Выжить любой ценой. Другая история
Никита Эдуардович Шарипов
Выжить любой ценой #5
Это должно было быть обычное дежурство. Группа немедленного реагирования, а по факту, обычный патруль ППС, отправилась на очередное дежурство. Давно знакомый район Химмаш не обещал никаких сюрпризов, все слишком обыденно: бытовуха, подвыпившие граждане, хулиганы пинают какого-то парня. Если бы знать заранее, чем обернется эта рутина через несколько страшных минут.
Начальник группы, старший сержант Руслан Ситдиков приказал своим ребятам остановить машину – беспредел нужно прекратить, виновных отловить, пострадавшему оказать помощь. Но избитый не подавал никаких признаков жизни, а злоумышленники успели скрыться. Теперь дождаться скорую и сдать им труп несчастного. Или все же не труп?
У того, кто только что был мертв, бешено заколотилось сердце. А затем начался форменный кошмар. Человек поднялся и кинулся на Руслана и его коллег. Что это – неизвестная болезнь, бешенство или вирус, превращающий людей в кровожадных зомби?
В мгновение ока Руслан и его напарники из доблестных полицейских превратились в испуганных беглецов. Город наполнился обезумевшими хищниками, которые только что были обычными гражданами. Каждый укушенный превращается в зомби через двадцать одну секунду. Можно ли выжить в этом хаосе? Кто виноват в трагедии? И что будет, если неизвестная зараза вырвется за пределы города?
Никита Шарипов
Выжить любой ценой. Другая история
Глава 1
– Сержант Ситдиков, а ну резко поднял задницу с дивана! – рявкнул начальник отдела.
– Старший сержант… – буркнул я и, одарив майора ленивым взглядом, медленно слез с кожаного предмета отдыха и поплёлся к выходу из отдела.
Нужно ехать на патрулирование. Хоть мы и зовёмся группой немедленного реагирования, но по сути являемся обычным патрулём ППС, состоящим из трёх человек. Начальник группы – коим являюсь я, Ситдиков Руслан, старший сержант, двадцати двух лет отроду. Двое подчинённых: младший сержант, двадцатилетний увалень Захаров Константин, и худой, как спичка, сержант Тарасов Павел. На этом, кажется, всё, четвёртого не дано.
Я молод и горяч, спортсмен и активист, лентяй и бездельник – в общем, всего по не многу. Сказать проще: обычный сотрудник Министерства Внутренних Дел Российской Федерации.
Родной город Екатеринбург светиться в летней ночи. Район Химмаша по-прежнему уныл, в тёмное время суток тут твориться много интересных вещей, которые могут заинтересовать сотрудников правоохранительных органов, но о которых им так и не суждено знать. Преступления текут рекой и не собираются останавливаться. От обычных бытовых драк и скрученных с автомобилей колёс, до зверских убийств и насилий…
– Куда? – спросил сидящий за рулём патрульной четырнадцатой лады сержант Тарасов.
– Туда, – ответил я, не подняв взгляда, и продолжил вести переписку с симпатичной девчонкой на экране Айфона.
Младший сержант Захаров просунул голову между передних сидений и, повернув её в мою сторону, уставился на экран телефона. Быстро спрятав девайс от любопытных глаз в карман, я отвесил наглецу смачный щелчок по носу.
– В нос то зачем? – взвыл Захаров, и грузно вернул тушу на заднее сиденье, отчего повидавшая множество плохих дорог подвеска протяжно скрипнула.
– Затем, что он очень длинный, – ответил я и снова достал телефон.
«Работа. Нужно бежать. Заеду завтра. Не скучай…», – быстро набрал сообщение и оправил его на другой конец города девушке по имени Марина. Посмотрев на Тарасова, спросил:
– Чего ждём? Обычный маршрут, едем не спеша. У кофешопа тормознёшь, Захаров за топливом сбегает. Поехали!
Тарасов включил передачу и как обычно с лёгким рывком сорвал машину с места. Ночное патрулирование Химмаша началось…
* * *
Из двух подчиненных, я уважаю только Тарасова Пашку и сейчас объясню почему. В органы он пришёл из армии, до этого служил по контракту, в двадцать четыре решил уволиться и начать спокойную жизнь. За плечами три года Сирии, ветеран боевых действий, это говорит о многом. Прожив без работы почти год, Пашка устроился к нам и попал мне в подчинение. Уже год знаем друг друга и отлично ладим. То, что командир младше на четыре года его ничуть не смущает… Плохо, что с Захаровым Костей, вторым подчинённым, дела обстоят иначе.
