978-5-04-156603-6
ISBN :Возрастное ограничение : 16
Дата обновления : 14.06.2023
– Добрый день, жнецы, – начала я с традиционной фразы приветствия.
Отлепить задницу от стула никто даже не подумал. Тут передо мной встала первая дилемма. Списать все на шутку, посмеяться и спустить на тормозах, став для них «преподом-подружкой», или рявкнуть? Первоначально я склонялась к первому варианту. Хотелось, раз уж судьба (читай – Смерть) засунула меня в преподы, что-то дать студентам.
Но мечты о карьере вдохновляли меня лишь до того момента, пока на мой стол не прилетел обломок ногтя. Спрятать щипчики девица с первого ряда даже не подумала.
Ладно, не судьба стать классным преподом.
Телекинезом вернула эту гадость адресату и повторила папин фокус с плавлением металла. Кусачки растаяли прямо на глазах девицы, она едва успела отдернуть руки. В аудитории резко стало некомфортно. Стараясь не морщиться, я распахнула окна и заставила пронестись по аудитории вихрь, уничтожая запах паленого.
Все это проделалось с абсолютным спокойствием и маской безмятежности на лице. Что ж, выбор сделан, и я в этом не виновата.
Подойдя к доске, размашисто написала там библиотечный код, который выучила еще со времен собственной учебы. Затем повернулась к потоку и материализовала в руках довольно увесистый томик в кожаном переплете.
– Домашнее задание на завтра. Реферат на двадцать листов. Тема «Этика поведения в учебном заведении». Устав академии вам в помощь.
С задних рядов отчетливо донеслось слово «стерва».
Ну, раз так просят…
– Статья двадцать, – я безмятежно пролистала том до нужной страницы. – Два замечания в личное дело караются отстранением от учебного процесса сроком на неделю. Кто хочет на каникулы?
Помимо каникул отстранение обещало отработку и проблемы на сессии, так что никто не рискнул свободным временем.
– Теория смерти – базовый предмет, который вы будете изучать все пять лет в академии.
– А вы будете все пять лет преподавать его? – крикнул кто-то сильно смелый.
– Надеюсь, что нет, – совершенно искренне ответила я, чем вызвала радостный гогот. – Но этот год мы точно проведем вместе, так что давайте встречаться как можно реже. Не имею желания заниматься с вами дополнительно на отработках или курсах для заваливших сессию. Итак, теория смерти. Начнем с экскурса в историю и вспомним, как вообще появились смерти, жизни и какую роль они играли для цивилизаций…
Остаток пары студенты были как шелковые. Я честно отчитала лекцию и отпустила народ со звонком. Но пока стирала все заметки с доски, мне на стол подкинули листок. Когда я его развернула, глаза на лоб полезли. На обычном тетрадном листке была вполне узнаваемо нарисована я. В черном белье и с плеткой. Причем моим формам реально польстили.
Что там Смерть говорил? Что если я пойду преподавать, то он будет спокоен за мое здоровье? Интересно за какое? Психическое, например, уже начало сдавать.
Первым желанием было притащить завтра Цербера и устроить поиск художника методом из смертных детективов. С последующим скармливанием преступника собаке. Хотя есть у меня кандидат, который оскалит клыки не хуже пса, когда узнает, как представляют его личную смерть-катастрофу студенты первого курса. Но это развлечение ждет меня вечером.
Кстати, о клыках и дикой ярости. Сейчас ведь собрание дипломников. Папа будет недоволен, если я опоздаю.
Аккуратно спрятав листок в сумку, я побежала в другое крыло. Чудо! Я была не последняя. По крайней мере, отец за кафедрой еще не стоял, он о чем-то беседовал с Танатосом в коридоре. При виде меня он взглянул на часы, улыбнулся и посторонился, давая мне пройти.
Когда вся эта заварушка только началась, или, будет точнее, еще не кончилась, Макс предлагал мне зачесть диплом автоматом. В качестве компенсации за то, что влез в мою учебу своим расследованием. Я, дура гордая, отказалась. А сейчас думаю, и чего это мне в голову ударило? Сидела бы сейчас дома, попивала ароматный чаек, мечтала о моменте, когда стану свободной смертью.
Нет, снова пиши, снова защищайся, а потом еще аспирантура… Вечность, пусть Голода и его шайку прихлопнут раньше, потому что, если Нина и Ко не перестанут на меня охотиться, я буду вынуждена вечно прозябать в младшем преподавательском составе академии. В младшем, потому что там от меня ущерба меньше.
