? Из-за тебя моя жизнь летит дракону под хвост, и ты полагаешь, что я буду заботиться о твоем комфорте? Этого мало? – я звякнула наручниками и положила руку себе на колени. Давно хотела это сделать, но не решалась, ведь в довесок к ней идет рука Гардиана! Он попытался вернуть свою ладонь на прежнее место, но я так грозно зыркнула, что мужчина уступил. ? Не дождешься!
? Забавно, что ты выбрала такое сравнение.
? Какое сравнение? – он промолчал. Ну, очешуеть. То есть, оволосеть, конечно же. – Неважно. Из-за тебя я не вышла на работу и, наверняка, потеряла место. Ты хотя бы примерно себе представляешь, как сложно в нашем квартале найти достойную работу?
? Ты называешь это достойной работой? – усмехнулся он.
Врежу! Даже сжала кулак и подняла, но передумала. Костяшки все еще ныли.
? Так привыкла решать проблемы? – одним взглядом мне поставили нокаут. Опустила кулак и выдохнула. Расстановка сил не в мою пользу.
? В нашем квартале право сильного. Не уверена, что помню, как можно по-другому, ? произнесла, неожиданно предавшись меланхолии.
Я скучала. Вопреки всему, получив свободу от родительской опеки и вечной боли, я скучала по прежней жизни. По возможности быть слабой. Порой хочется, чтобы кто-нибудь решил мои проблемы, а мне бы не приходилось задирать юбки, чтобы убегать или махать кулаками, чтобы отстоять свое право жить в квартале прокаженных. Раньше гневно щелкнешь веером, и все бледнеют, рты прикрывают, сливаются с обоями и утекают из комнаты – госпожа гневается. А сейчас надо этим веером по морде нахалу надавать, и то не факт, что поймет.
Прокашлявшись, я задвинула эмоции.
? Предлагаю обсудить вопрос компенсации моей заработной платы! Учитывая, что снять браслет можно только с живого тела, тебе придется со мной считаться.
Он закатил глаза.
? Начинает казаться, что некоторые древние артефакты себя изжили. Возможно, Шаамни уже не так важна, как прежде.
«Цену набивает!»
Я коварно улыбнулась, используя знания Шаамни.
? А теперь я требую плату еще и за доставленные неудобства! – подняла руку, в довесок к которой шла широкая ладонь Гардиана. Между прочим, она тоже лежала на моих коленях. – И за поруганную честь, ? добавила, разглядывая его пальцы.
Коротко стриженные ногти, никаких мозолей или царапин, удивительно мягкая ухоженная кожа. На безымянном пальце перстень с квадратным сапфиром под цвет чешуи на запястье. Мягкие небольшие чешуйки плотно облегают кожу и напоминают змею, спящую браслетом на его руке.
? Надеюсь, это не заразно?
? Спросила женщина из квартала прокаженных. Точнее, конечно же, девушка.
И взгляд такой иронично-проникновенный, что аж до мурашек. Поражает, как некоторые способны взглядом сказать больше, чем словами. А еще у некоторых вместо языка стилет!
? Сомнения? Ты у нас что, чресловед по специальности?
? По призванию, ? бросил он, мазнув по мне оценивающим взглядом. ? Трех тысяч золотых хватит?
Я подавилась воздухом, уже и позабыв про финансовый вопрос. За три тысячи золотых пусть и руку отрубает, чего уж там, и вопросы глупые задает, и гадости говорит, и ведет себя как чурбан отмороженный, и вообще. Согласная я, очень даже, где подписать?
Состроив недовольную физиономию, я выдохнула и небрежно бросила:
? Так и быть. Можно сказать, помогу почти что даром, по доброте душевной.
Он усмехнулся, а через какое-то время тишину прошили ироничные нотки красивого мужского голоса.
? Невинность? Серьезно?
Смотрю, кто-то никак не угомонится.
? Гоблины берут особую плату за особые услуги.
Собеседник приподнял бровь. Три секунды, бровь вернулась на место, а отблеск интереса в его глазах пропал. Я усмехнулась. Что не так с этим недочеловеком?
? Они достали перо дивноптицы для зелья. У меня ни возможности, ни способностей, ни опыта выслеживания добычи. Тем более, такой редкой и опасной. Выбора не было.
? Почему невинность?
? Если гоблин забирает девственность ведьмы, отданную добровольно, к нему переходит и ведьминская сила.
? Но ты не ведьма.
? Но они-то об этом не знают.
? Никогда не видел ведьмаков среди гоблинов, ? усомнился Гардиан.
? А ведьм, готовых добровольно отдать гоблину невинность?
