? 50 г твердого сыра (типа пармезан)
? соль и черный перец по вкусу
Смешиваем в миске рикотту, тертый твердый сыр, мелко нарезанного тунца и 3 анчоуса, с которых стекло масло.
Добавляем каперсы (предварительно промытые от соли), измельченную петрушку, панировочные сухари и, наконец, слегка взбитые яйца, смешиваем все вместе вилкой.
Солим, перчим, еще раз перемешиваем. Должна получиться однородная смесь. Если получилось слишком густо – капаем молока, если слишком жидко – добавляем сыра.
Мокрыми руками берем небольшую порцию смеси и лепим фрикадельки. Обваливаем в сухарях, нагреваем большое количество оливкового масла в сковороде и обжариваем фрикадельки. Достаточно обжаривать совсем немного, они сразу станут золотистыми.
Выкладываем их на впитывающую бумагу, чтобы удалить излишки масла. Подаем горячими.
Запеченный морской лещ (дорада)
Orata al cartoccio
Ингредиенты:
? 2 крупные дорады
? 1 зубчик чеснока
? соль и черный перец по вкусу
? 2 веточки петрушки
? 2 веточки тимьяна
? 20 мл оливкового масла
? 2 дольки лимона
Чистим рыбу и удаляем внутренности, отрезаем плавники.
Мелко режем петрушку. Кладем лист бумаги для выпечки на противень, помещаем рыбу в центр, солим и перчим, фаршируем петрушкой, нарезанной половинкой зубчика чеснока, долькой лимона, поливаем оливковым маслом. Ставим противень в духовку, предварительно нагретую до 180 °С, примерно на 20 минут.
Мы запекаем рыбу по этому рецепту, которому 600 лет, даже в России, и он вроде не нов. Но вот дальше самое интересное.
К приготовленной таким способом рыбе подается один из двух видов соусов.
Лимонный соус
Берем лимон, отжимаем сок в миску, добавляем ? стакана оливкового масла, щепотку соли и чайную ложку коричневого сахара.
Взбиваем все миксером, пока соус не загустеет. Перед использованием даем постоять в течение часа.
Апельсиновый соус
Этот соус с нежным вкусом готовится из:
? 6 апельсинов
? 100 г масла
? 4 ст. л. сахара
? 1 ч. л. кукурузного крахмала
? 2 ст. л. белого вина
? щепотка соли
Выжимаем апельсины и процеживаем сок, затем нарезаем цедру половинки апельсина и варим сок и цедру 2 минуты. Нарезаем цедру второй половинки апельсина.
В кастрюлю на плите наливаем две столовые ложки белого вина и всыпаем сахар, который должен хорошо раствориться.
Добавляем сливочное масло, затем апельсиновый сок с цедрой и варим 10 минут.
Снова добавляем тертую цедру от второй половинки апельсина, соль и чайную ложку кукурузного крахмала, растворенного в холодной воде, чтобы соус загустел (я добавляю муку).
Даем соусу постоять час перед подачей на стол.
Правитель Флоренции
Нас учили прощать своих врагов. Но нигде не сказано, что мы должны прощать своих друзей.
Приписывается Козимо де Медичи
Не будь изгнания, Козимо не достиг бы таких высот. С деньгами Медичи жизнь налаживалась, в городе установился порядок, и простые жители воспринимали его как героя – избавителя от несчастья.
Но он помнил наказ отца и как минимум внешне ему следовал, фактический правитель Флоренции правил из-за кулис.
Всем было понятно, что это лишь видимость, но Флоренция была республикой, и правила игры соблюдались, хотя это было даже смешно: посольства из-за границы направлялись непосредственно в дом Медичи, а для многочисленных граждан Флорентийской республики, обращавшихся с просьбами, даже было отведено специальное время аудиенций.
В это время от важных семей города стали поступать просьбы стать крестным отцом их первенцев мужского пола, которые всегда удовлетворялись.
Козимо потихоньку приводит в действие стратегию, избранную его отцом. Он создает круг друзей, которым оказывает покровительство, в этот круг подтягиваются их друзья, а за полученные блага, какими бы они ни были, должна следовать благодарность, хотя бы в форме верности своему благодетелю. Так постепенно под влиянием Медичи оказался весь город, все были связаны между собой, а нити вели в палаццо Медичи.
Просители, приходившие во дворец, приносили с собой дары, часто ими были продукты, пойманная на охоте дичь, кухня на виа Ларга никогда не испытывала недостатка в разнообразных продуктах.
Альбицци в назидание другим выслали из города. Изгнанник лишь печально изрек:
– И как же я мог поверить, что тот, кого изгнали из своего города, удержит меня в моем.
С другими семьями, выступившими когда-то против Медичи, поступили так же. Козимо нужна была твердая власть во Флоренции во имя спокойствия республики и семьи. Сентиментальность навредила бы, даже намека на оппозицию в городе не должно быть.
При этом он действовал очень осмотрительно, старясь, чтобы любые его решения приходили извне, не от него лично.
В последующие годы он делал все, чтобы в нем видели обычного гражданина республики. Конечно, никому и в голову не пришло бы проверить его бухгалтерию, при этом абсолютно современные несуществующие сделки с подставными фирмами, несуществующие долги там, конечно, имели место.
Во Флоренции сложилась очень строгая налоговая система, опять же созданная и контролируемая Козимо, это было еще одним способом борьбы с возможными противниками: при необходимости они моментально банкротились, и все было по закону.
Выстраивал Козимо и военные связи, в первую очередь с миланским кондотьером Франческо Сфорца, известным к тому времени по всей Италии.
И внешне, и по репутации грубый солдафон, Сфорца тянулся к искусству и хотел, чтобы его оценили не только как воина, но и как образованного человека. Пригласив кондотьера, впоследствии ставшего герцогом Миланским, во Флоренцию, Козимо так очаровал нового знакомого, что впоследствии из Милана летели письма с обращением «Magnificetanquam Pater carissime» («Великий и дражайший отец»).
Идеи гуманизма, важности человеческой личности и ее роли в истории набирали силу во Флоренции.
* * *
Занимаясь политикой и финансами, Козимо не упускал искусство и философию.
Над Дуомо уже возвышался купол, строительство которого растянулось на 15 лет. Он оказывал и до сих пор оказывает странное влияние на флорентийцев, которые не могут долгое время находиться вне своего города, не видя купола Дуомо.
Это нашло воплощение в наши дни в работе современного скульптора у римских ворот, Порта Романа. Женщина уходит из Флоренции с тяжелой ношей на плечах, причем самый тяжелый груз на том конце, который обращен от города, чем дальше удаляется из Флоренции женщина, тем тяжелее ее шаги, и уже невыносимо идти дальше.
Тайная магия, которую узнал из старых книг Козимо? Кто знает, но купол обессмертил не только создателя, но и мецената и навечно привязал флорентийцев к своему городу.
В это же время активно развивается кружок гуманистов, или Неоплатоновская академия, под руководством Марсилио Фичино.
Марсилио был экзотичной и незаурядной личностью: карлик с покалеченной ногой, человек с духовными устремлениями, занимавшийся медициной, параллельно изучая древнегреческий, имеющий репутацию самого крупного знатока работ Платона во Флоренции.
Козимо всегда интересовался греческой философией, и даже построил для Фичино дом на территории своего поместья в Муджелло, там Фичино переводил Платона на латынь.
В философских беседах они с Фичино засиживались до раннего утра, часто в их компанию приглашали и юного внука, рано проявившего интерес к философским наукам. Рассуждали, спорили. Козимо, не обошедший вниманием ничего, что развивает ум, частенько играл с внуком в шахматы. Внука звали Лоренцо.
Козимо вкладывал деньги в строительство, и на месте обветшалой Флоренции вырастал новый город, построенный Брунеллески, Микеллоццо, Донателло, классический стиль Древнего Рима возрождался на новый лад.
И вся эпоха получит это имя: Возрождение.
Без семьи Медичи современная архитектура, современное искусство были бы совсем другими. Козимо не только сам участвовал в обсуждении всех проектов, собирал артефакты и рукописи, не спал ночами в философских беседах, он все это оплачивал: дворцы и библиотеки, церкви и монастыри, скульптуры и картины.
Однажды внук откроет бухгалтерские книги и будет потрясен: между 1434-м и 1471 годами на строительство было потрачено 663 775 золотых флоринов, сумма по тем временам нереальная, например, активы крупнейших итальянских банков того времени с филиалами по всей Европе не превышали 103 000 золотых флоринов.
При этом Козимо умел сочетать древнюю философию и искусство с верой. Ему принадлежат слова, что бухгалтерские книги банка Медичи, как и других банков того времени, следует открывать таким напутствием: «Col Nome di Dio e di Bona Ventura» («Во имя Бога и выгоды»).
Но зачем же такие расходы?
– Я знаю Флоренцию, – сказал он однажды, – через пятьдесят лет нас, Медичи, отправят в изгнание, но построенные мною дома сохранятся.
Джованни ди Биччи дал семье деньги. Козимо дал ей бессмертие.
Флорентийские банкеты
Постепенно менялись правила банкетов, которые становились все более изысканными.
В это время из Милана пришла мода на павлинов. Ключевым моментом банкета становилась «Клятва павлина» – «Voeux du Paon», связанная с известной в Италии французской сказкой о павлине, убитом рыцарем. Игра состояла в том, что перед быстро обжаренным и выставленным перед гостями под музыку павлином давались клятвы отмщения за его гибель.
Павлина готовили, тушили или жарили со специями, а потом снова «одевали» в сохраненные перья. Миланские повара даже записывали рекомендации, как это правильно делать.
Часто роль павлина играл гусь, которого маскировали под павлина. Его подавали «стоя», то есть в вертикальном положении, возводили на пьедестал с помощью проволочного каркаса: позаботившись о том, чтобы хвостовые перья были развернуты во всей красе.
В клюв порой вставляли ароматические свечи, которые создавали приятный запах за трапезой.
Почему павлин? Эта птица ассоциировалась с богиней Юноной, божественностью брака и деторождения. Павлин появлялся даже на картинах того времени, в частности, он хорошо заметен на миниатюре, изображавшей обмен кольцами во время брака кондотьера, ставшего правителем Милана, Франческо Сфорца и Бьянки Марии Висконти.
Тогда же к их свадьбе была изготовлена первая в Европе колода карт Таро. Древние египетские карты, в которых заключалась вселенская мудрость, по мнению их последователей, привезли в Италию эмиссары Козимо. Неоплатоновская академия была не чужда древних тайных учений.
В те дни через Флоренцию проезжал папа Пий II, который, увы, отдал финансовые дела курии банку своей родной Сиены.
Козимо не оставлял надежды, устроив по поводу визита почетного гостя банкет, равного которому Флоренция еще не видела. При свете факелов на площади Синьории был разыгран рыцарский турнир, а в маскараде участвовал девятилетний внук Лоренцо. Накрыли ломящиеся от яств столы, где избранным гостям предлагались лучшие вина.
Среди множества блюд, помимо омлетов, улиток, грибов, различных видов мяса и рыбы, подавались и пироги, которые вполне современно выглядят и в наши дни.
Пирог с курицей
Pasticcio di pollo
