Довольно приветливо улыбнулся, как могло показаться сначала, но у Юли в животе неприятно похолодело, стоило встретиться с ним взглядом. Отчаянно захотелось вскочить с места и убежать прочь. Уж лучше посидеть где-нибудь с Игорем – где он там обычно их ждет? – или дождаться Влада на улице, хоть там и довольно прохладно, чем остаться наедине с его братом в теплой уютной гостиной.
Но Юля, конечно, не двинулась с места, только настороженно выпрямилась и тихо поздоровалась.
– Не ожидал сегодня увидеть здесь тебя, – заметил Артем, располагаясь в одном из кресел, стоявших напротив дивана, на котором сидела Юля. Это похоронило надежду на то, что он, не обнаружив в гостиной никого из родных, отправится на их поиски. Его, очевидно, вполне устраивала компания Юли. – Какими судьбами?
– Мы приехали к Кристине, – отозвалась Юля в момент охрипшим голосом. Пришлось откашляться, чтобы следующая фраза прозвучала увереннее: – Чтобы поддержать после всего случившегося.
Артем удивленно приподнял брови, словно не понимал, о чем идет речь, поэтому Юля растерянно уточнила:
– Ну… с ее мужем…
– А, Олежка, – фыркнул Артем, презрительно скривив губы. – Было бы из-за чего переживать. Я ей сразу говорил, что это плохой выбор. Но она не послушала. Впрочем, я сам виноват: не особо сильно настаивал, чтобы она получше подумала, прежде чем выходить за него замуж. Теперь приходится разгребать.
– Вы пытаетесь вытащить его из тюрьмы? – уточнила Юля, в глубине души надеясь, что неправильно поняла услышанный обрывок разговора.
– Пытаюсь снять с него обвинения, – поправил Артем. – Полностью.
– Этого нельзя делать! – порывисто возразила Юля, на мгновение пугаясь. Артем относился к той категории людей, которые всегда добиваются своего. Поэтому освободить маньяка-убийцу ему было вполне по силам. Насколько она знала, Влад разговаривал с отцом на эту тему, просил того не помогать Олегу. Неужели он ничего не объяснил брату? – Так вы сестре не поможете! Этот человек – убийца. Серийный. Он должен сидеть в тюрьме, иначе он может навредить другим людям.
На лице Артема не дрогнул ни один мускул. Серые глаза взирали на нее с абсолютным спокойствием и крайним равнодушием, словно ни одно ее слово не тронуло собеседника.
– Я не пытаюсь помочь сестре, – отрезал Артем. – Она сама виновата в том, что не умеет выбирать мужчин. Вечно ее тянет на сирых и убогих. В детстве такой же была: все норовила бездомных щенков и котят осчастливить. Я уже помог ей, когда облагородил мужа, дал ему приличную должность. Впрочем, вынужден признать, что он ей достаточно быстро стал соответствовать и вообще старался изо всех сил. Но сейчас мне нет дела до ее детских страданий по поводу того, что она жила с убийцей.
– Тогда зачем вы пытаетесь его освободить?
– Чтобы уберечь репутацию холдинга, разумеется, – пояснил Артем таким тоном, словно это был самый идиотский вопрос из всех, что он когда-либо слышал. – Мне важно не столько освобождение, сколько полное снятие обвинений или оправдание. Топ-менеджер «Вектора» не может быть серийным убийцей.
– Но он убийца! – с нажимом напомнила Юля.
– Откуда ты знаешь? – парировал Артем. – Видела лично, как он кого-нибудь убил?
– Нет, но…
– Человек невиновен, пока его вина не доказана в суде. Слышала про такое?
Юля только растерянно моргнула, не веря собственным ушам. О чем этот человек вообще говорит?
– Влад видел его! В той гостинице, где убили людей! И в его машине нашли окровавленный топор! И запах его парфюма остался на месте убийства!
– Ну, парфюм такой продается в магазинах – его может купить любой. И мало ли, что он делал три года назад в той гостинице. Влад ведь тоже был там, правильно? И он не помнит, чтобы видел, как Олег убивает, он просто столкнулся с ним на этаже, насколько я понимаю. Что касается топора… – Артем задумался, но в конце концов лишь пожал плечами и легким тоном заявил: – Адвокаты что-нибудь придумают, не зря же я им плачу такие деньги.
