Тёмная магия
Сергей Куц
Академия высокой магии в Локонтелоре – это все, о чем мечтала Эван, и ее чаяния сбылись. Она справилась с Испытанием, и теперь она студентка академии. Только исполнение мечтаний может принести и горечь и разочарование. Вместо постижения магии школы воздуха Эван стала ученицей темных магов, и это ужасно. Но гораздо страшней то, что просыпается внутри. Внутри Эван настоящее чудовище! А будущее… Лучше не знать, что ждет академию.
Сергей Куц
Тёмная магия
Глава 1
Испытание
Академия высокой магии являлась скорее городом, чем замком. Для замка она была слишком внушительных размеров и необыкновенно богатым местом. Эван много раз слышала о невероятных сокровищах, которые за века собраны магами в подземных хранилищах Локонтелора, каковым было второе название академии, только до последнего не верила, что бастионы замка и в самом деле окажутся из голубого камня.
Но нет, вот они впереди – крепостные стены, облицованные камнем небесного цвета с прожилками облаков. Шпили многочисленных башен с шатровыми крышами будто пронзают высь, и на каждом из них, увенчанном флагштоком, в честь праздника бьется знамя одной из девяти школ академии.
Потрясающее зрелище! Невероятное!
Поскрипывающая, видавшая виды двуколка с тихой кобылой в упряжке, которая везла в Локонтелор девушку и ее пожилого отца барона Огюста ди Рокка, все-таки успела в срок, пусть и дважды ломалась в дороге. Но они здесь! На третий день Восхождения. Праздника в честь Девяти богов, что раз в три года торжественно отмечают на всем Кольце! На три дня северный материк охватывают гулянья, когда за одним столом может оказаться и высокородный и простой бонд. Но самым главным в дни Восхождения являются вовсе не проповеди в храмах, пиршества и гуляния. По меньшей мере для Эван и тех десятков молодых людей, коих звали искорками, что устремлялись в эти дни в академию, и так каждые три года.
Три дня ворота Локонтелора открыты для всех, в ком белые маги обнаружили магическую искру и снарядили в дорогу с приметным ордером. Академия высокой магии оплачивает проезд в Локонтелор всем искоркам из любого медвежьего угла Кольца, коль нет серебра на дорогу.
Горе тем искоркам, кто сбежит либо откажется от Испытания в академии. Тогда или безумство, если сумеешь скрыться от стражи и магов, или выжигание, что, по мнению Эван, намного страшнее участи обезумевшего мага. Впрочем, выжигание ждет и тех, у кого приемный совет академии сочтет искру магии слишком слабой… При этой мысли девушка вздрогнула.
Но несмотря на страхи, Локонтелор манил Эван, сколь она себя помнила. Младшая дочь почти полностью разорившегося барона всегда мечтала стать чародейкой, и дело вовсе не в желании вырваться из бедности, которую несчастный Огюст ди Рокк так и не смог одолеть. Как выяснилось, на четырех войнах с армиями нелюдей и магами-чернокнижниками южного Полумесяца молодому тогда еще барону было гораздо легче, чем управляться с родовым замком и владениями в мирное время. Кабы не щедрость академии, у Огюста ди Рокка не нашлось бы денег, чтобы снарядить поездку в Локонтелор.
Несмотря на теплую пору последних весенних дней, девушка вновь вздрогнула. Без серебра магов ее ждало бы… безумие или выжигание.
– Как хорошо, что мы успели! – произнес барон, правивший лошадью. Его усы топорщились, глаза сверкали от воодушевления. – Говорил же тебе, что поспеем. Две седьмицы, но мы здесь!
Седой барон ликовал! Старик знал о мечте дочери и помыслах, что полностью завладели ею после того, как два года назад храмовый маг приметила в Эван искорку магии. Две долгие зимы до восемнадцатилетия, ожидание весны, дорога – и они таки добрались до Локонтелора в срок. Они не опоздали, и дочку не выжгут, коль бы она не прибыла в академию в один из дней Восхождения.
Эван грустно улыбнулась. Отец не желал слушать о том, что маги выжгут его любимую искорку и в случае, если та не пройдет Испытание. Наверное, это возраст. Ее старенький добродушный папенька… Но Эван благодарна отцу за то, что сопровождает ее в пути к Локонтелору. Огюст ди Рокк часто повторял в последнее время: дескать, двух старших дочерей пристроил, удачно выдав замуж. Осталась младшенькая, последняя, но ей-то уготовано высокое волшебство!
Ах, милый папа… Хоть бы он был прав! Как же она хочет справиться с Испытанием! Выжигание для Эван все одно что смерть. Но – не думать о том! Не сметь! Она сдюжит!
