Эколог в СССР. Книга 1. Весна 1975
Михаил Востриков
Главный герой – ЭКОЛОГ – живет и работает в настоящем времени. Однако, в СССР 1975-76 годов, он тоже бывает частенько. В осознанных сновидениях, но несколько необычных. Он СПАСАЕТ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ОТ ОТХОДОВ, точно зная, что это нужно было делать именно тогда, в СССР 1975-76 гг, а не сейчас, когда свалки уже лезут в окна. Вперед, к увлекательным приключениям Эколога в СССР 1975-76 года!
Михаил Востриков
Эколог в СССР. Книга 1. Весна 1975
Глава1. Калея Закатечичи
Памяти академика Л.А.Вайсберга
… А снится нам трава, трава у дома,
Зелё-ё-ёная, зелё-ё-ёная трава…
(«Трава у Дома», Гимн Экологов)
– Михалыч, дарова, глянь-ка, что у меня!
Я обернулся на голос. У забора стоял мой старинный друг и сосед Коля Земляков и, улыбаясь во весь рот, махал какой-то странной бутылкой коричневого стекла. Коля, моложавый и крепкий дядька моего возраста, даже еще без большой лысины. О, давно не виделись! Только позавчера вместе поздравили наших женщин с 8 марта, посидели за столом, сходили в баню и на рабочей неделе продолжать совместные увеселительные мероприятия не собирались, да и на службу завтра.
Коля местный, он и его родители жили в Нахаловке всегда. А родители его родителей, до Революции казённые рабочие на строительстве моста через Реку, тут и встретились. Староверы. У у них большой кирпичный дом с большим подвалом. Дому, лет сто, но простоит он еще двести, точно. Вот, как подаёт истинная отцова Вера, особенно, если не бухать…
В сравнении с соседскими хибарами самостройной Нахаловки до Олимпиады-80, дом Земляковых – дворец. Таких дворцов в Нахаловке – «позор Города!», «Деревня в центре Города», – тогда было немного, но были. Все дореволюционные. Дом владельца Винного склада, контора общества «Мазут», мясохладобойня и… узкие улочки, проход к Реке, тарзанки и около трехсот (!) самых диких и причудливых примеров освоения пространства в целях организации человеческого жилья.
Строительство железнодорожного моста через Реку на главном ходе Транссибирской магистрали в конце XIX века, собственно, и дало рождение Городу, а Нахаловка, получается, его законная праматерь. Именно отсюда начался и сам Город и одноименная Область вокруг него.
В далеком 1975 году нашей семье нарезали большой участок впритык к забору Земляковых. Почему именно здесь и откуда у нашей небогатой семьи взялись средства на этот участок и красавец-Дом я не знаю, мне не говорили, да, я, маленький, и не спрашивал. Может, наследство от какого-нибудь доброго дядюшки из Канады? А-ха-ха!
В наше время Нахаловка, это уже чуть ли не самый, а может быть и самый респектабельный район Города. Все хибары давно снесли, проложили дороги и всё такое. Селятся в Нахаловке, вернее, селились, когда еще здесь было свободное место, естественно, лучшие люди Города и… Страны (!). Вон, четырехэтажный дворец бывшего прокурора Области, а ныне, уже Министра юстиции Страны. Ну, и ему подстать. Купить что-либо здесь, уже нереально, ни за какие деньги. А если что и случается с хозяевами, всё расходится по родне. А неофициальное название «Нахаловка» к району так и прилипло и, по-моему, вполне себе подходит к сонму жилищ чиновников, бизнесменов и слуг народа.
Так вот, в Доме, доставшемся мне от родителей, я сейчас и живу, с женой Ириной и двумя нашими собаками – русским тоем Арчибальдом и чихуашкой Ариной, полноценными членами семьи. Дочь Лера уже давно живет своей семьей.
