Что теперь делать и куда бежать, Митя не представлял. Можно вернуться в квартиру, спрятаться там за надёжной стальной дверью и дождаться рассвета…
Он побрёл обратно. Свернул за угол. Сделал несколько шагов. И замер.
На крыше маленькой кирпичной коробки круглосуточного магазина он увидел тёмный силуэт человека.
Человек стоял на четвереньках, как собака, и не двигался.
Кажется, он внимательно смотрел на Митю.
Опять. Как тогда.
Митя ощутил боль в пальцах – слишком сильно сжал ключ. Своё единственное, жалкое оружие.
Папа всегда говорил: напали в лифте или в подъезде – бей ключом в глаз…
Сейчас это не поможет. Митя знал, что не поможет.
Надо бежать к подъезду. Открыть тяжёлую дверь магнитным ключом. Рвануть на себя. Проскочить внутрь. Закрыть дверь за собой. Тогда он будет в безопасности.
Но до двери надо сперва добежать.
Ткнуть ключом в замок, дождаться, пока он пиликнет в ответ. А это лишние две-три секунды.
И сама дверь открывается туго. Ещё две-три секунды в пользу твари.
Митя сделал шаг. Силуэт на крыше магазина шевельнулся.
Митя рванулся с места. Краем глаза успел заметить, как прыгает тёмный силуэт, летит в его сторону, одним скачком покрывая половину расстояния.
Митя заставил себя смотреть перед собой. На дверь своего подъезда.
И тут же запнулся, полетел головой вперёд. За миг до столкновения с асфальтом успел вспомнить: выбоина!..
От удара об асфальт Митя очнулся.
Он по-прежнему лежал на кровати. За стеной громко работал телевизор.
Всё-таки бабушкин ужин сделал своё дело: Митю срубило, а он даже не понял, как. Надо же, какой кошмар приснился.
И, как часто бывает после кошмара, он ощущал себя измотанным. Будто не спал, а бегал.
Митя потянулся. Нога отозвалась болью. Успел отлежать…
Он закрыл ноутбук, убрал его на стол и снова уснул.
?
Лёжа на диване на чердаке старого двухэтажного дома, среди гор ненужного хлама, Рей изучал страничку Дмитрия Лопушкова.
Худенький мальчик с волосами чуть ли не до плеч смотрелся забавно, особенно на фотках с отцом – крепким, коротко стриженым дядей. Как болезненный принц рядом с весёлым, пышущим здоровьем королём-воителем. Но видно, что принц, а не паж. Видно, что он «не отсюда».
Посмотрел видео: несколько коротких любительских фильмов ужасов, снятых Лопушковым вместе с каким-то толстым мальчиком. Бегают по развалинам, изображают, что им страшно и что за ними гонятся призраки.
Главное – нигде не указан адрес. В личной информации не написано, а понять из фотографий и видеороликов, где живёт Дмитрий, невозможно.
Зато указан номер школы.
Это значит, что завтра за Дмитрием не придут. Завтра воскресенье. А вот в понедельник его может ждать сюрприз.
Встретиться с ним завтра или подождать до понедельника?
От размышлений Рея отвлекло сообщение от Милли:
«Не спишь?»
«Нет. Неохота».
«Я тоже уснуть не могу! Представляешь, что было… Я видела какого-то странного парня».
Рей подскочил на диване, рывком поменяв положение тела – с лежачего на сидячее.
«Поподробнее, пожалуйста».
«Я его толком не разглядела. Даже лица не видела, он в капюшоне был. Он в меня плюнул».
«Плюнул?!»
«Звук был такой, как будто плюнул. Я как раз в этот момент нагнулась, чтобы ключи поднять. И представляешь, потом полезла в рюкзак и заметила, что из рюкзака торчит игла!»
«Игла?»
«Такая короткая палочка, как шип, с одного конца острая. Знаешь, как дикари шипами из трубочек стреляют?»
«Не поцарапалась, я надеюсь?»
«Нет, ты что, я очень аккуратная!)) Пока никому не рассказала об этом».
«Пока не рассказывай. Тебе очень повезло, что он промахнулся».
«Ты об этом меня пытался предупредить? Ты что-то знаешь?»
«Говорят, в городе маньяк орудует. Стреляет в людей ядовитыми иглами».
«Ох… жутко как».
«Завтра никуда не ходи!»
«Как не ходи? У нас завтра занятие за городом. У нашего кружка. Утром все собираемся и едем».
«Так, я с вами».
«О, всё-таки хочешь быть моим телохранителем! Хорошо. Но тебе придётся вступить в наш кружок».
«Согласен».
Вот всё само собой и утряслось. Завтра – к Милли, послезавтра – к Лопушкову.
Если Милли удалось увидеть Стражника, то вряд ли он так быстро покажется во второй раз. Но полностью исключать такой возможности нельзя. А Лопушков пока что в безопасности…
День 2. (Обморочки и вечный мальчик)
Митя проснулся утром, в хорошем настроении – кошмары больше не снились. Наскоро позавтракал. Проверил свою запись в паблике – ничего нового. Промелькнула, почти никого не зацепив. Фотографию бы приложить или видео, да нету ни того, ни другого.
Крикнул:
– Я гулять!