Эван ди Рокк решительно отринула пораженческие думы. Отец говорил, что ее настрой должен быть боевым. Она справится с Испытанием! Девушка вновь улыбнулась, на сей раз их первой с отцом виктории. Они все же добрались до академии. Какое же счастье, что они здесь!
Несмотря на ранний час, дорога к Локонтелору уже полна путников. Повозки, двуколки, даже несколько настоящих карет и пешие. В дни Восхождения границы между сословиями истончаются – высокородные, из купечества и простолюдины двигались по одной дороге, вместе богатые и беднота. Пред каретой графа или даже герцога мог спокойно шествовать бонд, и никто не огревал его плетью, чтобы уступил проезд высокородному.
Много-много людей, сотни зевак с окрестных земель и даже из дальних королевств Кольца спешили воочию узреть Испытание и представления магов после окончания оного; и конечно же средь стекающихся к стенам академии были искорки и сопровождающие их.
Справа вдоль дороги вот уже много миль тянулась ухоженная роща, слева – поля с зелеными всходами. Дорога спускалась к замку с пологого и вытянутого возвышения. В миле от Локонтелора она упиралась в перекресток. Два уходящих в противоположные стороны ответвления тракта отрезали возделанные угодья и рощу от просторного луга пред голубыми стенами Академии высокой магии. У распахнутых главных ворот, возле оборонительного рва, был сооружен невысокий помост, увешанный флагами и цветными полотнищами девяти школ академии. Рядом, слева и справа, стояли два огромных белых шатра. Цепь стражников с алебардами держала перед помостом открытое пространство – здесь и проведут третий день Испытания. Людей перед стражниками уже преизрядно, но стоят еще не слишком плотно.
Подумав об Испытании, девушка глубоко вздохнула. Она волнуется и страшно трусит. По коже бегут мурашки при одной лишь мысли, что ее судьба вот-вот определится. Она в шаге от мечты и, надо признать, в шаге и от участи быть выжженной. Чего бояться! В любом случае жизнь не заканчивается, но как жить без искры?..
Дура! Прекрати думать о плохом!
Эван рассердилась на саму себя. Прочь все черное из головы! Джосия, их храмовый маг, напутствуя в дорогу, говорила о чистых помыслах и открытой душе в час Испытания. Оно уже близко!
Двуколка остановилась у двух деревянных столбов с искусной резьбой, вросших в землю по обе стороны от тракта. Здесь стояли два десятка стражников – тяжелая пехота с мечами и арбалетами, в голубых плащах Локонтелора, а еще два ликтора. Те, по обыкновению, были налегке, лишь по случаю Испытания и торжеств Восхождения облачились в цвета школ магов, с которыми были связаны: оранжевый и белый.
Старший над стражниками опрашивал всех прибывающих к стенам академии:
– Что у вас, почтенные?
– Десятник! – Оказавшись рядом с латниками, старый барон подтянулся, напомнив себя прежнего, молодого ветерана четырех войн с Полумесяцем. – У нас приметный ордер! Моя дочь – искорка! Мы прибыли на Испытание.
Барон с гордостью известил всех, кто был рядом – стражу, ликторов и зевак на дороге позади потрепанной двуколки, что его девочка – будущий маг! Эван мнилось, что старший стражник сейчас ухмыльнется: мол, видали мы таких, кто потом уходит несолоно хлебавши выжженный. Однако бородатый десятник, чьи годы немногим уступали возрасту отца, оставался предельно серьезен.
– Добро пожаловать, герр…
– Огюст ди Рокк!
– Добро пожаловать в Локонтелор, герр Огюст! От имени Академии высокой магии приветствую вас и вашу дочь! Фрейлейн проводят в шатер для искорок, а вы, сударь, можете поставить двуколку вон на той площадке и присоединиться к зрителям.
Барон церемонно поклонился, ему удалось сделать это, не покидая своего места, а затаившая дыхание Эван приняла протянутую руку десятника. Начинается!
– Фрейлейн! Прошу вас! Все вещи оставьте в двуколке. С вами должен быть только приметный ордер.
Ох, как же она волнуется! Эван послушно кивнула и отложила было схваченный узелок с немногочисленными пожитками.
– Пусть хранят тебя боги. – Барон коснулся плеча дочки. – Иди! Я буду рядом!
Вновь кивнув, Эван взяла запечатанное белым магом письмо и покинула двухколесную повозку. Рядом появился слуга, который по указанию десятника повел искорку к помосту и шатрам. Они ступали вдоль еще одного ряда стражников Локонтелора, что отделяли левый край тракта от правого, за которым с рассвета скапливалась огромная гудящая толпа: люди всех сословий и званий, знать вперемешку с худородными. Даже короли Кольца, будь они здесь, стояли бы в общей толчее, но потому их тут и не видели очень давно.