– Что вы делаете? – теперь Юля смотрела на него с ужасом. – Зачем? Этот человек едва не убил вашего брата. Дважды! Если вы его «отмажете», он ведь продолжит убивать…
– Вот уж чего я ему точно не позволю, – фыркнул Артем. – Понимаешь, мне проще заплатить нужным людям, чтобы они прикопали его в лесу, чем позволить системе объявить его убийцей. Как минимум, сейчас, когда его имя прочно связано с моей компанией. И с именем моей сестры, если уж на то пошло. Сначала развод, увольнение и забвение.
Юля не смогла придумать, что на это ответить. Она опустила взгляд, делая вид, что ей срочно потребовалось что-то прочитать в смартфоне, который она по привычке сжимала в руках. Юля малодушно решила, что лучше прекратить этот разговор и после рассказать о намерениях Артема Владу. Пусть сам усмиряет своего не в меру деятельного братца!
Но оказалось, что Артему все еще есть, что сказать.
– Кстати, вся эта история с Олегом дала мне понять, что некоторые вещи нельзя пускать на самотек. Очень уж дорого это потом обходится.
Юля оторвалась от экрана смартфона и вопросительно посмотрела на Артема. О чем это он?
– Мезальянсы в семье допускать нельзя, – все с тем же спокойствием и равнодушием пояснил Артем, не отрывая от нее взгляда. – А у меня все родственники так и норовят притащить в дом не пойми кого. Еще с отца началось, женившегося на няне. Но это было давно, тогда все было иначе. А сейчас уже стоит быть осмотрительнее. И не только Кристине.
Не понять, что он имеет в виду, было невозможно, но достойных слов в ответ Юля сходу найти не смогла: от захлестнувших эмоций поперек горла встал ком, мешающий говорить. Может быть, потому что его слова перекликались с мыслями, бродившими в ее голове все десять минут, ведь в этом доме она снова отчетливо ощущала себя «неподходящей» девушкой для Влада.
– Я вижу, ты меня поняла, – Артем удовлетворенно улыбнулся. – Ты умная девочка, по всей видимости. И славная. Поверь, ты мне очень даже симпатична, я бы слова против не сказал, если бы ты оставалась его поводырем и… ассистентом, как он это называет. Мой брат – инвалид, ему не обойтись без посторонней помощи. И даже если бы он просто спал с тобой, в этом не было бы ничего такого. В конце концов, личной жизни у него попросту не существовало все эти годы, а потребности никуда не делись. Но все зашло слишком далеко, а ты не пара моему брату. И мне категорически не нравится, что ты втравила его во всю эту историю. Владу стоит больше думать о своем душевном здоровье, а не гоняться по Подмосковью за призраками, легендами и маньяками. Вляпываясь в ситуации, компрометирующие семью.
Резкие, даже в чем-то оскорбительные слова Артема неожиданно подействовали на Юлю удивительным образом: ком вдруг чудом рассосался, а поднявшаяся внутри волна возмущения бросила на язык несколько подходящих слов.
– Влад не виноват в том, что ваш зять оказался убийцей. А я не виновата в том, что он выбрал для своего больного ритуала мой город, а первой жертвой – мою подругу.
– Сейчас не об этом речь…
– А насчет всего остального решать не вам, – перебила Юля. – Решать Владу.
Наверное, люди редко позволяли себе перебивать Артема, поэтому непочтительное поведение Юли произвело впечатление. На мгновение выражение его лица изменилось: маска дрогнула, сквозь снисходительную ухмылку проступила то ли злость, то ли просто раздражение. Но это длилось так недолго, что могло показаться иллюзией, неудачной игрой света и тени.
– Ты дерзкая, оказывается, – заметил он, снова становясь вежливо-отстраненным. – Огрызаться умеешь. Помню, в детстве у нас была собака. Венга. Влада обожала, бегала за ним хвостом, хотя он был тогда совсем маленьким. Меня недолюбливала. Гавкала, рычала. Воспитывала, как иногда говорил отец. Но со временем я поставил ее на место. Я всегда все и всех расставляю по местам. Имей это в виду.
Юля чувствовала, что надо что-то сказать, как-то ответить, чтобы не оставлять последнее слово за ним, но в голову снова как назло ничего не приходило.
– Юля! Прости, что заставила ждать.
Мачеха Влада появилась исключительно вовремя, давая ей возможность промолчать. Анна Владимировна бросила быстрый взгляд на Артема, коротко кивнула ему и снова обратилась к гостье.
– Идем, обед уже накрывают. Влад и Сергей в столовой, Кристина скоро спустится.
Юля торопливо подскочила и шагнула к хозяйке дома. Имей она возможность, побежала бы бегом – так ей хотелось поскорее избавиться от общества Артема.
Но, к сожалению, этого не случилось. Сегодня Артем обедал с семьей.
Глава 2
13 марта 2017 года, 10.12
г. Шелково
Понедельник – день тяжелый, и хотя в работе Соболева хватало и других тяжелых дней, сегодня он с этим утверждением был согласен как никогда. В кабинете было холодно, электрический чайник, который давно дышал на ладан, сломался еще на прошлой неделе, но обзавестись новым никак не доходили руки, а за окном сыпал свежим снегом март, как бы насмехаясь над утверждением, что он – весна. Да и рабочих проблем хватало.
– Принесло же на наши головы… – проворчал оперативник себе под нос, просматривая на экране рабочего компьютера письма с угрозами взрывов, что начали поступать с прошлой недели. На данный момент их пришло только два: в первом сообщалось о минировании одной из школ в Шелково, во втором – самого крупного бизнес-центра, в здании которого находился еще и довольно большой супермаркет. – Чтоб вас самих разорвало!
Оба сообщения, конечно, оказались ложными, это было понятно с самого начала, но не отреагировать и не проверить они не имели права. Теперь начальство требовало немедленно отследить и арестовать шутника, но спецам пока не удавалось найти концы. Баловался явно не школьник с домашнего компьютера или телефона, а кто-то серьезнее, но его цели оставались неясны. На фоне важного для города события, назначенного на пятницу, это было особенно некстати, поэтому все стояли на ушах.
«Хорошо, хоть маньяка уже поймали, – мысленно порадовался Соболев, посмотрев на доску, где еще недавно висели материалы дела о серийных убийствах по мотивам городских легенд. Сейчас доска была пуста и задвинута в угол тесного кабинета, чтобы не мешаться. Для обычных расследований такого представления информации не требовалось. – А то в этой кутерьме не хватает только Федорова с его рисунками. Получилось бы особенно веселое семнадцатое марта…»
Эта мысль едва успела промелькнуть в его голове, когда дверь кабинета скрипнула, открываясь, и в помещение сначала просунулась белая трость, а за ней следом вошел и ее владелец, заставивший Соболева мысленно выругаться. Он ведь даже вслух его не поминал, только подумал! И вот уже Федоров тут как тут.
– Андрей? – позвал тот, медленно крутя головой из стороны в сторону и явно прислушиваясь.
Соблазн затаиться и не отвечать, сделать вид, что его здесь нет, был велик. Но Соболев понимал, что это бесполезно: Федоров все равно не уйдет, пока не найдет его сам или с чужой помощью. В итоге он только поставит себя в идиотское положение.
– Я здесь, на месте, – признался он, садясь в кресле ровнее, хотя посетитель не мог его видеть. – Какими судьбами? Только не говори, что ты опять что-то нарисовал!
– Нет, пока ничего такого, – успокоил посетитель, но Соболеву очень не понравилось это его «пока».
Он молча проследил за тем, как Федоров, ориентируясь с помощью трости, прошел к его столу, нашел стул для посетителя, опустился на него, стремительным движением сложил трость и пристроил ее на коленях.
– Я пришел узнать про Олега.
– Что именно? – удивился Соболев.
– Вы не собираетесь его отпустить?
– С чего бы? – на этот раз оперативник возмутился. – Только не говори, что ты пришел просить за зятя…
– Я разве похож на сумасшедшего? – возмутился Влад, но тут же поморщился, услышав, как Соболев тихо хмыкнул. – Ладно, можешь не отвечать на этот вопрос. Но я действительно пришел совсем не за этим. Скорее, наоборот. Я опасаюсь, что мой брат нашел лазейку… может быть, какую-то вашу ошибку, благодаря которой Олега придется выпустить. Ну, или залог, перевод под домашний арест…
– Для маньяков – никакого домашнего ареста, – отрезал Соболев. – Он общественно опасен, а также имеет средства и возможность покинуть страну, поэтому будет сидеть в СИЗО.
– Ты абсолютно уверен? – с нажимом переспросил Федоров. – Он не выйдет до семнадцатого марта?
– Скорее всего, и после семнадцатого тоже. А ты чего задергался-то?
Федоров вздохнул и сильнее сжал в руках сложенную трость.
– Семнадцатое марта не отменено, – чуть охрипшим от тщательно скрываемого волнения голосом сообщил он.
– В каком смысле? – недобро уточнил Соболев, хотя прекрасно понял, что собеседник имеет в виду.
– Ритуал, – предсказуемо пояснил Влад. – Его последний этап. Он все еще может произойти. То есть… скорее всего, произойдет.
– Не может, – отрезал Соболев. – И не произойдет. Олег Назаров сидит и будет сидеть. Я сказал! – добавил он, вспомнив известный эпизод из фильма.
– У него мог остаться сообщник на свободе, который закончит ритуал за него, – возразил Федоров. – Нурейтдинов тогда говорил, что это может быть целая секта.
– Нурейтдинов считает, что в любом случае убийства должен совершать кто-то один. Глава культа, если хочешь. Да и нет у нас оснований считать, что есть кто-то еще. Они действовали с Татьяной, да и ту он держал только потому, что она скрывала от него точное расположение активных точек. И как только он свистнул ее тетрадочку с записями, она стала ему не нужна. К тому же она собиралась сама совершить четвертое жертвоприношение, а это могло нарушить весь ритуал. Поэтому твой зять ее и грохнул.
– Думаешь?
Соболев картинно развел руками, хотя и этого собеседник не мог видеть.
– Так считает Нурейтдинов, наш великий консультант в области культов.
– Ты уверен в его правоте?
Соболев и хотел бы сказать: «Да!», но язык не повернулся. Если говорит откровенно, то он считал и самого Нурейтдинова, и весь его Институт исследования необъяснимого мутными. Нет, а как вообще воспринимать всерьез организацию, сотрудники которой чуть ли не в «Битве экстрасенсов» выступают? Да и все эти разговоры про магию, колдунов, демонов и тому подобное не внушали Соболеву доверия. Несмотря на все, что он за эти месяцы успел увидеть и узнать.
Но озвучивать свои сомнения ему тоже совершенно не хотелось, поэтому он предпочел ответить уклончиво:
– Слушай, все закончилось, поверь мне. Нет никаких следов третьего участника в этом деле. И уж тем более целого культа! И Назаров твой не выйдет. Уж до семнадцатого – сто процентов, чего бы там твой брат ни делал.
Он надеялся, что после этих слов Федорова отпустит, но тот продолжал сидеть все с тем же напряженным видом. Знай Соболев его чуть хуже, решил бы, что посетитель по-настоящему напуган.
– А если все уже запущено? – не унимался тот.
«Ты у меня запущенный, – подумал Соболев, вздыхая и подпирая голову рукой. – Крайне запущенный случай…»
– Что именно? – устало поинтересовался он вслух.
– Ну… какой-то магический механизм… Что, если семнадцатого марта уже не нужно жертвоприношение или оно необязательно? Что, если нечто все равно пробудится и случится что-то страшное?
