– Мы только что выяснили, что Настя тоже человек, – улыбнулся Коля, – следовательно, она имеет право на личное мнение. Но когда моя сестра сравнила дядю Костю со слизнем, ей влетело. Один хамит безнаказанно, а другой это запрещается? И что мы имеем? Политику двойных стандартов, геноцид Насти.
Николай посмотрел бабушке прямо в глаза.
– Это нечестно. Или накажи двоих, или молчи, когда они оба высказываются!
Присутствующие замерли, в тишине раздался скрип, и в столовую вошел огромный питбуль.
Глава пятая
– О господи, – испугался Виктор, – мы же его специально заперли.
Собака подбежала ко мне.
– Виола, не шевелитесь, – тихо произнесла Анна, – не делайте резких движений. Морис вас просто обнюхает. Он очень умный пес, но не доверяет чужим, никогда не примет угощение из ваших рук. Не бойтесь.
Морис начал тыкаться носом в мою сумку, которая висела на спинке стула. Я улыбнулась.
– Ридикюль закрыт на молнию. Если хочешь посмотреть, что внутри, сейчас покажу.
Питбуль сел и гавкнул. Я взяла кожаную торбочку, открыла ее, вынула пакетик с надписью «Мясные палочки» и обратилась к Анне Сергеевне:
– Разрешите угостить собаку для налаживания наших дипломатических отношений?
– Вы прямо ему угодили, – засмеялся Петр, – Морис при виде этого лакомства превращается в щенка.
Я вынула из пакета угощение.
– Держи, милый.
Палочка исчезла в огромной пасти за долю секунды.
– Хорошо, но мало, – подчеркнула Анна, – ему можно штук восемь дать.
Я начала скармливать питу лакомство. Тот издавал звуки, похожие на ласковое ворчание.
– Запел, – обрадовался Виктор, – Виола, вы теперь наша писательница, пит признал вас.
– Только не надо называть женщину, которая выпускает чтиво для тупиц, писателем, – процедил Константин.
Морис приподнял верхнюю губу, издал «Р-р-р» – потом положил голову мне на колени.
Я стала гладить его по макушке.
– У Риточки есть радостная новость для вас, – зачирикала хозяйка. – Говори, дружочек!
– Сегодня вечером в честь вашего приезда, Виола, и для привлечения народа мы открываем культурный фестиваль, – зачастила жена Виктора, не договорила, вскочила и убежала.
– Что с ней? – удивился Петр Миронович.
– Не знаю, – ответил Витя, – вот уже пару дней, как ее тошнит от всего. Вчера велела мне рубашку переодеть, когда я поинтересовался «Почему?», услышал в ответ: «От красного цвета меня наизнанку выворачивает».
– Девочка беременна! – обрадовалась Анна Сергеевна. – Ура, поздравляю!
Виктор молча уставился на мать, Петр Миронович прищурился. А я сообразила: младенец, которого Маргарита скоро подарит супругу, никого не радует.
– Мама, ты в этом уверена? – осторожно спросил мэр.
Анна Сергеевна кивнула.
– Конечно. Ритуля здорова, просто она в положении. Девочка бледная, постоянно от еды отворачивается, ее мутит. Ноги у нее отекают, лицо тоже. Все признаки налицо.
Витя встал и медленно вышел.
– Очень вкусный пирог, – сказал мэр.
– Потрясающий, – подхватила я. – Объясните, что я буду делать завтра? Сегодня ведь день отдыха?
– Да, да, – закивал Петр, – вы участвуете в игре в четверг, старт утром в одиннадцать.
– Что интересного можно увидеть в Кустове? – задала я новый вопрос.
– У нас великолепный музей… – начала хозяйка дома.
– Ничего хорошего тут нет, – перебил ее муж, – полное убожество вокруг.
Завтрак продолжался еще примерно полчаса, потом все разбрелись.
Несмотря на позднюю осень, сегодня выдался солнечный день, просто бабье лето. Я пошла погулять по участку, забрела в лес, неожиданно увидела там беседку и решила отдохнуть. Строение оказалось застекленным, но дверь неплотно прилегала, поэтому, когда я поднялась по лестнице ко входу, поняла: внутри сейчас находятся Виктор и Рита.
– …! – с чувством произнес муж.
– Честное слово, честное слово, честное слово, – забормотала Рита, – это неправда! Я же не могу забеременеть.
Пара определенно удалилась в укромное место, чтобы поговорить без свидетелей. А подслушивание чужих бесед не является моим хобби. Я сделала шаг назад и чуть не закричала от резкой боли. Сначала мне показалось, что в большой палец правой ноги воткнули раскаленный гвоздь. Но через секунду стало понятно, что произошло.
Пару лет назад мы со Степаном отправились на юбилей нашей приятельницы. Я надела длинное платье и туфли на каблуках. И все было хорошо до момента моего похода в туалет, где недавно вымыли пол. Я поскользнулась на мокрой плитке, подвернула ногу и, как потом оказалось, повредила плюснефаланговый сустав большого пальца ступни. Поверьте, это очень больно, просто очень. Около года я могла носить только обувь с широкой колодкой. Потом я решила, что вылечилась, несколько месяцев радовалась лаковым лодочкам и, торопясь по делам, опять подвернула ногу.
Когда незадачливая больная Тараканова вновь возникла в кабинете доктора, тот встретил ее как родную и посоветовал:
– Передвигайтесь не торопясь, носите устойчивые ботинки, помните: подобная травма может стать привычной. Как говорится, где тонко, там и рвется.
К сожалению, доктор оказался прав. Повредив в очередной раз свою многострадальную лапку, я вспоминаю другую пословицу: «Больной зуб длиннее других». А палец на моей ступне оказался просто километровым. Вот и секунду назад я опять ухитрилась повредить бедный сустав, больно сейчас очень. Хочу уйти и не могу, волей-неволей пришлось слушать чужую беседу.
– Да ну? – с издевкой осведомился супруг. – Я бесплоден, но ты-то вполне способна произвести на свет ребенка.
– Витенька, как мне стать матерью, если у тебя нет возможности зачать малыша? – всхлипнула Маргарита.
– Издеваешься? – зловещим тоном осведомился Виктор.
– Конечно, нет, – ответила жена.
Раздался звук, словно на пол упал кусок сырого мяса.
– Ой! Больно же, – заплакала Рита.
– А мне каково? – процедил Виктор. – …! Шлюха!
– Витенька!
– Заткнись!
– Никогда, никогда, никогда я не смотрела на другого мужчину.
– Зажмурилась и в постель к кому-то залезла, – рассмеялся супруг.
– Милый!
– Не смей меня так называть.
– Дорогой!
– Заткни пасть!
– Почему ты так со мной разговариваешь? – возмутилась жена.
– Она еще спрашивает! Убирайся вон.
– С ума сошел?
– Это ты со всех катушек съехала!
– Витенька!
– Если не заткнешься, я отрежу твой поганый язык.
– Ой!
– Даю тебе полчаса. Берешь паспорт и сваливаешь по-быстрому. Голая пришла в наш дом, голой и уйдешь.
– Но…
Раздался стук.
– Ой, ой, ой, – запричитала Рита.
– Сказано, …, сиди молча, – продолжил Виктор, – кредитки оставляешь, наличку не берешь!
– Но как же? – зашептала Рита. – Если ты считаешь, что я тебе изменила…
Глава шестая
Виктор расхохотался и передразнил жену:
– «Если ты считаешь, что я тебе изменила…» Отлично знаю, что дети от меня не родятся. Следовало Светлану около себя удержать, а я, идиот, дурак, дебил, назло ей на тебе женился.
– Как назло?
– Не нравится правда? – обрадовался муж, решив причинить спутнице жизни побольше неприятного. – Ты мне никогда не нравилась. Глупая и некрасивая.
– Ой!
– Полная дура!
– Неправда.
– Поспорь еще!
– Вчера ты другое говорил.
– Вчера не сегодня. Вчера у меня была жена, а сегодня шлюха!
– Витенька, это ошибка!
– Верно, – неожиданно спокойно отреагировал супруг, – эх, надо было слушать маму. Когда я сказал ей, что хочу жениться, она сразу меня предупредила: «Подожди некоторое время. Семейная жизнь не должна строиться на желании доказать бывшей любовнице, что ты ее забыл и счастлив с другой. Тебе с Маргаритой не ужиться, вы очень разные». А я, идиот, решил, что мать, как всегда, хочет руководить мной, и вопреки ее желанию сыграл свадьбу. И ведь честно предупредил тебя, что не способен стать отцом. Что я услышал в ответ? Отвечай.
– Правду, – ответила Рита, – я родилась и воспитывалась в семье сумасшедших, мамаша домохозяйка, отец приемщик в химчистке. Они девять детей на свет произвели. Я была старшая, пришлось мне всех нянчить. Очень радовалась, что в браке детей не будет. Они мне в детстве жуть как надоели. Поверь, я никогда тебе не изменяла.
– Уходи, – уже без крика и оскорблений велел муж, – разведемся без истерик. Ты не имеешь права ни на что претендовать. Все, что у нас есть – подарки мамы, вся собственность оформлена на меня. Исчезни! Навсегда!
Послышался скрип, я поняла, что Виктор сейчас покинет беседку, и, радуясь тому, что боль в ступне стала меньше, опрометью кинулась в кусты. Не успела я спрятаться, как из беседки вышел Виктор, он спустился по ступенькам и побежал по дорожке в сторону дома. Следом появилась Рита. Она начала медленно спускаться по лесенке, споткнулась и упала…
Я выскочила из укрытия и кинулась к потерпевшей бедствие, а она села, заплакала и сквозь слезы спросила:
– Вы подслушивали?
– Да, – призналась я в некрасивом поступке и устроилась рядом на ступеньке. – В свое оправдание могу лишь сказать, что повредила большой палец на ноге, не могла наступить на нее. Я не сплетница, никому не передам вашу беседу с Виктором.
– Он меня выгоняет, – пожаловалась Рита, – не верит, что я никогда ему не изменяла. В день нашей свадьбы в дом влетела ворона. Здоровенная. Вот и не верь после этого приметам.
– Если вы не обманывали Витю, – начала я, но Маргарита не дала мне договорить.
