Когда уходил, взглядом дал Марианне знать, чтобы она дождалась меня. И я был более чем уверен, что она меня поняла. Однако охрана любезно сообщила, что госпожа Мокану уже уехала домой. Я гнал машину на бешеной скорости, в своих мыслях уже дважды заставил Марианну биться в оргазме и теперь яростно проникал в горячее податливое тело. Служанка открыла дверь и отшатнулась в страхе, увидев моё лицо. Я усмехнулся. Не спорю, в возбуждённом состоянии я страшен. Когда проходил мимо зеркала, метнул в него взгляд и понял, насколько прав – бледное лицо, горящие глаза, сетка едва проступающих багровых вен и крепко стиснутые зубы. Зрелище не для слабонервных. Марианны не оказалось ни в спальне, ни в детских, ни в кабинете. Я нахмурился, меня не было самое большее два часа. Куда она успела уехать? Увидел белый лист бумаги на столе. Это была записка, в которой Марианна сообщала о поездке в оперу! Значит, всё это время, пока я страдал от неутолённого желания, моя жена спокойно наслаждалась оперными ариями в компании подруг. В порыве злости схватился за телефон, готовый наорать на неё и потребовать немедленно приехать. Но затем решил, что намного лучше будет самому поехать к ней. Остановившись возле зеркала ухмыльнулся:
– Ник, старина, ты так давно в опере не был. Пора тебе уже приобщиться к культурным развлечениям…
Я как оголтелый мчался на машине к зданию оперы, когда пришло сообщение от Марианны, что она уже у Вольских в их Лондонских апартаментах, снятых на сезон гастролей по Англии.
–Проклятье! –ударил по рулю и резко нажал на тормоз. Я–то уже предвкушал, как буду брать Марианну под арию очередного героя–любовника. Первый и последний раз, когда я был в опере, всё моё внимание было отдано молоденькой вампирше, которая жадно ласкала меня ртом во время всего действия…Даже не помню ни имени её, ни лица. Помню только, как зашкаливал адреналин в крови от осознания, что мы делали это практически на публике. С тех пор прошло около ста пятидесяти лет…И настало время обновить мои воспоминания.
Я завёл машину и резко дёрнулся с места. Подъехав к зданию, подошёл к кассе и взял два билета в ВИП–ложу на ближайшую постановку. Когда кассир произнесла название, я рассмеялся. Моцарт "Дон Жуан". Как символично, вашу мать!
Войдя в дом Мстислава, поморщился: слишком много людей. И половина из них, видимо, из труппы Дианы. Заметил мельком, как Мстислав с яростью смотрит на Диану, разговаривающую с Мистером УНИСЕКС. Было бы время, объяснил бы другу, что с таким же успехом он может ревновать Диану к женщине. Но времени у меня не было. От осознания, что я сейчас увижу свою девочку, кровь забурлила и сердце забилось с бешеной силой. Отчаянно пытался разглядеть её среди разряженной толпы, но тщетно.
