Лучшие математические игры, головоломки и фокусы. Фокусы и развлечения. Живая математика
Яков Исидорович Перельман
В это издание вошли две знаменитые книги выдающегося популяризатора точных наук Якова Исидоровича Перельмана – «Фокусы и развлечения» и «Живая математика». Автор открывает секреты феноменальной памяти, учит несложным, но эффектным фокусам, предлагает математические игры, задачи, головоломки, тайные шифры. Все задания снабжены ответами с подробным разбором способов решения. Для выполнения заданий не требуется быть вундеркиндом – достаточно базовых школьных знаний математики, при этом развивается логическое и креативное мышление, внимание, навыки вычислений, расширяется общий кругозор. А неповторимый колорит советской эпохи, сохранившийся в заданиях, вызовет интерес не только к математике, но и к истории родной страны. Задачники Якова Перельмана – нестареющая классика на все времена!
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Яков Перельман
Лучшие математические игры, головоломки и фокусы:
Фокусы и развлечения. Живая математика
Иллюстрации к книге «Фокусы и развлечения» Н. Бачаковой
Иллюстрации к книге «Живая математика» М. Махотиной
© Бачакова Н. В., иллюстрации, 2022
© Махотина М. В., иллюстрации, 2022
© ООО «Издательство АСТ», 2022
* * *
От редакции
Яков Исидорович Перельман родился 4 декабря (22 ноября по старому стилю) 1882 года в городе Белостоке Гродненской губернии на территории Российской империи. Учился в Лесном институте в Санкт-Петербурге и уже в студенческие годы почувствовал призвание к популяризации науки. В 1904 году он стал ответственным секретарем журнала «Природа и люди», где публиковал свои очерки и формировал круг единомышленников. А в 1913 году вышла первая часть книги Якова Перельмана «Занимательная физика». Ее успех был ошеломительным, причем не только среди любителей науки, но и среди профессионалов. Профессор физики Петербургского университета Орест Данилович Хвольсон, узнав, что книгу написал лесовод, а не физик, решительно заявил Перельману: «Лесоводов-ученых у нас предостаточно, а вот людей, которые умели бы так писать о физике, как пишете Вы, нет вовсе. Мой вам настоятельнейший совет: продолжайте, обязательно продолжайте писать подобные книги и впредь». И Яков Исидорович последовал мудрому совету: он написал более сотни научно-популярных книг и учебников, более тысячи статей. Суммарный тираж его книг превышает 15 миллионов экземпляров. Они переведены на два десятка языков мира.
Яков Перельман занимал активную жизненную позицию: он дружил с «отцом космонавтики» Константином Циолковским, переписывался с великим конструктором Сергеем Королевым, встречался с писателем-фантастом Гербертом Уэллсом, создал в Ленинграде[1 - Название города Санкт-Петербурга с 1924 по 1991 год. (Примеч. ред.)] «Дом занимательной науки». Он выступал с докладами о межпланетных путешествиях, преподавал физику, математику и астрономию, выступил с идеей перевести стрелку часов на час вперед для экономии топлива. Именно он стал автором термина «научно-фантастический»: до него писатели называли свои произведения этого жанра либо научными, либо фантастическими.
После начала Великой Отечественной войны Яков Перельман, которому было уже почти 60 лет, поставил свой талант и энтузиазм на службу родине: читал разведчикам и партизанам лекции об ориентировании на местности без приборов. Он мог бы сделать еще так много, но 16 марта 1942 года умер от голода и истощения в блокадном Ленинграде.
Яков Перельман никогда не имел ученых званий и степеней. Но как подсчитать, сколько профессоров и академиков получили свои звания потому, что в детстве им попалась на глаза книжка «Занимательная физика» или «Живая математика»? Яков Перельман сделал то, что не под силу многим заслуженным академикам: он привил любовь к точным наукам миллионам молодых людей. И поэтому каждое новое поколение будет с замиранием сердца открывать книги Якова Перельмана и постигать бесконечный и таинственный мир науки.
Фокусы и развлечения
Фокусы
Чудо нашего века
Афиша
То, о чем здесь рассказывается, я поклялся когда-то никому не открывать. Я был двенадцатилетним школьником, когда мне эту тайну доверили, а слово дал я мальчику моего же возраста.
В течение многих лет клятва строго соблюдалась мною. Почему я сейчас считаю себя свободным от нее, вы узнаете из последней главы рассказа. Теперь же начну сначала.
Это «начало» вспоминается мне в виде огромной пестрой афиши на одном из многочисленных заборов моего родного города.
Я спешил из школы домой, где ожидало меня недочитанное «Путешествие к центру земли» Жюля Верна, когда увидел большую красно-зеленую афишу, возвещавшую о совершенно необычайных вещах.
Прочтите сами эту афишу, и вы поймете, как она должна была меня озадачить.
– Надувательство! – услышал я за собой самоуверенный голос.