– Прекрати себя накручивать! Влад, серьезно… – Соболев снова вздохнул, подбирая слова. – Ты просто не можешь отпустить ситуацию. И я тебя по-человечески понимаю. Охота за маньяком придавала смысл твоей жизни, от такого тяжело отказаться. Но все закончилось. Прими это. Переключись на что-нибудь. Найди другой смысл. Я не знаю… Вернись в свой холдинг, у вас там, как я вижу, вакансия открылась. Или женись на своей Юле, езжайте с ней в путешествие. Или попробуй применить свой дар к другим расследованиям. Вот, хочешь, поищи парня, который должен был приехать к семье на выходные из Москвы, но потерялся где-то по дороге. Или вот еще какой-то недоумок шлет нам письма с угрозами взорвать то бизнес-центр, то школу. Наверняка, еще что-нибудь придумает. Нам бы его взять по-быстрому, потому что в пятницу планируется какая-то серьезная сходка… в смысле, мероприятие у очень серьезных людей – бизнесменов, руководства области, и нам его пасти, а срочная эвакуация в этом случае окажется очень некстати. Хочешь что-нибудь из этого? Нет? Тогда не отвлекай меня от работы, пока у тебя не появится что-нибудь серьезнее опасений.
«Может, надо его как-то вывести из кабинета? – задался вопросом Соболев, глядя на слепого собеседника, который продолжал неподвижно сидеть напротив него. – Как еще намекнуть слепому, что ему пора?»
– Семнадцатое марта не отменено, – повторил Федоров угрюмо.
Его волнение стало еще более заметным, что в свою очередь начало нервировать Соболева. Этого парня он привык видеть или раздражающе спокойным, или просто недовольным. Страх – а теперь было уже бессмысленно отрицать, что это именно он, – Федорову не шел.
– Да с чего ты это взял?! Что может случиться семнадцатого марта?
– Я умру.
Слова прозвучали так просто и в то же время упали между ними тяжелым камнем, надолго погрузив кабинет в тягостное молчание. Соболев сверлил посетителя недоуменным взглядом, пытаясь понять: это такая неуместная шутка или Федоров совсем поехал крышей на нервной почве? Наверное, не стоило так наседать на него месяц назад, обвиняя в массовых убийствах…
– С чего ты…
– Смотритель предсказал, – теперь его голос зазвучал увереннее, как будто, сообщив о своей скорой гибели, Федоров освободился от страха. – Это произошло уже давно, еще в октябре, после тех убийств. Когда вы вычислили периодичность, стало понятно, что на семнадцатое марта придется шестой ритуал, то есть, как мы теперь понимаем, последний. Я подумал, если маньяка удастся остановить на пятом, то предсказание изменится. Но этого не произошло. Смотритель вновь пообещал мне смерть семнадцатого марта. Если ты уверен, что третьего сообщника нет и убийства не будет, значит, я не стану жертвой, как можно было предположить раньше. И что тогда остается? Возможно, нечто плохое произойдет не только со мной, а со всем городом? Или с его частью? Тогда логично предположить, что процесс, запущенный Олегом, уже не остановить. Нечто, чему он пытался открыть дверь, все равно… выйдет. Если мы это не остановим.
Как бы фантастично ни звучала версия, Соболев все равно почувствовал неприятный холодок, пробежавший вдоль позвоночника, словно кто-то провел по его спине ледяным пальцем. Но поверить в подобное он не мог. И не хотел себя заставлять.
– Влад, послушай, – теперь голос слегка охрип у него, – не забивай себе голову дурацкими предсказаниями. Тебе действительно нужно на что-нибудь переключиться. Или уехать на время. Правда. Так будет лучше прежде всего для тебя.
– Ты не слушаешь меня, – разочарованно вздохнул Влад, поднимаясь. – Ты никогда меня не слушал, хотя все, что я тебе говорил, рано или поздно подтверждалось. Что ж, придется искать решение самому.
Он резким, заметно раздраженным движением разложил трость, повернулся и немного неуверенно направился к двери. Соболев проводил его взглядом, хотя и почувствовал желание помочь слепому. Но он почему-то побоялся, что это будет выглядеть как признание им своей неправоты, а Федоров все равно прекрасно справился и без него.
Однако вернуться к работе Соболеву не дали. Едва за предыдущим посетителем закрылась дверь, как пожаловал следующий. На этот раз – девушка, сестра пропавшего в конце прошлой недели парня.
– У нас пока нет новостей, – сообщил Соболев сразу, едва они обменялись приветствиями. – Как только что-то появится…
– Я знаю! – нетерпеливо перебила девица. Вика, насколько он помнил. – Кое-что новое есть у меня.
