– Ну, ты, ублюдок! – продолжал доставать его верзила. – Тебя разве не учили, что на вопросы нужно отвечать? Или ты, может, такой крутой, мать твою, а? Крутой, да? Тебе наплевать на Клета Скоута, да? Ну-ка скажи мне, кто ты такой? Я здесь всех педиков знаю.
Гаросс смолчал, едва сдерживаясь, а любитель острых ощущений заводился всё больше, набирая обороты. Сидящие рядом посетители бросили свои дела и с нетерпением ожидали, чем всё это закончится.
– Ты ведь педик, верно? – Скоут захохотал и снова хлопнул незнакомца по плечу.
На этот раз тот был начеку. Он успел увернуться и через секунду в переносицу Клета упёрся здоровенный пистолет.
– Нет, не верно, – услышал толстяк спокойный голос старика, – я твоя смерть.
Верзила мгновенно преобразился, побледнел, крупный пот выступил на жирном лице. От страха он икнул и издал задницей характерный звук. По бару, перебивая и без того жуткий запах, стала распространяться специфическая вонь. Известный всем задира Клет Скоут наделал в штаны. Бармен зажал нос и отошёл подальше.
– Я… я з-знаю, кто ты, – жалобно залепетал перепуганный верзила, сползая со стула. – Т-ты хо-о-х-хороший парень. И ты… ты ж-же не будешь в меня стрелять, д-даже?
– Если только ты не уберёшься отсюда немедленно.
Подождав, когда посрамлённый забияка под презрительные вопли исчез из бара, Гаросс спрятал «броверз» и вернулся к прерванному разговору.
– Ты меня слушаешь, Тони? – в который раз переспросил его Орсон.
– Да, я всё понял, дядя. Завтра я тебя жду. Всё.
Он положил трубку и удовлетворённо посмотрел на бармена. Тот подобострастно глядел на него и прилежно улыбался. Джот всегда уважал людей, которым удавалось осадить таких беспокойных парней как Клет Скоут, и теперь, чувствуя за собой вину, готов был исполнить любое пожелание незнакомца, даже абсурдное. Гаросс понял это и не преминул воспользоваться этим.
– Мне нужна комната, Джот, что-нибудь пожевать и новая одежда, – он сказал это так, словно бармен был обязан ему, по меньшей мере, жизнью.
– Сейчас, сэр, – с готовностью отозвался тот и, оставив вместо себя кельнера, повел его за стойку.
2
Утром, после завтрака, Гаросс отправился на поиски бара «Карпенния», перебирая в памяти рассказанный Джотом маршрут. Он не сомневался, что его уже ищут и «кроты», и «синди», возможно, полиция тоже, и потому решил передвигаться по городу пешком. В крайнем случае, на метро. При возникновении опасности так будет легче уйти от погони. По дороге он забрёл в парикмахерскую, и хотя, как и предполагал, свои сорок с лишним лет не вернул, вышел оттуда значительно помолодевшим. Так что предстань он сейчас перед Джотом, тот ни за что не признал бы в нём вчерашнего визитёра, нагнавшего столько страха на верзилу Клета Скоута.
Шёл конец октября. Деревья стояли голыми и некрасивыми, а дома были серыми и угрюмыми, отчего улицы выглядели мрачными и неприветливыми. Было жутко холодно, но Гаросса это уже не беспокоило, как вчера. Джот поделился с ним своим гардеробом. И теперь в тёплых ботинках, пусть не в новом, но чистом твидовом костюме, в демисезонном пальто и шляпе он чувствовал себя вполне уютно и комфортно. А дующий в лицо ледяной ветер, предвещавший перемену погоды, возможно, снег, был ему даже на руку. Натянув шляпу на глаза и подняв воротник пальто, якобы для того, чтобы укрыться от ветра, он тем самым почти полностью скрыл лицо от посторонних взглядов. В таком виде вряд ли кто смог бы разглядеть в нём Гаросса. Но чтобы не испытывать судьбу, при виде джипов «Икс-космос», на которых разъезжали «кроты», и «Джеджар Форз», в которых могли находиться гангстеры из Всемогущего Синдиката, а так же полицейских машин он всегда старался уйти с их поля зрения.
В бар «Карпенния» Гаросс зашёл ровно без пяти двенадцать и выглядел как человек среднего достатка в возрасте шестидесяти лет. Место действительно было малолюдным, полицейские, похоже, заглядывали сюда редко, а вопросы здесь вообще никто не задавал. Он выбрал столик подальше от двери и сел лицом к выходу. Чтобы не выделяться среди посетителей, заказал пиво.
Как только официант, принесший заказ, удалился, к нему сразу подсел тип с пропитым, изуродованным оспинами лицом. Один из тех любителей выпить на халяву, которых можно встретить в любом баре. «Везёт же мне на идиотов», – неприязненно подумал Гаросс, глядя на него.
– Брось притворяться, парень, – без всяких предисловий начал пропойца, – я тебя сразу узнал. Понял, да? Шныря не проведёшь. Ты был сегодня ночью у Форна.
– Какого Форна? – опешил Гаросс, не ожидавший такой атаки.
– Сукин ты сын! – возмутился тот. – Тогда о чём же вы так долго трепались, а, если ты его не знаешь? И потом, куда он тебя сразу увёл? Нет, приятель, Шныря не проведёшь, – он навалился грудью на стол и многозначительно зашептал. – Уж что-что, а то, что Форн не чист на руку, мне хорошо известно. Но ты не бойся, я не побегу в полицию…
Завизжали тормоза. Кто-то подъехал к бару. Гаросс посмотрел на часы: двенадцать. Должно быть, это Орсон. Тот любит пунктуальность. Но в помещение вошёл молодой небрежно одетый парень с лицом законченного наркомана и остановился у дверей. От него исходила явная угроза. Впрочем, он этого и не скрывал. Гаросс напрягся, почуяв опасность, и потянулся за «броверзом».
– А что это ты вдруг побледнел, когда я упомянул полицию, а? Ты тоже с ними не дружишь, да? Ну-ну, успокойся. Тебе-то нечего бояться.
Забулдыга не видел, как вошедший шмыгнул носом, словно нюхнул кокаин, и внимательно осмотрел зал, затем, видимо, выбрав жертву, мерзко ухмыльнулся и направился в их сторону, и потому отнёс волнение собеседника на свой счёт.
– Со мной всегда можно договориться, – доверительно продолжил он, довольный произведённым эффектом.
Посчитав, что его жертва вымогательства достаточно запугана, он уверенно забрал бутылку пива, к которой Гаросс так и не притронулся, и, откинувшись на спинку стула, с удовольствием сделал несколько глотков.
– Закажи мне ещё выпивку и пару бутербродов, – приказал он, – и я забуду про тебя, парень.
А тем временем, не дойдя до них пару шагов, наркоман выхватил из-под пальто пистолет с глушителем. Гаросс среагировал на это мгновенно: упал на спину вместе со стулом и откатился в сторону.
– Что за дерьмо…
Возмущённый вымогатель подскочил со стула, чтобы посмотреть, что это задумал его новый дружок, и тут же с простреленной головой свалился на пол, стянув со стола скатерть. Бедолагу угораздило подняться именно в тот момент, когда киллер нажал на курок. Шум, поднятый падением его тела, не смог заглушить ответный выстрел из «броверза». Пуля попала убийце в лицо и отбросила того к двери.
Поднявшись на ноги, Гаросс не раздумывая выскочил из бара и бросился бежать вдоль улицы, расталкивая прохожих. Чёрный микроавтобус, на котором приехал стрелок, набирая скорость, последовал за ним. В нём сидело ещё двое. Один из них, высунувшись из окна, открыл по нему стрельбу.
Достигнув перекрёстка, Гаросс свернул направо. Преследователи, игнорируя красный свет светофора, повернули следом и едва не столкнулись с грузовиком, проезжавшим перекрёсток на зелёный. Водитель грузовика хотел было начать с ними разборки, выбрав для этого самую тяжёлую монтировку, но, завидев у них оружие, поспешил убраться. Воспользовавшись этой заминкой, Гаросс прибавил ходу, чтобы оторваться от погони, но тут кто-то внезапно поймал его за руку и рывком затащил в проулок. Этим «кто-то» оказался молодой, лет шестнадцати, негр, одетый в старую кожаную куртку и такие же штаны.
– Я всё видел, – сказал он, – беги за мной.
Оказалось, что этот шустрый малый знал все подворотни в округе. Они легко оторвались от преследователей и, пробежав ещё два квартала, остановились в глухом, захламлённом дворе.
– Ну вот и всё, теперь мы в безопасности, – тяжело дыша от быстрого бега, объявил парнишка, – теперь колись: ты кто?
– Тони Гаросс.
Негр не смог сдержать улыбки, приняв его ответ за шутку.
– А я тогда президент Дауслойд, – весело заявил он.
– Меня, в самом деле, так зовут, – улыбнулся Гаросс.
– Ты чего, мужик, с головой не дружишь? За такую шутку «кроты» враз тебя уделают. Ты разве не понимаешь…
– Не кипятись, – дружелюбно прервал он подростка, – лучше скажи, от кого мы убегали. Кто это был?
– А разве это не твои дружки, с которыми ты забыл поделиться? – искренне удивился тот.
Прежде чем ответить, Гаросс немного подумал.
– Хм, пожалуй, так оно и есть.
– Кстати, – юнец достал из кармана пачку сигарет, протянул её собеседнику и, когда тот отказался, достал сигарету, и закурил, – ты любишь читать утренние газеты?
– Вообще-то я их читаю, но последние лет восемь мне было некогда. А что такое?
– А то, что имя Гаросса уже не котируется. Этот чувак натворил таких дел, что «Спейсер» пообещал за его голову целый «лимон». Так что, мужик, если по иронии судьбы тебе досталась такая же фамилия, то тебе лучше её поменять.
– Ты так думаешь?
– Поверь мне, так тебе будет спокойнее.
– Хорошо. Том Бромс подойдёт?
– Да хоть Дауслойд, – рассмеялся парнишка, – главное, не Гаросс. А то, услышав твоё имя, кто-нибудь ненароком может пришлёпнуть тебя… Ну-ка, подожди! – спохватился он вдруг и, отбросив сигарету, осторожно отвёл у Гаросса полу пальто, в которой зияла дырка. – Да тебя никак уже продырявили, а?
– Серьёзно, что ли?
Гаросс расстегнул пальто, затем пиджак и удивлённо посмотрел на рубаху, пропитанную кровью. Пуля пробила левый бок и застряла где-то в рёбрах. Вот гады, попали всё-таки! А он был так взбудоражен, что даже не почувствовал этого и умудрился с таким ранением на предельной скорости пробежать несколько километров. Но сейчас, немного успокоившись и увидев рану, он вдруг почувствовал жжение в боку и всевозрастающую слабость.
– Чёрт! – недовольно выругался он. – Лучше бы ты не говорил мне об этом.
– Почему?
– Кажется, я начинаю слабеть.
– Похоже, ты успел потерять много крови, – подросток озабоченно покачал головой, – но ты держись. Я отведу тебя к своему деду. Вот тогда ты сможешь расслабиться.
3
Дед, старый, страдающий какой-то неизлечимой болезнью негр, жил неподалёку, на втором этаже заброшенной пятиэтажки, где ещё год назад отключили и воду, и электричество, и отопление. Лет десять назад он неплохо процветал, оказывая услуги парням, по тем или иным причинам нарвавшимся на неприятности. Когда-то в молодости он долго работал у одного доктора и научился у него не только лечить насморк и принимать роды, но и извлекать из тел пули и штопать ножевые раны. Но годы брали своё, болезнь тоже, к тому же, в соседнем квартале объявился конкурент, и Хирург, как его тогда называли, остался не у дел и лишь время от времени проверял, не потерял ли он сноровку, на тех, кого приводил к нему его непутёвый внук.
В квартире, куда притащили Гаросса, царили холод и полумрак. Бледные лучи солнца лишь в нескольких местах проникали в помещение сквозь уцелевшие стекла, потому как в основном все окна были забиты одеялами, которых, как и матрасов здесь было очень много. Они заменяли здесь всё: и мебель, и одежду и отопление. Раненого уложили около окна поближе к свету.
– Кого ты опять притащил, Клайд? – недовольно пробурчал вошедший старик, одетый в импровизированное пальто, сшитое из разноцветных одеял.
– Не шуми, дед, – ответил ему тот, – этому парню срочно нужна твоя помощь.
– Да он ещё и белый, – презрительно пробормотал Хирург и, развернувшись, зашагал прочь.
– Я заплачу… – прошептал Гаросс.
– У него есть деньги! – выкрикнул в спину деда Клайд. – Ты должен ему помочь, чёртов старик. Он мой приятель.
– Ну хорошо, Клайд, – старик вернулся, – раз у него есть деньги… э-э, раз он твой дружок, я посмотрю его, будь он хоть трижды белый.
Хирург присел рядом с Гароссом, который изо всех сил старался не потерять сознание, распахнул пальто, после откинул полу пиджака и осторожно убрал с раны окровавленную рубашку.
– Пулевое ранение, – спокойно констатировал он, – свежее, тридцать девятый калибр. Так… Пуля застряла в теле. Это уже хуже. Придётся оперировать.
Он потрогал раненому лоб, пощупал пульс и сокрушённо покачал головой. Затем велел внуку развести газовую горелку и приготовить инструменты и ушёл. Пока он в соседней комнате тщательно мыл руки в эмалированном тазу, Клайд извлёк из-под кучи матрасов армейский нож и стал прокаливать его на огне горелки. Через несколько минут дед вернулся с поднятыми руками, как заправский хирург.
– Инструмент готов? – спросил он внука.
– Готов! – ответил тот.
– Тогда принеси «Джерри». У меня там осталось.
Клайд убежал, а Хирург присел около раненого.
– Не волнуйся, приятель, – сказал он Гароссу, – всё будет хорошо. Ранение пустяковое, так что нечего переживать. В Анкаруке я помогал профессору Дюва. Тогда мы спасли жизни не одной сотне солдат. И, скажу я тебе, многих мы буквально вытащили с того света. Твоя рана, парень, по сравнению с теми, что мне приходилось штопать до сих пор, – мелочь. Так что успокойся и расслабься.
В это время вернулся внук с початой бутылкой «Джерри», дешёвого, но крепкого алкогольного суррогата. Больше половины её содержимого он влил в рот Гароссу, а остальное вылил на рану и руки деда.
– Наркоз! – скомандовал Хирург.
Клайд от души врезал раненому по челюсти, и тот отключился.
– Готово, док!
– Тогда приступаем.
Старик взял в руки нож и внимательно осмотрел его на свет…
4
По заверению Хирурга операция прошла успешно. Пуля была извлечена, рана зашита и забинтована. Когда Гаросс открыл глаза, Клайд снова влил в него «Джерри» и набросил сверху ещё пару одеял.
– Спи, Том Бромс, – сказал он ему, – теперь тебе надо много спать. Большая потеря крови – это тебе не шутка.
Гаросс боролся за жизнь недели две. К сожалению, старик где-то допустил ошибку – на третий день рана начала гноиться. По наказу деда Клайд купил нужную мазь, но она мало чем помогала. Шов почему-то не хотел затягиваться. Хирург лишь с недоумением разводил руками и уходил, ничего не объясняя, но заставлял внука менять повязку каждый день.
Не имея сил подняться, Гаросс вынужденно лежал в постели. В основном спал или дремал, а в минуты бодрствования обдумывал план спасения планеты. Днём к нему наведывался Клайд – покормить, сменить повязку – и делился свежими новостями. Оказывается, недавно в пустыне Фитра всего в двухстах километрах от Кохраны был зарегистрирован неизвестный взрыв большой мощности. Полицейские, приехавшие на место взрыва, обнаружили там останки десятка внедорожников и какого-то неизвестного летательного аппарата, и зарегистрировали повышенную в несколько раз радиацию. Правительство хотело направить туда комиссию для расследования, но Космическое Общество заявило, что по их предположению произошло столкновение спускавшегося космического аппарата с проезжавшими машинами. А это было по их части.
Как-то после очередной перевязки, Гаросс неожиданно вспомнил о пилюле Морриса, лежавшей в кармане его рубашки. Когда-то она восстановила работу его, давшему сбой, сердцу. Возможно, и сейчас выручит.
Подросток выполнил его просьбу – достал из кармашка контейнер, где в одном из отсеков лежала жёлтая желатиновая капсула. Затем извлёк пилюлю, с любопытством осмотрел её и сунул в рот раненому.
Чуда не случилось. Гной не исчез, и рана не затянулась, как он надеялся. Зато обессиленный организм заполнился энергией, и прекратилось жжение в боку. Это дало ему толчок для действия. Под изумлённым взором Клайда, он попытался встать. Но рана резкой болью дала знать, что он поспешил с выводами. И всё же он поднялся, потихоньку, не спеша, чтобы не теребить рану. Затем осторожно добрался до окна. На улице лежал снег, укрывший хлам и мусор и сделавший двор более привлекательным. Наступила зима…
Эта картина непроизвольно вызвала у него мысли о кейсе, который он закопал, спрятав его до лучших времён. В нём хранились документы, способные превратить Землю в пепел. Это ради них он рисковал жизнью, боролся со смертью и стремился выжить. Эти документы обязательно нужно обнародовать. Только тогда планета Земля будет спасена. Кейс, пока его окончательно не занесло, и пока не промёрзла земля, нужно было немедленно забрать и, раз он собирался переждать здесь зиму, спрятать где-нибудь поблизости. Так будет спокойнее. Но сам он был ещё слаб для этого, и тогда, после недолгих колебаний, он обратился за помощью к Клайду.
– Это двенадцатый километр, если ехать в Кохрану, – объяснял он ему, когда тот согласился, – сразу за указателем направо. Ровно через сто метров свернёшь опять направо. Через пятьдесят метров…
– Прям, как в кино про пиратов, – улыбнулся мальчишка.
Гароссу понравилось такое сравнение, и он тоже улыбнулся.
– Там, слева, увидишь три дерева. Они растут особняком, треугольником. На пересечении их вершин закопан кейс…