Я обернулся: позади читал ту же афишу один из учеников нашего класса, верзила-второгодник, называвший всех нас не иначе как «мелюзгой».
– Обман и надувательство! – повторил он. – За твои деньги тебя же и одурачат.
– Не всякий позволит себя провести, – ответил я. – Умного человека не одурачат.
– А тебя одурачат, – отрезал он, не желая понять, кого разумел я под умным человеком.
Раздраженный его презрительным тоном, я решил непременно пойти на представление, но быть настороже и глядеть в оба. Если будут одураченные, я не окажусь в их числе. Нет, человека с головой не одурачишь!
Феноменальная память
В городском театральном зале случалось мне бывать редко, и потому я не сумел выбрать себе за небольшие деньги хорошее место. Пришлось сидеть довольно далеко от сцены. Хотя глаза у меня тогда были зоркие и видел я сцену недурно, я не мог отчетливо различить лица феноменального мальчика, «чуда нашего века». Мне показалось, что я где-то раньше видел это лицо.
Взрослый мужчина, вышедший на сцену одновременно с мальчиком, тотчас же приступил к «сеансу мнемоники», как выразился он, обращаясь к публике.
Приготовления были тщательные. Фокусник (так называл я его про себя) посадил мальчика на стул посреди сцены спиной к зрителям и завязал ему глаза.
Несколько человек из публики были допущены на сцену, чтобы удостовериться в отсутствии обмана.
Затем фокусник спустился со сцены, прошел между кресел в задние ряды и, держа в руках раскрытую папку с бумагой, предложил зрителям вписать туда названия задуманных предметов – каких угодно.
– Прошу запомнить порядковые номера ваших слов, – говорил он: – Феликс будет их называть. Не угодно ли вам, молодой человек, вписать несколько слов? – внезапно обратился фокусник ко мне.
Взволнованный неожиданностью, я не мог придумать, что писать.
Пишите же, не задерживайте!
Сидевшая рядом девушка торопила:
– Пишите же, не задерживайте! Не знаете, что? Ну, пишите: ножик, дождь, пожар…
Я смущенно вписал эти слова против № № 68, 69 и 70.
– Запомните ваши номера, – сказал мне фокусник и пошел дальше по рядам кресел, пополняя список новыми словами.
– Номер сто! Достаточно, благодарю вас, – громко объявил он, наконец. – Прошу внимания! Теперь я прочту список вслух один только раз, и Феликс запомнит все слова от первого до последнего так твердо, что сможет повторить их в любом порядке: с начала до конца, с конца к началу, через одно, через три, через пять, и назовет в разбивку любой номер по требованию публики. Начинаю!
– Зеркало, ружье, весы, находка, лампа, билет, извозчик, бинокль, лестница, мыло… – раздельно произносил фокусник, не вставляя ни одного замечания.
Чтение длилось недолго, но список казался мне бесконечным. Не верилось, что в нем только сотня слов. Запомнить их, конечно, было выше сил человеческих.
– Брошка, дача, конфета, окно, папироса, снег, цепочка, ножик, дождь… – монотонно читал фокусник, не пропустив и моих слов.
Мальчик на сцене слушал, не делая никаких движений; казалось, он спал. Неужели он сможет повторить без пропусков все эти слова?
– Кресло, ножницы, люстра, сосед, звезда, занавес, апельсин. Кончено! – объявил фокусник. – Теперь прошу публику избрать контролеров. Я передам им этот список, чтобы они могли проверить ответы Феликса и сообщить всей публике, правильны ли они.
В числе трех контролеров оказался, между прочим, один из старших учеников нашей школы – толковый, рассудительный малый.
– Прошу внимания! – возгласил фокусник, когда «контрольная комиссия» получила список слов и заняла свое место в зале. – Сейчас Феликс повторит всю сотню слов от первого до последнего. Контролеров прошу внимательно следить по списку.
Зал затих. Среди общего молчания донесся с эстрады звонкий голос Феликса:
– Зеркало, ружье, весы, находка, лампа…
Слова произносились уверенно, не спеша, но и без запинок и промедлений, словно Феликс читал их по книге.
В изумлении переводил я глаза с мальчика, сидевшего вдалеке спиной к нам, на троих контролеров, стоявших в зале на стульях. При каждом слове мальчика я ожидал их уличающего «неверно!» Но они молча уставились в список; лица их выражали лишь сосредоточенное внимание.
Феликс продолжал перечисление слов, назвал мои три слова (я не догадался вести счет с самого начала и не мог проверить, действительно ли они были на 68-м, 69-м и 70-м местах) и перечислял дальше, без перерывов, пока не произнес последнего слова: «апельсин».
– Совершенно правильно. Ни единой ошибки! – объявил публике один из контролеров, военный, артиллерист.
– Не угодно ли публике, чтобы Феликс перечислил слова в обратном порядке? Или через три слова? Через пять? От одного назначенного номера до другого?
В ответ раздался смешанный гул голосов:
