Князь Тьмы появился в граде Ироде.
Он направился к царскому дворцу.
То тут, то там шепотом говорили о том, что Креститель томится в плену, по навету разъяренной царицы.
Никто не смог бы предположить какова будет его судьба.
– Так уж и никто? Иродиада уже разлила масло, и они не подозревают, как скоро все решится.
Даже Предтеча не может знать, что с ним будет этим вечером, и как юная обольстительная царевна лишит его головы.
Вспомнив о чем-то очень далеком, но до боли похожем на то, что здесь должно было нынче происходить, князь усмехнулся:
А потом они будут говорить, что как только он появляется, так у кого-то голова слетает с плеч.
В корне неверный посыл, просто он появляется, чтобы взглянуть, как пророк лишится головы.
А потом можно побыть немного летописцем и писателем, называйте, как нравится, и записать бесстрастно (если получится) все, что удалось увидеть и услышать в тот роковой вечер, в царском дворце, в гостях у Ирода.
Правда, был он гостем непрошенным, но он всегда таким и оставался, такова судьба.
Вот что было написано в свитках Князя Тьмы о том роковом дне и роковом танце. Ему можно верить.
№№№№№№№№№
В стране только что вступившего на царский трон Ирода появился пророк. Он называл себя Иоанном Крестителем.
Этот пророк слыл безумцем, как и всякий пророк. В этом убедилась царская дочь Саломея, когда спустилась к нему в темницу.
Но чего хотела юная Саломея от Иоанна? Зачем она оказалась в темнице? Сначала совсем ничего. Она пошла к нему только потому, что ее отчим царь Ирод запретил всем это делать. Никто не смел ослушаться грозного царя.
– Пусть попробует хоть один приблизиться к нему.
Никто не попробовал, кроме юной царевны. Для нее царские указы оказались пустым звуком.
Царевна жестом отодвинула стражников, которые не посмели к ней прикоснуться, да и посмели бы только, и шагнула во тьму, в смрад и убожество того мира, в котором обитал с недавних пор тот, кто считал себя Крестителем, предшественником, и родственником нового бога.
Потом, когда она приблизилась к нему и увидела его колючий, насмешливый взгляд, она просто спросила:
– Но где же твой всемогущий бог, если ничтожный царь Ирод держит тебя в заточении, почему он не совершит своего обыкновенного чуда и не выпустит тебя отсюда, зачем эти муки адовы?
Во мраке пророка почти не было видно, зато хорошо слышно его хриплый голос:
– Но этот ничтожный царь так же расправился и с твоим благородным отцом, а мать сделал наложницей, не так ли, царевна?
Она вспыхнула, когда услышала первую часть фразы и усмехнулась, когда прозвучала вторая.
– Ты на самом деле веришь, что ее можно сделать наложницей, такому как он, глупец. Да он и пальцем к ней не прикоснется. А с ним она остается потому, что слишком боготворит власть, и ради того, чтобы не потерять ее, готова терпеть ласки такого царя, как Ирод. Это мужчине страсть туманит ум и заставляет делать все, что потребует женщина, а она, она погубит сначала тебя, а потом его, и не стоит так громко поносить ее, ты слишком рискуешь собственной головой, жалкий пленник. И не в твоем положении бравировать и оскорблять царей.
Глава 11 Выбор Иоанна
Иоанн задумался. Если она говорит правду, то он и на самом деле ничего не понимает в женщинах. По крайней мере, ему картина виделась по-другому. Бедная беспомощная женщина, и злодей, тайно убивший ее мужа (собственного брата) и завладевший не только его троном и богатством, но и женщиной, которая ему принадлежала. А она просто покорилась, потому что у нее не было другого выхода.
Почему он принял эту версию? Потому что, как бы не был ничтожен Ирод, Крестителю хотелось защитить мужчину, и совсем не желал он возвеличивать женщину.
– Но если ты так ее ненавидишь, почему ты еще с нею? – спросил он свою юную гостью.
– Потому что месть – это блюдо, которое подают в холодном виде, – дерзко отвечала царевна.
Она хотела отомстить за отца, эта мысль не покидает ее, но как она может это сделать? А ведь может, в том не было сомнений.
