Проклятый бывший
Эрин Стерлинг
Суперведьмы
Девять лет назад Вивьен пыталась вылечить свое разбитое сердце так, как это может сделать только ведьма. Алкоголь, ванна, музыка для создания атмосферы – не хватает только от души проклясть ненавистного бывшего. Конечно, Вики понимает, что ей не следует пользоваться магией таким образом, но она уверена: один-два дня неудач – и больше ему ничего не грозит.
Есть только одна проблема: Рис возвращается в город. Короткое путешествие оборачивается настоящей катастрофой, и Ви понимает, что ее старая шалость имеет реальные последствия.
Теперь Вивьен и Рису предстоит объединиться, чтобы спасти город от нависшей угрозы, а также понять, как разрушить заклинание, пока не стало слишком поздно.
Эрин Стерлинг
Проклятый бывший
Посвящается
Сандре Браун, Джуд Деверо, Джули Гарвуд, Джудит Макнот и Аманде Куик, писательницам, которые заставили меня захотеть стать автором любовных романов, когда мне было двенадцать. На это ушло тридцать лет, но я наконец-то смогла!
Erin Sterling
The Ex Hex
Печатается с разрешения автора и литературных агентств Baror International, Inc. и Nova Littera SIA.
Copyright © 2021 Rachel Hawkins
© М. Понамарева, перевод на русский язык
© ООО «Издательство АСТ», 2022
© В оформлении макета использованы материалы по лицензии ©shutterstock.com.
© Елена Солодовникова, иллюстрация на обложку, 2022
Пролог
Никогда не мешайте водку и колдовство.
Виви знала об этом правиле. И не только потому, что тетушка Элейн тысячу раз говорила об этом, – оно было напечатано на кухонных полотенцах и футболках, а также – иронично! – на рюмках в «Грешном деле», магазинчике, которым тетушка Элейн заведовала и который находился в центре Грейвс-Глен, штат Джорджия.
Эти слова более всего соответствовали тому, что у семьи Джонсов сошло бы за девиз.
Но, рассуждала Виви, погружаясь глубже в ванну и делая очередной глоток водки с клюквенным отваром, который приготовила ей кузина Гвин, для разбитых сердец должны быть исключения.
А в настоящее время она чувствовала себя совершенно разбитой. Может, даже вдребезги. Крохотные осколки сердца так и колотились в грудную клетку, а все потому, что ее затянули два ярко-голубых омута глаз и очаровательный акцент.
Шмыгнув носом, она снова щелкнула пальцами. Воздух наполнил аромат одеколона Риса, с цитрусово-пряными нотками, неуловимыми, но тем не менее достаточно запоминающимися, чтобы вызвать их магией.
Даже сейчас, в ванне на когтистых лапах, принадлежавшей Гвин, она помнила, как от этого запаха у нее закружилась голова, когда она уткнулась лицом ему в грудь, какой теплой была его кожа.
– Виви, только не начинай снова! – крикнула Гвин из спальни. – У меня от этого голова болит!
Виви глубже скользнула в ванну, так что вода выплеснулась через края, чуть не погасив одну из свечей, стоявших на бортике.
Еще один урок тетушки Элейн: свечи и ванна – лучшее лекарство от всех напастей. Но даже наполнив ванну розмарином и пригоршнями розовой соли, даже использовав почти все свечи из тех, что были у Гвин, Виви не почувствовала себя лучше.
А вот водка помогла, и, наклонившись, она сделала еще один глоток через соломинку кричащего ярко-фиолетового цвета.
– Дай мне пожить! – крикнула она в ответ, осушив стакан. В этот момент Гвин просунула голову в дверь ванной, ее розовые волосы рассыпались по плечам.
– Милая, я тебя обожаю, но ты встречалась с этим парнем три месяца.
– Мы расстались только девять часов назад, – сказала Виви, не добавив, что на самом деле прошло девять часов и тридцать шесть, почти тридцать семь, минут. – У меня осталось по крайней мере еще пятнадцать часов на то, чтобы перестать. Это есть в книге правил.
Гвин округлила глаза.
– Вот почему я тебя предупреждала: не встречайся с юными колдунами, – заявила она. – Особенно с юными колдунами из Пенхоллоу. Эти мудаки, возможно, и основали наш город, но они все еще гребаные колдуны.