После меня в аудиторию пришло еще человек пять, в основном все были из моей «новой» группы, но еще присоединилась парочка таких же, как я, второгодников, переведенных с другого факультета. Потом появился магистр и занял свое место. Он опять сверился с часами, обвел взглядом аудиторию и начал свою речь. Его прервали ровно через пять минут. Сначала без стука открылась дверь, затем в аудитории послышался запах дорогих духов и сигарет. Это была только прелюдия к явлению… Сандры. Ну да, как же без нее.
В аудитории, наверное, резко подскочила влажность, поскольку у большинства особей мужского пола при виде молоденькой практикантки потекли слюни. Черные колготки в мелкую мушку, черные замшевые туфли на высокой шпильке, короткая черная юбка, черный пиджак и тоненький белый свитер под ним. Вдобавок ко всему огненно-рыжие волосы, уложенные крупными волнами, и почти незаметный, но очень эффектный макияж.
Остановленный на полуслове папа свирепо глянул на невозмутимо улыбающуюся ему в дверях Сандру.
– Простите? – ангельским голосом произнесла девушка. – Можно?
И, не дожидаясь ответа, она продефилировала мимо остолбеневшего магистра к свободному месту.
Однако папа быстро отмер. И был бы не папой, если б смолчал.
– Ваш ансамбль, безусловно, заслуживает того, чтобы продемонстрировать его всем остальным. Вы для этого опоздали? Если нет, то настоятельно рекомендую добавить к вашим аксессуарам часы. Ибо это первый раз, когда я спускаю вам опоздание. В следующий раз буду штрафовать. Что, в свою очередь, отразится на качестве вашего гардероба. Всем остальным также напоминаю, что отныне за практику вы получаете зарплату, из которой могут и вычесть кое-что.
И зачем нам зарплата? Разве что Харону взятки давать, чтобы сплетни сливал.
Папа откашлялся и продолжил. Коротко рассказал о том, как проходит жеребьевка на темы, что ждут от нашей дипломки и как будет проходить защита. Плюс обрадовал нас тем, что группы, с которыми мы провели первое занятие, закреплены за нами до конца года. Я это и без него знала, но до последнего верила и надеялась.
Я с интересом изучала задание на новый диплом. Конечно, нехорошо пользоваться личными связями на работе, но в интересах Смерти было не сильно меня гонять. Если мне не придется сутки напролет бегать за объектом (как в свое время за Джереми), то дома его будут ждать вкусный ужин и добродушная я. А если нет, то я специально куплю коробку тушенки и мешок быстрорастворимой лапши.
С первых строк мои глаза полезли на лоб. Сектант! Проповедник «бесконечной жизни в мире». Отлично, предпосылки к недолгой, но яркой жизни есть. Сектанты – всегда геморрой. Во-первых, они обязательно верят во все, кроме тебя. И, когда появляешься перед ними в плаще и с косой, реагируют, как на аниматора детского утренника. Не говоря уж о том, что большинство из них вообще мошенники. Во-вторых, они как шило в одном месте. В целом неприметные, но жить мешают.
Фото жертвы и вовсе заставило меня застонать! Я ведь его видела, даже более – сфоткалась!
Сердито зашипела. Вот знала бы… и прошла мимо, не заметив.
Так, а это что за приписочка? В конце текста была графа «Дополнительные условия».
– Э-э-э… папа… в смысле, магистр Мор, – подняла я руку, – а почему здесь написано, что мне нельзя использовать магию смерти, помимо косы?
– Потому что это научная работа. Конкретно ваша тема звучит как «Исследование работы с душой, обладающей несмертными особенностями». Если бы вы читали сначала, вы бы знали.
– Он наш?! – ахнула я.
– Нет, не наш. Но в его дальних родственниках есть бессмертные.
– Зевс снова за старое? – спросил кто-то, и аудитория взорвалась хохотом.
– Все, – под суровым взглядом папы стушевалась я, – читаю внимательно.
Блин, и как его искать, если я не могу к нему переместиться? Опять таскаться по миру смертных? Отлично. Увижу Макса – убью. Косу по самое…
– Все свободны, следующее собрание через неделю! – объявил отец.
Погруженная в собственные мысли, я вышла в коридор.
Приступим!