Поймал на себе жадные взгляды присутствовавших самок…Именно самок, потому что улыбки, которыми они одаривали меня, иначе как похотью в неприкрытом виде не назовёшь. Когда–то это заводило меня. Это обещание в их глазах. Чувство власти над толпами женщин. Теперь кажется, что с тех пор прошли тысячелетия. Больше ни одна из них не заводила меня так, как та, которую я сейчас искал. Я предвкушал. Чувствовал себя охотником в погоне за самой ценной и самой неуловимой добычей. Я нашёл ее в зимнем саду. Среди сотен ароматов пышно цветущих кустов и деревьев знакомый запах опьянял больше всех, обещая море удовольствия. Она сидела на скамейке, разглядывая экран своего телефона. Ждёт сообщения от меня. Я непроизвольно сглотнул, увидев её наряд: белое слегка просвечивающее платье, которое открывало стройные точеные ноги. Представив, как она этими самыми ногами обхватывает мои бёдра, почувствовал напряжение в штанах и резко втянул в себя воздух. Марианна повернула голову в мою сторону, и её глаза распахнулись шире. Первой реакцией при виде меня была радость, но затем моё возбуждение передалось ей, и я увидел, как расширились её зрачки. Взгляд потемнел и это охренеть как завело меня. Я не мог больше ждать. Шагнул к ней и, взяв за руку, повел за собой. Как мы добрались до машины и выехали на дорогу, я плохо помнил и понимал. Как и не вспомнил совершенно о её пальто, оставленном у Изгоя. В голове билась одна–единственная мысль: Взять. Сейчас. Немедленно. Жестко. Заметил краем глаза, как Марианна положила ногу на ногу, и, едва не застонал вслух, увидев край кружевных чулок. Не поворачивая головы от дороги, я начал гладить её ногу пальцами…Очень бережно и нежно, хотя мне безумно, до лихорадки хотелось сжимать её ноги, оставить на нежной плоти следы от своих пальцев…Её реакция не заставила себя ждать. Она прикрыла глаза и закусила губу. Чёрт, девочка, только с ней мне приходится так напрягаться, чтобы удержать себя в руках. Я продолжал гладить её ноги и, когда она откинувшись на сидение, расслабилась, раздвинул их резким движение руки. Улыбнулся, услышав судорожный всхлип.
– Куда мы едем? – спросила она.
– Я искал тебя в опере, ты уехала. Я купил два билета VIP. Мы возвращаемся обратно. Я буду трахать тебя под классическую музыку, Марианна.
Она вцепилась в мою руку, которую я, продолжая поглаживать, поднимал всё выше.
– Я была на балете, а не на опере. – Она застонала. – Диана выступала.
А по мне хоть на выставке охотничьих собак, малыш. Она говорила что–то ещё, но я уже не слушал. Моя рука пробиралась всё выше, когда…Я выругался вслух. Она не надела трусики. Она была абсолютно голой под эти платьем. Горячей и влажной. Из груди вырвалось глухое рычание. Я отчётливо сознавал только одно: она провела столько времени в окружении мужиков, не надев нижнего белья. Ревность. Злость. Возбуждение. Дикое и необузданное. Такой коктейль эмоций захлестнул меня. Не знаю, что было бы дальше, если бы мы не подъехали к зданию. Я буквально тащил её за собой, так как идти она сама уже не могла…Чувствовал, что она возбуждена до предела. Ноги не держали её. И если бы я отпустил тонкую руку, она рухнула бы на мраморный пол. Да вот только ничто на свете не заставило бы меня отпустить её сейчас. Она была моей добычей в тот момент. Моей самой большой наградой. Марианна – тот самый джек–пот, который достался бездушному монстру.
Мы дошли до нашей ложи, и я посадил её в кресло. Она осмотрелась по сторонам, потихоньку приходя в себя. Нежно дотронулся до её шеи и резко повернул к себе, удерживая за затылок.
– Почему ты ушла из дома, зная в каком я был состоянии?
– Ник…Я не дал договорить, закрыв ей рот ладонью.
–Я хочу знать, какого чёрта, моя жена ушла из дома в платье на голое тело? Чего ты добивалась?
Она нежно улыбнулась и накрыла мою руку своей, а потом взяла мой палец в рот и жадно облизала, глядя в глаза. Меня бросило в жар. Схватил её за подбородок, требуя ответа.
– Я хотела свести тебя с ума, Ник. Ты же бросил меня голодную. Накажи, –снова обхватила палец губами, удерживая за запястье, – накажи…за то, что не дождалась, – она протянула руку и, схватив за ворот рубашки, рванула к себе, – накажи меня сейчас, черт тебя раздери, я с ума схожу уже несколько часов. Давай, возьми меня, Ник. Чего ты ждешь?
Чёёёёрт…Вот этого я точно не ожидал…Я же знаю свою маленькую скромную девочку…Она не из тех шлюх, которые любят заниматься сексом на публике…Она до сих пор смущается от некоторых моих приёмов в постели. Я думал, она попросит не соблазнять её на публике…Начнёт отбиваться от моих ласк. Но нет. Марианна всё–таки удивила меня. На секунду закрыл глаза, чтобы прийти в себя…Вдох–выдох…Вдох–выдох. Моё внимание привлекло жемчужное украшение на тонкой шее. Отпустил её подбородок и, удерживая взгляд Марианны, обхватил за шею рукой. Я поигрывал жемчужинами ожерелья, наблюдая, как она сглотнула слюну. Другую руку я положил на грудь и слегка сжал её.
– Нииик, пожа..– Я заткнул её рот поцелуем…Диким, неистовым поцелуем… И она отвечала мне столь же яростно. Твою ж…Она прикусила мне губу. До крови…И это возбудило меня ещё больше. Хотя я и думал, что дальше некуда…Мозг взорвался…Я резко поднялся и сел в кресло. Схватив Марианну за талию, посадил к себе на колени. Минорную музыку увертюры сменила достаточно живая, побуждая к более активным действиям. Марианна извивалась на мне, тёрлась об меня, пока я снимал с неё ожерелье…
– Проклятье, милая, подожди! – Ноль реакции. Она не владела сейчас собой, словно находилась в прострации.
– Не двигайся, малыш!
Она затихла, продолжая дрожать всем телом от предвкушения…
– Марианна, девочка, приоткрой рот, – даже не верится, что этот хрип и есть мой голос. Она посмотрела на меня и попыталась сконцентрировать на мне свой взгляд. Я чувствую по запаху, как она течёт для меня.
Именно сейчас отсутствие трусиков на ней мне было на руку…
–Ты сейчас откроешь рот, хорошая моя, и закроешь глаза. – прошептал ей. Она быстро кивнула и прикрыла глаза. Я положил ей в рот первую жемчужину ожерелья и её щёки вспыхнули…Да…Она отлично поняла, что я собираюсь делать. Она втягивала их в рот…Одну за другой. А я не мог отвести взгляда от её пухлых губ. Захватил пальцем последнюю жемчужину и медленно вытянул из её рта. Затем встал с кресла, удерживая одной рукой Марианну, и посадил её на своё место. Кресло было широкое, и она откинулась назад. Мне было наплевать, что вокруг люди…Тем более, что здесь царил полумрак… Я уже почти не слышал музыку. Сейчас никто и ничто не могли меня отвлечь от неё. Даже если бы вокруг всё горело, не заметил бы этого. Впрочем, как и она. Я встал на колени перед ней, и Марианна приподнялась, чтобы увидеть, что я сделаю. Когда я провёл ожерельем по её лепесткам, она снова откинулась назад и застонала, распахнув ноги еще шире. Её запах. Сводит с ума. Каждый раз, как первый. Потянул медленно ожерелье…Вверх и вниз…Вверх и вниз…Она задрожала…
–Тебе нравится, девочка? Нравится?
–Даааа,..– её трясёт словно в лихорадке. И эта дрожь передаётся мне.