Он усмехнулся, хотя усмешка получилась грустной, он видел, что эта хрупкая девица вполне достойна своей матери. И Ирод, этот грозный царь останется только игрушкой в женских руках?
Но почему он думает, что Саломея не придумала все это? Возможно, этого ей хочется, и она выдает желаемое за действительное. Но она говорит так убедительно, что он готов поверить ей.
Саломея смотрела на него молча. Потом послышались шаги, и она заявила гордо:
– Я освобожу тебя, но при одном условии, ты уберешься отсюда и никогда больше тут не появишься.
Царевна пристально смотрела на него, и, судя по всему, она могла это сделать, если он пообещает исчезнуть навсегда. Но он неожиданно даже для себя самого, заупрямился:
– Почему я должен уходить, если здесь мой дом и мое место? Почему я должен становиться странником и изгнанником? Не бывать этому.
– Потому что царь Ирод не потерпит твоей болтовни, ему не нужны пророки, которые напоминают ему о бесчисленных грехах.
– Но должен же кто-то говорить истину царям, – не унимался Иоанн.
Он еще глупее, чем она могла предположить, и ей больше не хотелось из-за него ссориться с отчимом и рисковать собственным положением при царском дворе. Она была смела и дерзка, но только до определенной черты.
– Я пришла к тебе напрасно, – развела руками Саломея, – и я умываю руки, тебе не в чем меня упрекнуть.
– Но ты уверена, что можешь казнить и миловать без ведома царя?
– Нет, я лучше посмотрю, как ты будешь мучительно и долго умирать от руки самого ничтожного из царей. И твоими руками я отомщу ему за отца, потому что он был таким же упрямым, вы с ним очень похожи, но вот беда – побеждают всегда Ироды. Это они живут и правят долго и счастливо.
– Ты любила его? Ты очень любила его? – спросил Иоанн, когда она уже повернулась к нему спиной, чтобы уйти.
– Нельзя любить благородных, но слабых, их можно только жалеть, но за них потом приходится мстить, а так хотелось, чтобы они жили, правили и тебя защищали. Отец не уберег ни одну из своих женщин, таких нельзя любить.
Она сказала ему то, что никому и никогда не решилась бы сказать.
Пророк удивленно отступил к стене и беспомощно уселся на камни.
Какое странное создание – дочь благородного царя Ирода, жаль, что они встретились при подобных обстоятельствах, но теперь ему еще меньше хотелось, чтобы она его спасала.
– Она никогда не сможет полюбить меня, но он ее отец, и к нему она не может относиться по-другому, – думал он о свергнутом и уничтоженном царе.
Иоанн пытался понять, что предпримет царевна дальше, но даже представить себе этого никак не мог.
Глава 12 Пир царя Ирода
Ирод объявил о пире, в царский дворец сходились и съезжались многочисленные гости. Они боялись своего властелина, потому хотели того или нет, но собрались на это пиршество, хотя пророки все время предвещали какую-то беду, которая должна случиться в эту темную ночь.
Саломея тоже слышала об этих пророчествах, и она решила, что отец подает ей знак – ее час настал.
Матушка, оставив свиту за стеной, шагнула в ее покои. Она удивленно подняла глаза на спесивую царицу. Сразу видно, что они едва терпели друг друга.
– Ты еще не готова к пиру? Царь будет гневаться, ему стало известно то, что ты была у окаянного пленника, ты играешь с огнем, дорогая.
– А ты с ним не играешь? – с вызовом бросила Саломея
– Мне надоели твои дерзости, попробуй только еще что-то выкинуть и унизить его, и ты будешь иметь дело со мной.
– А что он делал сам, когда убивал настоящего царя? Как к нему после этого относиться?
– Ты не можешь об этом судить и не должна искушать судьбу, так было предначертано. Он исполнял замысел небес.
– Конечно, ваш заговор против него с самого начала был написан на скрижалях. Ты хотя бы не лги мне, рассказывай это слугам верным, они поверят чему угодно, а мне не надо…
И вдруг в глазах ее появилась ярость:
– Если ты не оставишь меня, то я отправлюсь туда вообще без одежды, и потом не упрекай меня за это.
№№№№№
Царица странно побледнела, она знала, что девчонка именно так и сделает, это было видно по ее глазам. Она могла позволить себе все, что угодно, и не остановить, не удержать. После гибели отца с ней вообще никто не мог сладить. Потому царица развернулась, и что-то бросив на ходу, отправилась прочь.
Саломея взглянула на собственное отражение на водной глади. Она была удивительно хороша. Это матушке надо скрывать свои формы, а ею будут любоваться мужчины, и шипеть от ярости женщины. Надо лишь подобрать такую одежду, чтобы она была скорее раздета, чем одета, и дело сделано.
И эта идея, рожденная из дерзости, так ей понравилась, что она решила, что так и сделает, она разденется, не сразу – это было бы слишком просто, а потом, когда царь попросит ее танцевать.
Все в их мире знали, что никто не сравнится в этом искусстве с обольстительной царской дочкой. Отец, когда он был жив, однажды увидел ее на лесной поляне, залитой солнцем. Она была одна и так кружилась в вихре танца, что царь остановился и любовался ею.
– Откуда в ней эта легкость и грация. Она словно рождена была для того, чтобы танцевать. И он понимал, что и радость и беду принесет такой танец тому, кто увидит ее.
Он пошел к ней, когда она беспомощно опустилась в высокую траву.
Сначала он хотел подойти к ней, но она была неподвижна, и он повернул коня и помчался прочь. Царь не мог знать, что в тот день он ее видел, любовался ею в последний раз. Через несколько часов во дворце их внезапно появился братец. И когда поднял он кубок отравленного вина, то это и стало началом финала его бурной, но такой короткой жизни.
В тот момент, когда свет внезапно померк перед глазами, он только и прошептал:
– Саломея, прости, дорогая, мне придется тебя оставить, будь осторожна, детка. С такими родичами, как твой дядюшка, никаких врагов не надо.
Глава 13 Месть свершится
Царевна рыдала несколько дней, когда слуги передали ей его слова. Она так и не успела сказать ему, что видела в тот день отца, просто не стала к нему приближаться. Ей хотелось, чтобы между ними существовала тайна, недосказанность. Но как скоро выяснилось, тайной была увенчана вся его дальнейшая жизнь и смерть.
Нет, это матушка пусть лжет себе, что Ирод не причастен к его смерти, хотя она не настолько глупа, чтобы поверить этому, а она все знала точно.
И в день, когда он был похоронен, она дала слово, отомстить дядюшке, и только потому, все еще оставалось во дворце, хотя предпочла бы поселиться в любой лачуге, чтобы не видеть проклятого царя. Но лачуга оказалась непозволительной роскошью для царской дочки, ведь она собиралась уничтожить Ирода. После того, когда она заглянула в глаза упрямого пророка, Саломея точно знала, как это сделает.
Хотя о многом еще надо было подумать, но она сделает это, и, судя по всему ее звездный час уже настал.
Ирод остался в тени, когда погиб отец. Его причастность к злодеянию – только подозрения и сомнения. Но он сам своими руками подпишет себе смертный приговор, когда громогласно объявит о том, что он совершит по ее воле. Она только немного поможет ему сделать это страшное дело.
№№№№№№
Ирод в тот момент внимательно смотрел на царицу:
– Что могло тебя так расстроить? – спрашивал ее он, – Саломея только упрямый ребенок, она должна быть наказана за то, что отправилась к пророку, но я обещаю, что не буду с ней слишком строг.
– Лучше бы ты оставил ее в покое, иначе она такое вытворит, что тебе придется при всех оторвать ей голову.
– Ты считаешь меня таким злодеем, да наша девочка сам ангел небесный, я всегда, сколько бы времени не прошло, буду с нее пылинки сдувать.
Ничего на это не сказала ему царица, но про себя она подумала, что пылинки сдувать придется недолго. И если она о том не позаботиться, то он не недолго процарствует в этом мире.
Ирод был очарован девчонкой, как и ее покойный отец, но она лучше всех знала свою дочь, порой с ней просто не было никакого слада. Но почему мужчины так наивны и легковерны, и за все отвечать придется ей самой.
Царица хотела в тот вечер только одного, чтобы этот пир скорее закончился, но он все длился и длился. Саломея сидела где-то в тени и угрюмо поглядывала на все происходящее вокруг.
