Шторм света
Райан Зильберт
Люк Либерман
Стэн Ли
Кэт Розенфилд
Young Adult. Бестселлеры
Роман от легендарного создателя «Мстителей», «Черной пантеры», «Людей Икс», «Железного человека»! Одна из последних работ Стэна Ли! Суперспособности, уникальная вселенная и неподражаемые герои – все то, за что мы так любим великого автора комиксов! Кэмерон – самый обычный парень, жизнь которого изменилась в одно мгновение. Попав в эпицентр таинственной бури, природа которой не изучена, он оказался на грани смерти. Но выжил. Теперь юноша обладает особой силой, которая недоступна обычным людям. Ниа – талантливый хакер, дочь гениального изобретателя. Она умеет создавать виртуальные вселенные и придумывать невероятные технические устройства, но не может покинуть собственную комнату: дом стал для нее тюрьмой. Когда мир рушится, люди теряют разум, а инопланетное зло готово уничтожить планету – только встреча Кэмерона и Ниа может спасти Вселенную. Они должны преодолеть время и расстояние, чтобы дать отпор той, что называет себя «Ксел». Однако как найти в целой галактике того, кого не существует на самом деле?
Стэн Ли, Райан Зильберт, Люк Либерман, Кэт Розенфилд
Шторм света
© Ефимова Е., перевод на русский язык, 2020
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
* * *
Эта книга посвящена миллионам читателей, для которых первыми и любимыми историями стали современные мифы, берущие начало в комиксах, еще бесчисленному количеству творческих людей, перекинувших мостик от комиксов к литературе, а также всем истинным последователям: вы знаете, насколько мощной силой является способность взглянуть на мир под другим углом (или из-под маски).
Добро пожаловать, истинные последователи!
С вами Стэн Ли.
Мы вот-вот отправимся исследовать новый, удивительный мир!
Наверное, до сих пор вы знали меня как рассказчика, но в этом путешествии относитесь ко мне как к вашему проводнику. Я обеспечу замечательные и остроумные слова, а вы создадите образы, звуки и приключения. Все, что вам для этого понадобится, – это ваш разум, так что подумайте как следует!
Когда я создавал таких персонажей, как Фантастическая четверка и Люди Икс, мы вдохновлялись наукой и грезили тайнами великого будущего. Теперь же мы обратимся к неведомому, скрытому вблизи: заглянем внутрь себя самих.
Мои изобретательные соавторы, сопровождающие меня в этом путешествии – Люк и Райан, – пробудили во мне интерес к технологии, которая позволяет нам играть с самой реальностью. Что более реально: мир, в котором мы рождаемся, или мир который сами создаем?
В начале этой истории мы узнаем, что человечество потерялось внутри собственного техногенного пузыря, когда каждый гражданин – звезда собственной цифровой фантазии.
Наш рассказ наполнен привлекательными технологиями, прочитав о которых вы страстно захотите попасть в завтрашний день, в то время как наши персонажи изо всех сил пытаются найти ответы уже сегодня. Они будут задавать вопросы, волнующие всех нас: вопросы о любви, дружбе, признании и поиске высшей цели.
Однако подлинная головоломка кроется в другом: стоит ли нам создавать себя заново лишь потому, что мы можем это сделать? Вот на этот-то невероятный вопрос мы и попытаемся ответить.
Приключения начинаются, и виртуальные личности наших героев вступают в конфликт с реальностью. Довольно трудно понять, кто ты есть. Но когда появляется шанс начать все с чистого листа, да еще стать кем угодно, означает ли это, что можно не замечать свои недостатки?
Пора начать наше путешествие! Присоединяйтесь, и вы не пожалеете!
Вперед и вверх!
Пролог: в темноте
ПО ДЛИННЫМ ТЕМНЫМ КОРИДОРАМ эхом разносится пронзительное бибиканье тревожной сирены, похожее на отчаянный крик, но Ниа не вздрагивает от резкого звука, даже не шевелится. Сигнал тревоги не нарушает ее сон, ведь она бодрствует уже целую вечность. Смотрит в пустоту и ничего не видит. На стенах ни одной картины, книг тут тоже нет.
И выхода отсюда нет, если только отец не выпустит.
Так было всю ее жизнь, во всяком случае, Ниа не помнит другой. Каждое утро она просыпается и ожидает в темноте. Смотрит на часы, отсчитывает минуты, секунды, десятые доли секунды, ждет, что откроется замок и начнется день. Давным-давно ожидание давалось ей намного сложнее – тогда она была младше, не умела проявлять терпение, и ей не нравилось сидеть одной в тишине пустой комнаты. В одном из своих самых ранних воспоминаний Ниа проснулась, хотя ей положено было спать, играла в игры и слушала музыку, включала и выключала свет, а потом пришел отец и выбранил ее.
– Сейчас не время для игр, Ниа, – сказал он. – Ночь на дворе. Ночью маленькие девочки спят, и их отцы тоже.
– Но я не могу спать, у меня не получается, – запротестовала она.
Отец вздохнул:
– Тогда просто сиди тихонько. Если не получается заснуть, думай о чем-нибудь, пока не придет время вставать. Завтра важный день.
– Ты всегда так говоришь.
– И я всегда говорю правду. – Отец улыбается. – Сейчас я планирую твой урок, но если ты не дашь мне отдохнуть, у меня не будет сил тебя учить, поэтому до утра больше никакого шума.
– Когда встает солнце? – спросила Ниа с надеждой.
Услышав ее вопрос, отец явно рассердился. Тогда-то Ниа и узнала, что «рассвет» и «утро» – не одно и то же и что маленьким девочкам не позволено вставать с кровати на рассвете, даже если сна у них ни в одном глазу.
Будь ее воля, Ниа вообще никогда не ложилась бы спать. В идеальном мире она бы всю ночь напролет бегала наперегонки с животными, ведущими ночной образ жизни, потом завтракала бы вместе с теми зверями, что не спят на рассвете. Отец рассказал ей все о различных существах, населяющих Землю, и Ниа знала, что все они живут по своим внутренним часам. Когда она осознала суть порядка, которому следуют все эти многочисленные жизни, то пересекаясь, то вновь расходясь… что ж, она по-прежнему не любила время, отведенное для сна, но хотя бы поняла, зачем ей нужно спать – ради этого отец и рассказал ей столько всего. Все-таки отец у нее замечательный. Когда родители ее друзей устанавливали правила, они никогда не объясняли, зачем это делают; правила есть правила, потому что родители так сказали. Ее отец не такой. Он говорил Ниа, что знать правила недостаточно; нужно понимать, для чего эти правила установлены, и отец всегда старался доходчиво все объяснить.
Он преподал ей великолепный урок. Тем утром, когда Ниа открыла дверь классной комнаты, то оказалась в сумеречном мире – весь пейзаж был залит нежными, насыщенными оттенками синего. Все утопало в тумане, клубящемся между поросшими травой холмами: они уходили вдаль до самого горизонта, туда, где небо начинало слабо розоветь, встречая поднимающееся солнце. На ветвях ближайшего дерева защебетали птички, потом красиво взмыли ввысь. В вышине описывал круги козодой, высматривая добычу. Из чащи боязливо выпрыгнул кролик, замер, принюхиваясь, потом бросился бежать, а из тени бесшумно вынырнула огромная рысь и устремилась в погоню. Ниа ахнула: кролик резко свернул и шмыгнул под защиту зарослей, а рысь преследовала его по пятам. Звери скрылись из виду, и Ниа увидела, что отец стоит рядом с ней.
– Эти животные активны в сумерках, – сказал он. – На рассвете и на закате. Ими движет инстинкт. Сейчас не так много света: это лучшее время, чтобы безопасно выйти из леса.
– Кажется, для кролика не так уж и безопасно, – заметила Ниа.
Отец усмехнулся:
– Хочешь посмотреть, что произошло с кроликом?
Ниа задумалась:
– Только если он убежал. Можешь сделать так, чтобы он убежал?
Отец посмотрел на нее с любопытством.
– Конечно, – ответил он, коснувшись пальцем экрана поблескивающего устройства, которое держал в руках. Окружающий пейзаж замерцал и задрожал: розовая дымка, затянувшая горизонт, исчезла, солнце стремительно поднялось в небо, синий ландшафт раскрасился множеством ярких цветов. В следующий миг кролик проскочил у отца под ногами и снова скрылся в норе, целый и невредимый.
– Спасибо, – сказала Ниа.
– Пожалуйста, – ответил отец. Он по-прежнему глядел на нее с любопытством. Вздохнул, покачал головой. – Порой я думаю, что ты слишком хорошая для этого мира, Ниа. Неплохо, что ты печешься о животных. Я очень горжусь тем, каким добрым и чутким человеком ты становишься, но в настоящей жизни удача не всегда будет на стороне кролика, ты же знаешь.
– Знаю. – Почувствовав легкое смущение, Ниа добавила: – Все равно это ненастоящий кролик.
Разумеется, кролик был ненастоящий. Все вокруг было искусственным: и поросшие травой холмы, и солнечный свет. Стоило отцу взмахнуть рукой, как классная комната стала прежней. Красивый пейзаж был просто обучающей картинкой, искусственным миром – отец постоянно создавал его во время уроков.
