Тень приближалась странным образом будто уменьшаясь в размерах, а голос ее хриплый, простуженный и почти мужской становился все более злым.
Даже не сговариваясь, эльфийки отступили назад к выходу, под напором злости и желчи, сквозившей в словах изгнанницы, а Нерандиль даже неосознанно возложила стрелу на тетиву своего длинного лука. И это не укрылось от прорицательницы – она рассмеялась ещё злее, желчней, словно довольная произведенным на них эффектом. А потом вновь закашлялась и медленно прохромала к костру, наконец явив девушкам свой жалкий вид.
Сгорбленная, одетая в драную хламиду, бывшую когда-то плотным шерстяным плащом и скромным платьем из зеленого льна, женщина казалась изможденной лишениями и временем, хотя если верить слухам была всего-то на десяток Фелиамэлей старше девиц явившихся к ней среди ночи. Ее длинные темные волосы опадали на плечи и лицо толстыми свалявшимися колтунами и только ярко-голубые глаза все еще демонстрировали внутреннюю силу прорицательницы.
– Какого хоть цвета ваш шелк? – с издевкой спросила она. – Пойдет ли цвету моей кожи, подчеркнет ли оттенок волос?
Эрисин открыла было рот, но так и захлопнула его в молчании. Что она могла сказать ей на это? Извиниться за свою глупость? Посочувствовать? Вряд ли то или другое было здесь уместно.
– Что ж, давайте сюда что вы там принесли. – Сказала и как-то по-хищнически проворно подскочила к девушке и вырвав у нее из побелевших рук узелок, вернулась к своему костру. – Ммм… вкусный сыр… уже и забыла каково на вкус что-то кроме мха и рыбы!
Эрисин и Нерандиль нервно переглянулись. Пожалуй, даже слыша о сумасшедшей адане всякие небылицы, они не были готовы к встрече с женщиной настолько одичавшей.
– Госпожа прорицательница, – решилась прервать ее трапезу Нера, – мы пришли к вам…
– Э как, госпожа-а… – протянула та и, нехотя развернувшись, к гостям уселась спиной к костру, вытянув вперед грязные ноги с черными отросшими ногтями, – уж скоро семь сезонов прошло, как никто не звал меня госпожой. Последним был плюгавый эльфишка, но и тот растерял всю вежливость, когда я вытянула на свет Лантишан всю его поганую суть.
Сказала и, скривившись, смачно сплюнула в сторону, а после сладко щурясь громко отхлебнула вина из бурдюка, который Эрисин стащила у своего отца.
– Хорошее вино… а эльфы мне все чаще попадаются с гнильцой.
– Но постойте-ка, вы же и сама… – не удержалась Нера.
– Что? Тяжело испытывать привязанность к тем, кто в начале волком смотрел на тебя за то что кровь нечиста, а потом гнал палками чуть ли не через все Чернолесье, за то что смела правду сказать от которой глаза колет.
– Какую?
Услышав этот вопрос от Эрисин прорицательница даже подавилась, а потом рассмеялась своим страшным хриплым, кашляющим смехом.
– Какую? Ха-ха-ха! Какую! И ты еще спрашиваешь! – Тяжело кряхтя женщина поднялась на негнущихся ногах и гордо выпрямившись произнесла с явным наслаждением, – Такую, за которую любому эльфу уши укоротят, а грязнокровке вроде меня на всю жизнь запретят являться соплеменникам. Горькую, страшную, но от того не менее неотвратимую. Грядет день, когда от эльфийского рода остануться жалкие ошметки и даже красавец Алдуин перестанет кипеть прежней жизнью. Весь Эвенор наводнят те, кто во всем слабее нас, но куда достойнее этих земель чем любой из детей Лантишан. Другие боги придут в Эвенор и совсем другие короли будут править тут от сих и до скончания веков. Вот что я сказала Эвандоэле, и вот за что была отправлена в вечное изгнание.
Тишина воцарилась в пещере и только треск поленьев в костре, да тихий шепот ветра в кронах деревьев снаружи наполняли ее.
– Кьхе-кьхе, – вдруг прервала ее Эрисин, – это все понятно. Мы уже слышали об этом вашем предсказании, но ведь все случится еще нескоро, так?
Лицо прорицательницы вытянулось в удивлении. Та недовольно поморщилась, а после широко улыбнулась продемонстрировав ряд темных зубов.
– Твоя правда. Уж не волнуйся, на своем веку тебе этого не застать, красавица.
– Ну вот и славно! – обрадовалась девушка, – А мы пришли узнать, не соблаговолите ли вы…
– Тпруу! – Крикнула ей женщина словно лошади и тут же рассмеялась своей неказистой шутке. – Раз ты своими ногами сюда пришла, то уж всяко знаешь к кому. Хотя, чего уж там, мне и без моего дара прекрасно видно зачем двум молодым эльфийкам видеться среди ночи с такой грудой ветоши, как я. Что, нетерпится суженным в глаза заглянуть, а? – рассмеялась она, игриво подмигнув.
– Если вы считаете что мы тут для вашего увеселения, то приятного изгнания. Извините, что потревожили ваш вечный покой! – Перекрикивая смех прорицательницы обратилась к ней Нера и, взяв подругу под руку, потащила ее к выходу из пещеры, гневно шепча на ухо: – Я же говорила тебе, что лучше самим руны бросить, чем с этой сумасшедшей встречи искать!
– Постойте! – крикнула им вдогонку женщина и в голосе ее будто бы послышалась мольба, – Не уходите так быстро… я может была с вами слишком уж груба. Но это только потому что мне так редко встречается чья-то доброта, что я отвыкла от нее.
Эльфийки переглянулись и обернулись к ней, женщина подошла к ним ближе и стояла заламывая руки и переступая с ноги на ногу. В изможденных чертах ее лица и правда читалось сожаление и даже страх. Того что незванные гости действительно возьмут и покинут ее так скоро.
– Ты, – обрадовалась их задержке женщина и спешно подошла к Эрисин. Та, испугавшись такой прыти от безумной аданы даже руку одернула, но затем нерешительно протянула ее ей обратно. Взяв ладонь эльфийки в свою грязную паучью лапу с длинными черными ногтями, она невесомо провела заскорузлыми пальцами по нежной жемчужной коже и перевернула руку девушки ладонью вверх. – Ммм…
– Что? – не на шутку испугалась Эрисин.
– Милая девочка… эхх-э…
– Ну не молчите же! – начала выходить из себя Нерандиль, решив что прорицательница не наглумилась над ними вдоволь и вернула их только для того чтобы ранить еще больнее.
– Тссс! О тебе, дерзкая девчонка, позже скажу. А сейчас о подруге твоей будет моя речь.
Сказав это, она вдруг встрепенулась и откинула голову назад. Глаза прорицательницы закатились, явив молочно белые белки, а сама она затряслась и страшно раззявила рот, захрипев, словно от нарастающего удушья. Эрисин испуганно оглянулась на подругу, но своей руки не одернула. Видно получить предсказание ей хотелось куда больше чем сбежать отсюда обратно, к родному дому да в теплую постель.
– Милая девочка… дочка винодела и пряхи. Всегда сыта и обласкана, красивые платьица, нежные шелка, ласкающие стройный стан… вижу о ком поет твое сердце, о молодом светловолосом охотнике, да… Он ли, или не он? Хм… хм… Вижу, как лежите вы вместе на толстой подушке из желтых листьев…
– Ой! – радостно воскликнула Эрисин, совершенно позабыв о страхе и тревоге, – Это он, это Бермендиль, Нера, ты слышишь! Он мой ишааль!
– … и ты обнимаешь его холодную руку, а одежды на вас краснее закатных облаков.
– Это… это что-то значит? – спросила она озадаченно.
– Значит, да. – Уклончиво ответила прорицательница и выпустив ее руку, пошатнулась, но тут же отмахнулась от плеча, поставленного Нерой. Взгляд ее снова стал прежним, пронзительно голубым. Помолчав мгновение, пристально глядя на притихшую Эрисин, женщина вдруг кинулась к ней, схватив ее за руки и глаза ее снова закатились за орбиты, став белее молока. – Если хочешь быть с ним, все сбудется. Тебе нужно лишь пойти к нему… но тебе не стоит! Слышишь, девочка! Не ходи, не ходи к нему!
– Что это значит?! – едва не плача воскликнула перепуганная девушка.
– Отпустите ее! Немедленно! – вступилась за подругу Нера, бросившись расцеплять руки сумасшедешй аданы. – Вы что, не видите что пугаете ее! Я же говорила что не стоило нам сюда идти!
– А ты… – прохрипела прорицательница прямо в лицо Нерандиль, обдав ее гнилостным духом, и тут же выпустила руки Эрисин, яростно вцепившись в запястья, – ты… ахаха! Ха-ха-ха!
На женщину было страшно смотреть, она заливалась жутким, разрывающим смехом, который казалось, причинял ей боль. Сумасшедшая адана хохотала сгибаясь пополам и белые глаза ее при этом заливали слезы.
– Пойдем скорее! – Нера схватила остолбеневшую от ужаса Эрисин за руку и потянула вслед за собой к выходу.
– Постой, она еще не сказала…
– Ты разве не видишь, она не в себе! Нет, не стоило нам сюда приходить!
– Беги! – Исступленно крикнула ей вслед прорицательница, продолжая захлебываться жутким смехом. – Беги быстрее, а все равно не убежишь от своего анарэна! Да! Найдет, учует! Аха-ха! Да здравствует грязная кровь! Ура грязной крови, во славу милостивой Лантишан! И Маонис больше не будет единственной грязной аданой Чернолесья!
Глава 3
Нера с подружкой возвращаются домой, обсуждая произошедшее. В лесу они находят следы орков-бурвадегов, Нера уговаривает подругу пройти по ним. Они выходят к реке. Подруга убегает чтобы предупредить поселение о надвигающейся опасности, а Нера остается желая убить орков. Они жуткие великаны с оливковой кожей и страшными рожами, которые на деле окажутся масками. Нера расправляется с двумя орками и ранит третьего. Он ломает ее лук, но вместо того чтобы убить ее, занимается с ней.
– Ну, не молчи! – жалобно простонала Эрисин за спиной у Неры и потянула ее за рукав платья. – Скажи что я была не права, что зря заставила тебя пойти. Что я глупая, легковерная…
– И зачем что-то говорить, если ты и так все знаешь. – Буркнула эльфийка продолжая упрямо идти вперед по тропинке ведшей к оврагу и дальше к их деревне.
– Чтобы я знала что ты на меня не дуешься.
– Я и не дуюсь.
– Оно и видно. – Язвительно фыркнула Эрисин и, прибавив шаг, поровнялась с девушкой. – Спасибо что пошла со мной, я бы без тебя точно пропала.
– Ну, еще бы. – Проворчала эльфийка особо яростно хлестнув древком стрелы по пререгородившему тропинку листу папоротника.
– Ты сильная, – продолжила льстить Эрисин, надеясь таким нехитрым способом загладить свою вину, – я так и не научилась из лука стрелять, а ты еще и нашим охотникам фору в меткости дашь. И как ты только не испугалась, когда она начала предсказывать!
– Ничего она не предсказывала. Разве ты не поняла, что она просто та, кем все ее считают – сумасшедшая адана, совсем помешавшаяся на своем видении, которое не стоит и выеденного яйца. Мало ли что привидится, если питаться одним только мхом и сырой рыбой.
Эльфийки рассмеялись и тут же смущенно переглянулись – не очень то и вежливо было шутить над чужим безумием.
– Жалко ее. – Высказала общую мысль Эрисин. – Совсем одна там, еще и отлучена от Фелиамэль Лантишан. Я бы наверно тоже с ума сошла. Пожалуй, Эвандоэле Мудрому стоило проявить к ней чуть больше милосердия.