Младшему брату Жене по завещанию досталась городская двухкомнатная хрущевка на Жилмассиве, чем он не очень доволен и периодически ко мне подкатывает, мол, несправедливо это, давай Дом продадим, а деньги, пополам. И всякий раз, посланный в лес, туда не идёт… До следующего раза.
С семьей Земляковых в соседях нам очень повезло. Глубоко верующие выходцы из крестьян Орловской губернии. Возможно, Вера в Бога, в своё время и спасла семью от криминальных нахаловских нравов. Мать с отцом и сын Николай. Потом, у Николая появилась Таня, потом, трое их ребятишек, ныне уже взрослых. Ни одного конфликта за много лет близкого соседства. Всегда приветливые и отзывчивые русские люди. Мать, травница, многих лечила и многим помогла. В общем, кто имеет соседей, тот поймет. Сколько вместе по вечерам выпито, съедено и спето хором, не сосчитать. Да и не нужно, все же употреблено «на здоровье!». Однако, в последние годы, это количество заметно сократилось, увы, возраст.
А вот с другими соседями, через овраг, что называется, не задалось. И началось все из-за коровы. Поперву, когда еще не было внешнего забора, соседи-нахалята ходили через наш участок, кто как хотел. Мы не возражали, дело житейское. Но, когда увидели сильно пожилого мужика, который косил траву на нашем участке, шутейно спросили:
– И зачем Вам наша трава, любезный, никак корову кормить?
Дело в том, что мои родители, уже давно городские жители, представляли свой новый Дом «в деревне», несколько романтически, с походами по выходным за молоком с трехлитровой банкой. И очень обрадовались, что ходить, похоже, нужно, буквально, два шага, за овраг.
Мужик, все здесь его звали Вадькой, закурил и поведал нам такую историю. Что коровы у него нет, по причине ее дороговизны, но, он о ней мечтает, вспоминая, как во время войны корова-кормилица спасла их семью. Вот он и построил теплую стайку, накосил сена, представляет, как он за ней ухаживает и ему хорошо… Пошли к нему на участок, посмотрели, точно, рядом с хибарой-развалюхой стоит стайка и стог сена для коровы.
И батя, сам деревенский по происхождению, предложил Вадьке сделку, мы тебе корову, а ты нам – банку парного молока по выходным. Мужик аж запрыгал от привалившего счастья, кричал, что он по ведру и, неужели, это правда? Сказано, сделано! Батя сгонял в ближайший Совхоз, оплатил живой вес и, вуаля, дуй Вадька в совхозный коровник, выбирай любую. Как говорится, за рога её и в стойло. Батя с мужиками-соседями по хрущевке часто так делали, по осени покупали в совхозе одну корову на всех, и зимой хранили мясо на балконах. Но, не тут-то было…
Вадька, все это на радостях рассказал дома и уже было собрался на коровник, но был остановлен своим Зятем, который его вразумил, что ЭТИ корову дают не просто так, а чтобы потом забрать у Вадьки и дом и жену. В итоге, через неделю батя близко познакомился с местным участковым, который получил соответствующее заявление от граждан из-за оврага и никак не мог понять, зачем бате понадобилось Вадькина старуха.
А деньги, так и сгорели. Совхозные были готовы привести нам на двор любую корову, хоть сами прийти вместо нее, но вернуть деньги…, отказались категорически. Мама Аня батю за это чуть не прибила и долго потом еще булькала… Так и забылось.
А Вадькин Зять вскоре погиб. Он был быком, и по жизни, и по профессии. Где-то шмальнули. Времена хоть ещё и не были бандитские, но тогда, в Нахаловке, такое, бывало частенько. Он к бате приходил тереть за ту корову, но услышав о батином друге «Председателе», как-то быстро отвалил. Опасный был персонаж этот Зять, шальной. Достаточно сказать, что когда у них дома ладилась гулянка, родные вожжами вязали ему руки и ноги, клали на диван, а рюмку ко рту подносили. А потому, что если так не сделать, то после третьей, он хватал топор и носился по Нахаловке с криком «Всех порешу-на!». Но все об этом знали и заранее прятались. И он знал, поэтому и давал себя связывать еще на трезвую. Их снесли через пару лет, впрочем, как и многих в Нахаловке.
