Цветы жизни, или Родителей не выбирают
Татьяна Вадимовна Панова
Артем Викторович Голиков
Александр Бессонов
Александр Евгеньевич Цыпкин
Евгений ЧеширКо
Жука Жукова
Одобрено Рунетом
Самые смешные рассказы о детях и родителях от звезд Рунета!
Ну откуда они такие берутся? Отцовские гены, не иначе. И Ютуб. И бабушки – этих вообще сериалом не корми, дай ребенка испортить.
И неважно, пять им или семьдесят пять. И уж тем более неважно, сколько вам. Ведь мама по-прежнему готовит вкуснее всех. А сына – по-прежнему самый умненький мальчик в классе. На курсе. В отделе. В совете директоров. Все равно без вас ничего не может, ну кто тебя учил так галстук завязывать, иди сюда, я перевяжу.
Ты руки помыл? А почему без шапки? Ладно, иди, побесись спокойно, дай яжматери передохнуть.
Александр Бессонов, Александр Цыпкин, Артем Голиков, Евгений ЧеширКо, Жука Жукова, Татьяна Панова
Цветы жизни, или Родителей не выбирают
© Авторы, текст, 2019
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Жука Жукова
Мамин монолог
Алло, да, Люсь. Вот сейчас слышу тебя хорошо.
Да, Славик вчера приводил. Ну как тебе сказать? Ничего такая, волосы в хвост наверху закручены, симпатичная женщинка. Снизу крупноватая, ну ты знаешь, о чем я. Сейчас Слава не замечает, но видно, что со временем поползет она.
А так очень хорошая, приятная. Цветы мне подарила, герберы, ты же знаешь, у меня аллергия.
Конечно, подешевле выбрала, но тоже понять можно, кому охота тратиться… тем более если надолго у нас в семье не задержится.
Правда, вина бутылку принесла. И ты знаешь, поглядывала я за ней, видимо, есть у нее предрасположенность, есть.
Славочка же за рулем, ей подливал, а она не отказывалась. Я глоточек всего сделала, остальное она. Ну что же, сама принесла, сама выпила.
А так очень хорошая. Аккуратная. После ужина посуду помогла сложить в посудомойку. Хотя, между нами, абы как накидала, побыстрее чтобы.
Ну они ушли, я переставила все как нужно. Конечно, ей ничего говорить не стала. Ты же меня знаешь, разве я могу?
Правда, в ванной, знаешь, там у меня аккуратно полотенце накрахмаленное висит для красоты, так она руки вымыла и им вытирать стала. Ну тут уже Славонька ей, конечно, замечание сделал и показал, где у нас внизу поплоше висит. Он же знает, как маме тяжело гладить-крахмалить.
Как одета, да никак, штанишки в облипочку, молодчинка, не стесняется с такими ножками, блузочка, шарфик пегий. А потом она, когда вина напилась, в жар ее, видно, бросило, она шарфик сняла, а блуза до пупа расстегнута. Вот не вру, Люсь, исподнее торчит.
Ну а что, по-твоему, Славичек на интеллект, что ли, ее запал? Да откуда там… Она бухгалтерша. Хорошая профессия, ты права – денежная, я ничего и не говорю, просто по ней и видно сразу – бухгалтерша. Я пыталась о литературе говорить, но там не тот уровень.
А так очень милая, приветливая. Знаешь, свининку я делаю по-французски. Так она мясо поковыряла, а шубу оставила. Я же вкусно делаю: маойнез, лучок, помидорки сверху, ну ты знаешь, сыр тертый.
А она говорит, «жирновато с майонезом». А Славка уплетал! Еще и добавку два раза просил. Наверное, дома его травой кормит, вот он у мамы отъедается, душу отводит. Жирновато ей! А у самой зад рыхлый.
А в общем, зря говорить не буду, девочка неплохая. «Девочка!» Сама понимаешь, ей уже под тридцать, конечно, торопится, время поджимает.
А Славика жалко… Но нет-нет, боже упаси, я не лезу…
Шахматист
У меня гостят два на редкость занудных товарища. Она психолог, а он адвокат. И у них пацан шестилетний – живой такой, на месте усидеть не может ни минуты и еще тараторит без остановки, гештальт у него ни на секунду не закрывается.
Видно, что родителям очень тяжело с ним, потому что мама все время морщится и трет виски, смотрит с мольбой на папу, «сделай же хоть ты что-нибудь…».
Пацан веселый, а у родителей с чувством юмора слабовато.
Мы вчера на природе пили пиво, и он в тубзик по-большому захотел. Мамаша снова за виски взялась, папа рассвирепел:
– Мы же только что из дома, почему ты там не сходил, как все нормальные люди. Нужно уметь контролировать свои потребности, ты ведь человек.
