Ма. Ко. "Моя революция. Сборник рассказов"

Моя революция. Сборник рассказов
Ма. Ко.

В сборнике собрано десять рассказов разных жанров. От реалистичных историй о трагедиях любви и дружбы, до фантастических с демонами, параллельными мирами и монстрами. На страницах сборника вы встретитесь со странными охотниками, которые не должны были бы работать вместе. Вы окажетесь в сознании монстра из неизвестного мира и сразитесь с новым врагом. Приобретёте себе ручного демона, который заставит вас задуматься о том, что есть сон, а что реальность. Станцуете с незнакомцем только для того, чтобы открыть страшную правду. Узнаете о свойствах тыквенных семечек. Увидите работу Купидона. Окажитесь в новом мире, поприсутствуете на пышной свадьбе. Познакомитесь с дарами статуэтки маленькой квокки. А также увидите какой порой бывает любовь и дружба. Все рассказы написаны в разное время.

Ма. Ко.

Моя революция. Сборник рассказов

Охотники

Вечер был тёплым. Солнце только-только село за горизонт, позволив температуре медленно опуститься до более комфортной.

Аркадия открыла окно и полной грудью вдохнула воздух. Не сказать, что он был приятным, но всё же лучше того, который застоялся в комнате. Вчерашний ужин уже сегодня днём начал источать зловонье, от которого, в небольшой комнатушке на двоих, никуда нельзя было деться. И, если Марек имел возможность покинуть скромное убежище, как только понял какая участь ждёт курицу и варёную картошку, недоеденных вчера, то у Аркадии такой привилегии не было.

Весь день она пыталась спрятаться от запаха портящейся еды, но ничего не помогало. Курица с картошкой как будто издевались над девушкой из-за того, что она не могла их съесть.

«Нюхай! Нюхай, нас! Ты, бессовестная!» – весь день кричала еда. А Аркадия была готова заливаться слезами. Ведь стоило ей выкинуть еду через окно, как солнце тут же рисковало попасть ей на кожу и тогда все их с Мареком планы отправятся облезлому крюгеру под хвост. Поэтому, завернув голову в одеяло, чтобы запах еды был как можно слабее, девушка весь день сидела на кровати. Где шлялся её спутник она не знала, но очень надеялась на то, что он о ней позаботится, принеся витамины и сухофрукты. Конечно, ему придётся побегать, но у него к этому талант, так что ничего страшного.

В городе царил запах навоза, вперемешку с выхлопами редких паровых машин и немытых тел, лежащих у обочин бедняков, которые, казалось, не боялись быть раздавленными.

И всё же разнообразия запахов было намного больше, чем в комнате.

Решив, что пора идти к месту встречи, Аркадия переодела штаны на юбку, сверху на рубашку одела жилетку, скромно украшенную жёлтыми цветами, обула старые башмачки, чьи «рты» были перевязаны, начавшимися портиться, верёвками. Оглядывать себя не было необходимости, потому что девушка знала – она и так выглядела слишком бедно, чтобы на неё обращали внимание прохожие. Даже широкая кость, скорее помогала ей в крестьянском образе, который она должна была поддерживать этим вечером. Что, в принципе, оказалось не очень-то и сложно, учитывая, что эту «роль» она знала хорошо. Так что Аркадия ничем особенно не отличалась от недоедающей, болеющей деревенской девки, приехавшей зарабатывать, как и чем придётся в ближайший город.

Боязливо озираясь по сторонам и периодически вздрагивая от шорохов из подворотен, девушка направлялась в сторону таверны «Три копыта», стоявшей почти у самой границы города. Там, по слухам, собирались всё, кому отказывали в еде, пиве и девках в других питейно-развлекательных местах. Там, опять-таки по слухам, всегда можно было заработать, пусть и грязные деньги.

Проходя мимо очередной подворотни, Аркадию окликнули как: «Эй, деваха». Девушка вздрогнула, но не обернулась на звавших её, лишь слегка ускорила шаг. Это привлекло внимание говоривших, и они вышли из укрытия, последовав за намеченной добычей.

– Ты же идёшь в «Три копыта», – оглядев жертву понял один.

– Считай, что пришла, – похотливо оглядел девушку второй и схватил за руку, заставляя ту не только остановиться, но и повернуться к небольшой компании мужчин лицом. Вырваться из хватки, казалось, нереальным для любой слабой, хрупкой девушки.

– Сойдёт, – подытожил третий, взяв Аркадию за подбородок и осматривая будущую игрушку.

– Что? Мы недостаточно хороши для такой крестьянской леди? – взвился первый, обратив внимание на то, что девушка постоянно отводит глаза от мужчин. Этот факт разозлил его и тот решил заставить страдать их новую жертву.

Аркадия, насколько могла, замотала головой, ведь её всё ещё крепко держали не только за руку, но и подбородок.

– Тащите её в подворотню, – скомандовал первый и двое других тут же подхватили девушку под руки, выполняя приказ.

Девушка зажмурилась и застыла. По её щекам текли слёзы, губы и тело дрожали – она выглядела перепуганной донельзя. Этим и воспользовались мужчины, заволакивающие её в подворотню. Просить кого-либо о помощи было бесполезно, ведь бедных крестьянок много, если одна из них не встретит рассвета, никто особенно не расстроится. С тела убитой просто сначала снимут всё, что можно, а потом бросят в одну кучу, с другими жертвами вампиров, закопав тело далеко за городом.

Бросив Аркадию на непонятную кучу тряпья, которая воняла сыростью и плесенью, мужчины загоготали. Самый главный подошёл к новой игрушке, сел на неё, не давая девушке возможности сбежать, и, проведя грубой рукой по щеке Аркадии, сказал:

– Прежде, чем мы займёмся делом, поужинаем, – мужчина открыл пошире рот, обнажив острые вампирские клыки. Девушка лежала, отвернув голову в сторону, зажмурившись. Мысль, что ей до чёртиков страшно ещё сильнее распаляя мужчину и он, схватив шею Аркадии словно кусок батона, наклонился к желанным венам и прокусил кожу. Как только первая порция крови, прошла по пищеводу, вампира замутило. Он хотел отпрянуть от девушки, но та крепко вцепилась в его голову, не давая мужчине попыток освободиться и перестать пить кровь.

Увидев такую странную ситуацию, подельники хотели помочь другу, но их отвлёк голос, раздавшийся из-за спины:

– Развлекаетесь?

Обернувшись, они увидели худощавого паренька, в охотничьей одежде. И, если пятнистые штаны с курткой, внушали им страх, то внешняя физическая слабость охотника, теплила в вампирах надежду на то, что вот с этим-то противником они уж точно справятся.

– Иди, куда шёл, – сказал тот, что был посмелее.

– Так я, вроде как пришёл, – охотник тут же бросился к говорившему и вонзил серебряный нож в тело не успевшего опомниться вампира.

Стоявший рядом мужчина, увидев, как падает тело друга, хотел броситься прочь, но поймав на себе угрожающий взгляд охотника, остановился. Лучше уж попасть в камеру, чем в больницу при Охотничьем доме. Никто из вампиров не знал почему, но лечебных палат не покинул ни один из ночных хищников. Именно поэтому все они старались или сдаться, если их поймали за кормлением вне положенных для этого домов, или умереть. Большая часть предпочитала последнее. Ведь не так стыдно разлететься прахом, как потом смотреть в глаза своему создателю и оправдываться, почему нарушил правила. Ведь порой смерть от рук охотников была намного милосерднее наказания от создателя.

– Вот и молодец, – похвалил охотник добычу, после чего вытащил нож из одного вампира и ударил под дых другому. Второй согнулся, хватая ртом воздух, а получив удар по шее – потерял сознание.

– Тебя мы допросим чуть позже, – вытирая нож об одежду убитого, глядя на добычу, сказал охотник, после чего обратился к девушке:

– Можешь его отпустить.

Аркадия всё это время продолжала поить вампира. Тот давился, пытался вырваться, но не мог не глотать противную ему кровь.

Как только девушка ослабила хватку вампир тут же от неё отпрянул и в момент опорожнил часть желудка. Голова несчастного кружилась, ни ноги, ни руки не хотели нормально держать бедолагу, а отвратительный привкус меди с чесноком лишал последних здравых мыслей. Завалившись на бок, вампир, судорожно подрагивая всем телом, продолжил маленькими порциями изрыгать выпитую кровь. Девушка в это время старалась отодвинуться подальше от неприятных масс и, как могла, старалась не испачкаться.

– Ты хорошо справилась, – похвалил охотник девушку, и она подняла на него начавшие краснеть глаза новообращённого вампира.

Аркадия открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут же его закрыла, сглатывая слюну. По её состоянию становилось понятно, что она голодна. Глаза бегали в поисках пищи и невольно задерживались на шее охотника, но позволить себе укусить его девушка не могла. Поэтому Аркадия нервно перебирала юбку, уже успевшую запачкаться. С мольбой посмотрев на охотника, она ещё раз сглотнула слюну, и мужчина кивнул. Он взял её на руки, немного присел и подпрыгнул до ближайшей крыши.

– Подожди меня здесь, – усаживая девушку подальше от края, начал охотник. – Я сдам нашу добычу в Охотничий дом и вернусь за тобой. Пока ждёшь вот, – мужчина протянул ей небольшой мешочек, в котором лежали сухофрукты, – обязательно всё скушай. Только не торопись. Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Он погладил девушку по голове и спрыгнул назад к их добыче.

Аркадия, дрожащими руками открыла мешочек, насыпала в ладошку немного сухофруктов и жадно их съела. Как только жажда начала немного отступать, а разум проясняться, девушка провела рукой по шее, чтобы убедиться – раны от укуса зажили. Только за регенерацию она и была благодарна вампиру, обратившему её. Только благодаря этому она могла играть роль беспомощной жертвы, чтобы ловить этих гнусных ночных хищников, как они любили себя называть. Только благодаря этой работе она могла двигаться вперёд, надеясь однажды добраться до того, кто разрушил её простую, но счастливую жизнь в деревне.

Аркадия удобнее устроилась на крыше и начала разглядывать город. Здесь, в относительной безопасности, запахи снизу были всё так же неприятны, но это с лихвой компенсировал вид на крыши. Те были самые разные: белые, чёрные, жёлтые, зелёные, с маленькими верандочками, садиками. Разглядывать каждую и представлять себя на особенно красивых очень нравилось Аркадии. Поэтому она слегка подпрыгнула от неожиданности, разбросав по крыше немного сухофруктов из открытого мешочка, когда Марек вернулся за ней.

– Эй, – обратив внимание на то, как девушка бросилась собирать вкусности, окликнул мужчина, – я не для этого потратил целое состояние, чтобы ты им разбрасывалась.

– Извини, – бросила девушка, опустив глаза и начав собирать рассыпанные сухофрукты ещё быстрее.

Мареку на секунду стало неловко. Ведь это был его план на живца, который Аркадия помогла осуществить. Конечно, у них всё получилось ни с первого раза, но только методом проб и ошибок их странный дуэт сумел разработать собственную систему поимки вампиров.

– Давай помогу, – опустился мужчина к партнёрше и помог собрать последние высохшие фрукты. – Я купил у местного мясника немного кровавого пудинга, а также витаминов из аптеки. Это должно помочь не только с жаждой, но и восстановлением.

– Спасибо, – почти прошептала Аркадия, крепче сжимая мешочек с сухофруктами.

– Да, я что… – смутился охотник, – это из-за меня ты стала такой. Вот, несу ответственность как могу.

– Спасибо, – уже чуть громче произнесла девушка и подняла глаза на Марка.

Тот на мгновение потерялся. Ведь именно с такой же преданностью смотрела на него любимая женщина, до того, как её убили. Разница была не только в комплекции девушек, но и их происхождении. Лагия, так звали возлюбленную Марека, родилась в семье оборотней, ведших свою линию от одного из почётнейших представителей их расы. Аркадия же до обращения в вампира была обыкновенной крестьянкой. Её ждала работа от рассвета до заката по дому и в поле. Она заботилась о младших братьях и сёстрах, о больном дедушке и, вроде как, с наступлением холодов должна была выйти замуж. Но злой рок, а точнее могущественный вампир, решил полакомиться её семьёй, а девушкой жестоко воспользовался, после чего обратил.

Единственное, что у Лагии и Аркадии было общим – цвет глаз. Обе девушки обладали шоколадно-манящим взглядом, за ласку которого можно было отдать весь мир. Когда Аркадия достаточно хорошо питалась витаминами, сухофруктами и кровяными изделиями – красная линия вокруг её зрачка становилась практически незаметной. Из-за чего она не сильно отличалась от людей, утомлённых работой.

– Ладно, – поборов смущение, перемешанное с воспоминаниями о жене, сказал Марек, – давай спускаться. Нам ещё до ночлежки добраться надо.

Аркадия кивнула и позволила снова взять себя на руки. Всё-таки охотнику, как оборотню, было намного проще прыгать по крышам, чем ослабленной новообращённой вампирше.

Да, странная это была парочка. Оборотни среди охотников хоть и не являлись такой уж редкостью, но вот вампиры, приближённые к кругу охотников, – событие практически невероятное. Что уж говорить о вечных врагах, работающих вместе.

Охотник

В этом мире не было солнца. Плотные грозовые облака покрывали всю планету, не давая возможности никому извне проникнуть в этот недружелюбный мир. Но даже такая неурядица, как отсутствие солнечного тепла не являлась достаточной причиной для зарождения жизни на далёкой планете, в воинственной части вселенной. Здесь, от мира к миру, царили жестокость и правило выжившего. Не многие космические ловцы удачи решались отправляться в эту часть вселенной для пополнения собственных запасов. Любой, кто попадал на планету, которая на картах значилась как L-148, считался заранее мёртвым. Во всей галактике не было таких смельчаков, что рискнули бы своей жизнью и отправились в эти края.

Никто в галактике не мог представить себе, что на этой планете можно было выжить. Но они были бы удивлены, узнав, что на этой жестокой к чужакам планете есть своя иерархия жизни…

Зверь проснулся и внимательно обнюхал своё потомство. Его самка устало дышала в стороне, а их выводок беспомощно пищал, повествуя о безуспешных поисках материнского молока. Зверь поднялся на лапы, сбрасывая с себя несколько малышей и вышел из убежища. Пищащих голосов стало немного меньше, а это значило, что свалившиеся с отца детёныши разбились о каменистую почву и утомлённая мать вскоре их съест, чтобы пополнить свои силы. Погибшие в этом жёстком отборе станут кормом для матери и своих собратьев.

Дождь не так давно прошёлся по скалистой почве и зверю пришлось выпустить острые когти, чтобы не соскользнуть в бездну. Цепляясь за выступы, зверь отправился на охоту. Все его шесть лап синхронно работали, помогая существу быстро передвигаться по неровной поверхности. Голод звал уйти подальше от убежища, чтобы ничто не тревожило покой самки. Не было более опасного противника, чем утомлённая родами самка, которую потревожил шум. Несмотря на усталость, она превращалась в очень опасного противника, который не успокоится, пока не уничтожит всё, что издаёт раздражающие её звуки. В таком состоянии она была способна уничтожить всё потомство, что создало бы проблемы не только для неё, но и её самца.

Процесс спаривания у данного вида существ был очень продолжительный и отнимающий множество сил. Звери сливались в один комок, без еды и воды до того момента, как все яйца самки не будут оплодотворены, что порой занимало очень много времени. И даже это не давало никаких гарантий, что выживут все детёныши, ведь больше половины погибали в первые несколько дней. А воспитанием уже чуть более окрепшей особи занималась природа, что также не была благосклонна к собственным творениям. Именно поэтому эти существа искали себе пару только раз в пять сезонов дождей и только после того, как были уверены, что смогут продержаться достаточно долгий период оплодотворения.

Неприступные ущелья медленно уходили вдаль, пока самец несся за своим голодом. Склизкая кожа зверя улавливала любую перемену в окружающей температуре, нос – большой спектр запахов, подслеповатые глаза были закрыты за ненадобностью, а уши и вовсе отсутствовали. Повинуясь своим ощущениям, зверь уверенно двигался в сторону излучаемого впереди тепла, чувствуя, как начало пахнуть страхом. Небольшой зверёк услышал своего охотника и бросился бежать, но ему было не суждено скрыться от одного из самых опасных хищников на этой планете.

Стоило охотнику приблизится к своей добыче достаточно близко, чтобы можно было ужалить её своим острым языком, как зверёк тут же прокатился по земле, парализованный, но живой. Существо приблизилось к своей добыче, раскрыло широкую пасть с мелкими зубами и проглотило добычу, помещая её в хранилище в своём теле. Охота была не окончена. Зверь обязан был поймать ещё пять мелких зверьков и отнести их своей самке, чтобы та могла насытиться и не начала поедать их собственное потомство. Только после того, как самка насытится зверь сможет отправиться на охоту для себя.

Оставшаяся, необходимая для самки пища, была благополучно поймана и самец отправился к своему убежищу. Его плоский до этого живот неудобно выпирал и порой касался каменистой земли, что заставляло зверя тут же замедлять свой бег. Когда добыча охотника, парализованная, лежала на полу убежища и самка, довольно урча, разрывала на части тушки мелких животных, зверь мирно лежал в стороне, наблюдая за копошением потомства. Последний зверёк, что был ещё жив, достался подслеповатой малышне, которая с громким писком кусала несчастное животное, пока оно не испустило последнего вдоха. Когда самка удобнее устроилась для того, чтобы покормить детёнышей, самец понял, что теперь оставшееся время, до следующего дождя он может охотиться для себя.

Покинув убежище, зверь помчался в горы, чтобы поймать себе более крупного зверя, чем он делал для самки. Острые когти оставляли следы на каменный выступах, а сильные мышцы помогали существу принимать любое положение тела, не рискуя сорваться. Чем выше поднимался зверь, тем холоднее становилась температура, что обещало ему более сложную охоту, но в то же время и более ценную. Там, ближе к горной вершине жили крупные звери, что имели толстую шерсть и очень вкусное мясо. Желание полакомится особенно вкусной добычей двигало самца вперёд, невзирая на опасность замёрзнуть.

Как только существо добралось до первого горного плато, оно почувствовало, что недалеко находился некто неизвестный. Он был укутан в шкуру толстошёрстной добычи, но не пах как один из них. На его конечностях были особенно тёплые участки, но ничто не говорило о том, что они были живыми, хоть запах мелких зверьков тесно сплёлся с запахом неизвестного. Зверь втянул воздух, чтобы попытаться определить уровень опасности от нового существа, но знакомые запахи существ, что не представляли никакой опасности сводили самца сума. Он всё никак не мог решиться, стоит ли ему нападать или нет, но тут неизвестный сам бросил в зверя некую вещь и самец отпрыгнул в сторону. Он открыл подслеповатые глаза и сквозь пелену увидел странное прямоходящее существо. Оно было окутано в шкуры убитых животных и держало перед собой некий предмет.

Зверь угрожающе зарычал, обнажая мелкий ряд зубов и давая языку-жалу свободу, чтобы приблизится как можно ближе к угрожающему незнакомцу. Тот, увидев серьёзный настрой зверя, приготовился к битве.

Не спуская подслеповатых глаз с врага, зверь грациозно пошёл в сторону, попутно пытаясь понять, где у незнакомого двуногого находится слабое место. Нос сбивал охотника с цели, не давая распознать к какому виду из безобидных тварей принадлежит незнакомец. Термо-восприимчивая кожа давала ясно понять, что чужак тёплый и может использоваться как пища. Всё, что оставалось охотнику – подобраться ближе и ужалить неизвестного, тогда он сможет внимательнее исследовать противника и, возможно, по уникальному запаху найти похожих, чтобы набить желудок хорошим мясом.

Незнакомец достал какую-то вещь из-под своих шкур и бросил её в зверя, но самец успел вовремя среагировать и отпрыгнул в сторону, ловко зацепившись когтями за каменистый выступ горы. Противник что-то произнёс, но зверь почувствовал только вибрации воздуха. В очередной раз угрожающе зашипев, зверь бросился на противника, не желая ждать, когда тот кинет в самца ещё что-либо. Голод гнал зверя вперёд и тот, забыв про осторожность яростно нападал на незнакомца, рассекая воздух своими острыми когтями. Но неизвестный умело уворачивался от всех выпадов зверя, не забывая наносить своему противнику мелкие раны неким продолжением одной из своих конечностей. Всё тело существа было испещрено мелкими ранами, что только ещё больше разозлило самца и тот, гибко танцуя, начал уворачиваться от нападений незнакомца, жаля своего противника языком и осознавая, что тот не падает парализованный.

Самец и его противник неизвестной породы, закружились в смертельном танце, у которого не было свидетелей помимо холодных ветров и грозовых туч, довольно сверкающих молниями. Несколько раз зверю удалось подобраться достаточно близко к противнику и вонзить зубы в его тело, но незнакомец больно бил самца своими приспособлениями по глазам и тот был вынужден разжать челюсти, выпуская долгожданную добычу. Враг оказался ловчее и сильнее, чем зверь мог предположить, но сдаться и упустить ценную пищу он не мог. Самец выжидал и продолжал бороться, будучи уверенным, что вот-вот должен подействовать парализующий яд и враг будет повержен. После чего зверь с удовольствием растерзает плоть столь упрямой добычи.

Но противник всё никак не хотел падать, а зверь начал терять терпение. Голод диктовал свои правила.

Наконец, смертельный танец двух врагов, дерущихся за свою жизнь, начал подходить к концу, когда неизвестный достал из своих шкур некий предмет, что излучал тепло и угрожающе шипел. Зверь недовольно зашипел на неизвестный предмет и аккуратно отступил от врага на пару шагов назад, ощутив за спиной раскрывшую свою пасть бездну.

Повинуясь отчаянному инстинкту, зверь набросился на своего противника и горящий клинок пронзил тело самца. Тот вцепился в тело врага и посильнее сжал пасть, почувствовав сладкую кровь на своём языке. Зверь хотел ужалить свою добычу, но не успел, поскольку его тело рассекло надвое.

В этот раз охотник стал добычей, а добыча устало упала на колени, зажимая кровоточащую рану на плече. Незнакомец освободил тело от верхней одежды и приложил к следам укуса огненный клинок. По округе пронёсся полный боли крик чужака, смешанный с довольным хохотом грома.

Любимое лакомство демона

"Щёлк, щёлк", – раздалось сбоку. Голова болела, тело ныло, произошедшее этой ночью виделось, как страшный сон. Очень сильно хотелось воды, в горле пересохло, как в пустыне Сахара.

– Ты вставать то будешь? Щёлк, – мой демон раскусил очередную тыквенную семечку и раздвоенным языком вытащил из шелухи все внутренности. Мне вдруг стало не по себе, хотя то, как крупный волосатый хряк, с когтистыми лапами и маленькими глазками, поедает тыквенные семечки, я видел не в первый раз.

– А должен? – вытянув ноги, которые искрились болью от каждого движения, я поморщился. – Как долго в этот раз я был в отключке?

– Часа четыре, щёлк. Я думал всё, щёлк, не проснёшься.

– Не дождёшься.

Демона звали Хряк. Да, вот такое странное имя, лишённое всякой фантазии. Как оказалось, они вообще не отличаются талантами в придумывании имён. За всё то время, что Хряк был со мной, я успел познакомиться со Змием, Змеем, и Колбасой. Почему Колбаса? Я сам пытался понять, но ужеподобный жираф не хотел рассказывать эту тайну. При чём здесь странные имена демонов и откуда взялся Хряк? Понимаете… пять месяцев назад я был похищен сектантами, которые пытались принести меня в жертву своему тёмному богу. Но тот, как позже выяснилось устал от них и отправил Хряка "разрулить ситуацию". Он, конечно же, устроил кровавую баню, расчленяя фанатов своего хозяина и поедая их тела. Я был в таком ужасе, что не мог оторвать взгляд от происходящего. После того, как Хряк убил всех сектантов, он подошёл ко мне и своим необычно тихим голосом спросил:

– Что ты можешь предложить за свою жизнь?

Не могу сказать, что в тот момент я был в адеквате. Скорее наоборот. Видимо поэтому ляпнул первое, вспыхнувшее в уме: