Солдат удачи
Валерий Николаевич Ковалев
Русский детектив
Круглый сирота и воспитанник детского дома Максим Найденов с раннего детства мечтает стать военным моряком, образ флота овеян для него романтикой приключений и странствий. Преодолевая испытания сиротской жизни, Макс упорно двигается навстречу мечте. Ему приходится узнать, что такое несправедливость и подлость, но он не становится циником и не впадает в отчаяние. На службе во Вьетнаме, на войне в Донбассе, в военных операциях в Сирии и Африке он узнает, что такое настоящее боевое братство, и убеждается в правильности своего жизненного пути. А где-то есть родная душа – женщина, которая не обманет и не предаст…
Валерий Ковалёв
Солдат удачи
© В.Н. Ковалёв, 2023
© Художественное оформление серии «Центрполиграф», 2023
© «Центрполиграф», 2023
* * *
Группа крови – на рукаве,
Мой порядковый номер – на рукаве,
Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне:
Не остаться в этой траве,
Не остаться в этой траве.
Пожелай мне удачи, пожелай мне удачи!
Виктор Цой
Глава 1
Детдом
– Н-на! – выбросил вперед кулак Браток.
Максим отлетел в угол умывальника. Кошкой вскочил и молча бросился на противника. Сцепившись, оба покатились по полу.
– Бей найденыша, – прошипел Косой и вместе с Дылдой стал жестоко пинать мальчишку ногами. Тот отбивался, пытаясь встать, но силы были неравные.
– Прекратить! – широко распахнулась дверь, на пороге стоял дежурный воспитатель. – В чем дело? – шагнув вперед, обвел всех сонными глазами.
– Да это мы так, немного поиграли, – гадливо улыбаясь, сказал Браток и вместе с приятелями покинул умывальник.
– За что они тебя? – уставился на мальчишку воспитатель.
– Немного поиграли, – открыв кран, сунул тот под холодную струю разбитый нос.
– Ладно, умойся и иди спать. Утром будем разбираться.
Максим обождал, пока остановилась кровь, пощупал переносицу – цела. Ополоснул лицо и, завернув кран, пошаркал тапками через коридор в спальню. Там под потолком горел ночной свет, на узких койках, укрывшись одеялами, сопели носами воспитанники.
– Мы еще с тобой посчитаемся, гад, – пробубнили с крайней у окна.
– Да пошел ты, – взглянул туда Максим и принялся разбирать постель.
Он улегся, немного повертелся на жестком матрасе, устраиваясь поудобнее, укрылся до подбородка одеялом. Он глядел в подсвеченный синим светом потолок и размышлял о своей жизни. Она, как говорится, не задалась.
Двухмесячным младенцем его оставили на крыльце одного из подмосковных роддомов, завернутым в старую тельняшку. После осмотра и установления пола медперсонал, составив акт, дал подкидышу имя Максим, отчество Николаевич и фамилию Найденов. А еще в роддоме сделали запись о рождении: 2 мая 1995 года – утро, когда нашли. Потом нового гражданина отправили в дом ребенка, а по исполнении трех лет поместили в Балашихинский детский дом.
Кроме него, там воспитывались еще шестьдесят мальчишек и девчонок, лишившихся родителей, в том числе семнадцать сирот. Жизнь у всех была несладкой. Россия лежала в разрухе, на Кавказе шла война, в стране правили бал олигархи и криминал.
Мелюзга всего этого не понимала, а вот старшие ребята вполне. Глядя вечерами телевизионные программы в красном уголке, где постоянно транслировали сытую жизнь на Западе да еще бандитские сериалы, мальчишки мечтали стать рэкетирами, а девочки – валютными проститутками. Отсюда черпался первый житейский опыт и нехитрая жизненная философия: сила с деньгами решают все.
Найденов становиться рэкетиром не желал. Его влекло море, почему – он не знал. Возможно, неизвестный папашка был флотским или что другое. Мелким пацаном любил пускать кораблики в лужах, повзрослев, запоем читал книжки о моряках, имевшиеся в библиотеке. А еще любил мечтать о дальних странах, путешествиях и чудесах. По натуре был романтиком.
В детдоме имелись свои лидеры из старших: пятнадцатилетние Браток с Дылдой и Косой, стоявшие на учете в детской комнате милиции, окружившие себя холуями и третировавшие других.
Они отбирали еду у младших, получали дань от тех, кого навещали родные, заставляли себе прислуживать и всячески издевались. Максим был единственным, кто не подчинялся, и его «ломали». В этот раз били за то, что дал на ужине Косому в глаз, когда тот плюнул в тарелку Витьке Бугрову. Витька был тихим безответным пацаном двумя годами моложе Максима и постоять за себя не мог.
«Так больше нельзя. Нужно что-то решать», – решил Макс, натянул на голову одеяло и погрузился в сон. Прерывистый и тревожный. Снилось ему серое пространство, по которому он брел, уходя все дальше и дальше. Где-то там, впереди, – он знал точно, – встает солнце. И совсем другая жизнь, не та, которую знал. Светлая и безоблачная. Но конца тому пути не было, силы таяли.
Утром после завтрака, состоявшего из каши-размазни, черняшки с кусочком масла и пахнущего рыбьим жиром чая, все участники драки, понурившись, стояли в кабинете директрисы. Это была средних лет фигуристая дама в зарубежных шмотках, с перстнями на пальцах и золотыми серьгами в ушах. Звали директрису Татьяна Александровна.
– Опять ты, Фокин, – уставилась на Братка накрашенными глазами начальница. – Что в этот раз не поделили?
– Найденыш на ужине ни за что ударил Косого, – кивнул тот на приятеля. – Ну, мы его того, немного поучили.
– Чтоб я больше не слышала этих блатных кличек! – Лицо директрисы пошло красными пятнами. – Здесь тебе не улица. Понятно?!
– Ага, – сделал Браток рожу ящиком, а его приятели заухмылялись.
– Ну а ты что скажешь, Найденов? – перевела она на мальчика жесткий взгляд. – Государство заботится о вас, кормит, поит, одевает. А вы ведете себя, как бандиты.
«Государство кормит, а ты, сука, все разворовываешь», – подумал Макс, но промолчал. Себе дороже.
– Значит так… – Успокаиваясь, Татьяна Александровна полюбовалась ярким маникюром на ногтях. – Еще одна такая драка – и отправлю в колонию для малолеток. Вы меня знаете. А теперь пошли вон.
Все уныло вышли из кабинета и разошлись по сторонам.
Чуть позже Максим, в сером кургузом пиджачке и с обтрепанным портфелем в руке, топал по Балашихе на занятия. Младших в детдоме обучали приходящие педагоги, а старшие посещали одну из городских школ. Учился он неплохо. Особенно уважал литературу с историей, географию и физкультуру. По всем этим дисциплинам имел пятерки.
Местные ребята относились к детдомовцам свысока, обзывая между собой «рванью», но связываться с ними опасались. Те держались вместе и всегда давали сдачи. Причем никогда не жаловались учителям, как остальные.
На занятиях, которые шли до часу дня, Максима мучила ночная мысль, и он принял решение. Каждое утро по дороге в школу проходил мимо панельной девятиэтажки, в подвальном помещении которой располагалась юношеская школа бокса. Об этом гласила вывеска на двери с часами работы.
Подойдя к дому, затененному тополями, под которыми два бомжа на лавке распивали одеколон, он решительно направился к обитой железом двери. Остановился, в очередной раз читая вывеску, а затем потянул на себя ручку. «Бах!» – хлопнула позади створка. Очутился в длинном, похожем на кишку, ярко освещенном коридоре. Из его конца доносились глухие удары, пошел на них. Коридор заканчивался обширным помещением с невысоким потолком. В центре на бетонном полу высились два деревянных помоста с канатами.
На одном пара ребят в трусах и майках молотила друг друга боксерскими перчатками, на соседнем вторая пара, постарше, делала то же самое. Слышалось тяжелое сопение, хлесткие удары. Пахло опилками и потом.
– Тебе чего, пацан? – нарисовался сбоку лет сорока, худощавый, с коротким ежиком мужик. В тренировочном костюме «Адидас», кроссовках и с секундомером на шее.
– Здравствуйте, дядя, – шмыгнул распухшим носом Макс. – Можно записаться в секцию? – Он нерешительно поднял на мужика глаза.
– Отлупили? – кивнул на нос мужик.
– Ага.
– Бывает. Только обучение у меня платное, пацан. Тридцать баксов в месяц.
– Платное? – удивился мальчишка.
– Ну да. Что, родители не потянут?
– У меня нет родителей, я детдомовский. – Макс потупил голову.
– Вон оно что, – оглядел его дешевую курточку и штаны тренер. – Незадача.
Макс развернулся, собираясь уходить, но тот остановил:
– Погоди, не торопись.
– Чего? – угрюмо зыркнул глазами Максим.
– Так и быть. Возьму тебя бесплатно, раз такие дела.
– Серьезно?
– Вполне. Но принесешь из детдома справку, что здоров.
– Спасибо, дядя, – сглотнул Макс.
– Только я тебе не дядя, а хозяин клуба и тренер, – чуть улыбнулся тот. – Зовут Александр Иванович Рыбаков. Так что давай топай за справкой, – и обернулся к помостам, захлопав в ладоши: – Перерыв десять минут! Приготовиться новым парам.
Звуки ударов тут же стихли, бойцы спустились с помостов, начав снимать перчатки.
Назад мальчишка летел словно на крыльях. Вот и опостылевший сиротский дом. Высокая металлическая ограда по периметру участка, обшарпанные приземистые хозяйственные постройки и запущенный старый парк. На деревьях каркали вороны, по пустым аллеям ветер гонял листья.
Быстро вошел во двор, где играло в классики несколько малявок, оттуда в гулкий подъезд, взбежал по истертым ступеням на второй этаж.
Прошагав коридором с несколькими выходящими туда дверьми, остановился у нужной. Постучав костяшками пальцев, вошел.
– Тебе чего, Найденов? – оторвалась директриса от разговора с толстым завхозом, сидевшим за приставным столом. – Опять что-то натворил?
– Нет, Татьяна Александровна, – сделав два шага вперед, повертел воспитанник головой.
– Тогда что? – Начальница колыхнула пышным бюстом.
– Мне нужна справка о здоровье.
– Это еще зачем? – Не скрывая своего удивления, женщина высоко подняла брови.
– Хочу записаться в секцию бокса. Сказали принести.
– А больше ты ничего не хочешь?
– Нет, ничего. Тольку справку.
– Если не дам?
– Тогда зарежу Фокина и сбегу, – выпалил и решительно сжал губы Макс. – Оно вам надо?
Директриса выпучила глаза, завхоз испуганно оглянулся.
Подобное было нежелательно. Тем более месяц назад из дома уже сбежал воспитанник. За это в городском отделе народного образования Татьяне Александровне влепили строгача, пообещав в случае повторения подобного снять с должности. Оставлять же столь теплое место на ниве народного просвещения она не желала.
В детдом нередко поступала спонсорская помощь, которую они с завхозом умело похищали, а еще имелся доход от усыновления воспитанников. Из столицы порой наезжали не имевшие детей иностранцы, вносили директрисе оговоренные суммы и становились счастливыми родителями.
