Алена Голубева "Дом без прошлого"

– Как вы догадались? – я не сомневалась – весь разговор он слышать не мог, рядом не стоял.

– Все знают, что это ее пунктик, – мужчина с видимым облегчением поставил пакеты на дорогу, – Не страдают у нас люди вечными разборками по поводу парковки, кроме Яны никто возражать бы не стал, зато она каждый раз такой концерт устроит – сериалы снимать можно.

– Синдром вахтера. И это не лечится, – отметила я.

– Вроде того, – мужчина кивнул, – Простим ей эту слабость. Не обижайтесь и не принимайте близко к сердцу. Яна у нас особенная девушка, она с детства сирота. Отец погиб в аварии, отморозок какой-то вылетел на встречную полосу, лоб в лоб, мама не смогла долго с этим жить – бросилась, как я слышал, с моста. Яну взяла к себе бабушка, но бабушке и самой помощь не помешает. У них наследственная мания на скандалы с соседями.

Начинаю думать, что съемная квартира меня устраивала больше. Она ограждала от публичности. Переводила я деньги раз в месяц на карту, общаясь с хозяйкой посредством сообщений, с людьми встречалась иногда возле лифта.

– Распространяете чужие секреты?

– Об этом все знают, – мужчину мое замечание обидело.

– Извините, – изменила линию поведения, хватит на сегодня проблем, – Мне, конечно, горько от чьих-то страданий, Яне я искренне сочувствую…

– Но ее грубость оправдывать не собираетесь, – закончил за меня.

– Верно.

Мужчина вгляделся в мое лицо, словно оставил дома очки, в его серых глазах цвета пасмурного неба промелькнуло узнавание.

– Вы Полина? – протянул руку.

Его зовут Михаил, дядя Миша. Честно пыталась вспомнить. Его мимика и жесты мне знакомы. Готова поставить на то, что неоднократно встречала дядю Мишу в этом дворе. С одиннадцати лет я жила у моря, к бабушке приезжала редко и из квартиры не вылезала, зато, будучи ученицей младших классов, появлялась здесь часто. И дядю Мишу, и агрессивную Яну я, должно быть, знала.

Он не стал дожидаться, пока я сформулирую:

– Вы с моей дочкой на площадке играли, лет девятнадцать назад, – Михаил провел рукой в воздухе, обозначая детский рост.

– Наверное, – стыдно говорить людям, что не помнишь их, – Здесь много ровесников бегало, иногда объединялись в компанию из пятнадцати человек, вряд ли мы узнаем друг друга сейчас.

У Михаила зазвонил телефон, он, не отвечая, засобирался:

– Рад был повидаться, – задержался на мгновение, – Соболезную вашей утрате.

Все испортил. Разговор с ним скрасил осадок после встречи с конфликтными девицами, но стоило Михаилу выразить свои соболезнования, как в груди защемило. Все знают о нашем горе, как знают и о горе Яны. И не забудут этого.

Испорченное настроение на планы никак не повлияло, поэтому, открывая дверь хорошо знакомого кафе, я взглядом искала Риту.

Рита нашла меня сама.

– Какими судьбами? – она положила меню на столик, улыбнулась и убрала со лба прядь, выбившуюся из-под косынки, – Наверное, год к нам не заглядывала.

– Может, полтора, – я достала из сумки заранее припасенный подарок, – Возьми, пожалуйста. Это для тебя. В твою коллекцию.

Фарфоровый слоник умещался на ладони. Рита собирает фарфоровые фигурки, так что с выбором проблем не было. Благодаря фигуркам наше знакомство и развилось.

Несколько посетителей, перестав жевать, внимательно следили за процессом, коллеги Риты старались сосредоточиться на работе, но все равно то и дело посматривали в нашу сторону. Рита взяла подарок.

– Очень приятно, но какой у меня праздник?

– Хорошее настроение, – я сама выбрала столик, – Позволь старой знакомой тебя порадовать.

– Не такая уж ты и старая, – пошутила Рита, – Сейчас принесу меню. Где-то я его успела потерять.

С Ритой мы не были особо близки. Когда я приезжала к бабушке в последнее время, мы предпочитали обедать именно в этом кафе. Вкусно и надежно. Знали, что не отравят. Именно Рита всегда подходила к нам с радушной улыбкой, и я привязалась к ее непосредственности и доброте.

– Салат с лососем особенно удался, посетители без остановки хвалят, – Рита принесла меню, – Спагетти не заказывай, сегодня совсем не их звездный час.

Девушка вела себя, как настоящий профессионал.