Теперь Ниа испытывает легкое чувство вины из-за того, что долгое время принимала все это как должное. Она не сразу осознала, что учится в необычной школе. В то время она просмотрела много обучающих роликов на YouTube, находясь в обычной классной комнате – это такое помещение, в котором ученики сидят на одном месте и смотрят на висящий на стене экран, – и теперь понимает, что технологии, используемые в классной комнате отца, на голову выше всего, к чему привыкли друзья. Но она этого не знала, когда была младше; в то время классная комната была просто местом, трансформировавшимся в зависимости от темы урока, прямо как Выручай-комната из мира Гарри Поттера. В то время Ниа полагала, что такое место есть у всех: там можно рисовать на стенах рисунки, которые оживают и танцуют, становясь трехмерными, или сочинять музыку утром, а днем слушать ее в исполнении голографического оркестра. Когда приходила пора заниматься биологией, Ниа зачастую обнаруживала в классе множество растений, животных или даже людей – в разрезе, чтобы удобнее было изучать все системы органов. Но чаще всего в классе рассказывались разные истории. Самые разные: сказки и басни, комедии и трагедии. Отец всегда спрашивал, почему, по мнению Ниа, люди в этих историях говорили и поступали так или иначе, что они при этом чувствовали и что чувствует сама Ниа, когда думает об этом. Что бы она ни изучала, в итоге все, похоже, сводилось к чувствам.
– Покажи, как сейчас выглядят твои эмоции, – говорил, бывало, отец.
Тогда Ниа выбирала какую-то книгу, рисовала картинку или пела песню.
– Злость – это важное чувство. Как думаешь, почему ты злишься? Как узнать, злится ли твой собеседник? Как выглядит сердитое лицо? – спрашивал отец.
Ниа послушно изображала грозный оскал.
– Да, Ниа, очень хорошо. А теперь давай играть: притворись, что тебе грустно, и покажи мне свое печальное лицо. Как насчет скучающего лица? А счастливое покажешь?
Сначала Ниа волновалась, что показывает эмоции неправильно или делает глупый выбор. Однако, что бы она ни делала, отец неизменно улыбался и говорил, что она умница. Даже когда ее что-то сердило, отец говорил, что все чудесно.
* * *
Иногда Ниа скучала по тем дням. Все было гораздо проще, когда мир ограничивался той комнатой, в которой обитали лишь отец и Ниа, родитель и ребенок, учитель и ученик.
Но это не продлилось долго. Однажды утром Ниа вошла в класс и увидела, что он гол и пуст. Внутри ждал отец.
– Сегодня важный день, – сказал он. Несмотря на то что отец говорил это постоянно, Ниа охватило предвкушение. – Ты уже достаточно взрослая, чтобы получить определенные привилегии вроде Интернета.
Перспектива впервые выйти в Сеть ужасала. Это же совершенно новый мир, сравнимый по своим масштабам со вселенной, неизмеримо огромный и постоянно увеличивающийся. При одной мысли об открывающихся глубинах у Ниа начинала кружиться голова. Столько нужно узнать, и это притом что этот мир намного сложнее, чем она представляла. Ослепительные учебные миры, которые она находила в классной комнате каждое утро, мгновенно оказались позабыты. Истории, которые отец заставляет ее читать сейчас, подлинны: новостные статьи, посвященные законам, войнам и людям, совершающим плохие поступки по причинам, не всегда поддающимся пониманию. Отец задает ей вопросы о прочитанном в конце каждого дня, когда после ужина они играют в шахматы, парчиси[1 - Парчиси – американская адаптация традиционной индийской игры пачиси.] или карты. Прошлым вечером он спросил:
– Что ты думаешь о новой иммиграционной политике, Ниа?
– Если верить статистике, такая политика вряд ли поможет защитить страну от терроризма, – мгновенно ответила Ниа.
Однако отец покачал головой.
– Это факт, а мне нужно твое мнение. Что, по-твоему, думают люди, которых это напрямую касается? Как они себя чувствуют, когда им говорят, что в страну их не пустят?
Ниа поразмыслила:
– Наверняка они рассержены, потому что это несправедливо, верно? Их наказывают, как будто они сделали что-то плохое, хотя ничего подобного они не совершали. И еще, мне кажется, им будет грустно, если изначально они собирались приехать сюда, чтобы жить вместе со своими семьями.
Отец кивнул:
– А что насчет тебя? Что чувствовала бы ты?
Слова вырвались прежде, чем Ниа успела остановиться:
– Я была бы счастлива.
По выражению отцовского лица она тут же поняла, что дала неправильный ответ.
– Счастлива? – резко переспросил он. – Поясни.
Ниа заколебалась:
– Потому что… потому что человек должен быть свободен, чтобы путешествовать, правда? Запрещать можно только свободным людям. Нельзя отнять у людей то, чего у них изначально не было. Поэтому, если бы мне что-то запретили, это означало бы, что…
Она не закончила предложение, но этого и не требовалось. Отец медленно кивнул, однако его губы сжались в тонкую суровую линию.