– Думаю, он и проявил. – достаточно жестко ответила Нерандиль. – И не только к ней, но и к другим эльфам. Ты разве не слышала, что когда Эвандоэле отказался провозгласить ее сон пророческим, она не остановилась, а начала проповедовать всем, кого видела, да еще и столько шуму на Фииамэль Лантишан навела, что этот скандал еще до следующего обсуждали.
– Да, может она и сама виновата… но все же мало ли до чего может довести безумие? Наверно следовало отправить ее в Сонный Дол, быть может там бы кто-то позаботился о ней…
– А ты не знаешь? Ее и отправили. Но ты же видела, такую попробуй удержать. Она сбежала и опять взялась за свое и только после этого Мудрейший изгнал ее. Ну, не запирать же бедняжку, в самом деле, и уж точно не казнить. Поэтому как посмотреть, может это и была…
Нерандиль запнулась, так и не закончив своих слов. Ее взгляд привлекло что-то в стороне от тропы и она встала на месте, пытаясь понять, что же она видит.
– Нера? Что-то случилось? – взволнованно спросила Эрисин, пытаясь понять куда же смотрит ее подруга.
Девушка подняла ладонь вверх, призывая ее остаться на месте и не двигаться, а сама неслышно углубилась в заросли папоротника устремляясь туда, куда вело ее чутье следопыта.
Ветки кустарников. Обломанные так, словно кто-то долго прятался среди них, а потом в один миг выскочил вперед. И судя по огромным следам от тяжелых сапог, оставленных во влажной земле, это был совсем не дикий зверь.
Хотя, как посмотреть.
Склонившись к поломанным веткам, Нера взяла одну и принюхалась. В ее ноздри ударил запах костра, животного жира, металла и пережженой полыни, смешанной с березовым углем и пчелиным воском. Этот набор ароматов она никогда не ощущала прежде, но прекрасно знала что он означает.
Не чувствуя ног от страха, она вернулась к подруге и, схватив ее за руку, заставила вместе с собой пригнуться к сырой земле, а после, взволнованно оглянувшись вокруг, прошептала ей в самое ухо.
– Эрисин, только ни звука, прошу. Здесь прошли бурвадеги.
– Что! – едва не закричала та, но вовремя сама зажала себе рот.
– Кажется четверо, хотя там дальше тоже поломаны ветки, так что может и больше. Они были здесь совсем недавно и схватили кого-то на этой тропе.
– О, милостивая Лантишан!
– Тише, тсс… если будем вести себя осторожно, нас не заметят. Может они вообще уже ушли далеко отсюда.
– Надо скорее бежать в деревню!
– Не так быстро. Нужно убедиться, что мы не встретим их на пути, проследить куда они пошли. Это может быть опасно. Пожалуй, тебе стоит подождать меня здесь.
– Нет-нет, не оставляй меня! – Вцепилась в ее руку подруга, – Мне страшно, у меня же даже нет оружия!
– Оно и не понадобится, если будешь тихо себя вести, а я вернусь сразу же, как только выйду на их след.
– Нет, Нера, я тут не останусь ни в коем случае! Я буду тихо себя вести, честно! А потом мы вместе отправимся в деревню.
Маленькие ручки Эрисин сжались на рукаве Неры, до боли стянув материю. По бесконечному ужасу во взгляде девушки было понятно, что она от своего точно не отступится.
– Ну, хорошо. – сдалась эльфийка, – Только слушай меня и ни звука. Если скажу бежать – беги, скажу не дышать…
– Молча задохнусь. Все что угодно, Нера, только не оставляй меня здесь! – тихо прохныкала Эрисин, глядя на нее с надеждой.
Следы бурвадегов петляли в зарослях в стороне от тропинки. Нерандиль видела капли крови на дереве под которым их нашлось особенно много, там же валялся изломанный лук и колчан с рассыпанными вокруг него стрелами.