А Эван не замечала почти ничего, даже стен величественного замка. Лишь пустующий пока помост да два белых шатра. Слуга привел в правый.
– Фрау Одель, – слуга склонился перед женщиной, облаченной в белое, по цвету школы, – еще одна искорка.
– Ступай.
Эван пораженно смотрела на высокую женщину с немолодым лицом и седыми волосами, уложенными в изысканную прическу с серебряной диадемой. Сколько же ей лет? Магия оберегает женщин от старения на протяжении почти двух столетий жизни!
– Назови свое имя, дитя.
Девушка присела в реверансе, почтительно склонив голову и потупив очи долу.
– Эван ди Рокк, – ответила она. – Из высокородных. Дочь барона Огюста ди Рокка. Мы из Восточного королевства.
– Сколько тебе лет?
– Восемнадцать, фрау Одель.
– Подними взор и передай мне ордер.
Одель ди Никоста распечатала ножом письмо и, бегло изучив, принялась что-то вносить в тетрадь на тумбе для письма, что стояла подле белой волшебницы.
– Теперь отойди от входа и жди вместе со всеми, – не глядя на искорку, велела маг.
В шатре было уже две дюжины претендентов на учебу в Академии высокой магии. Парней и девушек – одинаковое число. Пятеро высокородных, они столпились вместе. Негромко переговаривались и шутили, высокомерно посматривая на простолюдинов. Другие искорки тоже держались кучкой, дети купцов и бондов, только больше молчали.
Эван направилась было к высокородным, но, поймав чей-то презрительный взгляд, замерла, сделав лишь два шага. Скромное, под цвет глаз, зеленое платье дочери разорившегося барона впору купеческой дочке или даже девушке из семьи зажиточного бонда. Но и среди худородных Эван ди Рокк окажется не в своей тарелке.
– Я…
Эван осеклась, заметив еще несколько насмешливых взоров со стороны высокородных, там даже засмеялись. Девушка хотела подойти к ним и произнести, что полагается по этикету средь высокого сословия. Но нет! Ее там не ждут! Бедность для них – это порок.
Опустив взор, покрасневшая от стыда, Эван отошла в угол парусинового шатра, подальше и от высокородных и от худородных. В просторном сооружении места хватало.
Ничего! Она здесь не ради высокомерных рож сверстников. Ее цель – стать магом, а маг повыше всех будет, разве что кроме королей; и бедными маги не бывают никогда. Скоро и с нищетой она покончит!
Эван успокаивала себя и с удивлением обнаружила, что обида внутри нее быстро тает. Чужие насмешки не важны, коль мечта всей жизни так близка. Девушка ждала, когда же начнется Испытание, и от волнения потеряла счет времени. Она не помнила, сколько прождала в шатре для искорок, не слышала и не видела почти ничего. Только заприметила, как в шатер несколько раз приводили еще претендентов на обучение высокой магии – две девушки из дочерей бондов, один прыщавый парень из купеческого сословия и еще две высокородные девицы.
А потом… их начали приглашать на Испытание. По одному. Фрау Одель вдруг громко произносила чье-то имя, и кто-то из высокородных или простолюдинов удалялся вслед за появлявшимся слугой…
– Эван ди Рокк!
Встрепенувшись, Эван вдруг поняла, что ее имя звучит в устах белой волшебницы со строгим взглядом уже во второй раз.
– Да, фрау Одель. – Побледнев, девушка присела в реверансе.
– Твой черед, – произнесла белый маг и опустила взгляд в тетрадь, – не заставляй приемный совет ждать.
Эван едва не взвизгнула от испуга, но совладала с чувствами и, не глядя ни на кого, кроме провожатого, поспешила на Испытание. Первое, что она увидела, покинув шатер, была огромная толпа, словно море, и тысячи глаз уставились на искорку. Девушку затрясло, ноги едва не подкосились. Эван упала бы в обморок, только спасла мысль, что где-то там смотрит на любимую дочку и ее отец, и она не может его подвести.
А потом взор упал на помост, где восседал приемный совет – девять магов в цветах своих школ. Ночь, день и радуга – так нарекли в народе эти цвета. Старец в белой мантии магов-жрецов, дипломатов и советников сильных мира сего. Задумчивый муж в фиолетовых одеяниях боевой гильдии. Маг воздуха в голубом, маг школы земли в зеленом. Две волшебницы – водной стихии в синем и огня в оранжевом. Маг-целитель в желтом. Некромант в черном плаще, камзоле и такого же цвета штанах и сапогах, будто в дальнюю дорогу собрался.
Последнее кресло на помосте занимала темный маг в огненно-красном платье цвета своей школы с глубоким вызывающим вырезом, являвшим чужим взорам прекрасную грудь. Черная накидка-капюшон, какие предписывалось носить всем темным магам на людях, наполовину скрывала лицо и черные волосы волшебницы в красном платье.
