Как по мне, вступительное слово кажется чертовски странным.
– Ты уже написал введение? – спросит редактор.
– К чему оно вообще нужно?! – задумается большинство авторов. – И что мне прикажете писать? Я должен рассказать им подробнее о том, что они собираются прочесть? Они вообще-то уже купили книгу. Так пусть читают! Вы хотите, чтобы я сказал другими словами то, что уже написал? Зачем? Я прояснил это настолько ясно, насколько мог, и все это уже есть в книге. Хотите, чтобы я сочинил отрывок «так себе» прежде, чем они засядут за чтение основного текста? И захотят ли они после этого вообще ознакомиться со следующими страницами?
Всем писателям хочется быть на хорошем счету у издателей. Поэтому мы старательно делаем то, что они просят. При этом еще и улыбаемся. Очень редко они видят, как мы закатываем глаза… до тех пор, пока не получаем очередное замечание сразу по завершении работы над введением.
– Тебе не кажется, что эта книга так и молит о предисловии? – обязательно спросят они. – Ты сам найдешь того, кто напишет вступление, или доверишь нам подобрать знаменитость для этой задачи?
Дальше – больше. Придется спросить:
– И каких слов вы ждете от знаменитости? «Ух ты, какая классная книга! Прочтите ее скорей!»?
В очередной раз замечу: читатель уже приобрел книгу. Он собирается ее прочесть и наверняка это сделает. А вдруг мы просто остудим его пыл вступительными речами?
Вот черт.
Думаю, именно поэтому я пропустил столько предисловий в свое время. Я прошел мимо сотни введений и вступительных слов. Они обычно ужас какие скучные. Если вдруг это читают мои друзья-авторы, то я не про ваши книги. Лично я не знаю ни одного писателя с занудными примечаниями.
Если вы хотите дополнить основной текст готового произведения – особенно до того, как оно начнется, – вот о чем я прошу. Пожалуйста, не наводите на меня тоску. Я предпочту застрелиться, чем читать нудятину. Дайте мне информацию. Развлеките, рассмешите, научите чему-то, разозлите. Просто будьте интересными.
Вот в чем главная задача моего примечания – вкратце показать вам стиль моего текста. А редактор сможет избежать того, что моя бабушка называла истерикой.
Стиль этой книги, дорогой читатель, – разговоры на заднем дворе за чаем со льдом. Иногда я буду слишком углубляться. Временами буду дерзок. А в следующий миг окажусь в ступоре. Местами могу выдумать собственные слова, оставлю некоторые предложения незаконченными. А может, сделаю одну главу раза в два больше или меньше предыдущей. Но скучно вам точно не будет.
Тоска – это величайший предвестник самообмана в современном мире. Огромное количество «не-читающих» в XXI веке этому реальный пример. Слишком многие считают, что не любят читать. Они ошибаются. Им нравится этот процесс, но им просто кажется, что это не так.
Я общался со многими людьми с ярлыком «человека, который не любит читать». Спустя несколько минут разговора каждый из них признавался, что он или она ошибались. Интересно, не правда ли?
С неизменной улыбкой я говорю им:
– Ой, да бросьте. Я в такое даже не поверю.
Я рассмеюсь и оглянусь на секунду с таким видом, будто нас снимает скрытая камера. А потом подозрительно сощурюсь.
– Серьезно? Вы хотите сказать, что никогда не читали ничего, что бы вас рассмешило? Или растрогало до слез? А может, вызвало другие сильные эмоции?
Делаю паузу лишь на мгновение и продолжаю:
– Нет, ну правда? В смысле, серьезно? Будете стоять здесь, смотреть мне в глаза и говорить, что никогда не прочли того, о чем бы думали до конца дней? Или того, о чем бы болтали с рядом сидящим человеком? Поговорите со мной здесь. Нам нужен контакт с реальностью.
Я закатываю глаза. Мы оба смеемся.
– Просто ответьте на вопрос. Вот сейчас, с каменным лицом, вы можете честно сказать мне, что вам не выдался шанс прочесть электронное письмо, которое вышибало вас из колеи? Или сообщение, настолько невероятное и великолепное, что вы тут же пересылали его всем своим друзьям?