Были и другие соседи-нахалята. Даже не верится, что все это было. Воистину – любовь, алкоголь и весна! Мой друг, Миша Евдокимов (тот самый), я с ним играл в музыкальном ансамбле вместе с братьями Бахманами, приезжая к нам в гости, лично наблюдал моих веселых соседей в естественной среде обитания. Потом, в будущем, он все это рассказывал писателю Анатолию Трушкину, тот ему писал монологи, а Миша читал их со сцены. Люди просто подыхали от хохота! Но, это отдельная тема и, когда-нибудь, я про это напишу.
– Коля, привет, дорогой! Что это у тебя?! – не понимаю я.
– Ну, ты что, не помнишь? – расстраивается Коля.
Присмотревшись, узнаю. Это «чебурашка»! Темная бутылка из-под пива с коротким горлышком, таких уже давно нет, с пробкой «бескозыркой» и криво приклеенной этикеткой «Водка «Русская». О, Господи, конечно, помню! В 1993 году непьющие Колины родители отоваривали талоны, а саму водку складывали в ящики. Я же им сам и помогал те ящики, штук пять, относить к ним в подвал. Тогда водка была валютой и Земляковы использовали ее, например, для расчета с трактористом, весною распахивающим им огород.
– А я сегодня полез в подвал угол разгрести, про те ящики и забыли уже, а они, вот, стоят на полках. Вот, тебе принес! Интересно, живая ли, не выдохлась, давай, попробуем? – предлагает Коля.
– Это сколько же лет прошло, двадцать семь?! – удивляюсь я. – Ну, давай, попробуем, что ли.
Расположились на веранде. Хотя и солнышко, но еще не тепло на воздухе в марте, замерзнем в беседке. Ира, жена моя, закуску принесла. Колю, в отличие от остальных наших буйных соседей, она жалует, а с Таней дружит. Если с Колей, то за небольшой баф она меня не гоняет.
– Ну что, Михалыч, за родителей, земля им пухом! Вишь, позаботились о ребенке! – поднимает рюмку Коля.
– За твоих родителей, Коля! Славные они были люди, никогда не забуду. – отвечаю я.
Махнули по 50 грамм «Русской» почти тридцатилетней выдержки и обалдели. Градусы есть, но вкус и запах, как у резиновой подошвы. Реально отрава! Заспорили, что не могла власть в 1993 году население такой дрянью травить, а если она это делала, то правильно её тогда из танков расстреляли. Как вариант, может бутылка попалась левая, ящики же сборные? По сколько бутылок тогда на талон давали? Уж и не вспомнить. Пошли в подвал, другую возьмем.
– Коля, а что это за пакеты с травой на полке с ящиками? Не анаша, часом, а-ха-ха?! Все подписаны, тети Веры рука. Полынь – от отеков. Знаю! Подорожник – от язвы. Знаю! Сирень – от почек и простуды. Знаю! Калея – снотворное и для ясности ума. Не знаю!
– Коля, а что за Калею мама твоя собирала?! Тоже не знаешь? Я возьму, заварю, попробую, ясности ума мне как раз не хватает. Да и просыпаюсь часто в последнее время.
– Бери конечно. Пойдем дальше пробовать? – Коля согласен на экспроприацию древней травы.
Вторая бутылка резиной не пахла и тогдашняя власть была реабилитирована, но градусов в той водке уже не было, выдохлась, видимо, почти тридцать лет, не шутка. На том и разошлись. Догоняться современным алкоголем не стали. Во-первых, не было в запасе, а во-вторых, завтра рабочий день.
А дальше самое неприятное. Перед сном заварил в чайничке немного той Калеи, отхлебнул и тут же понял, что это самое горькое, что я когда-то пробовал в своей жизни. Прополоскал рот водой из-под крана, не помогает. Схватил из вазочки леденец, немного отпустило. Стало заметно клонить в сон. Быстро, в кроватку! Боже, какая хорошая и удобная подушка! Может Ира поменяла? Надо спросить…
***
КЛАЦ!
Я точно знаю, что это сон! Но таких ярких снов я никогда не видел. Я очень хорошо помню этот день. Мне 13 лет, я учусь в «7-В» классе и сейчас стою после уроков на пороге школы и размышляю, как мне добраться до дома. Вариантов два – идти длинной, но относительно безопасной дорогой через Жилмассив, или короткой, через частный сектор с его узкими и пустыми улочками. С собою у меня целое состояние – великолепный серебряный рубль 1924 года, который я выиграл в «чику» у Яшки Цыгана.
Яшка, отпетый школьный хулиган, он курит, дерзит учителям, отбирает деньги у младшеклассников, но в игре на деньги предпочитает придерживаться «правильных» понятий, «проиграл – отдай». Откуда у Яшки взялся этот рубль, неведомо, но теперь он мой, и по слухам, у нумизматов стоит 25 руб., на которые у меня есть виды романтического свойства.
И я решил пойти длинной дорогой. А потому, что точно знаю, в частном секторе, как и в прошлый раз, я напорюсь на залетную шайку Витяя Прозорова, а это под десяток молодых отморозков. Они не только меня сильно побьют, но и отнимут мой серебряный рубль, а с ним и кое-какие надежды.
Стоп! Какой, прошлый раз?! «Раз» может быть только один и он уже был! Ах, да, это же сон! Но, почему я действую так, как в реальной жизни, как наяву. ОС – Осознанное Сновидение, вот что это такое! И я слышал, что некоторые ОС даже увлекаются! Я об ОС толком ничего не знаю, нужно завтра залезть в Интернет и посмотреть, что да как.
Но это все завтра, а пока я длинной дорогой иду домой и мне нужно куда-нибудь надежно запрятать свое сокровище. Все потаённые места в квартире я знаю. Но вот беда, эти же места знает и мой младший брат «разбойник» Женя. Но в одну мою нычку, он пока не залез. Только подбирается, но и это не точно. Быстро раздеваюсь, беру отвертку, встаю на стул и аккуратно снимаю крышку круглой распаечной коробки на потолке в большой комнате. Потолок в хрущевке низкий и моего роста хватает. Почему коробка на потолке, а не на стене, неведомо. Загадка хрущевского домостроения. Крышку неоднократно белили вместе с потолком и на ней по побелке накарябано короткое матерное слово. Женя постарался, почему я его и подозреваю. А батя с мамой Аней и не видят, наверху же, чего там смотреть.
Не прикасаясь к контактам, засовываю рубль в коробку, прикручиваю крышку и спрыгиваю со стула. И все это во сне? Я же все чувствую, морозец на улице, тяжесть отвертки. Ясность ума потрясающая, я помню все, школьную программу, друзей, новую музыку, книги. Вот это сон!
Я прилёг на диван, отдохнуть, слишком много на сегодня впечатлений, и тут же приходит сон, он становится крепким и глубоким, спать так хорошо…
***
Утром от подушки не оторваться. Нужно вставать, сегодня много дел, но успеется…, и я сразу лезу в Интернет. Узнаю, что употребленная мною вчера на ночь травка, правильно называется Калея Закатечичи (в переводе с мексиканского, «Листья Бога») и, изначально, ей пользовались мексиканские шаманы для общения в своих снах с духами и предками. В наше время Калею приобретают те, кто практикует ОС – Осознанные Сновидения. Не наркотик. Легкое снотворное и ноотроп. Будешь Калею пить, перестанешь тупить! Хороший каламбурчик придумался…
Ну, и почитал я про разные практики употребления этой травки с возможностью заказывать гиперреалистичные сны чуть ли не любую тематику и время. Сдаётся, что это, что-то, типа, «слега» в «Хищных вещах века», у Стругацких, но не так опасно. Но я не «слегач», а реалист до мозга костей и мне это неинтересно. Всё, пора на службу! Чувствую себя великолепно, отлично выспался и почти ничего не болит. Завтракаю, пью кофе и за руль. И все-таки, что-то в связи со вчерашним сном свербит в голове и не отпускает. И почему бы мне не заехать к брату, в ту нашу старую хрущевку на Жилмассиве? Давно его не видел, но слышал, опять пьет. Ладно, заскочу на пять минут, вставлю пистон за алкашку и может быть денег дам, брат все же.
Открываю дверь в квартиру своими ключами. В квартире пусто, брата нет. Может, в магазин пошел? Достаю из батиного ящика с инструментами плоскую отвертку, становлюсь на стул и снимаю крышку распаечной коробки, на которой замазано известкой, но еще хорошо видно выцарапанное когда-то короткое матерное слово. На пол падает тяжелый кругляш, это серебряный рубль 1924 года.
Глава 2. Ангел-Хранитель
Миша.
Это что такое было?! Ну ничего себе накрыло. Вырубило, прямо, напрочь. Как из школы выходил, помню, это был я, а потом, как цветное кино смотрел, все видел и слышал, но это был не я, вернее, не я один. Пришел домой, рубль подальше запрятал, на потолок. Но это и правильно, пусть там лежит, целее будет. А теперь вот, точно я, лежу себе на диванчике и сплю. Да сладко так… Никогда так не спал. А как спал? А просто, спал да и всё. Мама Аня говорит это возрастное и днем спать полезно. Ну как ей объяснить, что возрастное, это другое, и это не спать, вернее, спать, но по-другому. Да знает она это все, я же появился как-то на свет.
Ладно, встаю, скоро уже родители с работы придут и еще малолетнего «разбойника» Женю приведут из садика. Уроки, вечерняя гулянка, с батей поболтаю о том, о сем, я люблю с ним болтать… Батя у меня служил на флоте старшиной 1 статьи и про службу любит немного… приукрасить:
***
Ух-ты, мы вышли из бухты, а впереди, наш друг океан… Автор неизвестен)
– Шли мы Сангарским проливом, – начинает батя, – Слева японцы, справа американцы, и тут… – я замираю от удовольствия. Я эту байку про приключения балтийского линкора «Марат» в Японском море слышал уже много раз. И про то, как линкор чуть не утонул, а его батя спас, и про то, как батя в шахматы выиграл отпуск у замполита. Но про отпуск, похоже, правда. По некоторым сведениям, именно в том отпуске он и встретил маму Аню в заводской общаге, где бабушка Дуся, его мать, работала уборщицей. Но это отдельная история.
На самом деле, батя служил в городе Советская Гавань старшиной «Флотского Экипажа». Это такая воинская часть, где принимают, стригут налысо и переодевают в военную форму похмельных испуганных оборванцев (призывались-то в том, что похуже), за месяц проводят с ними «Курс молодого матроса», принимают воинскую Присягу и отправляют служить дальше, в береговые части и на корабли флота.