– Сколько ты уже здесь работаешь? – спросила я, – Лет семь?

– На следующей неделе будет ровно восемь, – ответила Рита, – Вернусь попозже, у нас почти полная посадка.

Пока я выбирала, что смогу съесть после тяжелого дня, Рита приняла заказы у новых посетителей и успела часть из них принести.

– Как бабушка? – пробегая мимо, спросила Рита.

Она не могла знать, что бабушка похоронена на Южном кладбище. Да и откуда? Рита не была человеком, вхожим в круг доверия, по крайней мере, не для бабушки. А в эти полгода я обходила стороной любые заведения, напоминающие о близких людях.

Говорить или нет?

– Умерла полгода назад, – ответила, откладывая меню. Поесть после этого не получится, может, понравится кофе или хотя бы сок.

От неожиданности Рита села на ближайший стул.

– Вот, значит, почему ты здесь, – она сделала правильные выводы, потом опомнилась и пошла на кухню.

Бабушка не одобряла возникшие у нас приятельские отношения, она постоянно говорила, что «они нам неровня», имея в виду больше пьющую мать Риты, чем саму девушку. Едва Рита неосторожно упомянула о своем трудном детстве и матери-алкоголичке, я сразу об этом пожалела, наблюдая изменения в поведении бабушки. Я могла понять ее волнение обо мне, но не смогла простить надменный взгляд, коим одарили Риту. Лично для меня не было важно, кто ее родители, важно было лишь то, что Рита трудится без выходных с целью добиться всего, чего ей так не хватало в жизни. Я ей гордилась. Больше, чем собой.

– Мне очень жаль, – вернулась Рита и предложила салфетку.

– Спасибо.

– Элеонора…

Только не это. Только не сочувствие прямо здесь.

– Ты бы сочувствовала мне, если бы знала, как она на самом деле к тебе относилась? – давно хотела задать этот вопрос. Многие считали бабушку эталоном сильной женщины, способной на все, уважали ее, пересказывали истории про ее успехи, даже побаивались. Мало кто осознавал, насколько сильно она иногда их презирала.

Нельзя выдавать семейные тайны, а истинное отношение родственников к разным людям – это табуированная тема. Всегда. Сегодня я позволила себе немного выйти за рамки. Мне хотелось знать, что сочувствие Риты является неподдельным, что она в полной мере осознает, о ком говорит.

– Будто я ничего не замечала, – ответила Рита, – Элеонора считала меня и мою семью необразованными, неотесанными маргиналами. В ее глазах мои родители стали для меня приговором – и пьющая мама, и сбежавший отец.

Бабушка не терпела никаких слабостей, будь то страсть к неправильному мужчине или тяга к сладкому.

Боюсь, я обидела Риту.

– Она уважала твой труд, – сглотнула, – Честное слово. Извини за то, что сказала. Не знаю, что на меня нашло.

Правда, не знаю.

– Спасибо, – Рита собиралась добавить что-то, – Знаешь, после того, как ты вернулась в Сочи, Элеонора пришла сюда одна и ждала меня. Я долго наворачивала круги по залу, избегая ее взгляда, а она поймала за руку и спросила, хочу ли я найти достойную работу не с туманными перспективами. Твоя бабушка обо мне позаботилась, понимаешь?

– Понимаю.

Скучная атмосфера местного кафе приобрела новые краски. Невероятно. Бабушка пришла сюда после моего очередного отъезда, дабы предложить Рите работу.

– Я отказалась, не люблю оставаться в должниках, однако ей было не все равно, а это намного дороже льстивого одобрения. Твоя бабушка была немного высокомерной и чрезмерно подозрительной, она боялась, что, заведя со мной дружбу, ты попадешь в плохую компанию или того хуже – пойдешь ко мне в гости, где тебя прирежет очередной мамин сожитель. Но в жестокости ее обвинить нельзя.

После признания Риты мне стало немного легче, я и не подозревала, что бабушка интересовалась ее судьбой, не скрою – это доставило огромное удовольствие.

– Ко всему прочему, она оставляла щедрые чаевые, – Рита потерла рукав форменной блузки, – Сострадание в ней жило, это точно, пусть хоть как Элеонора меня называла.

– Это очень много значит для меня. Я рада слышать.

Ворчливый гость за третьим от входа столиком потребовал официантку немедленно, Рита туда не рванула, не ее забота.

– Какая-то ты не такая. Сразу видно, что мрачная, – заметила Рита, попутно что-то показывая коллеге. Видимо, пора работать.

– Вообще-то, мы обсуждаем смерть моей бабушки.