Гардиан хмыкнул. В квартале многие считают, что я ведьма, и это к лучшему. Ведьмы не запрещены законом и их побаиваются – за ними клан, ковен и все такое, а вот менталисты…
? Не отдаешь долги, врешь, ругаешься как тролль-наемник. Вот уж повезло… ? Гардиан провел ладонью по лицу и посмотрел на меня. ? И как ты собралась расплачиваться, не имея нужного? Они поверили тебе на слово?
? Я девица!
Усмехнулся, скептик недоделанный! И взгляд свой невинный в окно направил, мол «ну-ну», сделаю вид, что поверил, ведь я слишком хорошо воспитан, чтобы продолжать щекотливую тему.
? Так ты не просто чресловед, но еще и экстрасенс? – прорычала, дернув рукой в наручниках. Гардиан поморщился, но даже не повернулся. ? Ставишь диагноз, не поднимая юбок?
? Я и забыл, с кем связался.
? И с кем же?
Медленный взгляд прошелся от моей макушки до кончиков… чужих сланец. Я смущенно поправила подол, но это мало помогло.
? С отбросом общества.
Отец бы пришел в восторг от такой характеристики. Как-никак, в нас одна кровь.
И почему я не умею убивать взглядом? Может, попробовать? Расплавлю ему мозг, например. Если, конечно, там есть, что плавить. Кто в здравом уме говорит такие вещи девушке, которая носит на себе, как выяснилось, древний артефакт?
? Молчишь? Удивительно. Одолжить перчатку? – галантно предложил мужчина. К слову, перчаток при нем не было.
? Зачем?
? Швырнешь мне в лицо. Ты ведь так привыкла решать проблемы, оскорбленная невинность, ? слова его звучали жестко. ? В этом мире у каждого свое место. И такие как ты должны его знать.
Такие, как я?
Такие, как я!
Глаза защипало от слез. Грудь сдавило так, словно на нее положили гранитную плиту. Да что ты знаешь обо мне и моей жизни, змея облезлая?! Мне столько хотелось сказать, столько наговорить! О, отборные тролльи ругательства прямо-таки жгли язык, желая поскорее сорваться с него и ударить по ушам собеседника, но…
Такие, как я не имеют права открыто выражать эмоции.
Такие, как я владеют собой настолько безукоризненно, что написай на их туфли собака, по лицу даже тень возмущения не пробежит.
Такие, как я – пример для подражания и восхищения.
Посмотрела на свои руки, покрытые старыми мозолями, с несмываемой грязью под ногтями, с пятнами загара. Не говорю уже про платье, постаревшее от стирок настолько, что даже штопки не помогают. Бахрома по подолу местами износилась до дыр, местами оторвалась.
Но пора вспомнить, кто я по рождению, а не по обстоятельствам. Леди должна оставаться леди, даже если она с ног до головы покрыта грязью.
По рождению я Аркхарган. И этот напыщенный самец бабуина еще знатно удивится!
Закрыла глаза, вдохнула, выдохнула и произнесла с поразительным спокойствием, достойным представительницы своего рода (отец бы мной гордился!):
? Правда у каждого своя.
? Так говорят обиженные жизнью, не желающие принимать положение вещей. Это жалкие оправдания, ? цинично ответил он. – Не ищи их для себя.
Правильно говорят, с кем поведешься, от того и наберешься. С троллем жить по-тролльи арха кырхырдык берминыть!
Но рядом нет троллей, хотя в родословной этого остроязычного индивидуума наверняка потоптались волосатые пьянчуги, да еще с особым цинизмом и коварством! Мне с новой силой затосковалось по прежним временами, когда окружающие мужчины целовали ручку, боялись обидеть словом или взглядом, пущенным под неправильным углом.
Я горько улыбнулась, проглатывая обиду. Ох, как же тяжело давались прежние реакции! В квартале отверженных я бы могла треснуть его в лоб, плюнуть в лицо, оттоптать ногу, завалить трехэтажным тролльим сленгом. Но Гардиана это только повеселит. Он такой реакции и ждет, чтобы вновь указать мне на мое место.
Но оно не там. Не за стеной. Оно здесь. По праву рождения. А, значит в моем распоряжении только острый язык.
? Реагировать на провокацию, единственная цель которой уязвить самолюбие собеседника – выше моего достоинства. И знаете что? Обидеть может лишь тот, кто что-то значит в вашей жизни. А вы значите в ней меньше, чем обивка дивана в этой карете. Глупо на нее обижаться за то, что она не соответствует моим ожиданиям.
Гардиан посмотрел на меня с неподдельным изумлением. Мне казалось, словно на его скулах проступили сапфировые чешуйки. Мелкие, почти незаметные. И, если бы не солнечные лучи, играющие сапфировыми бликами на его щеках, я бы их не разглядела.