Оглянулась и достала контрабанду из смертного мира – смартфон. Если нельзя найти жертву магией, то, значит, можно всемогущим интернетом. Такие личности очень любят славу и пиар, которые соцсети могут дать в полном объеме. И точно! Отбросив тонну рекламы чудо-похудения, духов на халяву и прочей лабуды, я нашла адрес Дворца культуры, где открывали чакры и сосали через них деньги.
Запихнула все в сумку и рванула к лифту в мир смертных.
Бессменное и бессмертное трио мойр было занято трендом нового сезона – спиннерами. Не знаю, какой смертный идиот придумал крутить на пальце странную фиговину ядреных цветов, но от всей души желаю ему остаток жизни провести в средней школе, среди пубертатных подростков. Всеобщая истерия меня не слишком затронула (к счастью, спиннерами Макс не увлекался), но Фели, моя младшая сестрица, превратила весь родительский дом в склад разноцветной фигни. Папа то и дело, поддаваясь порыву ночного дожора, наступал на них в темноте. Это больно, между прочим. А уж от мойр я такого и вовсе не ожидала!
– Смотрите, Мор идет! – проскрипела Клото. – А чего это тебя дома не видно?
Я не удержалась, сделала едва заметное движение рукой, и спиннер, который мойра слишком сильно раскрутила, сорвался с пальца и прилетел ей в глаз. Под всеобщую шумиху я заскочила в лифт и унеслась в мир смертных.
Теплый душ… Горячая ванна… Огненный чай… Адское пламя… О чем бы еще подумать, чтобы согреться? Мерзость какая, эта золотая осень в мире смертных!
Выскочила туда, как была. Пока ждала маршрутку, еще и ливень обрушился. Вымокла, как выхухоль из книжки о муми-троллях, начала чихать и, кажется, размазала тушь. Хорошо хоть, я была невидимой, а маршрутка – пустой.
Мрачно хлюпнула носом в надежде, что капля на его кончике исчезнет. Апчхи! Ну папа, опять эпидемию гриппа по графику пустил. Вот специально его при встрече обниму и даже поцелую. Чтобы на своей шкуре испытал всю прелесть простуды. Единственное утешение, что в кармане пиджака нашлась конфетка с ментолом. Хоть горло драть перестанет.
Как будто мне было мало: когда я вышла из маршрутки, она окатила меня грязной водой.
– Все, я иду сеять смерть!
М-да-а-а, если бы я не чувствовала магию, то решила бы, что время здесь замерло. Местный Дом культуры олицетворял этой самой культуры упадок. Полностью стеклянные двери с латунной полосой внизу, которая отполирована до блеска тысячами ног, мрамор, витражи и кадки с монстерами. Интерьер, модный три десятилетия назад и тогда же выглядевший новым. Сейчас, если бы не яркий электрический свет и изредка проходившие люди, можно было устраивать постапокалиптические фотосеты.
Надо же, сюда еще детей водят! Хорошо, что я невидима и могу вжаться в стену, прячась от группы дошколят. Те бежали с кружка рисования, размахивая альбомами с невысохшими гуашными каляками, грозя раскрасить встречных людей в интересные дизайнерские принты.
Вот как администрация догадалась сдать зал по соседству сектанту? Зло победило добро с помощью бабла?
Дверь открылась бесшумно и так же тихо закрылась.
А зал был полон… У меня возникло чувство дежавю. Толпа народа… и я, летящая на всех парах к сцене. Злость придавала скорости.
Сектант по имени Анастас выглядел как самый честный и позитивный человек на свете. Светловолосый, кудрявый, улыбчивый – а он с момента нашей встречи явно изменился в лучшую сторону. Да и с улицы перешел в Дом культуры. Даже совестно стало, что я сначала решила его угрохать, а потом уже изучать.
Вот что в этом патлатом нечто в сари привлекает людей? И главное, что в нем находят женщины? Вот и сейчас вокруг него на сцене крутилась блондинистая стерлядь. Даже прицелиться для удара не давала! Весь обзор закрывали золотистые волосы и филей… обтянутый голубеньким сарафаном. Она то поправляла микрофон, то подавала водичку, то убирала волосы от лица. Да уйди с линии огня!
Наконец мне надоело ждать, и я замахнулась. Чтобы через секунду моя коса со звоном встретилась… С резным посохом жизни?
Только сейчас до меня дошло, что блондинка была не на смертном уровне, а на уровне смертей. А блондинка и жизнь – это…
– София!
