Пистолет!
На полу.
Прямо посреди комнаты.
Я рванулась к оружию, схватила пистолети направила в сторону злополучного зеркала.
– Что, нравится смотреть на чужие страдания, да?! – спросила я. – Ср-раный ковбой!
Я уже почти выстрелила, как вдруг за спиной скрипнула дверь.
По комнате эхом прокатилось рычание.
***
Дед нагнал Свету с девочками уже в самом лагере.
– А мама где? – спросила Катя.
Лицо все в слезах.
Мужчина остановился перед ней, встал на колено и обнял.
От куртки деда пахло как от коробки со спичками.
– С ней ничего не случится. Обещаю. Ну-у… – дедушка помедлил. – Если она незараженная, конечно. Но в этом я сомневаюсь, так что все будет хо-ро-шо!
– То есть ты бросил ее в Гараж? – спросила Света.
«Гараж?! Что еще за Гараж? – пронеслось в голове у Кате. – И почему они говорят, что маму туда «бросили»?! Она что, дворняжка какая-то?!»
Дед не ответил, вместо этого снова обратился к Кате:
– Она пройдет проверку и вернется к нам. Это необходимо, все ее проходят, – сказал он, посмотрев на Свету.
Та отвела глаза.
– Все проходят… – повторил дедушка. – Посмотри на Машу – видишь, как она спокойна?!
Катя сглотнула – это-то то ее и пугало.
***
Пахнуло кровью и экскрементами.
Зараженный.
Он появился в дверях, осматривая стерильную комнату. Втянул воздух – и сразу посмотрела на меня.
Тварь зарычала.
Я на секунду забыла, где нахожусь. Надо было срочно стрелять, но руки превратились в безвольные сосиски. Ноги стали ватными, а легкие сперло – не вдохнуть.
И да, я все еще прикрывала грудь. Не знаю, может, ступор был вызван именно тем, что я оказалась в подобной ситуации обнаженной.
Беззащитной.
«Нет, не беззащитной. У тебя же пистолет!»
Трясущимися руками я подняла оружие.
Попыталась прицелиться.
Мушка ходила туда-сюда.
Зрение никак не могло сфокусироваться.
Зараженный приближался.
Он поднял руки и открыл рот, полный остатков желтых зубов. Они были сломаны, остались только острые обломки.
«Ими-то он меня и раздерет!»
«Нет, не смей так думать! У тебя же девочки!!! Кто о них позаботится, если ты умрешь? Ты подумала об этом?!»
Я нажала на курок, когда зараженный был уже в полуметре от меня.
Но ничего не произошло!
Совсем!
Тварь сбила с ног, повалив на пол.
Пистолет отлетел в сторону.
И только тогда до меня дошло – я забыла снять предохранитель!
Зараженный клацнул зубами в паре сантиметров от носа.
«Боже, у меня чуть нос не съели!» – эта мысль, как ни странно, придала сил.
Я ударила зараженного по яйцам – на ноги хлынули потроха.
Он порвался в области паха, как воздушный шарик.
Тварь рухнула грудь – не продохнуть.
Зубы сомкнулись на шее.
Тварь зарычала и резким движением рванула на себя.
Я почувствовала, как струйка чего-то горячего потекла по шее.
«Боже, это же моя кровь!»
Тварь мотнула головой, заглотнув кусок кожи, как крокодил.
Но при этом чуть потеряла равновесие, что дало шанс – с силой толкнула зараженного в сторону, а сама быстро-быстро поползла в сторону пистолета.
«Вот он, уже совсем рядом!»
Рука метнулась за оружием.
Но тварь была быстрее – схватила за лодыжку.
Потащила назад.
Все дальше и дальше от оружия.
– Аа-а! – заорала я.
Пнула тварь.
Раз.
Второй!
Третий!!!
Нога каждый раз входила все глубже в морду зараженного, будто та была из пластилина. В последний раз я с чавканьем вытащила ногу из головы твари.
Но монстр был все еще жив.
Я перекатилась в строну, когда зараженный прыгнул.
Локтем на бетон.
Хрустнула кость.
Я рванула к пистолету.
«Девочки, они не должны остаться сиротами. Особенно – рядом с таким дедом».
Я зарычала и схватила оружие.
Щелкнула предохранителем.
Резко развернулась – и увидела перед собой обломки зубов. Пасть зараженного раскрылась слишком широко для существа, которое еще недавно было человеком.
– Р-р-ра-а-а! – зарычала я.
И нажала на курок.
Голова твари взорвалась, покрыв кусками черепа и ошметками мозгов слишком уж чистую комнату.
Труп зараженного упал на меня, снова выбив воздух из легких.
– Да чтобы тебя! – я отпихнула труп в сторону.
Задышала.
Закашлялась.
Дальше уже просто лежала, переводя дыхание.
Сил не осталось.
А все это время за мной наблюдали.
Ждали.
Но чего?
Через час я это узнала.
***
Наконец-то оставили одну.
Маша ушла с дедом.
Причем, не сказала, куда. У нее теперь были секретики от сестры, чего раньше никогда не было.
Катя просто не могла держать в себе тайны. Рассказывала сестре даже о тайниках – например, про набор разноцветных камешков в старой маминой шкатулке.
Но теперь все изменилось.
Маше было не до нее.
Тете Свете тоже – та оставила девочку в палатке и ушла. А перед этим строго зыркнула глазами, пригрозив: «Сиди тут! А то – жопу надеру»!».
Как будто она имела право драть жопу!
Как будто она была матерью!
«Фигушки! Никакая она не мать. Просто незнакомая тетя!»
Настоящую мамочку заперли где-то возле лагеря.