? Прошу прощения, ? коротко произнес он и отвел взгляд.
Не каждый мужчина способен извиниться. Может, я и выросла в глазах Гардиана, но, что греха таить, в моих он тоже на пару пальцев подтянулся.
Да-да, и теперь достает мне примерно до пупка.
? Я не врала ни гоблинам, ни троллям. Я просто не стала их переубеждать. И вообще, может я ведьма, об этом ты не думал?
? Твои ментальные фокусы – детский сад. Ты можешь обмануть ими троллей, но не меня.
? И, тем не менее, ты меня упустил! – заявила самодовольно. Да, где-то внутри теплел огонек гордости за свои быстрые ноги.
? Я тебя отпустил, ? он выделил последнее слово. ? Жозефина и Лихард в тот момент были гораздо важнее. Это разные вещи.
? Так ты…
Карету дернуло в сторону, качнуло, а потом лошади понесли, стремительно набирая скорость. На улице завизжали люди, едва успевая отскакивать из-под копыт лошадей. Карета подскакивала и кренилась, грозя вот-вот завалиться на бок. Мы свернули с дороги и понеслись по клумбам, тротуарам, не разбирая дороги.
Меня вжало в спутника и, честно признаться, я вцепилась в его камзол, чтобы не летать по карете воздушным змеем.
? Ты же сотворил сильную магию! Как они нас нашли? – взвизгнула, пытаясь унять панику.
Колесо опасно хрустнуло, карету качнуло, и меня отшвырнуло от Гардиана неведомой силой. Она больно ударила по лодыжкам, свила вокруг них тугое кольцо и дернула наружу. Все это произошло за один короткий миг. Вот дверца кареты ударяется в дерево и осыпается щепками и меня несет прямо в это облако.
? Гардиа-ан!!! – вскрикнула, пытаясь за него ухватиться.
Взмах ресниц, и я сижу на диване в пустой карете. Одна! И цепь нас больше не связывает…
? Гардиан?! Ты где?
Хотела приподняться и выглянуть в переднее окно, но колесо ударилось о новую кочку и не выдержало. С громким треском карета посыпалась, заваливаясь на бок. Все, что успела – вжаться в диван и завизжать.
«Ну ты и шумная девица!» ? раздался в голове раздраженный голос. – «Панику из ничего развела».
Между тем «ничего» превратилось в полный конец. Карета завалилась на бок, и меня швырнуло на землю. Крепко приложившись головой о камень, я провалилась в блаженное забытье.
? Фр-рейя!!! – прорычал кто-то.
Моя голова напоминала разбитый глиняный горшок. Казалось, осколки моей черепушки разбросаны по разным концам комнаты, и только каким-то чудом я слышу. Хотя, слышу – сильно сказано. Голоса рассыпались сухими горошинами по окраине сознания, вызывая жгучую головную боль. Попытка открыть глаза с треском проваливалась. Точнее, проваливалась со звездочками в глазах, фейерверками и размытыми пятнами.
? Я против! – громыхнул женский голос.
? Не помню, чтобы спрашивал твоего согласия. Она моя. И точка.
? Твоя кто? Новая игрушка? – хищные нотки в незнакомом голосе шевельнули потаенные уголки моей души. Те самые уголки, что отвечают за инстинкт самосохранения.
Шевельнула пальцами на ногах, попробовала потянуться, приоткрыть глаза. Тело повиновалось неохотно, будто меня превратили в тряпичную куклу и набили ватой. В голове творилось безобразие: мало того, что звенело на противной ноте, так еще и трещало. Накатила тошнота, намекая, что ко мне, возможно, применяли заклинание, влияющее на сознание.
? Ashr’as! – злобно прорычал Гардиан.
Наконец, голоса обрели узнаваемое звучание, а я, тем временем, сгребла себя в охапку и с трудом перевалилась на бок. Прогресс!
Веки, словно вымазанные клеем, едва поднимались, но тут же снова захлопывались. С третьей попытки разглядела очертания гостиной: богатой, просторной и мрачной.
? O teka l’ey? As ty remos!!!
От властного голоса девицы все внутри сжалось. Если моего Гардиана уважает сама Триада, то кто же эта стерлядь, то есть, прошу прощения, леди?
Впрочем, куда интереснее: где выход? Мне туда надо. Если понадобится – поползу, я не гордая.
Когда раздался грохот, не сразу поняла, что это мой. Я свалилась с кровати и как беспомощный жучок, перевернувшийся на спину, предавалась отчаянию, разве что лапками не дрыгала – не могла! И встать не могла! И повернуться не могла! И согнуться не могла тоже! Ы-ый!