Я наклонил голову и языком проследовал за жемчугом. Каждая жемчужина цепляла возбужденный бугорок между влажными лепестками, а вместе с движениями моего языка он твердел все сильнее и сильнее. Вверх и вниз…вместе с моим хриплым дыханием. Да, девочка, кончи для меня сейчас. Я хочу чувствовать, как ты кончаешь. Марианна схватила меня за волосы и ногами резко сжала мою голову. Её тело выгнулось дугой, стон был похож на рыдание. По моей спине градом катились капли холодного пота, я сам был на грани. Представил себе, как сладко сжимаются ее мышцы от судорог оргазма и у меня живот скрутило от нетерпения оказаться в ней. Войти до упора, в подрагивающее тело и излиться в нее немедленно. Она кончала…О, как она кончала…Жадно…Сильно…Я чувствовал спазмы её лона своими пальцами. Стиснул зубы до боли, а она билась в агонии наслаждения. Моя ладонь, прикрывающая ее рот увлажнилась…Плачет…Моя девочка плачет…
Я приподнялся и посмотрел ей в лицо…Сейчас она выглядела так, как я люблю больше всего: растрепанная и опустошённая мощным оргазмом, на лице блуждает слабая улыбка, а глаза…Глаза прикрыты, как будто не осталось сил даже на то, чтобы приподнять тяжелые веки. Все также, не открывая глаз, она подняла руку и обвела мои губы…Сатанея от желания, я зашипел и оскалился…Марианна надавила на клык пальцем, и я почувствовал во рту вкус её крови…И уже не смог сдержать себя…Меня била крупная дрожь от потребности. Взять. Тут же, немедленно. Я опустил руку на её грудь и сильно сжал напряжённый сосок. Марианна глухо застонала и выгнулась навстречу моей грубой ласке. Я потерял контроль. Лихорадочно расстегнул ширинку, зверея от бешеной жажды овладеть ею, и вошёл в неё одним резким толчком. Вошёл до упора, по самые яйца. Она вскрикнула и подняла навстречу бёдра. Мне окончательно снесло крышу. И я начал долбиться в неё. Сильно и жёстко. Как заказывали…Получите, распишитесь.
Она отвечала мне с такой же неистовостью…В этот момент мы не занимались любовью. Мы были как дикие животные, изголодавшиеся друг по другу…Смотрел в её напряжённое лицо, упиваясь каждой эмоцией, каждым вздохом и стоном. Серенада Дона Жуана была саундтреком к нашему собственному эротическому фильму…Я уже понимал, что надолго меня сейчас не хватит, когда почувствовал, как по её телу прошла первая судорога наслаждения. Хрипло зарычал, уткнувшись лицом ей в шею…Она откинула голову назад, в изнеможении закрыв глаза…Нет, только не так. Я должен видеть её взгляд, когда она будет кончать.
– Марианна, не смей! Смотри на меня!
Она распахнула глаза… взгляд голодный, ошарашенный, горящий и требующий немедленной разрядки…
–Нииик, дааааа!
Её оргазм схлестнулся с моим…Почувствовал, как мышцы лона судорожно сжимают мой член, и кончил. Оргазм накрыл с головой. Сокрушительный, разрывающий легкие и каждый нерв на моем теле на мелкие атомы невыносимого удовольствия на грани с агонией.
Домой с Марианной мы ехали куда спокойнее, чем в оперу. При выходе из здания я проверил телефон и заметил сообщение от Серафима, в котором он просил о срочной встрече. Умный парень. Побоялся помешать своим звонком. Я хищно усмехнулся: оказывается, жажда жизни – это чертовски сильный мотиватор для смены поведения даже бессмертными. Но, несмотря на срочность предстоящей встречи, я не торопился. Марианна удивленно переводила взгляд со спидометра на моё лицо. Уж она–то точно знает, что я признаю только быструю езду. Но что–то меня сдерживало сегодня. Хотелось побыть рядом с моей девочкой. Она выглядела такой довольной. Усталой, но невероятно счастливой. Смотрел на неё и чувствовал, как сам растворяюсь в её эмоциях. Но в тоже время какая–то мысль мне не давала покоя…Она стучала в висках и не давала сосредоточиться на весёлом щебетании Марианны. Что–то было не так, а я не мог понять, что же именно? Но уже подъезжая к поместью, вдруг весь похолодел от осенившей догадки. Оно снова вернулось. Ощущение беды. Тянущей безысходности. Появилась твердая уверенность, что предстоящий разговор с главой ищеек станет отправной точкой для начала неприятностей.
