paris Match» и тут же спряталась – он снова на меня смотрел! Или не на меня?

Я оглянулась в надежде увидеть где-нибудь поблизости сногсшибательную красавицу. Но, как ни странно, за моей спиной на жёлтом песчаном пляже французского городка смотреть было абсолютно не на кого: под зонтиком сидели в шезлонгах две важные арабские матроны в чёрных хиджабах, рядом плескались в игрушечном бассейнике их абсолютно голые дети мал-мала меньше и загорал бородатый шейх в плавках; метра через два группка более чем пожилых немок топлесс; справа – эбонитовый, как статуэтка, высокий парень и пепельная блондинка в веснушках с ним в обнимку, слева – с десяток чернокожих парней с футбольным мячом и толстой рыжей англичанкой. Угу, Фрежюс – город контрастов. Как и вся Европа, впрочем.

Вдали живописно покачивались на бирюзовых волнах белоснежные яхты, и у меня на сердце отлегло: черноволосый красавец с идеальным торсом, в синих шортиках смотрел на них. А ещё на мыс Сан-Рафаэль с белыми башенками, так романтично выступающими над лазурной гладью!

Я не склонна испытывать иллюзии: внешность у меня среднестатистическая, лицо обычное, со вздёрнутым носом, а волосы висят, как солома, если не убить на них часа полтора. Лишние килограммы, добавленные французскими сырами, тарталетками с малиной и разноцветными миндальными макаронками, так и лезут из купальника наружу. А в этом мире ничего не изменилось, и «в лесу никто не сдох». Я успокоилась, поправила шляпу и уселась на плетёной циновке поудобнее.

Странно было видеть под собственной пяткой надпись «Анапа – город детства», сидя на берегу Средиземного моря, где-то между Сен-Тропе и Ниццей, в нескольких километрах на юг от оливково-виноградного Прованса. До сих пор не верилось, что я, Соня Трофимова, двадцати трёх с половиной лет, родом из Новочеркасска, сижу и загораю в самом сердце Французской Ривьеры! Разрыв шаблона и очевидное-невероятное!

* * *

Я отложила журнал и принялась разглядывать виды. Как же здесь было замечательно! Воздух, пахнущий морем, неровная кромка волн, на самом деле лазурных, нежно ласкающих желтый песок, упрямые пальмы, лоснящиеся зеленью листьев. Детские крики, разговоры на французском вокруг, стройные фигуры, разные судьбы.

Я люблю быть одна и наблюдать за людьми тоже люблю, пока никто из незнакомцев не начнёт настаивать на беседе. Тогда я краснею и могу произнести от волнения совершенную белиберду, путая местами буквы в словах.

Мне было совсем не скучно сидеть одной – наоборот, радостно: я во Франции! В конце концов, я столько об этом мечтала! Я так люблю стихи Гюго, Превера, песни Азнавура, Лары Фабиан и Джо Дассена! Учила французский с детства, читала об этой стране запоем, была отличницей по теоретической грамматике и стилистике французской литературы, в которой знаю столько нюансов, аллюзий, подводных камней! В общем, во всём хороша, если рот не открывать.

И ещё немного старомодна и, как говорит Паша, мой жених, у меня слишком много в голове романтической чепухи. Планы о Франции я строила с девятого класса, но приехать получилось только сейчас – когда Даха с Маню пригласили. В детстве я я жила с Дахой в одном дворе, потом она помогала мне с поступлением, а я ей – с домашкой по грамматике и стилистике. В общем, я типичный книжный червь… в полосатом купальнике.

Паша, согласился купить билеты с условием, что мы обязательно съездим в Монте-Карло. Он очень хотел похвастать перед коллегами и вроде бы даже пересечься с неуловимым владельцем компании. Я не возражала: ничего не имею против княжества Монако.

* * *

Мой взгляд то и дело касался мусульманских дам, закутанных в чёрное. Бедняжки, жарко же! Правда, они и виду не показывали, а шейху в ярко-красных плавках их было не жаль, он развлекался с детьми и строил башенку из песка. И пусть мне кто-то говорит, что мой Паша – тиран! После этого точно не поверю!

Стоя по колено в тёплом море, Паша разговаривал с Маню. Моему жениху тридцать три, хотя он выглядит чуть старше и держится довольно строго. Красиков, возможно, не красавец и не особый спортсмен, но у него сильные руки, широкие плечи, и он очень нравится моей маме. К тому же Паша нас спас! На самом деле, а не фигурально!