– Хорошее дело! – отозвался отец, перекрикивая ведущего, взахлёб комментировавшего поединок двух борцов. – Позванивай только!
А мама не ответила – её не было дома. Ушла по магазинам – это на полдня, как минимум. Использует каждую возможность, чтобы побыть подальше от папы.
Выйдя из подъезда, Митя первым делом посмотрел в сторону круглосуточного магазина. Возле него уже зависала какая-то молодёжь. Из стоявшей рядом машины гремела танцевальная музыка. На крыше магазина, понятное дело, никого не было.
А вот и выбоина в асфальте, глубокая – запнуться можно. Всё никак не заделают…
Дошагав до остановки, Митя сел на трамвай номер 2. Занял место у окна, с телефоном наготове.
Но снимать было нечего. Старый трамвай тащился обычным маршрутом.
Сперва – гаражный кооператив. Строгий кирпичный лабиринт, ряды пронумерованных металлических дверей. Кое-где – антенны. И – ни одного человека. Будто двери заперты намертво и навечно, а стена гаражей – это теперь просто стена на пути неведомых захватчиков.
Потом – пустырь. Как Митя ни крутил головой, но тех бетонных кубов, на которых вчера вечером сидела компания парней в капюшонах, не заметил.
А затем… Показались деревянные заборы, теплицы и бревенчатые избушки. Трамвай въехал в посёлок Треухово. Дальше будет овраг, потом громоздкое здание студенческого общежития, в народе известное как «Титаник» – и никаких лесов.
Митя выскочил на остановке и двинулся обратно вдоль рельсов.
Допустим, версия с запасными путями правильна. Значит, рано или поздно он наткнётся на развилку – тогда просто свернёт, и рельсы сами приведут его в нужное место. Логично же?
Он вновь вышел на пустырь, но никакой развилки так и не обнаружил.
Тогда Митя побрёл через пустырь, перпендикулярно рельсам – туда, где виднелись редкие деревья.
Посёлок теперь был по левую сторону. Надо же, какой он, оказывается, огромный – всё никак не кончается. Чем дальше от трамвайных путей – тем страшнее домики. Аккуратные кирпичные коттеджи уже не попадались – только древние, еле живые развалюхи. Целая улица посёлка выгорела, стоят лишь почерневшие остовы домов.
А деревья ближе не стали. Как виднелись где-то вдалеке, так и виднеются.
Очень захотелось повернуть назад. Митя быстро подавил это желание. У него был свой способ. Если организм категорически сопротивляется чему-либо – например, ему лень делать уборку в комнате – надо придумать параллельное, интересное занятие. Самое простое – слушать музыку. Хитрость в том, чтобы правильно настроиться. Если убираться и при этом слушать музыку, то фокус не сработает. Другое дело – слушать музыку и при этом убираться. Представлять, что сам стоишь на сцене, а труба пылесоса – это на самом деле гитара.
Сцены Митя боялся, но не в мечтах. От участия в школьной самодеятельности старательно увиливал: а что там делать? Даже если бы Митя умел петь, вряд ли ему разрешили бы спеть любимую песню – про человека, который боялся темноты.
Начинается она медленно, с гитарных переборов и таинственного, негромкого голоса вокалиста. А зрительный зал затихает в ожидании взрыва – момента, когда песня сорвётся с тормозов и понесётся, как скоростной поезд. В этот момент Митя будто и сам становился поездом, мчащимся вперёд. Встань на пути – снесёт и даже не заметит…
Он закрыл глаза на ходу. Открыв – где-то на середине песни – обнаружил, что шагает меж деревьев.
И чем дальше шагал – тем больше их становилось и тем теснее они стояли. И впрямь похоже на лес.
Выключил песню, врубил запись видео и произнёс:
– Всем привет, с вами Дмитрий Лопушков, сегодня мы попытаемся проникнуть в самую аномальную зону нашего города… Говорят, что там водятся чудовища.
Прозвучало глуповато как-то. Переписывать не стал.
На берегу канавы пришлось остановиться. Широкая, не перепрыгнуть. Внизу течёт мерзко пахнущая тёмная жижа. Нечего и думать перебираться вброд, чтобы потом всю жизнь вонять сточными водами. А то, чего доброго, увязнешь, как в болоте, и утонешь. Кто знает, какая тут глубина…
И Митя двинулся вдоль канавы, продолжая снимать. Что ему ещё оставалось?
Найти бы мост или хотя бы длинную доску, чтобы перекинуть на тот берег. Пока что ничего не попадалось.
Он чуть не выронил телефон, когда на экране, заняв его целиком, появилось нечто полосатое, и строгий девичий голос произнёс:
– Так! Телефон убери!
– Это ты… – вырвалось у Мити.
– Да-да, я тебя тоже узнала. Всё, убери телефон. Не надо меня снимать.
И чего она волнуется? Всё равно лица не видно за шарфом, одни глаза – зелёные, как выяснилось.
– Да без проблем… – Митя нехотя подчинился. – Всё равно снимать нечего.
Девочка с шарфом пристально смотрела чуть ниже его лица. На куртку.
Ах да, значок. Металлический, в виде летающей тарелки.
Девочка с шарфом глядела на него, как заворожённая. Дотронулась, осторожно потянула на себя.