– Я в курсе. Только ты пришла сюда уже с таким выражением лица.

Рассказывать Рите подробности знакомства с трудными соседями я не стала. Кофе попросила с собой.

– Подожди, – открылась прозрачная дверь, следом за мной из кафе выбежала Рита, держа в руках бумажный пакет, – Не хотела давить на больное. Не обижайся, пожалуйста. Поговорить совсем не могу, у нас управляющий сменился, выпишет мне штраф за болтовню на рабочем месте.

– Управляющему скажи, что сумасшедшая клиентка тебя заставила.

– Попробую, – Рита кивнула и усмехнулась, – Возьми это.

– Что тут? – я аккуратно раздвинула пакет.

– Ужин. Вряд ли ты наешься чашечкой кофе, – весело заметила она, – Ты пришла с подарком, у меня ответного подарка нет. Возьми.

– Какая ты хорошая, – не удержалась я.

Будет, чем поужинать. Несколько раз оглянувшись, чтобы рассмотреть Риту, я видела, как она улыбается.

Ужин не состоялся. Я зашла в квартиру, тщательно заперла двери, проверила каждый замок, потом поставила кофе и пакет с салатом на кухонный стол, освобождая руки, и пошла к сумкам, которые валялись на полу.

С ними провозилась до поздней ночи.

Ближе к трем часам вспомнила – на столе осталась еда.

С уборкой ничего не придумала за сегодня, а на новоселье пригласила друзей. Не демонстрировать ведь им бардак. Я оценила размер квартиры и полезла на известный сайт с анкетами разного персонала, и получила долю везения – разговорчивая женщина с красивым именем Анна, ей тоже не спалось, согласилась приехать утром и убраться.

Уснуть не получалось долго. Я нервничала по этому поводу, постоянно брала в руки телефон, включая и выключая экран, пыталась считать овец и контролировать дыхание. Ничего не получалось. Потом открытое окно, пустившее в комнату немного свежего воздуха, помогло мне расслабиться.

Перед самым погружением в царство Морфея показалось, что неподалеку раздались непривычные шорохи.

20 мая

Я ни разу в жизни не нанимала людей на работу. Папа нанимал, но не для дома. Бабушка, не знающая, каким средством чистить плиту, регулярно звала Веру. Мы с мамой придерживались политики, что сами можем содержать квартиру в чистоте. Странно это, когда за тебя моют твой пол. Вдруг Анна решит, что я бездарная неумеха?

– Примерную стоимость я озвучила. Устраивает или нет? – Анна провела рукой по пыльному комоду, – Не тороплю ни в коем случае, но, если вы не хотите, то я поеду к другим клиентам.

– Мне все нравится: и сумма и наше общение. Надеюсь, будем сотрудничать, – говорить было трудно. Стыдно, наверное.

Мелодия, поставленная на сообщения, отвлекла меня от разговора с Анной. Юля спрашивала, насколько сильно я занята. Позвонила ей.

– Привет, – Юля не церемонилась и перешла к сути, – Я в магазине. Есть красное вино за 1200 рублей, мы его покупали в прошлом месяце, и есть белое вино, мы его не пробовали. Что брать?

– Красное, – без всяких сомнений ответила я.

– Консерватор.

– Им была, им и останусь.

Все незнакомое обычно вызывало у меня недоверие. То красное вино мы пробовали, можем точно сказать, что оно не испортит вечер.

– К семи будем, – Юля, словно переспрашивала, не отменяется ли праздник.

– Хорошо, жду, – неловкая пауза, – Кто именно среди вас будет?

– В чем дело? – на секунду Юлю стало хуже слышно, она, видимо, взяла телефон иначе.

– Ты, – перечисляла я, – Вика со своим одноразовым парнем и Элина. Не больше?

В прошлый раз, когда состоялась дружеская встреча, Вика привела не только нового молодого человека, но и троих его друзей. Те друзья устроили шикарный дебош, разбив три стеклянных полки в квартире у Элины, за что жестоко поплатились, упав на осколки. Сами себя наказали.

– Свои. Я напомнила Вике о тактичности и уважении к чужой собственности, – на этом Юля со мной распрощалась.

Анна успела разложить вещи и приступить к уборке на кухне.

– Лучше начать с комнат, – я вернулась к ней, – Не успела позавтракать, поэтому пока побуду здесь. Не нужно сегодня особо тщательно убираться, поверхностно – полы, полки, мебель. Все поверхностно.

Женщина меня поняла.

– Без проблем.

Вместо завтрака у меня были несколько кусочков холодной индейки и то, что не доела вчера.