Отслужив в амии срочную службу, Костян вернулся домой и начал жить в своё удовольствие. Имеющий немного связей папаша занервничал от поведенья сынка и без его ведома устроил того работать в органы. Нет, конечно, Костя знал, что его устраивают работать в полицию, но особого значения этому не предал. С самого первого рабочего дня у нас начались конфликты, Захаров не был готов подчиняться, он привык жить иначе и в органах его держит только воля отца. Отцу он подчиняется беспрекословно, толстый кошелёк и новая иномарка бизнес класса отлично стимулируют подчинение. Странный супчик Костя, и папик его тоже странный, как-то по-идиотски воспитывает кровинушку, бессмысленно, глупо…
– Костян, как мерсик, бегает? – спросил Пашка, ловко обруливая ямы одной из кривых улиц.
– Пошёл ты, Тарас! – огрызнулся Костя и через пару секунд обратился ко мне: – Руся, я в кофешоп не побегу, я уже три раза подряд бегал… – Видимо, набравшись смелости, он рявкнул: – Запарило меня это всё!
Медленно повернул голову назад и, дождавшись, когда Костян посмотрит мне в глаза, я тихо сказал:
– Не Руся, запомни это, и впредь не ошибайся. Я для тебя товарищ старший сержант Ситдиков.
– А меня зови просто дядей Пашей! – хохотнул Тарасов.
– Да вы запарили, дебилы! – психанул Костя и, быстро переместившись из центра на край сиденья, открыл окно, всунул сигарету в зубы и подкурил.
– В машине не курят, – подметил Пашка. Практически одновременно мы с ним опустили передние стёкла и сзади возникла нехилая турбулентность.
Костя в четыре затяжки уничтожил сигарету и отправил в полёт. Закрыв окно, проскрипел:
– С такими, как вы, просто невозможно нормально… Всё е не зря большую часть ментов называют…
Костя не договорил. Не захотел материться, или не захотел оскорблять старших по званию, но мы поняли, что он хотел сказать, и захохотали. Когда перестал смеяться Пашка, я спросил его:
– У тебя девушка есть?
– Хах! – воскликнул тот, и оторвав правую руку от руля, показал безымянный палец с золотым кольцом. – Жена и сынишка годовалый, ещё кот и тёща…
– Да помню-помню, – отмахнулся я.
– А у тебя? – поинтересовался Пашка.
Я продемонстрировал пустую правую руку.
– Кольца нет, жены нет, детей нет, но зато есть три девушки, которые постоянно радуют лаской и нежностью… Грубостью тоже радуют, но это уже по желанию.
Пашка снова засмеялся и воскликнул:
– Видать врут про нас, не все такие!
– Костян. – Я посмотрел назад, на хмурого товарища, и спросил: – А у тебя девушка есть?
– У него мерсик ешка есть, – опередил ответом Пашка.
– Нет, ну серьёзно, – продолжил настаивать я. – Подруга есть или только верная правая рука?
– Нет подруги, не нашёл еще той, которая будет во всём устраивать, – небрежно ответил Костя, пялясь в окно.
– Значит рука… – пробормотал я и перестал донимать подопечного. Но Пашка не захотел останавливаться и вновь задал вопрос:
– Костян, а может ты того… из сексуальных меньшинств, а?
– Идите нахрен оба! – рявкнул Костя, став похожим на переспевший помидор.
– О, кофешоп! – разрядил я обстановку, увидев далеко впереди знакомую светящуюся вывеску.
Костя не стал ерничать и без лишних слов отправился покупать кофе. Единственное, что ему сейчас нужно, это уйти от нас как можно дальше. Десять-пятнадцать минут чтобы успокоиться у него будут. Вернётся он как ни в чем не бывало. Проходили, знаем.
– Порой мне жалко этого ублюдка, – сказал я, проводив толстого взглядом.
– И мне жалко, – проговорил Пашка. – Но ублюдком он как был, так и остаётся, и, по всей видимости, его всё устраивает, меняться не собирается. Согласен?
Я кивнул. Пашка прав на сто процентов – Захаров никогда не решится изменить хоть что-то в своей никчёмной жизни.
– Руслан, ты когда на соревнования едешь? – спросил Пашка, видимо решив сменить тему.
