– Почти ничего.
– Мог бы позвать. – Девушка посмотрела на меня с явно наигранной обидой.
– Тебе еще рано смотреть такие сцены.
– Учиться никогда не рано.
Мы с Андрюхой с трудом удержались, чтобы не заржать, а Саша записала на свой счет еще одно очко.
– Все произошло неожиданно… – собрался я пуститься в нудные объяснения, но не успел, потому что на площадке произошли изменения. Сообразив, какую ошибку он допустил в начале встречи, Боря составил план спасения и, увернувшись от любимой в очередной раз, наконец-то перепрыгнул через невысокий заборчик и рысью помчался к лесополосе.
Зрители встретили неожиданный кульбит громкими возгласами и в целом положительно, потому что никто не хотел становиться свидетелем убийства, совершенного в состоянии аффекта.
– Я опять все пропустила, – вздохнула Саша.
– Ты плохо знаешь Лею, – вздохнул я.
– Будет продолжение?
– Еще какое! – хмыкнул Андрей. – Никуда не уходи.
Преследовать любвеобильного супруга Лея Давидовна не стала, даже за угол дома не зашла, не проверила, действительно ли Борис бежал в заросли. Вместо этого она отыскала на парковке «Хонду» Амалии, пару мгновений постояла возле нее, поигрывая битой и прикидывая, откуда лучше начать, а потом…
С одиннадцатого этажа раздался визг:
– Не надо!
…Лея перехватила биту и врезала по ближайшей фаре.
– Не трогай машину, сука!
Следующий удар пришелся по капоту и оставил на нем симпатичную с точки зрения уличного искусства вмятину.
– Не смей!
Еще два удара по капоту, и Лея Давидовна занялась крылом.
– Это уже не штука баксов, – сказал я, глядя на увлеченную жену нашего старого друга. – Если она не остановится, машину придется переделывать.
– Боря заплатит, – спокойно отозвался Потапов. – У него есть деньги.
Саша покачала головой, но говорить ничего не стала.
Лопнуло стекло водительской дверцы. С одиннадцатого этажа летели рыдания и ругательства, на которые «Хонда» жалобно откликалась сигнализацией. Народ безмолвствовал.
Подходил к концу первый месяц самоизоляции.
День, когда Москва остановилась
Известие о том, что стране приказано заняться самоизоляцией, в наш дом принесла Катерина. Помню, я как раз вышел из ванной, в которой расслаблялся последний час, чувствовал себя предельно умиротворенным, пребывал в превосходном расположении духа и был настолько ленив, что даже мысль о холодном пиве пряталась на задворках сознания и не вызывала желания немедленно отправиться к холодильнику.
Было хорошо.
Просто хорошо.
Настолько хорошо, что я не сразу почувствовал растекшуюся по квартире тревогу.
– С легким паром, – произнесла Катерина, глядя на меня в упор.
– Спасибо.
– Мы садимся на карантин.
– Мы с тобой?
– Мы с тобой и всей страной.
– Значит, скучно не будет, – попытался пошутить я, однако на лице Катерины не появилось даже тени улыбки.
– Президент сказал, что нужно сидеть дома.
– Долго?
– Сначала неделю.
– А-а…
– А потом наверняка продлят до конца апреля.
– Я тоже так думаю, – произнес я, потому что нет ничего лучше и безопаснее, чем искренне согласиться с мнением жены. Особенно в столь трудные для страны и всего мира дни. – Нас ждет тяжелое испытание, и я рад, что мы пройдем его плечом к плечу.
Не относитесь к этому заявлению серьезно: в тот момент я, конечно же, ёрничал, но только в отношении тяжести испытания, поскольку самоизолироваться в компании Катерины согласился бы любой нормальный мужчина. Ну хорошо, не любой, но многие. Во всяком случае, я еще не видел мужика, который при виде моей жены не сделал бы охотничью стойку.
На первый взгляд казалось, что в Катерине нет ни капельки тепла, но внешность обманчива, и поверьте на слово: неприступность – это всего лишь защитная маска, под которой скрывается пылкая, как вулкан Эйяфьятлайокудль, красавица. Главное – разглядеть таящиеся в темных глазах искры. И увидеть, что уголки губ Снежной королевы смотрят не вниз, а вверх, а значит, она всегда готова рассмеяться. Или улыбнуться. Поддержать шутку, потому что чувства юмора ей не занимать.
А еще Катерина высока, сто восемьдесят сантиметров и на каблуках выглядит вровень со мной, несмотря на мои сто восемьдесят восемь. Только не думайте, что моя жена – неуклюжая дылда, она профессиональный фитнес-тренер; обладательница гармоничной, женственной и отнюдь не атлетической фигуры.
Катерина встретила меня в красной майке и цветных домашних шароварах, которые мы купили где-то в Азии. Тонкая ткань мягко облегала фигуру, которую я только что хвалил, и заставила машинально залюбоваться женой. Поэтому следующие новости я слушал вполуха. Да и чего напрягаться?
Все равно в ближайшее время все только о них и станут говорить. К тому же при появлении Катерины я растерял всю блаженную расслабленность, мысли потекли совсем в другом направлении, уверен, вы понимаете, что я имею в виду. Но жена оказалась поглощена санитарными новостями, и от того, что я успел нафантазировать, пришлось отказаться. Или отложить до вечера. Но никто не мешал любоваться ее красивой…
– Ты меня слушаешь?
«Черт!»
– Конечно, слушаю. – Я почесал грудь. – Нам разрешено ходить в ближайший магазин и ближайшую аптеку. А что насчет супермаркета?
– Берешь машину и едешь.
– Тогда все в порядке.
Я надеялся, что мой уверенный тон успокоит Катерину, но ошибся.
– Ты не слышал? Парки закроют!
– Зачем?
– Чтобы в них не гуляли.
– Это я понял, но зачем?
Жена посмотрела на меня выразительно.
– Чтобы не было массовых гуляний и не жарили шашлыки? – догадался я.
– Именно.
– Ну закрыли и закрыли. – Я поправил халат, с грустью думая, что придется переодеться в домашнее. Потому что вместе с расслабленностью куда-то испарилось умиротворение, а без них таскаться по квартире в халате весьма глупо. – Когда ты последний раз была в парке?
И заканчивая фразу, понял, что в очередной раз ошибся с вопросом.
– Обычно мы катаемся по парку на велосипедах, – язвительно произнесла Катерина. – Странно, что ты не помнишь.
Учитывая, что велосипеды мы купили в прошлом году, «обычно» прозвучало несколько надуманно. Как и упоминание моей памяти, на которую я пока не жаловался. И никто из моих знакомых не жаловался. Особенно те, кто доставил мне неприятности… Однако я снова промолчал, поскольку еще во время прошлых семейных отношений твердо уяснил, что настоящая мужская мудрость – в умении вовремя останавливаться.
У женщин есть потрясающая особенность быть уверенными в своей правоте, даже когда они не правы, и чем дольше умничаешь, тем дороже потом обойдется.
Катерина выдержала паузу, давая мне возможность выразить несогласие, то есть нырнуть в бессмысленную и никому не нужную пучину спора, улыбнулась, увидев, что я в очередной раз проявил мужскую мудрость и твердую приверженность семейным ценностям, и сообщила наиболее возмутивший ее факт:
– А гулять можно только в радиусе ста метров от дома!
– Радиус в сто метров дает окружность в шестьсот, а это больше, чем беговая дорожка олимпийского стадиона.
– Ты сейчас прикалываешься? – прохладно осведомилась Катя.
– Да, – ответил я, не понимая, что заставило меня ляпнуть еще и эту глупость. – Пытаюсь отыскать в происходящем хоть что-то хорошее.
– Не пытайся, потому что гулять разрешено только с собакой. Остальным приказано сидеть дома. – Еще одна пауза. – Что скажешь?
А что тут скажешь?
Я не супермен, но объявление самоизоляции не произвело на меня особенного впечатления: последние новости из Европы не оставляли сомнений в том, что нас тоже закроют, вопрос заключался исключительно в сроках. Я не удивился, а вот Катерина, похоже, до последнего рассчитывала, что пандемия обойдет Россию стороной. Она растерялась и расстроилась, поэтому я подошел, обнял жену за плечи и крепко прижал к себе.
– Я боюсь, – всхлипнула Катя.
– Мы всего лишь оказались в каком-то фантастическом фильме, – прошептал я ей на ухо. И поцеловал. – Скоро он закончится, и пойдут финальные титры.
– Думаешь, скоро?
– Конечно, скоро.
– Через неделю?
Ей очень хотелось ошибиться и поверить, что самоизоляция закончится скоро. Увы, она ошибалась.
– Через неделю нас вряд ли выпустят, но и надолго не закроют.
– Закроют. – Катерина перестала всхлипывать, но говорила по-прежнему грустно. – Пока ты валялся в ванне, мне позвонила Лиля и сказала, что на следующей неделе клуб закроют. Об этом не говорят, но слухи уже поползли.
Лиля работала в центральном офисе их фитнес-сети и шутить на эту тему не стала бы ни в коем случае. Впрочем, если закрываться от вируса по-настоящему, спортивные центры следовало закрыть не на следующей неделе, а еще вчера.
– Переживем, – тихо сказал я, поглаживая жену по спине и чувствуя, что она постепенно успокаивается.
– Что я буду делать?
– Будем бездельничать и надоедать друг другу.
– Опять ты шутишь? – Катерина потерлась щекой о мою грудь. – А вдруг самоизоляция – надолго?
– Давай не будем забегать вперед?
– Давай… – Она поцеловала меня в шею, а затем вспомнила, отстранилась и с ужасом произнесла: – Юрка, мы ведь собирались в Португалию на майские праздники!
– Я уже сдал билеты и аннулировал бронь отеля.
– Когда?
– Почти месяц назад, когда стало понятно, что Европа закроется.
– Ты знал?
– Предполагал.
– Почему ничего не сказал?
– Не хотел расстраивать тебя раньше времени. – Я нежно прикоснулся пальцем к кончику носа жены.
– А если бы ты ошибся?
– Тогда пришлось бы все срочно восстанавливать. И мы полетели бы на майские в Португалию.
– Ты знал…
– Предполагал, – повторил я, прижимая Катю чуть сильнее… К сожалению, поторопился.