Глава 2
Когда Ник уехал,я с трудом сдержала вздох разочарования, как всегда мужские проблемы Братства. Серафим вечно не вовремя. Не люблю этого наглого типа.
Хорошо помню, насколько быстро его отношение ко мне изменилось, как только мы с Ником расстались. Зорич относится ко мне, как и к любой девке, которая волочится за Мокану. С одним отличием, что я все же требую к себе уважения, а
точнее Ник надерет ему задницу, если он не будет оказывать должного почтения,
но если этот верный пес услышит "фас", то разорвет меня на части, не
задумываясь. Я обхватила себя руками, все тело зудело от неудовлетворенного
желания и последнего взгляда мужа, который он бросил на меня, перед уходом:
«я вернусь, малыш, мы продолжим и не смей заканчивать без меня, я запрещаю».
Невыносимо тянуло получить разрядку именно так, как он меня научил. Ник
раскрыл мою чувственность до конца, сметая любое смущение и преграды.
Никаких запретов. Теперь я и сама ловко пользовалась всеми теми уловками,
которые могли свести его с ума. Но с ума сходила, и я сама. Последнее время все
больше, потому что томилась от постоянных разлук, от этих женщин, которые
окружали его, везде и повсюду. Флирт, голодные взгляды самок, мечтающих
урвать ласку, готовые ползать у его ног в низменном желании исполнить любую
прихоть. Как долго Ник будет оставаться полностью моим? Как долго я смогу быть
уверенной, что я единственная? Я училась не ревновать, справляться с
эмоциями, но иногда это было просто невозможно и мною овладевало отчаяние.
Я верила ему, но в то же время всегда боялась потерять…потерять себя в его
сердце. Каждый раз, когда Ник отдалялся я сходила с ума от дикой ревности и не
смела ее показать никому. Даже ему. Я – княгиня и не унижу себя подозрениями,
расспросами и недоверием, но я женщина…безумно влюбленная в самого
непредсказуемого и жестокого мужчину из всех, кого когда–либо встречала. От
меня ожидают соответствия статусу, ведь я ЕГО жена. Я та, кто удостоился любви самого Николаса, та, кто носит его фамилию, и я не имею права на унизительную
ревность.
Я зашла в душ и открутила кран, закрыла глаза. Все будет хорошо. После всего
что мы прошли вместе меня не сломают такие мелочи. Это не про нас. Это
слишком ничтожно, по сравнению с тем, что нам удалось преодолеть.
Выступление Дианы немного отвлечет от всех этих мыслей, я давно не выезжала
в свет, давно не чувствовала немного свободы.
Проверила, что сотовый работает, посмотрела на свое отражение в зеркале –
великолепный вечерний наряд, белое платье от "Коко Шанель", короткое спереди
и со шлейфом сзади, полностью открывающее плечи с вкраплением серебряных
нитей и нитка жемчуга на шее. Я распустила волосы и расчесала до блеска. Нет
времени на парикмахеров. Как говорит мой муж: "твои волосы сами по себе
великолепное украшение, ты не нуждаешься в вычурных прическах". Да, он любит
мои локоны, относится к ним с каким–то поклонением, а мне нравится, когда он к
ним прикасается, наматывает на пальцы или больно дергает за них, усиливая мое
наслаждение его властью, в то время как бешено овладевает мной сзади…О
Боже… как я истосковалась по нему.
Я бросила взгляд на часы и прихватив сумочку вышла из комнаты.
После сбора средств для фонда мы поехали домой к Изгою. Весь вечер я ждала
Ника, смотрела на часы, несколько раз набрала его номер, но позвонить не
решилась. Не хотела мешать. Если он обещал вернуться побыстрее, то
обязательно вернется. В конце концов толпа утомила меня, и я вышла на улицу
подышать осенней прохладой. Я сидела в беседке, прислонившись спиной к
холодному мрамору и думала о том, что все эти три года я была безмерно