– Через две недели, – ответил я, и указал рукой в сторону пятиэтажек. Там, в ста метрах впереди, где пара фонарей не освещает улицу, из темноты на тротуар вывалились два нетрезвых типа. Увидев машину ППС, они замерли, медленно развернулись и быстро пошли назад.
– Наши клиенты! – улыбнулся Пашка и выдернул ключи из замка зажигания. – Оформляем?
– Погнали! – ответил я, и посмотрев назад, выругался матом. На сиденье спокойно лежит видавший жизнь укороченный АК. Точно такой же висит у меня под боком. Костя ушёл, но как обычно оставил оружие в машине. – Сука Костян, опять с его огрызком таскаться! Хотя нет, в прошлый раз я с ним бегал, теперь твой очередь, Паш…
Выскочив из машины первым, я рванул в сторону домов. Пашка припустил следом, на ходу пытаясь пристроить на плечи два автомата, свой и Костин. Влетев во двор пятиэтажек, мы увидели как парочка нетрезвых нырнула за куст сирени у детской площадки.
Двор имеет два выхода и первый – это крупная арка, через которую мы вошли, а второй – это арка поменьше, с другой стороны. Пятиэтажка выполнена в форме квадрата, подъезды только с его внутренней стороны, свалить нереально.
– Нурмагаев и Иванов, верно? – спросил Пашка, на капоте заполняя протокола.
– Верно, – виновато ответил задержанный Иван Иванов. Второй – Мансур Нурмагаев, просто стоит и пялиться в небо. С русским языком у него всё плохо, поэтому за него говорит товарищ.
– Автографы ставим, – сказал Пашка и протянул Ивану Иванову ручку.
– А за него можно тоже чиркану? – спросил тот, головой показав на Нурмагаева.
– Нельзя, пусть сам рисует!
Оформление закончилось и два нетрезвых мужика отправились дальше по своим делам. Пробивать по базе их не стали, потому что без того знаем, что у них куча неоплаченных. Подобные личности здесь встречаются часто, оформляем их постоянно, ведь протокола нам нужны для отчётности.
Двойка нетрезвенников отошла метров на пятьдесят и остановилась. Тот, который Иван Иванов, повернулся и крикнул:
– Слышь, ментяра, а зачем тебе два Калаша?
– Свали с глаз моих! – рявкнул я и калдыри приняли окончательное решение как можно быстрее исчезнуть из зоны видимости сотрудников правоохранительных органов.
– Что-то Костян больно долго, – сказал Пашка. – Протокол составить успели, даже побегали немного, а его всё нет и нет. Застрял он там, что ли?
Посмотрев на часы, которые показывают пол двенадцатого ночи, я предположил:
– Может продавщицу окучивает.
– Или продавца.
– Да ладно тебе, не гомик он, просто с его рожей сложно бабу найти. Симпатичные Костяна бреют, а со страшненькими он дружить не желает, вот и остаётся пока один, с рукой, да с теми, кто за денежки дают.
– Кто знает, Рус, я свечку не держал, хватит об этом придурке, давай о более интересном, о твоих соревнованиях. Ты на них как, мастера спорта защищать поедешь?
Я кивнул:
– В случае победы стану мастером спорта.
– Красавчик! Уверен, что победишь! Эх, а я вот всё хочу начать заниматься, но времени свободного вечно нет, семейная жизнь, заботы…
– Это отговорки, Паш, и не более. У Костяна вот нет семейной жизни, но он тоже не занимается, а ему точно не помешало бы. Ты худой как спичка и это не так страшно, ведь худые выносливые, а наш жирдяй давно уже за сотку перевалил при его метр семидесяти. Всегда удивляюсь, насколько он ленивый. Я, получается, вообще нисколько не лентяй, если сравнивать меня с ним.
– Опять ты за старое. – Пашка погладил руль. – Костян неисправим и это не его вина. Папашу надо ругать, он таким его воспитал.
– Не согласен с тобой, Паш, – сказал я и увидел выходящего из кофешопа Костю. Весело улыбаясь, он засеменил к машине. – Родители дают воспитание, но есть еще такая штука как характер, его изменить сложно. У Кости батя умный и целеустремлённый, сын точно не в него пошёл, совершенно другой человек. Личная лень, что ли, или вообще что-то непонятное, может и не сынок он ему, ведь ни капельку не похож на папку. Короче, не нам с тобой об этом судить, забыли и забили…
На последнем моём слове Костян потянул за ручку двери и начал протискиваться в салон. Вместе с ним в салон попал аромат свежезаваренного вкусного кофе…
