Полночная библиотека
Мэтт Хейг
Если бы наша жизнь сложилась по-другому, была бы она лучше? Мы не знаем. Но та, которая нам дана, – ценна сама по себе, об этом новый роман Мэтта Хейга.
Между жизнью и смертью есть библиотека. В нее-то и попадает 35-летняя Нора, учительница музыки из Бедфорда, когда однажды ночью вся ее жизнь полетела под откос. Полки здесь тянутся бесконечно. Каждая книга дает шанс прожить свою собственную, но совсем другую жизнь. Принимать другие решения и, главное, не сожалеть о том, что когда-то не случилось. Оказывается, поступи Нора иначе в тот или иной момент жизни, она могла бы стать рок-звездой, олимпийской чемпионкой, ученым-гляциологом, женой и матерью, побывать в Австралии. Но стала бы она счастливее?
Пер. САнгл. К. Чистопольской
Полночная библиотека
© Matt Haig, 2020
© Ксения Чистопольская, перевод на русский язык, 2020
© ООО «Издательство Лайвбук», оформление, 2020
?
Посвящается всем медицинским и социальным работникам.
Спасибо.
«Я никогда не смогу быть всеми теми людьми, которыми хочу быть, и прожить все те жизни, которые хочу прожить. Я никогда не смогу овладеть теми навыками, которыми хочу овладеть. А почему я хочу этого? Я хочу жить и чувствовать в своей жизни все возможные оттенки, тональности и вариации душевного и физического опыта».
Сильвия Плат
«Между жизнью и смертью есть библиотека, – сказала она. – И в этой библиотеке полки тянутся бесконечно. Каждая книга дает шанс попробовать другую жизнь, которую ты могла бы прожить. Увидеть, как все обернулось бы, принимай ты другие решения… Ты изменила бы что-то, будь у тебя возможность исправить то, о чем сожалеешь?»
Беседа о дожде
За девятнадцать лет до того, как Нора Сид решила умереть, она сидела в теплой маленькой библиотеке в школе Хейзелдин в городе Бедфорд. Она устроилась за низеньким столиком, вперив взгляд в шахматную доску.
– Нора, милая, беспокоиться о своем будущем – вполне естественно, – сказала библиотекарша, миссис Элм, и ее глаза блеснули.
Миссис Элм сделала первый ход. Конь перепрыгнул через ровный ряд белых пешек.
– Разумеется, ты будешь волноваться из-за экзаменов. Но ты можешь стать кем захочешь, Нора. Подумай обо всех возможностях. Это же так вдохновляет.
– Да. Наверно.
– Вся жизнь раскинулась перед тобой.
– Вся жизнь.
– Ты можешь что угодно сделать и где угодно жить. Там, где не так холодно и влажно.
Нора подвинула пешку на две клетки.
Было трудно не сравнивать миссис Элм со своей мамой, которая обращалась с Норой так, будто она – ошибка, требующая исправления. Например, когда Нора была маленькой, ее мать так беспокоилась, что левое ухо дочки торчит чуть больше правого, что поправляла ситуацию клейкой лентой, а потом скрывала результат под шерстяной шапкой.
– Ненавижу холод и сырость, – добавила миссис Элм со значением.
У миссис Элм были короткие седые волосы, доброе и слегка морщинистое овальное лицо, которому добавлял бледности ворот желтовато-зеленой водолазки. Она была довольно пожилой. Но также она была единственным человеком в школе, с кем Нора оказалась на одной волне, и девочка предпочитала проводить всю большую перемену в маленькой библиотеке не только в дождливые дни.
– Холод и влажность не всегда сочетаются, – сообщила ей Нора. – Антарктида – самый сухой континент на Земле. По сути, это пустыня.
– Для тебя, похоже, в самый раз.
– Для меня это недостаточно далеко.
– Может, тебе стоит стать космонавтом. Бороздить галактику.
Нора улыбнулась.
– На других планетах дождь еще хуже.
– Хуже, чем в Бедфордшире?
– На Венере с неба льет кислота.
Миссис Элм выдернула из рукава бумажную салфетку и аккуратно высморкалась.
– Видишь? С твоими мозгами можно быть кем угодно.
Светловолосый мальчик на пару лет младше Норы пробежал мимо забрызганного дождем окна. Видимо, гнался за кем-то – а может, за ним гнались. С тех пор как ее брат уехал, она чувствовала себя весьма беззащитной. Библиотека стала ее маленьким культурным приютом.
– Папа считает, что я все забросила. Еще и плавать перестала.
– Ну, не мне судить, но в мире есть вещи поинтереснее, чем плавание на скорость. Как я говорила на прошлой неделе, ты могла бы стать гляциологом[1 - Гляциолог – специалист по природным льдам. – Примеч. ред.]. Я тут поискала и…
И вдруг зазвонил телефон.
– Минутку, – сказала миссис Элм мягко. – Нужно ответить.
Прошло мгновение, Нора ждала, пока миссис Элм говорила по телефону.
– Да. Она сейчас тут.
Лицо библиотекарши вытянулось в ужасе. Она отвернулась от Норы, но ее слова были слышны в притихшем зале.
– О нет. Нет. О боже. Конечно…
Девятнадцать лет спустя
Мужчина у двери
За двадцать семь часов до того, как Нора Сид решила умереть, она сидела на своем полуразвалившемся диване и в ожидании каких-то событий просматривала в телефоне чужие счастливые жизни. А затем внезапно кое-что действительно произошло.
Кто-то по какой-то странной причине постучал в ее дверь.
Она некоторое время раздумывала, открывать ли. В конце концов, на ней уже была одежда для сна, несмотря на то что часы показывали всего девять вечера. Она ощутила неловкость из-за чрезмерно большой футболки ECO-WORRIER[2 - Игра слов (англ.): ECO-WORRIER как «экосознательный» является отсылкой к созвучному ECO-WARRIOR как «эко-воин». – Примеч. ред.] и клетчатых пижамных штанов.
Нора надела тапочки, чтобы выглядеть поприличнее, и обнаружила, что за дверью стоит мужчина, причем знакомый.
Высокий, по-мальчишески нескладный, с добрым лицом, но с острым и ясным взглядом – будто видит все насквозь.
Нора обрадовалась ему, хотя визит был слегка неожиданным, особенно учитывая, что мужчина был одет в спортивный костюм и выглядел разгоряченным и вспотевшим, несмотря на холод и дождь. Рядом с ним она почувствовала себя еще более неопрятной, чем пятью секундами ранее.
Но Норе было одиноко. Хотя она изучала экзистенциальную философию и знала, что одиночество – фундаментальное условие бытия человека в бессмысленной, по сути, вселенной, ей было приятно его видеть.
– Эш, – сказала она, улыбаясь. – Тебя ведь зовут Эш, верно?
– Да. Точно.
– Что ты тут делаешь? Рада тебя видеть.
Несколько недель назад она сидела тут и играла на электропиано, а он бежал по Бэнкрофт-авеню, увидел ее в окне дома 33А и помахал ей рукой. Однажды – много лет назад – он звал ее выпить кофе. Может, он собирался повторить приглашение?
– Я тоже рад тебя видеть, – сказал он, но его напряженный лоб никак этого не подтверждал.
Когда она заговаривала с ним в магазине, он все-гда отвечал беззаботно, но сейчас в его голосе слышалась тяжесть. Он почесал бровь. Издал еще какой-то звук, но не смог произнести слово целиком.
– Бегаешь? – бессмысленный вопрос.
Очевидно же, что он с пробежки. Но ему явно тут же стало легче, когда разговор зашел о чем-то обыденном.
– Да. Бегу бедфордский полумарафон. Он в это воскресенье.
– О, точно. Здорово. Я тоже собиралась на полумарафон, но потом вспомнила, что ненавижу бегать.
В ее голове это звучало смешнее, чем тогда, когда она произнесла фразу вслух. Она не то чтобы ненавидела бег, но все же ей было тревожно видеть знакомого таким серьезным. Молчание перестало быть неловким и обрело новое качество.
– Ты говорила, у тебя есть кот, – сказал он наконец.
– Да. У меня есть кот.
– Я помню, как его зовут. Вольтер. Рыжий полосатый?
