Анна Владимирская "Amarie"

– Съешь, – она взяла гроздь крупного, сочного винограда и протянула его Шойо. Та лишь молча покачала головой. – Возьми, ты ведь знаешь, отказ – это невежливо.

– Салар, – Кара попыталась угомонить Хели, – шаманкам нельзя обычную еду, всю жизнь они должны придерживаться строгого поста. С твоей стороны невежливо настаивать на том, чтобы она нарушила один из заветов своей жизни.

Хели разочарованно бросила виноград на блюдо.

– Она тощая, как старая кобыла кузнеца. Того гляди и сдохнет.

Шойо не отреагировала на этот выпад, глядя сквозь Хели.

– Не смей оскорблять ее! – взвилась Каралан. – Ты невыносима! Шаманки всеми почитаемы – они приносят свою жизнь в жертву ради знания, которым делятся с людьми, и ты обязана относиться к ним с почтением! Немедленно попроси у нее прощения.

Хели снова почувствовала поднимающуюся в ней волну гнева. Она сжала кулаки и впилась взглядом в Шойо.

– Простите меня, шаманка, – едко сказала она, по-охотничьи сощурив глаза и слегка оскалившись. Такое выражение лица она переняла от пустынных кошек, которые злобно скалились из своих клеток на базаре Кандира.

– Ничего страшного. Мне твоя дерзость нипочем, ты вредишь лишь себе, – в этот момент Хели готова была поклясться, что увидела ухмылку на губах невозмутимой Шойо.

В этот момент в комнату ворвался Дан, за ним ковыляла явно довольная старуха, которая тут же схватила Шойо за руку и потащила прочь.

А Дан подошел к Хели и отвесил ей звонкую пощечину, отчего девочка опрокинулась на пол.

– Ты дерзила шаманке?! – он громко кричал, но оглушенная девочка даже не поняла, что он сказал. – Маленькая дрянь! – он схватил Архелию за одежду и приподнял над землей, попутно встряхнув, чтобы волосы не закрывали ее лица.

– Дан, – прошептала перепуганная Кара, однако тот ее не услышал.

– Ты тварь, которая словно гнойник на теле Кандира. Мое безграничное терпение кончилось, теперь ты будешь воспитываться по-другому! – ошеломленная Хели попыталась потереть щеку, но Дан швырнул ее на подушки как котенка. – С этого дня живешь в бараках вместе с остальными бойцами. Ты будешь тренироваться вместе с ними!

– Дан, это безумие! – закричала Кара, подбегая к нему.

– Это мое последнее слово! – прогрохотал мужчина. – С этого дня ты будешь видеть Салар раз в неделю, когда будешь приносить ей отвар для волос.

Дан резко развернулся и, широко шагая, ушел в свой кабинет и захлопнул дверь.

Каралан, громко зарыдав, бросилась к Хели и крепко обняла ее. Девочка почувствовала, как ее густые волосы пропитываются слезами матери.

– О, Салар, прости, я не смогла защитить тебя…

Хели отупело гладила Кару по волосам и размышляла о ситуации, в которую ее бросила судьба.

Она не раз видела изматывающие тренировки мужчин, мечтавших стать Тихими Убийцами. Целыми днями их морили голодом, оставив почти голышом под палящим солнцем или, напротив, под проливными дождями, после которых часть претендентов просто умирала. Со своих жестких деревянных постелей, укрытых лишь тонким слоем льна, они вставали задолго до того, как взойдет солнце и под хмурым холодным небом совершали длительные пробежки от одной горной крепости к другой. Пробежка заключалась в преодолении препятствий в горных серпантинах. Порой перепад высоты там доходил до того, что человек, преодолев один круг, падал без сознания от нехватки кислорода. При поиске пищи мужчин заставляли соревноваться в ловкости с горными козлами.

Здесь обычные игры Хели с кинжалом и яблоками не пройдут. Ей придется добывать пищу наравне со всеми на крутых склонах гор, где дуют ветра, способные попросту сбить девочку с земли.

Но не это пугало ее больше всего. Ее сердце замерло при мысли об отборочных боях, в которых, само собой, побеждали лучшие. Судил бойцов при этом Дан, он мог помиловать и принять в ряды ордена проигравшего бойца, который произвел на него впечатление. Прошедшие бои проходят испытание на маскировку и… театральное испытание. Идеальный Тихий Убийца, по мнению Дана, ни при каких условиях не должен выдать себя и в этом заключалось его мастерство игры.

Прошедшие и это получали свое первое задание, и оно отнюдь не было простым. Дан, отслеживавший качество бойцов на всех этапах, мог дать задание в соответствии со слабыми сторонами человека. Прошедшие первое задание посвящались в орден.

Архелия не могла взять в толк – неужели отец собирается сделать из нее профессиональную убийцу-женщину? Неслыханное дело! Она потрясла головой, отгоняя видения своих боев с мужчинами – ей никогда не одолеть натасканного, мускулистого бойца. А это могло значит только одно – отец хочет ее смерти.

Наивная принцесса даже не подумала о том, что она может не пройти испытания еще до того, как ее допустят до боев. Но Кару здесь пугало даже это – она и подумать не могла о том, что Хели доживет до боев. Это означало, что Архелии осталось жить еще год, максимум два. Поэтому женщина была безутешна. Она крыла Дана последними словами, даже такими, каких Хели не слышала, а потому их значения не знала.

Прошло довольно много времени, прежде чем Кара успокоилась, и все это время Хели гладила ее по голове, не зная какими словами может ее утешить.

Наконец Каралан оторвалась от девочки и, пытаясь пригладить свои растрепавшиеся волосы, сказала:

– Пойдем, я попробую научить тебя… – она всхлипнула и Хели увидела ее красные, опухшие глаза. На ее памяти мать еще никогда так плохо не выглядела.

Чему Кара может научить ее? Красить глаза?

Они направились в покои Каралан, минуя безмолвных стражей, стоявших как каменные истуканы. Хели помнила, как не раз дразнила их в попытках согнать эту невозмутимую маску с их лиц. Но теперь она даже не обращала на них внимания. Девочка была серьезна как никогда – перед ней замаячила серьезная перспектива не дожить до следующего месяца.

Дверей в покоях Кары не было – Дан считал, что они к чему. Женщина усадила Хели на пышную кровать и поспешно затараторила:

– Законы Кандира таковы, что мужчина не смеет тронуть женщину без ее согласия. Поэтому я не стану переживать, что тебя кто-то… – она снова всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. – Но ты – девочка и тебя всегда будут окружать те, кто сильнее и старше тебя. Нечего и думать тягаться с ними. Поэтому все, что ты должна делать, это пользоваться тем, что ты – будущая женщина, способная вскружить голову. Ты понимаешь, о чем я?

Хели помотала головой.

– Природа мужчин такова, что им всегда нужно кого-то защищать. Пришедшие сюда, в Кандир, потеряли все, иначе им и в голову не пришло бы бросать свою жизнь на плаху ордена. Ты ведь знаешь, не все Тихие Убийцы возвращаются с заданий. Они вступают в орден, потому что им нечего терять. Но теперь они обретут смысл своей никчемной жизни в твоей защите.

Хели удивленно распахнула глаза. О чем таком толкует Кара? Дружить со взрослыми, странными и непонятными мужчинами?

– Салар, чтобы выжить, ты должна пользоваться помощью окружающих, а если ее нет – то просить! Ты не проживешь и пары дней в тех условиях, куда кидает их Дан по своей прихоти, поэтому ты должна найти себе друзей, покровителей, защитников, кого угодно. Тех, кто поможет тебе выжить, ты поняла меня?

Шокированная такими наставлениями, Хели молчала.

– Ты поняла меня?! – закричала Кара, встряхнув девочку за плечи.

Наставления Кары были как раз тем, что Архелия даже при большой необходимости не смогла бы сделать. У нее не было ни одного друга в Кандире, и она считала ниже своего достоинства заводить знакомства с простыми людьми. Даже со своим тренером Тагиром она была немногословна. Единственный человек, которого она уважала – был Уман. Даже положение Каралан она считала унизительным и скорей бы умерла, чем позволила себе стать бесправной наложницей. Нет, она лучше умрет, быстро и без мук, чем подчинится Дану в его, как она считала, жестоких играх. Куда ей было знать о политике, о жизни простых людей Кандира и за его пределами, если она собственноручно ограничила количество людей в своей жизни.

Но теперь Дан поставил ей негласное условие – или умереть при попытке сохранить хотя бы видимость своей независимости, или выжить, полностью поменяв свое отношение к жизни. Хели не знала, что лучше. С одной стороны, ей хотелось выжить и когда-нибудь выйти за пределы стен Кандира. С другой – она ненавидела саму мысль о том, что кто-то может поставить ей столь жесткие рамки.

– Ты должна пользоваться тем, что ты слаба. Но ты должна быть хитра, как степная лисица. Никогда не ввязывайся в открытый поединок, а если тебя решили во что бы то ни стало убить, убегай. Не можешь – ищи помощь. Позже, ты сможешь дать отпор за счет своей ловкости. Мужчины всегда бьют сильно и руками не машут, не давай им достать себя. Уворачивайся как змея, просачивайся сквозь пальцы, будь маленькой и юркой и тогда никто не сможет нанести тебе удар. Всегда, при любых обстоятельствах, надевай полную броню. Ты увидишь, что большинство мужчин почти ничего не носят в жару, но пусть с тебя сойдут семь потов, чем тебя поразит внезапная стрела. Ты маленькая и стройная, издалека в тебя сложно попасть, поэтому целиться будут в грудь, пусть она будет полностью защищена. Ближний бой ты не должна допускать ни при каких обстоятельствах. И никогда никому до конца не доверяй, в какой бы верности тебе не клялись. Если тебе понадобится убить..

– Я знаю, – тихо сказала Хели. – Тагир учил меня. И Уман рассказывал о болевых точках, ядах..

– Не забывай ни слова из того, что они говорили тебе, это может спасти твою жизнь.

Казалось, Каралан выплакала все слезы, поэтому, когда она начала готовить Хели к переезду в общие бараки, на ее лице лишь застыла невыразимая печаль.

Она очень коротко обрезала волосы Хели, так, что те стали торчать смешным ежиком – девочке было очень непривычно без волос, которые всегда тяжело спадали на ее спину.

– Тебе нужно будет всю жизнь красить волосы тем отваром, который я учила тебя готовить, – монотонно говорила Кара, сознавая, что "вся жизнь" Хели вряд ли продлиться дольше месяца. – Старайся, чтобы твоя голова всегда была накрыта, и чем более плотный слой ткани, тем лучше. В горах чего только не бывает, и твоя голова должна быть хорошо защищена от случайных камней… Пусть и устроят тебе сотрясение, но череп не проломят. Всегда надевай плотную одежду и берегись солнца. Я буду просить отца, чтобы он позволил тебе иметь твое собственное оружие, а не те мотыги, что выдадут в казармах. Он не осмелится отобрать у тебя последнюю надежду на выживание.

Бараки нижнего города

В этот же вечер стражники отвели девочку в общие бараки. Они нарочно шли медленно, с жалостью поглядывая на принцессу, которая теперь стала похожа на обычного смуглого мальчика, каких в Кандире было множество. Никто из встречных не узнавал ее без обычной прически.

Общие бараки были совершенно непохожи на внутренние комнаты замка. До Хели начала доходить тяжесть ситуации. Барак представлял собой трехэтажное здание со сквозной винтовой лестницей, объединяющей этажи. Окон не было – слишком большая роскошь. Все три этажа были уставлены однотипными невысокими деревянными кроватями, укрытыми тонкими слоями ткани, подразумевающими простыню и одеяло. Подушек не было. Не было стен, которые делили бы дом на комнаты. Хели с ужасом смотрела на огромное количество кроватей, среди которых была и одна ее. Она в ступоре стояла у входа, сознавая, что теперь она будет жить среди мужчин, ничем от них не отгороженная.

Девочка почувствовала горячие слезы злости на своих щеках. Ну и пусть! Она сделает все, чтобы выжить, стать сильнее и сбежать из проклятого Кандира. Тем более что она никому здесь не нужна, если с ней так обращаются.

Она быстрыми шагами пересекла этаж и остановилась у самой крайней кровати, которая выглядела так жалко, что Хели яростно бросила на нее узелок со своими вещами.

– Довольны?! – заорала она, оборачиваясь к ни в чем не повинным стражникам. – Передавайте отцу, чтобы катился в преисподнюю!

Мужчины даже вздрогнули от перспективы передачи Дану этих слов. Молча поклонившись на прощание (хоть и не было положено), они удалились, закрыв дверь.

Архелия села на кровать и затряслась от безудержных рыданий, наконец вырвавшихся из нее. Отчаяние, ненависть и бессильная злость кипели в ней, словно в адском котле. Чтобы хоть как-то высвободить злость, она с силой ударила кулаком по деревянной стене, ободрав кожу и получив несколько заноз. Всхлипывая, Хели попыталась вытащить их, но руки тряслись так, что ни о каких занозах речи и быть не могло. Она уперлась руками в кровать, чтобы унять дрожь. Она должна быть сильной. Скоро сюда придут обитатели барака, и она ни в коем случае не должна показывать свою слабость, что бы там ни говорила Каралан. Хели вообще ничего не должна им показывать, в том числе и свое лицо.

Девочка легла на кровать, упершись носом в стену и обняв колени. Она вспомнила про свое оружие, которое Кара вымолила у Дана и решила вынуть его. Небольшой лук из потрясающе гибкого дерева, растущего далеко за пределами степи, острые стрелы с зазубренными наконечниками из легкого каленого металла. Два маленьких метательных кинжала изысканной работы. И еще два побольше – для ближнего боя. Кинжалы выглядели потрясающе даже без камней. Единственным их декором были изящные завитки, овивающие рукоять и переходящие на лезвие. Когда-то Дан в порыве великодушия велел изготовить для Архелии ее именные клинки, имеющие общие детали декора. Больше таких клинков ни у кого не было.

Хели упрятала клинки в одежду, а лук и стрелы завернула обратно в ткань, затолкала под кровать и стала дожидаться соседей, разглядывая древесный узор на стенах. Ждать пришлось долго, и девочка уснула.

Разбудил ее грохот входных дверей и мгновенно заполнивший помещение шум и вместе с ним терпкий запах пота. Она свернулась калачиком и попыталась быть как можно более незаметной, но рано или поздно ее обнаружили обитатели соседних кроватей.

– Ба-а, – протянул огромный мужчина с обнаженной, волосатой грудью. – Гляньте, щенок. Ты что тут делаешь? – он попытался обернуть Хели за плечо, но та сопротивлялась, пряча лицо. Мужчина применил силу и в итоге Хели оказалась висячей, словно куль с мукой. Мужчина без особого труда держал ее за шкирку на вытянутой руке, а второй пытался поднять ей подбородок, чтобы разглядеть лицо.

Когда ему это удалось, вокруг них уже собралась приличная толпа желающих увидеть лицо незадачливого новичка. Архелия, нахмурившись, возмущенно смотрела беспардонному незнакомцу прямо в глаза. Тот тихо ойкнул и отпустил девочку, которая свалилась на пол.

Мужчина отшатнулся.

– Салар, – тихо сказал он.

– Чего ты мелешь! – отозвался другой из толпы. – Это не может быть Салар…

В этот момент Хели подняла к ним глаза, и они смогли разглядеть явный лазурный оттенок ее зрачков, настолько редкий в этих краях, что волей судьбы единственной владелицей голубых глаз в Кандире была Архелия.

В бараке повисла нехарактерная для этого обиталища тишина. Привлеченные необычной тишиной, с верхних этажей стали спускаться другие, спрашивая, что происходит. А толпа стояла, окружив Хели полукругом и тупо смотрела на девочку, не зная, что с ней делать.

– Почему она тут? – поинтересовался кто-то из разношерстной толпы.

– Эй, Салар, ты что, будешь тут жить? – мужчина присел, чтобы находиться на уровне Хели, ибо был выше ее в два раза. Та кивнула. Мужчина со скрежетом почесал щетину на подбородке и задал единственный пришедший ему в голову вопрос. – А почему?

– Меня отправили сюда, – тихо сказала Хели, робея перед такой толпой здоровенных мужчин. – Я… я буду тренироваться с вами.

– Шутит, что ли? – снова раздался голос из толпы.

В наступившей тишине можно было расслышать скрип мыслей мужчин, которые задавались одним вопросом "почему?". Ни один из них не решился высказать мыслей по поводу странного поступка Дана, отправившего свою знаменитую в Кандире дочь на верную смерть.

– Провинилась?

– Не знаю, – Хели начала раздражаться от внимания такого количества людей.

– Драться умеешь?

Та кивнула и из толпы раздались смешки.

– Вот, что я хочу сказать, – мужчина встал и выпрямился. – Салар здесь волей повелителя. Кто знает, о чем он думал, отправляя ее сюда, но ясно одно. Мы должны беречь девчонку.

Толпа озадаченно посмотрела на Хели. А Хели не менее озадаченно смотрела на них.

– Я уверен, что, если с ней что-то случится, нам не сносить головы. Все это поняли?! – гаркнул он так, что Хели пригнулась от неожиданности.

Те усердно покивали и стали расходиться по своим кроватям, размышляя еще об одной заботе, скинутой на них Даном. Никогда ранее эти люди ни о ком не заботились, и теперь им придется это делать, чтобы спасти собственную шкуру. Все они хорошо понимали, что девчонка не выдержит и толики испытаний, которые они проходят ежедневно. Поэтому они злились, что теперь помимо собственной жизни, им придется заботиться о сохранении чужой. Некоторым в голову пришло то, что Дан таким образом устроил некое испытание, смысла которого они все равно не поняли, но решили играть по правилам – вдруг повезет и они его пройдут.

– Салар, меня зовут Тохон, – представился мужчина, державший ее за шкирку. – Обращайся в случае чего.

Хели бросила робкий взгляд на этого гиганта, которому едва доходила до груди и кивнула. Если у нее будут такие защитники – она выживет.

Растерянность

– Я не считаю это ошибкой, – сказал Тагир, направляясь во внутреннюю оружейную, доступную лучшим бойцам Дана.

Каралан перехватила его по дороге и теперь расспрашивала.

– Теперь, чтобы выжить, Салар придется драться за воду, пропитание, за свою жизнь. Только это способно чему-то научить ее.

– Неужели все было настолько плохо? – спросила Кара, промакивая лоб платком.

Стояла изнуряющая жара и деревья Кандирской цитадели опустили свои листья. Деревья требовалось поливать, но никто не собирался расходовать драгоценную воду на такие глупости. Для дневной жары здесь куда больше подошли бы Тевкретские пальмы, однако они не вынесли бы ночного холода.

– По непонятной мне причине она сопротивлялась каждому моему слову, – пожал плечами тот. – Не печальтесь, она не умрет. Рядовые бараков Нижнего города не позволят этому произойти, иначе господин развесит их головы вдоль стены. По правде сказать, времени на обучении бою у нее осталось очень мало. Ведь вы знаете, Черный Пес может вот-вот подойти к стенам Кандира.

– Его войско неспособно подняться по кандирской лестнице, – возразила Кара.

– Для покорения крепости ему нужно не войско, вооруженное мечами и копьями, а войско, вооруженное магией. А такому войску лестницы ни к чему. Прошу меня простить, я должен идти.

Магия?

Каралан недоуменно уставилась в спину бывшему тренеру Архелии, который скрылся за дверями оружейной. Ей пришлось вернуться к Дану и прождать два с лишним часа, пока он не закончит военный совет.

– У меня не осталось времени, – сказал он ей, подтвердив слова Тагира. – Ахал давно знает, что Архелия у меня. Сейчас я не могу сказать, что он предпримет, но могу совершенно точно сказать, что медлить он больше не будет. Прошло слишком много времени. Шаманка сказала, что только у Ахала есть то, что способно пробудить дракона в амари.

– Он не осмелится напасть на Кандир. Дан, – она умоляюще взглянула на него. – Убей Ахала.

– Я думал об этом. Это был бы наиболее простой выход. Проблема только в том, что нашлась вещь, которую я не в силах исполнить. У Ахала есть преемники, которых он готовит. У него есть четкие указания о том, что нужно сделать в случае его внезапной смерти. Кандир находится на пороховой бочке, ибо даже внезапное падение с лошади его преемники могут истолковать как заговор с моей стороны.

– Н-ну и что?.. Кандир никогда никому не завоевать!

Дан печально покачал головой, и Кара почувствовала к нему пронзительную жалость. В этот момент он выглядел таким старым, уставшим и беспомощным, что Каралан поняла – впервые Дан находился в таком тупике, из которого не видел выхода. И это по-настоящему напугало ее, ибо если Дану придет конец, то придет конец Кандиру, конец той жизни, которой она жила, тщательно стирая из своей памяти все, что случилось с ней до встречи с этим сильным человеком.