А я решила сопроводить парня, пока из него все дерьмо прямо тут не выбили.
Идем мы в придорожный биотуалет, он скачет на одной ножке и рассказывает, что ему ножик подарили, но папа его отобрал и в коробочку положил, и больше он терпеть не может и, по всей вероятности, не дойдет уже. Я его подбадриваю, как могу.
В итоге добегаем успешно. Я его пропихиваю без очереди, он внутрь прошмыгивает и начинает каждое свое действие комментировать:
– Вот штаны снимаю, вот уже-уже. Да точно, вот как раз. Сейчас выхожу. А нет, извините, еще тут что-то у меня. Ошибся малость, вы только подождите, без меня не уходите. Почему вы молчите, вы еще там?
В очереди смешки раздаются, я уже тоже еле держусь, но держусь. Мужики же не любят, если ржут, когда они обсираются.
Потом парень затихает и через пару секунд тоненьким голосом:
– ОЙ, я в дырку провалился, прямо в какашки. И застрял тут. Но вы не волнуйтесь, тут тепло.
Я в шоке, очередь катается. Я дверь дергаю, кричу, что спасу его, пусть он только не шевелится, а то утонет, а что я потом родителям скажу. Короче, выходит пацан как ни в чем не бывало, в той же белой кофточке и шортиках:
– Шучу же я, расслабьтесь. Вы бы сейчас видели свое лицо.
И хохочет. Ну и я тоже. И все вместе с нами.
Потом идем обратно, я говорю:
– Ржачный ты парень, сейчас твоим расскажем, разрядим обстановку. А то сидят там на изящном пледике, как шомпол проглотили.
А он умоляюще:
– Только им ничего не говорите, мама сказала, что, если я еще хоть раз пошучу, они меня в шахматы отдадут с сентября.
Не найти себя
Вот, например, вы болеете. Или даже лучше – в коме. Но ничего серьезного – врачи сделали все возможное и вытащили вас с того света. Но вот только теперь у вас амнезия – ничего не помните.
Вы приходите в себя, врач сообщает, что вы поправитесь и все будет даже лучше, чем раньше.
И вдруг! В палату забегает радостный мужчина с хризантемой. Вы смотрите на него: лысоват, худой, но с пузиком, бороденка какая-то – не фонтан. Недоуменно смотрите на врача, а мужик кидается к вам:
– О боже мой, наконец-то!
Оказывается, это ваш муж, вы прожили вместе 19 лет. Он очень переживал за вас и сейчас будет помогать вам все-все вспоминать.
– Господи, ну неужели ничего?
Ты качаешь головой, пожимаешь плечами:
– А что я люблю?
– Ты? Готовить любишь. Борщ отличный делаешь, пампушки к нему печешь с чесноком.
Я? Борщ? Как-то вроде не вяжется со мной борщ…
– А еще? Я работаю?
– Да, конечно. Ты менеджер по продажам, в прошлом месяце была лучшим продавцом, тебе премию дали, Ирка твоя обзавидовалась. Неужели и этого не помнишь? Ты бытовую технику продаешь: утюги, электрические чайники, тостеры…
Я – тостеры? НЕТ! Ведь я же балерина.
Слава богу, его прерывают, дверь в палату открывается, и вбегают два жирных парня, они кидаются на тебя с криками:
– Мамка!
– Боря, Жорик! Мама очнулась!
И у тебя в этот момент много мыслей – ты ничего не чувствуешь, но, судя по «маме», это твои увальни, и еще – возможно, тебе нужно завязывать с пампушками… Тот, который Боря, выглядит дебиловато, а Жорик весь в прыщах.
– Дети, встаньте с матери, вы же ее раздавите.
Дети охотно вскакивают, достают из кармана по телефону и начинают резаться в «Майнкрафт».
«Спасибо… заботливый он у меня. Может быть, за это я его полюбила. Ведь за что-то же должна была».
– Ну хорошо, а что мы делаем вместе?
– Вместе? Ипотека у нас вместе…
«Теперь хоть понятно, зачем он меня так рьяно из комы вытаскивал…»
– А как мы проводим время? Где бываем?
– О! Сейчас точно вспомнишь! В пятницу после работы мы едем в «Ашан». Ну вспоминай – сахарная вата для мальчиков? Ну? Сосиски «Клинские»? Нет? Ты еще очень обрадовалась, когда в магазине часы работы продлили. Иначе мы с тобой затариться не успевали. А в субботу с утра на дачу, ну? Ивантеевка наша? Семьдесят километров по Минке!