Рассмотрев следы, девушка углядела среди оркских тяжелых сапог едва заметные эльфийские. Должно быть в засаду врагов угодили двое охотников, решившись отправиться за дичью пораньше и так не к стати выбравших именно эту тропу.
Нерандиль бесшумно шла вперед высматривая неумелых разведчиков-бурвадегов, словно тараном прошедшихся по лесу, оставляя за собой сотни следов, поломанных веток и примятую траву.
Лес – был чуждой средой для дикарей, привыкших к открытым равнинам, бескрайним полям и голым скалам. Быть может в своей стихии бурвадеги и были матерыми налетчиками, но здесь, среди высоких деревьев, кустарников и влажной земли от обнаружения их спасал только фактор неожиданности – никто из эльфов даже в дурном сне предположить не мог, что орки заберутся так далеко от своей вотчины. Ведь зачем бы им это?
Справившись с эльфами, орки потащили их в сторону реки. Должно быть, там располагался их лагерь – подумав об этом, Нера оглянулась на Эрисин, но так ничего ей и не сказала. Ведь сделай она это, та непременно начнет отговаривать ее и тянуть обратно в деревню… но что толку пойти по следу и не настигнуть врага? Нерандиль нужно было увидеть неприятеля и собрать как можно больше сведений о нем, чтобы помочь своей деревне подавить это нежданное нападение.
Шум реки уже был отчетливо слышен, хотя эльфийки еще не видели ее берег. Вдруг воздух впереди взорвался истошным криком боли и последовавшим за ним гортанным смехом. Наслаждаясь пытками пленников, орки ржали так, будто в жизни не слышали ничего смешнее.
Их было пятеро, как и предполагала Нера. Невероятно огромные и в высоту и в ширину плеч, косматые, одетые в кожаные доспехи с кольчужными и броневыми вставками, мерцавшими в лунном свете так же ярко, как воды реки, беспечно бежавшей позади них.
Выйдя к берегу, девушки затаились в высокой траве, залегли в нее бесшумно и почти не дыша все обратились в слух и зрение.
Один из жутких бурвадегов, самый кряжистый и грузный, с совершенно безумной перекошенной мордой держал за ноги эльфа, перевернув его вниз головой. Лицо несчастного больше напоминало кровавое месиво, но по ярко алому платку на шее, который теперь сложно было разглядеть на фоне пропитавшейся его кровью разодранной рубахи, Нера узнала в нем Йери, деревенского дурачка. Безобидного, но непроходимо глупого и к тому же за всю свою жизнь не сказавшего ни одного слова кроме “ну” и “смотри-ка”. Вот и сейчас, вися вниз головой он жалобно плакал, снова и снова повторяя:
– Ну…. ну-у…
– Животные, – едва не плача прошептала Эрисин и сжала кулаки, выдирая из земли мелкую сорную траву. – Нужно скорее бежать в деревню, собирать охотников, может бедного Йейри еще удастся спасти…
– Тсс! Смотри, кто это там. – Одернула ее Нера, вглядываясь в берег реки за спинами бурвадегов.
И действительно, там было на что посмотреть. Худощавый эльф в темно-зеленой накидке неуверенно переступал с ноги на ногу глядя на то, как орки мучают его соплеменника. Он что-то сказал самому рослому из убийц, но тот даже не повернулся к нему. Тогда эльф, явно боясь его до ужаса обошел великана, чтобы оказаться у того прямо перед глазами и вновь повторил свой вопрос:
– Гаррадра дур эрмур? Баракр э…– договорить он не успел, потому что орк-великан невероятно быстрым движением схватил его за горло и поднял ввысь, сдавив так что тот мог лишь хрипеть и дергать ногами.
– Бракар дур эрмур! – прорычал он ему прямо в лицо и отбросил от себя под ноги другим бурвадегам.
Тогда тот, самый низкий из орков, который держал за ноги Йейри выхватил из-за пояса короткий нож и, прежде чем эльфийки, наблюдавшие за драмой, разворачивавшейся у реки успели даже охнуть, всадил его в грудь несчастного дурачка по самую рукоять.