– Джульетта!
Я перехватила косу и попыталась обманным маневром освободить ее от сцепки с посохом Софии. Но мой план разгадали, и коса опять с противным скрежетом проехалась по дереву. А самое обидное, что даже царапины на резном оружии жизни не останется. Плавали, знаем. Я пыталась на первом курсе нацарапать свое честное мнение о сестре на тогда еще казенном посохе с инвентарным номером, наклеенным простым скотчем.
– Привет, неудачница! – с милым оскалом поприветствовала меня двоюродная сестренка.
– Здравствуй… мандибула, – ничего достойного в голову не пришло, и я обозвала ее латинским названием нижней челюсти. Звучало обидно.
– Сама такая! – по-детски окрысилась София, подтвердив, что анатомию она не учила.
А в следующий момент я получила посохом по лбу. Нецензурно ругнувшись, отступила на шаг, чтобы в следующее мгновение ударить древком по пальцам противницы.
– Что ты здесь забыла? – язвительно пропищала Софи. – Я думала, после прошлогоднего фиаско твой максимум – позировать для упаковки тараканьего яда.
– Надеешься, по блату подкину тебе упаковочку, чтобы жителей твоего мозга вывести? – парировала я.
Следующий удар в голову я отвела и, ловко прокрутив косу, намертво заклинила ее за элемент резьбы на посохе. Хоть я теперь без оружия, но жизнь тоже не сможет меня колотить своей дубиной, а в рукопашном, как показала практика, я ей надеру задницу.
– Выдра мокрая!
– Толстозадый дирижабль!
– Ну и что ты тут делаешь? – спросила я.
– Пишу научную работу! – отчеканила сестричка.
– Какое совпадение, а я диплом. Поэтому будь любезна, дай мне забрать душу!
– Размечталась! – сквозь зубы процедила она. – Это мое! Ты и наука – вещи несовместимые!
Вот не запрети папа мне пользоваться магией, я бы уже сейчас выполнила его задание и попивала какао с зефирками.
С сожалением окинула взглядом осветительную конструкцию над головой сектанта. Ну почему я, как консерватор, не признаю такое оружие жнецов, как серп? Метнул – и готово, потом еще молотом добил. Нет, понты дороже денег, дочь всадника будет работать, как папа – косой.
Из состояния задумчивости меня вывело аккуратное интеллигентное покашливание. И уж вовсе добил вкрадчивый вопрос со стороны сцены:
– Девушка, извините, пожалуйста, не желаете ли дунуть?
– Что?! – хором удивились мы с Софи.
Сектант, скромно ковыряя ножкой пол, протягивал мне небольшую потертую духовую трубу.
– Н-нет, спасибо, – осторожно ответила я. – А вам зачем?
– Я вижу в вас избранную! – торжественно объявил Анастас. – Сыграйте на ней, и да начнется апокалипсис на этой планете!
Я скептически осмотрела трубу. Ну, скажем, не апокалипсис, а инфаркт. И не на планете, а у тебя.
– Куда?! – схватила я подол сарафана Софии, когда та метнулась к сектанту.
Но тут сестричка совершила подлянку и, взмахнув рукой в сторону пожарной тревоги, врубила ее. Мне-то было плевать, я пожаров не боюсь. А вот пропагандирующий бессмертие стартанул первым. И вслед за ним зал быстро опустел. На месте зрителей я бы потребовала деньги обратно.
В растерянности я оглядела пустое помещение, чисто на автомате наматывая голубой шифон на кулак. С негодующим возгласом ткань вырвали:
– Ты мне кандидатскую сорвала!
София с отвращением рассматривала измочаленную тряпку, некогда бывшую ее платьем.
– И романтический ужин!
– А ты разве не замужем? – хмыкнула я.
– Ужин с мужем! Дура! – Сестренка гаденько улыбнулась. – Впрочем, тебе не понять. Даже смертный от тебя слинял, ходят слухи. Ставлю посох, что ты еще немного походишь в девках, а потом папочка попросит своего старого друга на тебе жениться. Из жалости!
И зачем мне ее посох? Шторы на него вешать? Я впала в раздумья, прикидывая, понравится ли Максу такой декор интерьера. По всему выходило, что вряд ли.
С сердитым шипением, которому позавидовал бы клубок королевских змей, я подобрала косу и расцепила ее с посохом. Хм, а баланс у деревяшки-то фиговый, учтем.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом