Зона страхов
Руслан Альфридович Самигуллин
В этой жуткой истории группа молодых ребят, охваченных жаждой адреналина и захватывающих приключений, решает отправиться в далёкую тайгу на поиски старой заброшенной советской тюрьмы. Любопытство и искушение «запретным» ставят их жизни под угрозу смертельной опасности.«Зона страхов» – это захватывающий рассказ о жажде приключений, которая превращается в битву за выживание. Каждому из них придётся противостоять собственным страхам, чтобы раскрыть правду о мрачном прошлом этого места и остановить зловещую силу, что скрылась в его глубинах. Их решения приводят к истинному испытанию, где каждый шаг может стать последним, и где выживание – это только начало бесконечного кошмара, из которого нет спасения.
Руслан Самигуллин
Зона страхов
Внезапный удар по щеке ошеломил. Вдобавок молодой человек в потёртой солдатской униформе едва не споткнулся о торчащие из-под земли скрюченные корни.
– Но корни ли это? – пронеслось в голове. – Или же вновь галлюцинации? Господи, да что же со мной?
Очередной удар скользнул по израненному лицу, и только сейчас он догадался, что это не более чем ветка сухого умирающего дерева, возникшего из быстро сгущающихся сумерек. Запыхавшийся парень бежал сломя голову, не разбирая дороги. Первобытный ужас бурлил в жилах, а мозг отказывался верить в реальность происходящего. Целый взвод сослуживцев расстался с жизнями в эту страшную ночь. Часть из них покончили с собой довольно извращёнными способами даже для самоубийц. Другие же с остервенением бросались друг на друга, уподобляясь взбешённым животным. Их глаза пылали жутким нечеловеческим огнём.
– Вот бы сейчас наткнуться на какую-нибудь деревеньку или хотя бы дорогу. А там, возможно, удастся встретить живого, по-настоящему живого, человека, – в воспалённом сознании с надеждой мелькали разрозненные мысли. – Проклятое место… Это проклятое место!
Сердце больно кольнуло. Позади послышались стоны и завывания десятков голосов погибших товарищей, зовущих его обратно. Их призрачные силуэты тут и там мелькали за стволами деревьев и копошились в кустарниках. Ещё с самого раннего детства молодой человек боялся заблудиться ночью в далёкой тайге, но сейчас даже этот страх показался ничтожным по сравнению со всеми ужасами, представшими в бесконечной ночи.
Вместо яркого утреннего светила над опушкой зубастого леса показался кровавый диск полумесяца. Он наклонился таким образом, что стал больше напоминать жуткую улыбку или, скорее, ухмылку неведомого существа, смеющегося над людскими страданиями.
Парень в ужасе остановился. Сердце вновь ускорило и без того сумасшедший ритм, с каждым ударом отдаваясь тупой болью. Перед ним вновь оказались всё те же высокие стены давно заброшенных зданий, от которых он бежал, в последней надежде выйти к людям. Двери были распахнуты подобно ртам голодных чудовищ, а разбитые зевы чёрных окон устремлялись в самую душу.
Сколько бы он ни пытался бежать прочь из этого гиблого места, сколько бы ни прошёл сквозь густые заросли дикой тайги – он вновь и вновь оказывался у порога настоящего ада. В этом месте ночь никогда не кончалась, лишь сильнее набрасывая вуаль безысходности и страха перед неизведанным.
Теперь он всё понял: отсюда невозможно убежать, некуда спрятаться. Это место – истинное зло.
Голоса мертвецов приближались. Трясущаяся рука сама потянулась во внутренний карман кителя, и оттуда он достал ту самую фотографию, которую ему недавно по почте прислала супруга. С неё смотрел улыбающийся мальчуган, водящий по тарелке большой деревянной ложкой на фоне разноцветного пушистого ковра, прибитого к стене их уютной однокомнатной квартирки, спокойно спящей за сотни километров от этого места.
В последний раз молодой человек почувствовал, как его сердце больно сжалось и буквально разорвалось, наполняя всё естество невыносимой болью. Мир потерял очертания, растворяясь и перемешиваясь в калейдоскопе разрозненных образов. Так приходит смерть!
***
– И как же тебя угораздило? – ехидно поинтересовался Мишка, едва удерживая себя от того, чтобы расхохотаться во весь голос.
– Да блин, откуда я могла знать, что он вот так возьмёт и выпадет? – вопросом ответила Маринка, и по её щеке скользнула крошечная слезинка, упав на ярко-синюю блузку.
– Не обижайся, просто ты неуклюжая. И вообще, вы – девчонки, такие…
– Какие? – заступилась Зоя. – Какие ещё «такие»? – её карие глаза хищно сверкнули в сторону Михаила.
– Да ладно вам. Ну уронила, ну в выгребную яму. С кем не бывает? Купит новый! – примирительно произнёс Вадим.
– Правильно, не этот же отмывать, – улыбаясь, поддержал Мишка. – Тем более, сейчас хорошие скидки в магазинах. А ты, Вадим, случайно свой новый рассказ не хочешь начать с этой маленькой оплошности?
– Эээ, – понуро возмутилась Марина.
– Нет, конечно. Даже и не думал, – тут же открестился Вадим. – Если я и возьмусь за написание, то это будет история о жутких приведениях, блуждающих по заброшенной тюрьме в поисках несчастных жертв.
– А жертвы-то кто? – вставил свои пять копеек Мишка.
– Ты, кто же ещё? – Зоя улыбнулась. – Я бы с радостью посмотрела, как тебя сцапает какой-нибудь монстр, и при этом ты будешь рыдать как девчонка!
– Ага, хрен тебе, – он показал язык, – скорее, тебя сожрут твои любимые таракашки.
– Бррр, – Зоя повела плечами, – ненавижу всяких тварей, имеющих больше четырёх лап.
– Так и запишем! – Вадим достал потрёпанный блокнот и сделал вид, будто что-то вписывает невидимой ручкой.
– Тоже мне, писаки, – развела руками Маринка.
Извилистая грунтовая дорога, по которой ехал старенький микроавтобус марки «Газель», тянулась сквозь густой лес. Величественные сосны послушно кивали в такт порывам осеннего ветра. Распутица только набирала обороты. Глубокие ямы и, растущая посреди колеи трава, явно свидетельствовали о заброшенности здешних мест.
– Похоже, что сюда даже за грибами не ходят, – поправив очки, констатировал деловито сидящий позади всех Гришка.
Внешне он заметно отличался комплекцией от Вадима и, уж тем более, от Мишки. Зато его ум и сообразительность, особенно подчёркнутые утончённым внешним видом, давали право высказывания своего мнения, не говоря уже о равноправной дружбе со стороны остальных ребят.
– Пфф, тоже мне гениальное умозаключение, – подметил Михаил, – до ближайшей деревни километров тридцать непроходимого леса. Ты бы сам пошёл в такую даль?
– Нет, – согласился Гриша, но на всякий случай открыл планшет и сверился с картой, перепроверяя слова своего друга.
– Долго там ещё? – утомлённо спросила Зоя. – Моя попа затекла за три с половиной часа езды по этим колдобинам, и вообще, я хочу в туалет.
– Нет, уже подъезжаем к нужному квадрату. Тут должен быть старый пропускной пункт. По крайней мере, так писали в одной газете, – Гришка продолжал пялиться в свой новенький планшет, подаренный отцом на прошлой неделе.
– Ты до сих пор газеты читаешь? А интернет тебе тогда на что? – поинтересовался Мишка.
– Интернет не панацея, и, к тому же, там порой такой бред пишут. Лучше черпать информацию из старых добрых подшивок газет в библиотеке. Тридцать лет назад вряд ли кто-нибудь стал бы писать жуткие истории просто ради лайков.
– А ты так и веришь во все эти истории? – спросил Вадим.
– Конечно! – охотно согласился Григорий и ещё более воодушевлённо продолжил. – Как ещё объяснить то, что карта в этой местности не грузится ни с одного устройства, а бумажных так и вовсе не найти? Да ещё и эта дорога… Явно кто-то когда-то по ней ездил, значит, тут определённо что-то должно быть. Вдобавок все эти истории о жестокой тюрьме для каторжных заключённых. Да тут похлеще ГУЛАГа должно было быть. Даже всем известный Алькатрас и то отдыхает по сравнению с этим жутким местом. В одной старой газетёнке было написано о, якобы, подземных шахтах, в которых трудились заключённые, добывая настоящую урановую руду для советской ядерной программы. Облучённых каторжников, умирающих в страшных муках, оставляли прямо в штольнях. А тех, кто пытался убежать, беспощадно расстреливали на месте.
– Фу, жуть какая, – поёжилась Марина.
Не обращая внимания, Григорий продолжил:
– Недаром же отсюда ни единого побега не было и, самое главное, не возвращался никто после заключения. Дорога в один конец…
– А что если там до сих пор всё заражено радиацией? – поинтересовалась Зоя.
– А тебе-то чего переживать? – хохоча, вставил Мишка. – Боишься, что сарделька отпадёт?
– Главное, чтобы у тебя не отпала, ах да, забыла, у тебя её и не было никогда… – отмахнулась девушка.
– Да-да, и это мне говорит девчонка, шарахающаяся от любого жучка и паучка, – совершенно без обиды парировал Мишка и продолжил хохотать.
– Нет там никакой радиации, тридцать лет прошло. Короче, – продолжил невозмутимый Григорий, – в статье было написано о том, что спустя четырнадцать лет, ровно в канун окончательного закрытия тюрьмы там видели вспышку и пожары. Туда даже, вроде, каких-то военных посылали, но пламя так никто не потушил. Всё само выгорело. В конце статьи говорилось о неупокоенных душах несчастных бедолаг, до сих пор бродящих по тюрьме в надежде отыскать своих мучителей. Поэтому и не живёт рядом никто. Даже животные боятся туда заходить… Правда, круто?
В голосе Гришки явно чувствовалось едва сдерживаемое предвкушение неизведанного, пугающего и одновременно манящего и желанного. Самое настоящее приключение.
– Ну да, точно, не зря же мы вместо попойки у меня дома отправились в самую жопу мира, – пробубнил Михаил. – Правда, с животными ты явно перегнул, сломал всю атмосферу загадочности. А так история для пятилетнего очкарика-имбецила вполне себе ничего. Знаешь, честно тебе сказать, сказка про девочку Машу и медведей, ну, или, на худой конец, колобка, меня пугает куда больше. Помнишь эти страшные строки: «Колобок, колобок! Я тебя съем!» или «Кто спал на моей кровати?». Вот это я понимаю – настоящая жесть.
Мишка как всегда расхохотался, а Зоя покачала головой и покрутила пальцем у виска.
– Кстати, в ту же корзинку история, – Миша специально сделал загадочный голос. – Поговаривают, что в этих лесах есть некий охотник. Непростой охотник. На плече у него всегда одна и та же берданка болтается со сломанным прикладом. Одежда на том человеке лоскутами болтается, а взгляд пустой, совсем белый и без зрачков. Он бродит по самым дремучим таёжным местам. Идёт на крики потерявшихся людей. Те радуются, дескать, мол, ура, спаситель, сейчас выведет к людям, но вместо этого он достаёт свой зазубренный нож, вонзает несчастным в горло и распарывает живот, а потом относит себе в коморку и поедает плоть…
– Ты этот бред сам придумал? – теперь расхохоталась Зоя. – Чего ты там говорил о страшилках для пятилетних имбецилов?
– Ага, – согласился Мишка, – как раз для тебя, чтобы ты…
– Хватит уже, – перебил Анатолий Сергеевич, – если не хотите, можем развернуться и поехать обратно, но в таком случае положительных оценок за семестр от меня не ждите.
Преподаватель истории и философии, а по совместительству классный руководитель и натуралист в одном флаконе, никогда просто так не повышал голос. Относительно молодой возраст Анатолия (а ведь ему ещё не было и сорока) позволял общаться со своими студентами почти на равных, однако возложенная на его плечи ответственность порой заставляла тормозить излишне эмоциональных подростков.
Всю свою жизнь он посвятил любимой школе и общению с детьми. Своих у него не было. Да и вряд ли на зарплату простого учителя в нынешнее время можно содержать семью. Единственной отдушиной, отделяющей его от алкогольного пике, остались дети и туристические походы по самым интересным местам страны. Покорять высокие горы и спускаться в глубокие пещеры, безусловно, интересно, но и исследование таинственных жутких мест приносило не меньшее удовольствие. Вокруг себя он сколотил небольшую команду учеников старших курсов провинциального колледжа и всячески поощрял совместные вылазки.