– Гребаные колдуны, – согласилась Виви, печально глядя на опустевший стакан, когда Гвин скрылась в спальне.
Виви, в отличие от Гвин, только начинала знакомиться с ведовством. В то время как двоюродная сестра росла в семье тети Элейн, успешной практикующей ведьмы, родная мама Виви, сестра Элейн, держала свое колдовство в секрете. Только после смерти матери и переезда к Элейн и Гвин Виви начала раскрывать эту сторону своей личности.
Она ничего не знала о юных колдунах и о том, что встреча с одним из них на Празднике Солнцестояния теплой летней ночью может обернуться как лучшим, так и худшим событием в жизни.
Подняв руку, Виви пошевелила пальцами, и через мгновение над водой возникло туманное, колеблющееся изображение.
Это было красивое, обрамленное темными волосами лицо с изящными чертами, блестящими глазами и распутной улыбкой.
Виви нахмурилась, разглядывая его, потом взмахом руки, от которого из ванной выплеснулась маленькая волна, испарила лицо в снопе искр.
Было бы неплохо таким же образом испарить и воспоминания о нем, но даже в своем печальном, насыщенном алкогольными парами состоянии Виви знала, что лучше не связываться с магией такого рода. И пара маленьких осколков ее разбитого сердца не хотели забывать последние три месяца, желали сохранить память о той самой ночи, когда они встретились, о том, как музыкально он произносил ее имя (всегда Вивьен, никогда – Виви), как в ту первую ночь он спросил: «Могу я поцеловать тебя?» и она сказала: «Сейчас?», а он медленно растянул губы в улыбке и сказал: «Предпочел бы сейчас, но готов ждать удобного для тебя момента» – и какая женщина могла бы воспротивиться подобному? Особенно если это девятнадцатилетняя девушка на первом своем Празднике Солнцестояния? Особенно когда обративший к ней эти слова мужчина был высоким и невероятно красивым, к тому же валлийцем?
Это было против всех правил, вот что это было, и она собиралась подать какую-нибудь жалобу в Совет ведьм, как только она…
– Виви! – крикнула Гвин из спальни. – У тебя мерцают свечи.
Упс.
Присев, Виви выдернула пробку из ванны Гвин, надеясь, что часть ее страданий вместе с водой улетучится в канализацию.
Она осторожно переступила через свечи и сняла с крючка на стене халат, одолженный ей Гвин. Затянув на талии черный шелковый пояс, она почувствовала себя немного лучше. Вот почему она предпочла хижину Элейн и Гвин, затерянную в горной чаще над Грейвс-Глен, своей комнате в общежитии колледжа. Здесь, наверху, в этом уютном маленьком краю со свечами и кошками на каждом шагу, в комнатах, пропитанных ароматами древесного дыма и трав, Виви ощущала себя дома.
Может быть, они с Гвин сейчас сделают маски для лица или что-то в этом роде. Пропустят еще стаканчик – или пять. Послушают Тейлор Свифт.
Или, поправила себя Виви, замечая на выходе из ванной, как Гвин создает круг из соли на полу, они займутся… чем-то еще.
– Что делаешь? – спросила она, махнув рукой в сторону ванной. Через секунду оттуда выплыл ее стакан с подпрыгивающей яркой соломинкой, и только ухватив его, Виви направилась в сторону Гвин за очередной порцией напитка.
– Мы проклинаем этого мудака, – с усмешкой ответила Гвин.
– Не был он мудаком, – сказала Виви, пожевывая соломинку и изучая круг. – Поначалу – нет. И, честно говоря, это я порвала с ним, а не наоборот.
Фыркнув, Гвин начала собирать волосы в хвост.
– Тебе пришлось порвать с ним, потому что он оказался мудаком. Он приехал в Грейвс-Глен, соблазнил тебя, в то время как его оставшийся в Уэльсе папочка хлопотал о браке сына с какой-нибудь смазливой ведьмой. И он знал! И даже не удосужился сказать тебе об этом! Нет уж, поступил как мудак – отвечай теперь за свои поступки, так говорим мы все.
– Под «мы все» ты, конечно, подразумеваешь только себя.
– Себя и сэра Мурсиваля, – Гвин указала на крошечного черного котенка, свернувшегося калачиком на ее кровати. Услышав свое имя, он поднял маленькую головку, моргнув Виви яркими зелено-желтыми глазами, прежде чем сделать чуть заметный кивок, словно соглашаясь с хозяйкой.
И Рис был помолвлен. Ну, почти помолвлен. Он не использовал это слово. Он сказал «обручен». Просто вывалил все на нее этим утром, когда они уютно устроились в теплой постели. Поцеловав ее в плечо, он пробормотал, что ему необходимо вернуться домой на неделю или около того, уладить один момент.
Очевидно, имелось в виду «Скажу отцу, чтобы он отменил мою готовящуюся свадьбу с незнакомкой» – и после этого у него еще хватило наглости удивиться тому, что ее поразила эта новость, так что на самом деле, да, они определенно должны проклясть этого мудака.
– Справедливо, – решила Виви, скрестив руки на груди. – С чего начнем?
– Открой окна, – скомандовала Гвин. Она подошла к своему столу и взяла свечу в стеклянном подсвечнике, которую Виви каким-то образом пропустила, устраивая ванную процедуру.
Виви сделала, как ей было сказано, в комнату ворвался прохладный сентябрьский воздух, напоенный сосновым ароматом. Над вершиной ближайшей горы сияла полная и белая луна, и Виви слегка нетрезво поприветствовала ее взмахом руки, прежде чем высунуть голову из окна и взглянуть на гору Элейн.
Там, наверху, где-то в темноте, находился дом семьи Риса. Дом, в котором он не бывал до этого лета. Теперь он стоял пустой и тихий, потому что Рис уехал.
Уехал.
Обратно в Уэльс, к той жизни, которой он жил там до того, как приехал на летние занятия в Пенхейвенский колледж.
И теперь они закончились.
Опять защипало в глазах, и Виви повернулась к своей кузине.
Гвин сидела прямо у границ круга, в центре которого, мерцая, стояла свеча, и на секунду Виви заколебалась. Ладно, что есть, то есть, Рис разбил ей сердце. Да, он не сказал ей, что отец прямо сейчас подыскивает ему жену. Без обсуждений, без предупреждений, не заботясь о том, как она отнесется ко всему этому. Поступки стопроцентного мудака.
Но проклинать?
И проклинать на нетрезвую голову?
Может быть, это было немного чересчур. И тогда Гвин закрыла глаза, протянула руки и сказала:
– Богиня, мы умоляем тебя о том, чтобы этот мужчина никогда больше не мог проникнуть ни в дверь Виви, ни в ее влагалище.
Виви чуть не подавилась своим напитком, хихикая, даже когда алкоголь обжег ей носовые пазухи, и плюхнулась на противоположную сторону круга от Гвин.
– Богиня, – произнесла Виви, делая еще один глоток, – мы умоляем тебя о том, чтобы он никогда больше не использовал свои ямочки на щеках во зло против ничего не подозревающих девушек.
– Славный парень, – заметила Гвин, прежде чем добавить: – Богиня, мы умоляем тебя сделать так, чтобы его волосы больше никогда так не делали. Ты знаешь, что мы имеем в виду.
– Она точно знает, – кивнула Виви. – Богиня, мы умоляем тебя сделать его мужчиной, который всегда будет искать клитор в добром сантиметре от того места, где он находится на самом деле.
– Дьявольски, Виви. По-настоящему темная магия.
У нее кружилась голова, но сердце уже не казалось таким вдребезги разбитым, Виви улыбнулась и склонилась над кругом, ближе к свече.
– Ты разбил мне сердце, Рис Пенхоллоу, – сказала она, – и мы проклинаем тебя. Тебя и твое дурацкое обаяние.
Пламя свечи внезапно высоко взлетело, напугав Виви так сильно, что она дернулась назад, опрокинув свой напиток, и сэр Мурсиваль зашипел, выгнув спину, со своего места на кровати.
Гвин вскочила на ноги, чтобы поднять его, но прежде чем она успела это сделать, оба окна внезапно захлопнулись с такой силой, что шторы взлетели.