Оторопь берет при одном только помысле о темной школе. Стать темным магом – хуже, чем быть выжженной. Эван вздрогнула. Подумать только! Даже для нее есть нечто худшее, чем погасшая искра магии!
Но прочь темные мысли о темной школе! Быть чистой помыслами в душе своей! Так говорила фрау Джосия! Эван затаила дыхание, и вправду забывая о представительнице самой странной… нет! – ужасной школы академии. Потому что слуга привел ее к тому, чье имя знал, пожалуй, каждый на всем Кольце.
Ректор Академии высокой магии Хальдегар ди Дероссон. Он был высок, статен, с открытым, гладко выбритым лицом. Светлые волосы тронуты на висках сединой. Ректор одет в серую мантию, на груди вышиты девять полос – цвета всех школ академии. На плечах лежит ярко сверкающая на солнце золотая цепь с орденом в виде девятилучевой серебряной звезды – символ ректорского звания. А по давней традиции, ректор опирался на позолоченный посох, увенчанный изумрудом Королей – самым большим драгоценным камнем, какой только известен на белом свете.
Взгляд волшебника с участием смотрел на очередную представшую пред ним искорку.
– Твое имя Эван ди Рокк? – произнес он.
– Да, мессир, – пропищала Эван, присев в глубоком реверансе и почтительно склонив голову. Она не забыла обращение, каким до?лжно было именовать ректора. Мессир. Именно так, как напутствовала фрау Джосия.
– Откуда ты? – Говорил мессир Хальдегар негромко, но магия позволяла слышать его каждому, кто следил сейчас за происходящим пред приемным советом.
– Из Восточного королевства. Дочь барона Огюста ди Рокка.
Слова Эван также были слышны всем, и девушка, понимая это, ощутила новый приступ страха. Только бы пройти Испытание! Только бы не подвести отца!
– Какая школа указана в твоем приметном ордере? – Ректор пристально смотрел в зеленые глаза искорки. В этой девушке определенно есть магия, ее искра очень сильна. – Магом какой школы ты хочешь стать?
– Воздуха… – пролепетала Эван. Какая же она отчаянная трусиха!
– Что ж. Прошу, abitorus eus. – Театрально взмахнув рукой, ректор академии указал на приемный совет. – Покажи, чему научил тебя твой первый наставник.
Глубоко вздохнув, Эван сделала один шаг к помосту. Девять пронзающих взоров; казалось, безмолвные маги видят ее насквозь. Зачем Испытание, когда эти взгляды уже прознали про Эван все?
Но нет! Нельзя так! Они не могут прочесть ни мысли, ни душу. Не в силах увидеть насколько по-настоящему слаба или сильна искра магии в ней, пока девушка не проявит себя. Так учила фрау Джосия. Белый маг говорила: представь, как потоки воздуха потянулись к тебе, как закружился над головой невидимый вихрь, как он втягивается в тебя, делясь безграничной силой неба…
Эван представила. Закрыв глаза, она словно видела все проговоренное наяву. Вскинув широко разведенные руки, Эван подняла к небу лицо. Почувствовала дуновение ветра, ласковое его прикосновение к щеке; и сейчас совсем не смутил усилившийся многоголосый гул толпы, жаждущей представления. Исчезла боязнь огорчить отца. Все не важно! Лишь магия!
Блаженство! Близость к волшебству превращала девушку в самое счастливое существо на свете! Это радость – ощущать, как сила ветра проникает в тебя. Как же ей не хватало этой силы, этого свежего воздуха! Эван могла прикасаться к магии только под присмотром фрау Джосии. Иное – это преступление, и она не желала даже помыслов о том, что могло бы подвергнуть риску Испытание. Она удерживала себя от магии.
И как же она раньше жила до того дня, когда белый маг увидела и разожгла в девушке искорку! Без этой силы, без магии у Эван судьбы больше нет! Ее не выжгут! Она пройдет Испытание! Она непременно станет магом воздуха!
Открыв глаза, Эван уставилась в одну точку на небе меж своих ладоней и начала медленно сводить их друг к другу, словно сгоняя силу ветра в эту самую крохотную часть мироздания. Получилось! Сдержала в себе рвущийся наружу вопль ликования, но не справилась с торжествующей улыбкой. Эван смотрела на загоревшийся над ней ярко-белый огонек. Магия для Испытания.
Вот он светит все ярче и ярче и увеличивается, скоро достигнет размера ее кулака. Но что…Улыбка сползла с лица девушки. Она запаниковала! Огонек! Ее шанс! Он замигал, погаснув на мгновение… Вновь горит! Мерцая…