– Анатолий Сергеевич, Вы же знаете, я люблю пошататься по заброшкам, но не в такую погоду, – Михаил глядел на чавкающую под колёсами грязь. – Если бы не мои двойки то…
– Мишка, хорош. Ты чего запричитал? – обратился к нему Вадим. – Давно же собирались. Расслабься, дружище, и получай удовольствие.
– Да он вечно как баба, – вклинилась Зоя, – перевелись на свете нормальные парни.
– Да ты, похоже, скоро сама за парня сойдёшь, – бросил в ответ Михаил.
– Ладно вам, уверяю, поездка будет супер, а когда сами станете взрослыми, тогда поймёте, что посиделки дома – это пустая трата молодости, – настоятельно произнёс преподаватель, изо всех сил вертя баранку старенького микроавтобуса, специально переоборудованного для езды по бездорожью.
– Злой ты, – констатировала Маринка, обращаясь к своему одногруппнику.
– Да не злой я. Просто хотел, как нормальный человек выпить пивка, покурить кальян, а не это всё…
– А что же тогда не остался в общаге-то? – язвительно поинтересовалась Зоя. – Как говорится, баба с возу – кобыле легче.
– Я же сказал, что не хочу получить двойку и тащиться на пересдачу. Тем более, когда вы потеряетесь, кому спасать-то вас придётся? Тебе что ли? Ты даже подругу не спасла от трагедии в деревенском туалете.
– Иди ты. Тебе вот смешно? Я бы посмотрела, что бы ты сделал, если твой новенький айфон туда угодил, – с обидой пробормотала Маринка.
– Точно. Сам, небось, нырнул бы за ним в дырку, – поддержала подругу Зоя и демонстративно громко хихикнула, – а то родители вряд ли новый купят.
– Да ну тебя. Я сам могу себе купить всё, что захочу, я же не Гришка, чтобы клянчить подарки у родителей. Вообще, с каждого из вас по банке пива, как вернёмся.
– Это ещё за что? – возмутилась Зоя.
– За мои услуги охранника, – он демонстративно достал красивый длинный нож с резной рукоятью и покрутил остриём на кончике пальца.
– Ага, сейчас, размечтался, мамкин сторож, – теперь уже улыбнулась Марина, вытирая остатки слегка растёкшегося макияжа. – Спрячь его, пока сам не порезался.
– Ладно вам, лучше смотрите, – Анатолий Сергеевич указал на кирпичное строение, показавшееся из лесной чащи.
Небольшое сооружение по размерам немногим превышало собачью конуру. Стены давно потрескались и почти до самого верха заросли густой травой.
– Похоже, это тот самый пропускной пункт, – констатировал Григорий, щурясь в надежде прочитать почти стёртую надпись на выгоревшем от солнца куске металла. – Не могу разобрать, плохо видно.
– Эх ты, тоже мне, очкарик, – как всегда вмешался Михаил. – Там написано «Стой, стрельба по ботаникам без предупреждения».
– Чего бы это им сразу стрелять? – поинтересовалась Марина.
– Как чего? Тут местных нет. Значит, беглые зэки, а в Советском Союзе с ними разговор короткий, – объяснил Анатолий Сергеевич, аккуратно объезжая почти сгнивший и наполовину сломанный шлагбаум. – Приготовитесь, нас ждут незабываемые впечатления. И даже тебя, Миша…
– Да-да, – отмахнулся тот.
Мрачная территория зоны почти ничем не отличалась от местной тайги. Густой зелёный покров молодых деревьев постепенно отвоёвывал своё у давно ушедшей из здешних мест цивилизации. Некогда асфальтовые дорожки покрылись дикой травой, а по краям росла густая крапива.
Периметр таинственного объекта окружал покосившийся и местами сломанный забор, колючая проволока которого волочилась по земле, повинуясь дуновениям промозглого осеннего ветра. Чувство тотального запустения во много раз усиливало и без того необъяснимый дискомфорт.
– Ну и разруха, – вывалившись из газели и осматриваясь по сторонам, произнесла Зоя.
– Да, полная задница, – подтвердил Гришка, с интересом высматривая остовы трёхэтажных деревянных бараков, притаившихся за высокими соснами, – и это круто! Место очень живописное, а главное – тут есть, где разгуляться.