К этому моменту даже самым стойким и пуленепробиваемым приходится признаться хотя бы в одном из тех пунктов, что я упомянул. В тот же миг на меня будто находит озарение, которое помогает мне совершить нокаутирующий удар. На моем лице появляется такое выражение, будто все начинает обретать смысл.
– У-у-у… Я понимаю, о чем речь. На самом деле вы терпеть не можете скучные и неинтересные книги. Невероятно! Боже, да ведь и я тоже!
Я усмехаюсь и не отвожу взгляда от собеседников. Естественно, в ответ я получаю улыбку. Они знают, что угодили в ловушку.
– Вам известно, что я писатель, – говорю я заговорщическим тоном. – Но это не значит, что я призываю вас читать мои опусы. Хочу сказать лишь одно: чтобы достичь того, что для вас так желанно, нужно прочесть чьи угодно книги. Просто найдите того, кто не доводит вас до зевания от скуки.
Затем мы смеемся. Вместе. А заканчивается диалог словами из моих уст:
– Знаете что? Я не против нудного чтива. Мне противна скука как таковая. Даже если речь идет о совсем коротком периоде времени. Вам стоит попробовать мой личный рецепт по избавлению от нее. Не раз бывало, что я просто вырываю парочку страниц из книги, которую читаю, и прячу их в карман. И вспоминаю о них в очереди в супермаркете, в туалете, в ожидании жены или одного из моих мальчиков – ибо я терпеть не могу ждать и скучать в это время. Я вытаскиваю листы из кармана и помаленьку впитываю эти отрывки.
Не бойтесь. Просто вырвите пару листков. В этом нет ничего плохого. В конце концов, это не кощунственное уничтожение Библии. Хотя если даже вам захотелось вырвать парочку религиозных текстов, чтобы их прочесть и усвоить, то, думаю, Господь дал бы вам на это добро. Я осознал, что раз прочитанное за тридцать секунд или минуту дает мне преимущество для зарабатывания денег или мира в семье, то я не упущу такой шанс. Альтернатива в том, чтобы стоять в сторонке, занудствовать и ничего не делать. И вот это неприемлемо.
Уныние для меня, как для автора в том числе, совершенно недопустимо. Поэтому я умышленно писал эту книгу короткими рывками. В ней есть интересные истории. Они доказывают определенные позиции, за которыми скрываются конкретные цели. Одни главы по размеру будут небольшими, другие окажутся чуть длиннее. Некоторые моменты заставят вас смеяться. А есть парочка таких, которые выбросят вас из зоны комфорта. Однако во мне не угасает надежда, что все они помогут вам начать думать иначе.
Содержание некоторых глав принесет мир вашему дому. В книге есть разделы, заслуживающие особого внимания. Принципы, о которых в них идет речь, могут стать отличным подспорьем в увеличении дохода или превращении вашей команды в победителей.
В любом случае обещаю: на каждой странице вас ждут мелкие детали, которые позволят вам превратить жизнь в мечту. Так что вперед. Вырывайте пару страниц и давайте приступим!
Энди Эндрюс,
город Орандж-Бич, штат Алабама
Предисловие
ХА-ХА-ХА! ДА ШУЧУ Я. НЕ БУДЕТ ЗДЕСЬ НИКАКОГО ПРЕДИСЛОВИЯ.
Просто переверните страницу.
Глава 1. Придавайте значение даже таким незначительным цифрам, как единица
Как много идей скрывается в покорном ожидании вашего появления?
Как там в песне поется? Помните?
«Цифра один – самая одинокая цифра из всех, которые только существуют…»[1 - Автор использует в качестве примера строчку из песни «One is the Loneliest Number» рок-группы Three Dog Night.]
Просто не верится. Гарри Нилссон написал песню про самую маленькую цифру в мире. Группа Three Dog Night, чье существование пришлось на конец шестидесятых – начало семидесятых, записала и выпустила ее в качестве сингла. И трек стал настоящим хитом!
Конечно, один – цифра не такая уж мелкая. В единице скрывается большая мощь. Да, всего лишь в ней одной. Одна секунда, один градус, одна идея, еще одна…
Еще одна? Здесь уже должна быть двойка. И еще огромное количество чисел между ними. В период с 1967 по 1973 год баскетбольная команда Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе одержала семь выдающихся побед подряд в национальных чемпионатах. И все это под руководством Джона Вудена. Так оно и было. Семь четких последовательных периодов команда завершила под номером один. Сможете ли вы назвать тех, кому доставалось серебро в турнирной таблице?
Кто выиграл последний Супербоул[2 - В американском футболе финальная игра за звание чемпиона Национальной футбольной лиги США.]? Вы ведь знаете, не так ли? А сейчас ответьте: кого они победили в той главной игре? Странно, не правда ли? В составе Национальной футбольной лиги более тридцати команд. Большинство из нас не запомнили, кто значился вторым в списке лучших прошлого года!
Современные Олимпийские игры проводятся больше ста лет. Они стали источником запоминающихся, иногда даже легендарных моментов для многих из нас. И вот меня мучает вопрос… Скольких золотых призеров вы можете сейчас назвать? Хорошо. А теперь составьте список тех, кому на пьедестале вручили серебряные медали. Не помните? Не беспокойтесь. Я сам едва назову даже двоих. Но в этом и фишка, понимаете? Существует огромная разница между цифрой один и цифрой два.
Как насчет одной идеи? Самолет, пенициллин, кондиционер, компьютер… Перед тем как появились рабочие прототипы, эти вещи были просто идеями. Как и миллион других изобретений и открытий, изменивших мир. Фактически каждое представляло собой ОДНУ идею. Это реализации, которые расширили спектр наших возможностей. Чтобы изменить жизнь к лучшему, все, что ВАМ нужно, – это одна-единственная идея.
Даже в трудные времена один простой замысел может оказаться спасительным кораблем. В момент кризиса большинство людей оправдывает неудачи нехваткой денег, времени или отсутствием хорошего наставника.
ОДНАКО ВАЖНО ПОМНИТЬ: ДЕФИЦИТ ВРЕМЕНИ И ДЕНЕГ НЕ МЕШАЕТ УСПЕХУ. ДА И ЛИДЕР ВАМ НЕ ОЧЕНЬ-ТО И НУЖЕН. ВСЕ, ЧЕГО ВАМ НЕ ХВАТАЕТ, – ЭТО ОДНОЙ ПРОСТОЙ ВЕЩИ. ЕЕ НАЗЫВАЮТ ИДЕЕЙ.
Одна мысль может изменить все. Одна идея способна перевернуть мир. Мы знаем примеры концептов, буквально вытащенных из головы, которые стоили миллиарды долларов. Мы наблюдали, как замыслы спасали миллионы людей. Такая крошечная и неуловимая вещь может приблизить вас к мечте.
Не позволяйте себе думать, что все величайшие идеи уже реализованы. Не забывайте: мы отправили человека на Луну на несколько десятилетий раньше, чем додумались прикрепить колесики к чемоданам!
Как много идей скрывается где-то там в покорном ожидании вашего появления?
Подумайте, какую силу может иметь лишь малая доля вашей идеи. Есть ли разрыв в денежной награде или будущих возможностях, когда речь идет о золотой и серебряной медали? Конечно, он есть. Но какого размера будет эта пропасть?
Разницу в перспективах победителя и обладателя второго места оценить очень сложно. Особенно с учетом разнообразия видов спорта в программе Олимпийских игр. Но по большому счету все и так ясно. Пловец Майкл Фелпс в личной жизни и бизнесе преуспел бы куда меньше, имей он в своих активах 23 серебряные медали, а не столько же чемпионских титулов.
Спортсменов Мэри Лу Реттон, Шугар Рэя Леонарда, Карла Льюиса, Пегги Флеминг и Майка Эрузионе почитают во всем мире даже спустя десятилетия после их триумфа. И это уважение приносит им хорошие доходы и сейчас. Множество золотых медалистов получают десятки тысяч долларов просто за то, что красуются перед толпой зевак и в очередной раз говорят о своей атлетической карьере. Тем, кто получал вторые места, такая возможность выпадает… не настолько часто.
– Хорошо, – скажете вы. – Это очевидно. Но какой в этом смысл?
Что ж, смысл очень простой. Но в нашей вечной гонке мы его упускаем и теряем из виду всю картину целиком. Суть разрыва между победителями и теми, кто стоит на следующей строчке в турнирной таблице, не в том, чтобы проиллюстрировать денежные различия. И даже не в том, чтобы показать, как финансовое благополучие может укрепляться благодаря продолжительной славе. Нет.
Если мы стремимся к выдающимся успехам, то обязаны научиться распознавать мелкие детали, которые как раз и создают тот самый разрыв между первым и вторым местом. И как следствие – разницу в возможностях между ними. Удивительно, но мелочи, которые большинство считает совершенно несущественными, иногда проявляются за несколько дней или даже недель до события.
Помните: различия кроются именно в деталях. Реальный пробел между обладателями «золота» и «серебра» зачастую ничтожно мал. На практике в спорте расхождение между первым и десятым местом может быть меньше одной секунды.
В ходе одного из заплывов на Олимпиаде Майкл Фелпс стал чемпионом благодаря преимуществу в одну сотую секунды. Только вдумайтесь! Молнии, чтобы ударить в землю, понадобится куда больше времени. Один взмах крыла колибри длится дольше сотой доли секунды. Даже для того, чтобы один раз моргнуть, человеку не хватит такого краткого мгновения.
Вот вам истина, о которой мало кто задумывается: мы начинаем зарабатывать преимущества в том или ином аспекте прежде, чем появляется необходимость в действиях. Крошечный рывок, который обеспечил Фелпсу победу, стал результатом почти незаметного действия. Этому мог способствовать лишний глоток кофе утром. Либо дополнительный тренировочный круг на прошлой неделе. Или просто плюс пять минут отдыха тут или там.
А может быть, это была мысль?
Вся наша активность и двигательная деятельность берет начало в мозге. Если бы Фелпс допустил в свою голову негативную мысль, могло бы сиюминутное сомнение добавить пару сотых секунды к его итоговому времени? Или вдруг ободрение, тихим шепотом сказанное себе перед стартом, в итоге подарило ему сотую долю секунды, в которой и заключается различие между «золотом» и «серебром»?
За победу в этом заплыве бывший спонсор Фелпса – спортивный бренд Speedo – подарил ему чек на миллион долларов. Пловец без промедления отдал его на благотворительность. Поэтому, что бы Майкл ни сделал и когда бы это ни случилось, можете быть абсолютно уверены: разница, благодаря которой все удалось, была чрезвычайно ценной.
И невероятно маленькой.
Глава 2. Исход великого сражения может решить горсть гвоздей
Удостоверьтесь, что вы предусмотрели все мелочи. Если у вас сейчас нет времени, чтобы заняться ими и сделать все правильно, вы уверены, что у вас еще будет такой шанс?
Вы задумывались, почему зачастую у одного-единственного события, произошедшего сотни лет назад, существуют разные версии? Противоречащие интерпретации одного и того же случая появляются, когда изучают исторические перипетии.
В этом особенность истории. Большинство людей не замечает огромную разницу между понятиями «история» и «прошлое».
Если говорить коротко, прошлое – это то, что произошло когда-то на самом деле. А история – то, что было кем-то написано.
Различие этих понятий объясняет множество толкований одного и того же события в учебниках и интернете. Этим же объясняется, почему небольшие элементы истории часто игнорируются или вырезаются из окончательной версии при пересказе или переписывании события. Но эти крошечные детали способны изменить для школьников и общества суть ситуаций, которые действительно происходили в прошлом. Классическим примером может стать история о том, как Наполеон выиграл битву при Ватерлоо.
Секундочку, – замешкаетесь вы. – Я думал, что Наполеона разгромили при Ватерлоо.
О да, вы совершенно правы. Наполеон Бонапарт действительно потерпел сокрушительный провал в тот день, но только после победы. Смотрите, как все было.
В феврале 1815 года Наполеон сбежал с острова Эльба. Там он отбывал ссылку по приказу коалиции стран, победивших Францию годом ранее. Так начался период под названием «Сто дней». В это время в европейских столицах не было ни одного человека, который мог бы чувствовать себя спокойно и расслабленно. Все боялись скорого возвращения Наполеона. Опасения подтвердились, когда вновь провозглашенный французский император достиг Парижа. И первым его шагом в столице государства было формирование армии для захвата всего континента.
Большая часть верных ему генералов уже была в могилах. Луи Дезе был убит в Маренго, Жан Ланн пал в Асперне. Немногие оставшиеся переметнулись на сторону противника. Однако Наполеона ничто из этого не волновало. Он верил, что способен командовать армией самостоятельно. Он был гением военного искусства. Об этом ему твердили все без исключения.
Через несколько месяцев кампании оказалось, что Наполеон не обманывался насчет себя. Но лишь до 18 июня, когда ситуация императора приняла поистине драматический оборот.
Тем утром, чуть только показалось солнце, Наполеон уже завтракал с генералами на территории фермы Россом. Здесь находился временный штаб императора. В командующем составе выразили волнения по поводу сильной позиции противника. Веллингтон расположился на горе Сент-Джон.
В ответ император лишь усмехнулся.
– Неважно, где Веллингтон решит затеять битву. У нас нет ни единого шанса потерпеть поражение!
На пуленепробиваемую уверенность в успехе у Наполеона были причины. Под его командованием – 72 тысячи бойцов и 246 пушек против 67 тысяч солдат и 156 орудий под руководством Веллингтона.
Наполеон оседлал маленькую лошадь и двинулся в путь. На нем был серый плащ и темно-фиолетовый шелковый жилет. Белые брюки были натянуты поверх сапог, уровень которых был чуть выше колен. Перед тем как направить войска в бой, император обернулся к своему заместителю, маршалу Мишелю Нею, и произнес: «Если мои приказы будут верно исполнены, засыпать мы будем уже в Брюсселе».
Весь день он отправлял пехоту в бой с силами Веллингтона. Отряд за отрядом. К концу второй половины дня Ней и его многочисленная кавалерия уже была готова завершить баталию. Пять тысяч сильнейших, эффективнейших и самых опытных бойцов Наполеона. Когда лучшие лошади Европы топтались на месте в нервном ожидании, солнце переливалось бликами в пяти тысячах мечей. Вымпелы на кончиках пяти тысяч копий развевались на ветру. Именно такой император увидел свою кавалерию в последний раз.
Он знал, что один мощный удар заставит врагов расстаться со своими орудиями. А затем он раздавит их. Да, это должно будет сработать. Грамотно проведенная кавалерийская атака стала бы разрушительной. И все, что осталось бы сделать Наполеону, – отбросить бойцов Веллингтона от их пушек. Это позволило бы ему не проводить разделение своих дивизий, а, наоборот, нанести удар единым широким фронтом.
Французы выдвинулись в 16:03. Всадники императора при поддержке артиллерии оказались в самом эпицентре боевых действий. Кавалерия резвой рысью поскакала к огромным британским батареям. Противники практически сразу открыли огонь, выстрелив по врагу тысячами круглых свинцовых шариков.
Ней вытащил из ножен свою саблю и выставил ее вперед, тем самым дав коннице сигнал «В атаку!». Без капли сомнения пять тысяч лошадей пустились галопом, заставив землю трястись от топота копыт. И с криком «Виват императору!» бойцы во весь опор неслись навстречу врагу.
На другой стороне полковник Корнелиус Фрейзер, командир батальона Веллингтона, наблюдал, как его самый страшный ночной кошмар становится явью. Волна из пыли и стали на всех парах приближалась к его позиции.
«Они же нас растопчут!» – думал он.
Солдаты Наполеона двигались в два ряда, колено к колену, и хоть они шли прямиком под смертельный огонь его батальона, как много отрядов способны были одолеть его стрелки?