Еще в Экипаже есть т.н. «переходящая рота», в переменный состав которой принимают всех залётчиков – пьяниц, драчунов и др., в т.ч. для отправки их в Дисбат (Дисциплинарный батальон). И освобождённых из Дисбата. В Дисбат военных отправляют по приговору флотского трибунала, до трех лет. Но если военный по мнению трибунала заработал больше, то его передают гражданским ментам. Понятно, что кадровые старшины в такой роте, ещё то зверьё, могут выключить матроса с одного удара. Их так и подбирают. И по-другому там нельзя. И батя был таким же. Но один раз выключил не он, а его…
В переходящую роту Экипажа прибыли бывшие юнги! Они, когда-то мальчишки, во время войны прибились к боевым частях и кораблям флота. Многие участвовали в боевых действиях и имели правительственные награды – ордена и медали. А 1945 году, по осени, кому из них стукнуло полных 18 лет, всех, по закону, призвали на срочную службу, на флот, на 5 лет, не засчитав военные годы в срок службы. И теперь представьте, что такие ребята прибыли с обычными призывниками в обычную часть… Через год-два, их, смертельно обиженных на Советскую власть (и ведь было за что…), почти всех уже отправили в Дисбаты и обычные зоны. И было за что! Били они всех страшно, бывало, и до смерти – матросов, мичманов и офицеров. Но и в Дисбатах их не сломали. И вот в количестве двадцати человек, в возрасте 23-24 лет, из «Пансионата «Белый лебедь» – так называли дисциплинарные роты Тихоокеанского флота на Русском острове, – в котором они
(зачёркнуто), отслужили по 3 года, в Экипаж прибыли те бывшие юнги для последующего оформления и отбытия в части дослуживать свой срок, т.к. время проведенное в «пансионате», как и война, в срок службы тоже не входит.
И эти юнги поступают под начало молодого старшины кадрового состава переходящей роты «Флотского Экипажа» города Совгавань, моего бати. И все бы ничего, но какой-то
(зачёркнуто) не шибко умный офицер посылает этот взвод на разгрузку угля… Приходят на станцию, и как там батя не командует, никто ничего не разгружает. Мол, хочешь, старшина, сам разгружай. Батя орать, а ему:
– На, тебе, салага, деньги, сходи-ка за водочкой, и колбаски не забудь. – да спокойно так.
Тут приходит сундук (мичман) контролировать рабочий процесс. К юнгам он не идет, учёный, а начинает мотивировать батю, мол я тебя и все такое. Батя молодой, жизни не знает, опять начинает орать, и всё, один удар лопатой и солнце гаснет.
В госпитале к бате приходит военный дознаватель, мол, рассказывай, что да как. Кто бил, кто не подчинялся? Батя ему говорит:
–Упал, лицом об лопату, на угле лежала…
Дознаватель спорить не стал: – Ах, упал? Ну-ну. – все записал и ушел.
А когда батя пришел в роту из госпиталя, его в тот же день отправили на гарнизонную гауптическую вахту. А что бы не врал начальству! Отсидев на «губе» 10 суток на хлебе и воде, батя, худой, грязный и злой, возвращается в роту. Вроде всё, отстало начальство, за один косяк на флоте два раза не наказывают.
И тут к бате подходят те юнги, улыбаются, приносят покушать, выпить, спокойно разговаривают. Молодец, мол, не заложил! Один, вообще зёмой (земляком) оказался, из одного Города. Так и дружат с тех пор. Этот юнга-зёма сейчас председателем садоводства «Здоровье» работает и в узких кругах имеет погоняло «Председатель». У него: 4 года войны + 3 года Дисбат + 5 лет срочной службы, в итоге, 12 лет Родине отслужил. Так и приехал на дембель с 12 шпалами на рукаве бушлата, типа, прикольнулся. Тогда солдаты и матросы на рукаве носили шпалы, по годам срочной службы. И не один патруль его не заставил срезать те шпалы, все по закону и в военном билете отмечено.
Он серьёзный товарищ, этот «Председатель», и на всю местную шпану клал с прибором. Вокруг него человек двадцать, таких же как он фронтовиков, бывших штрафников, и его все знают. Батя рассказывал, что когда после смерти Сталина в 1953 году в Город из «чёрных» зон хлынули толпы амнистированных уголовников, именно ребята «Председателя» вместе с ментами успокаивали, а то и упокаивали блатной элемент. Так, на танцы в Кривощёкинский рабочий клуб, блатные ходили с ножичками в сапогах, по моде, с напущенными штанинами. А у бойцов «Председателя», там же, в сапогах, были… пистолеты. Эхо войны! Думаю, что и сейчас те пистолеты у «Председателя» недалеко припрятаны.
