Андрей Воронин "Панкрат. Возвращение в небо"

Панкрат. Возвращение в небо
Андрей Николаевич Воронин

Секретному агенту ФСБ Панкрату Суворину в этом романе предстоят дальние путешествия, опасные приключения и невероятные открытия не только на просторах России, но и в странах Западной Европы, а также на далеком острове Бали, где он примет единственно правильное решение.

Андрей Воронин

Панкрат. Возвращение в небо

© Составление. Оформление. ООО «Харвест», 2011

Пролог

Несмотря на утренний час, молочно-белый саван ночного тумана всё ещё покрывал поля. Откуда-то долетали звуки стрельбы и топота, скрипа колёс. Высоко в тёмном небе медленно появлялся солнечный диск. И вот уже через пару минут красноватым призрачным светом окрасились лесистые холмы. Именно там сейчас стояла неприятельская армия. Именно оттуда раздавались звуки стрельбы. Словно разбуженное ими, солнце резко поднялось вверх, засверкав на штыках французской пехоты и срывая покровы тумана с кавалерии.

Французы отступали. Отступали, несмотря на то что их армия была ещё достаточно многочисленна и хорошо организована. Причина была простой и в то же время достаточно серьёзной – не хватало провианта. И хотя солдаты выглядели бодро, их командиры знали, что они ничего не ели со вчерашнего утра. А тут ещё русские вели себя как-то странно. Идя буквально по пятам за их войсками, они тем не менее тут же останавливались, как только останавливался противник. Французы уже несколько раз выстраивались в каре, готовые принять бой. Но русские в атаку не шли, отсиживаясь за холмами и ограничиваясь вялым постреливанием. Поэтому французы, тоже то и дело постреливая, отступали в сторону ими же разграбленного Смоленска.

Действительно, с другой стороны, со стороны пустынной местности, всё ещё укутанной густым туманом, наступали русские батальоны. Это выглядело внушительно и было похоже на наступление. Но конкретный бой не входил в расчёты командиров. Они просто выполняли приказ: отогнать противника.

Когда шедшая впереди колонн стрелковая цепь русских поднялась на холм, солнечный шар вдруг взорвался, заливая всё огненным светом: и поля, и холмы, и два небольших озерца. И по всей линии наступавших русских колонн засверкали штыки. А остатки тумана повисли жалкими, едва заметными облачками на открывшемся ясном небе.

Французы отступали. Оставив за собой сожжённую Семёновку, они шли по течению реки Колочи в сторону Захарьино, где находилась переправа. Несколько баб с деревянными вёдрами, подвывая и причитая, тщетно пытались спасти занявшуюся ярким огнём белую церковь. Жаркие лучи всё выше поднимающегося солнца сливались с рвущимися в небо языками пламени. Но напуганные, не понимавшие тщетности своих поступков женщины продолжали носить воду из пруда, то и дело крестясь и умоляя Богородицу: «Спаси от беды рабы твоя…»

Шёл октябрь 1812 года.

Глава 1

С той поры прошло почти два века. И землю, на которой когда-то стояла Семеновская церковь, решили использовать под хозяйственную силосную яму. Вот тогда-то и обнаружен был фундамент сгоревшей дотла и забытой всеми церкви. Весть быстро разнеслась по Смоленщине. В конце марта на этом месте устроили молебен, в котором участвовали несколько священников, монахи из мужского монастыря и местные жители. А в мае началось восстановление церкви, которое через три месяца и прекратилось в связи с недостатком финансовых средств. Строительная площадка быстро опустела, если не считать Суворина и двоих студентов-старшекурсников, подрядившихся на строительство.

Панкрат Суворин еще весной подружился с этими парнями, умными, любопытными и удивительно неравнодушными. Как-то они рассказали ему легенду о француженке, отправившейся в военный поход вместе со своим любовником – начальником артиллерии 3-го корпуса генералом Фуше.

– Страшная была женщина! Фурия! Над бабами русскими измывалась как только могла. Солтычиха и та вряд ли бы с ней сравнилась, – рассказывал студент-археолог, высокий симпатичный парень в стильных очках с узкими прямоугольными стеклами с антибликовым покрытием, благодаря которому глаза его выглядели ярко-синими. – А уродина была, не приведи бог! – добавил он, поправляя темные, гладко зачесанные волосы.

Звали его Виктор Арташов. Все, чем занимался Виктор, выполнялось быстро, аккуратно и чисто. Особенно поражала Суворина его рабочая одежда, которая каким-то непостижимым образом никогда не грязнилась.

– Да и мужикам доставалось, – уточнил приятель Виктора – студент-биофизик. – Нимфоманкой была эта француженка. И на каждого мужика смотрела, как голодный волк на зайца. И, понятное дело, баб ненавидела. Каждую воспринимала как потенциального врага.

Биофизика звали Игорь. Низкий, коренастый, со светлым ершиком волос и пронзительным взглядом живых зеленых глаз, он был полной противоположностью своего высокого приятеля.

– Так вот эта сука огромное количество сундуков всякого награбленного хлама с собой возила, – продолжил рассказ Виктор. – Когда французы Москву оставили, с хламом этим ни за что расставаться не захотела. Целый обоз нагрузила. Говорят, это она церковь и подожгла, перед тем как Семеновку покинуть. Сложила в храме все, что упереть не могла, и подожгла. Тварь, – с неприязнью добавил он. – Хуже эсэсовки какой была. Надеюсь, она умерла мучительной смертью и черви сожрали ее труп.

– Да ладно тебе! Сдалась тебе эта нимфоманка! – рассмеялся Игорь. – О своей душе подумай.

– А какого черта я тут делаю?! – возмутился его приятель. – Все вон, как платить перестали, смотались. А я буду работать, пока занятия не начнутся. Материала еще полно. Исчезни мы отсюда – за день все разнесут. Креста на них нет.

– Не разнесут, – улыбнулся Суворин. – Не дам.

– А когда строительный материал кончится, что будешь делать? – спросил Игорь.

– По электричкам пригородным пройдусь, – усмехнулся Суворин.

– А что?! – неожиданно отреагировали парни. – Мы на первом курсе «Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата» продавали. Всю партию реализовали. Расхватывали, как горячие пирожки. Ты только послушай, как звучит… половая заповедь, – повторил он, подняв вверх указательный палец, – это же музыка!

– Залкинда? – спросил Суворин.

– Его.

– Скучища, – махнул рукой Панкрат. – Вторая партия у вас бы не пошла.

– Сейчас «жертвы амнезии» хорошо получают, – заметил Виктор. Взгляд его стал отсутствующим, губы сжались в скорбную складку, в голосе появились депрессивные нотки:

– Последнее, что я помню, это несколько фраз: «Корабль вышел из зоны. Включить защитные лазеры! Двигатели – на полную!»

Мужчины рассмеялись.

Они сидели возле одной из наскоро сколоченных подсобок. Перед ними стоял ящик от олифы, на котором был накрыт ранний завтрак: вареные яйца, хлеб, зеленый лук, помидоры и нарезанное аккуратными розоватыми ломтиками сало. Рядом на куске картона стояла трехлитровая банка с молоком. Всю эту снедь постоянно поставляли им местные жители. К удивлению Суворина, многие: и стар и млад – хотели, чтобы церковь была восстановлена. А вернее, построена, потому что, кроме полуразрушенного фундамента, от нее ничего не осталось.

– Построим церковь?! – улыбнулся Панкрат, наблюдая, как Виктор «сооружает» себе бутерброд, красиво и аккуратно, как и все, что он делал.

– Конечно, – согласился тот. – Бог поможет.

– Бог помогает только тем, кто упирается, – убежденно сказал Суворин и с аппетитом принялся за завтрак.

Этой ночью прошел сильный ливень. Но утро было чудесное, солнечное и не очень жаркое, с легким ветерком и удивительно синим небом. Поглядывая на эту синь, на аппетитно хрустящих зеленым луком студентов, на ближайший лес и окрестные поля, Панкрат ощущал нечто похожее на счастье.

Минут через пять он поднялся и направился в сторону, как ему показалось, осевшей кирпичной кладки.

– Черт! – выругался он. Настроение было моментально испорченно. – Что-то не так с фундаментом.

Студенты, дожевывая на ходу, бросились за ним.

– Вот это да! – Панкрат растерянно остановился возле одной из стен.

– Смотри, как просело! – Виктор присел и, поправив очки, стал разглядывать стыки между фундаментом и стеной. Вид у него был растерянный, как у провинившегося школьника. Не лучше выглядел и Игорь.

– Стыки в порядке, – Суворин прижал к губам сжатую в кулак руку. – Что-то с фундаментом. Что-то не учли.

Панкрат начал прокручивать в памяти процесс укладки фундамента, в котором принимал самое активное участие. Он жутко нервничал и измерял шагами землю возле стены. Неожиданно левая нога его в высоком рабочем ботинке мягко ушла во влажную почву почти по колено.

– Ого! – Панкрат вытащил ногу. Заглянул в образовавшуюся яму и вдруг попросил студентов:

– Тащите лопаты!

Копали минут двадцать вглубь, потом еще полчаса в том направлении, где все больше и больше оседала почва.

Через час Суворина осенило. Тут раньше подземный ход какой-то был. От времени все развалилось, засыпалось. Но какие-то пустоты, по-видимому, остались. Надо тщательно осмотреть все вокруг! – решил он.

Пустырь, который окружал строительную площадку, разбили на три части.

Студенты, уставшие от копания, расстроенные и растерявшие всю свою утреннюю бодрость, постукивая лопатами и кое-где покапывая, с мрачным видом и без всякого энтузиазма бродили по своим участкам.

Суворин же, наоборот, одержимый появившимися в его голове идеями, принялся внимательно осматривать и оценивать доставшуюся ему часть земли. В зарослях ежевики он обнаружил огромный белый валун, сильно осевший в почву с одной стороны. И принялся копать в том месте, где осела земля.

Через час интенсивной работы не замечавший ничего вокруг, в том числе и вот уже десять минут стоявших возле него студентов, Панкрат вдруг увидел, что камень дрогнул и резко наклонился.

– Отойди оттуда! – закричал Игорь. – Там, под камнем, хрень какая-то. Слышишь? Что-то чавкает.

Суворин и сам слышал этот странный звук. Он отошел в сторону. И несколько минут мужчины смотрели на валун, продолжавший медленно оседать. И вдруг раздался громкий, как заметил Игорь, чавкающий звук, и камень исчез под землей.

– Когда Бог закрывает двери, он обязательно оставляет открытой форточку, – от волнения шепотом произнес Панкрат и, сделав знак рукой, приказывающий студентам оставаться на месте, лег на землю и пополз к образовавшемуся отверстию.

– Это колодец, – произнес он через пару минут, освещая фонариком довольно глубокую яму с каменной кладкой. – Камень рухнул, потому что прогнили деревянные перекрытия. Это они, расползаясь, чавкали.

– А где теперь камень? – крикнул Игорь.

– Лежит на дне. Но там есть еще кое-что. Тащите веревку.

Студенты, ни слова не говоря, дружно бросились в подсобку. И через пару минут обмотанный веревками Суворин уже спускался на дно каменного колодца.

В нос ему ударил запах подземного мира и гниения.

Внизу, в толстом слое зеленовато-серой желеобразной слизи, лежали человеческие кости. Возможно, до того, как на них рухнул камень, это был целый скелет. Но теперь это была просто груда лежавших вокруг разбитых костей. – Что там? – крикнули сверху ребята.

– Скелет какой-то! – раздался глухой голос Панкрата с гулко звучащими в конце гласными. – И кругом слизь!

Он, не обращая внимания на утонувшие в слизи кроссовки, внимательно осматривал кость за костью, направляя на них ровный и сильный луч фонаря.

– Тебе там не страшно?! – поинтересовался Игорь.

– Жить вообще страшно! – последовал ответ снизу. – Так что привыкайте. А вот еще что-то нашел! – закричал Суворин через пару минут.

Он направил свет в угол между камнем и каменной кладкой. В слое слизи что-то сверкнуло. Суворин обошел камень, склонился над этим местом. Затем протянул руку и провел пальцем по лежащему в липкой грязи предмету и почувствовал, как ноготь скользнул по чему-то твердому. Недолго думая, провел еще несколько раз рукой, снимая и стряхивая в сторону солидный слой слизи, часть которой наверняка была разложившейся органикой, находившейся когда-то на покоившихся тут костях. Еще раз провел рукой. Затем убрал грязь с боков.

– Что там? – послышалось сверху.

– Клад! – крикнул Панкрат.

Звук его голоса, глухой, отраженный от каменных стен колодца, производил на студентов неизгладимое впечатление.

– Так бы слушал и слушал, – Игорь, с блаженным видом наматывая свой конец веревки на руку, приблизился к яме. Виктор, недолго думая, сделал то же самое.

Не боясь провалиться, они склонились над колодцем и замерли, с упоением наблюдая за Сувориным. А тот положил включенный фонарь на камень и начал работать двумя руками. Через пять минут находка была извлечена. И Панкрат с торжественным видом поднял над головой огромный, позеленевший от времени и сырости медальон с длинной массивной цепью.

Прошло еще минут десять, и клад вместе с кладоискателем был вытащен на свет божий и теперь лежал перед студентами на траве.

– Золотой! – Виктор, стоя на коленях, энергично тер носовым платком поверхность медальона, осторожно «обходя» выступающий камешек.

– Дай я! – Игорь снял и сбросил на землю куртку, стянул с себя футболку и начал тщательно протирать ею все поверхности медальона.

– Это же изумруд, – прошептал он, разглядывая засверкавший в солнечных лучах камень травянисто-зеленого цвета. Окрашенная разновидность берилла.

– Чего?! – хором спросили Панкрат и Виктор.

– Изумруд, говорю, – прошептал Игорь, не отрывая взгляда от камня. Затем завернул медальон в футболку и бросился в подсобку.

– Вот и деньги на строительство! – счастливо улыбнулся Панкрат. – Так что черт с ним, с фундаментом! Переделаем.

– Дела-а, – протянул Виктор, поправляя очки.

В этот момент зазвонил мобильный Игоря, выпавший, по-видимому, тогда, когда тот снимал с себя куртку.

Виктор наклонился и поднял его.