Вера Александровна Шахова "Сказки дедушки Пихто"

Сказки дедушки Пихто
Вера Александровна Шахова

Дедушка Пихто – это сказочный дух, бывает добрым, а бывает, что и не очень. В моих историях он появился благодаря бабе Маше, что живёт в небольшой деревеньке в домике с большой печью и рыжим котом Кузьмой. А ещё за печкой живёт домовой Мефодий, присматривающий за бабушкиным хозяйством, детьми и внуками, что приезжают к ней в гости.Только вот Мефодий с Кузьмой большие проказники. И чаще их можно застать спящими на сеновале, играющими в догонялки и жующими хозяйские пироги.Вот и позвала баба Маша дедушку Пихто на помощь. Чтобы занялся воспитанием домового и кота, а заодно и всех домочадцев.А вот что из этого вышло, ты узнаешь из моих историй.

Вера Шахова

Сказки дедушки Пихто

Предисловие

Дедушка Пихто это сказочный дух, бывает добрым, а бывает, что и не очень. В моих историях он появился благодаря бабе Маше, что живёт в небольшой деревеньке в домике с большой печью и рыжим котом Кузьмой. А ещё за печкой живёт домовой Мефодий, присматривающий за бабушкиным хозяйством, детьми и внуками, что приезжают к ней в гости.

Только вот Мефодий с Кузьмой большие проказники. И чаще их можно застать спящими на сеновале, играющими в догонялки и жующими хозяйские пироги.

Вот и позвала баба Маша дедушку Пихто на помощь. Чтобы занялся воспитанием домового и кота, а заодно и всех домочадцев.

А вот что из этого вышло, ты узнаешь из моих историй.

История первая

Знакомство

– Положи на место! Положи, я сказал! – усач в ушанке с одним опущенным ухом встал на пути домового и постарался выхватить из его рук банку с вареньем.

– Ты вообще кто такой? – пряча варенье под тужурку, насупился Мефодий. – Вот как дам сейчас больно, чтоб не шарил по чужим домам.

– Кто-кто, дед Пихто! – усач поправил пояс, чуть потуже завязав на нём узел, и огляделся. – И дом мне не чужой. Меня баба Маша позвала. Хорош у неё баранки таскать!

– А никто и не таскает, вон они, на столе лежат, нужно больно. А тебя не звали, я бы знал. Я, между прочим, здешний хозяин! Меня Мефодием звать! Домовой я! Самый главный!

– Хозяин, кто ж спорит. Только вот уж слишком на сладкое падкий. А хозяйка твоя на меня всё сваливает. Вот я и пришёл разобраться, кто прав. А то ты вот сейчас варенье слопаешь, а меня обвинят! – Пихто деловито обошёл вокруг стола, заглянул в котелок, пересчитал в ней отваренные картофелины.

– Никто тебя винить не будет, – доставая большую деревянную ложку, пробурчал домовой, – подумаешь, одна маленькая баночка вишнёвого на этой неделе опустеет. Не заметят.

– Ага, и полбочки малосольных огурцов на прошлой неделе. И кулёк конфет шоколадных, для внуков припасённый. И оладьи со сметаной, – усмехнулся дед, перечисляя, сколько всего исчезло с кухни за последнее время.

– Оладьи – это не я, это Кузенька с рыбалки вернулся, проголодавшись. Что поделать, – развёл руками Мефодий, – не хочет рыба сама в кошачью пасть прыгать. Ну не помирать же бедолаге от истощения.

– Вот, – дед забрал из рук домового банку и поставил её в буфет, – баба Маша и позвала меня, чтобы порядок навёл. А то вы совсем распустились. Один мышей не ловит, только сливки лакает, ещё и брюхо чесать требует.

– Ничего я не требую, – раздался сонный голос, и из-за печки вылез лохматый толстый рыжий кот. – Они сами меня тискают. И за ушами чешут. И вообще, кот в доме не от мышей, а для ласки и уюта. Книжки читать надо! Там так и написано: кот – существо особо охраняемое, ибо без кота жизнь не та! А что у нас на завтрак? Я бы пельмешек поел или творожку с яблочным суфле. И молочка парного, с пенкой. Кто-нибудь в курсе, корову сегодня доили?

– Баба Маша уже и масло взбила свежее, пока вы двое спали, – дед сурово посмотрел на домового с котом и решительно подтянул свои штаны с коричневой заплаткой на коленке. – Всё же я вовремя пришёл, пора вас перевоспитывать. Совсем от рук отбились, хозяйнички.

– Никуда я не отбивался, а у Кузьмы так и вовсе – лапки, – насупился

Мефодий, прикидывая, как бы так изловчиться, чтобы до банки добраться, и чтобы дед это не заметил. А сам продолжил: – И работа у нас налажена. Баба Маша за коровой и козой присматривает, обед готовит, закатки на зиму делает. Ванька, внук, огород поливает и сено заготавливает. Родители, ну эти, городские, помогают урожай собирать, дрова рубят, вот крышу на баньке перекрыли, котёл новый поставили. Тимоха, паучок наш, смотри, какую сеть сплёл – ни одна муха не пролетит, ни один комарик не укусит. А какую песню мы с Кузьмой разучили! Хочешь, споём?

– Петь вечером после работы будем, под гармошку, – дед Пихто достал из-за печки ёршик и сунул в руки домовому. – На, нужно дымоход почистить.

– Ты это чего? – аккуратно отодвинулся от деда Мефодий. – Я не могу, я

высоты боюсь. Давай родителей дождёмся. А ещё лучше, соседа позовём. Он за бабушкин компот из яблок что хочешь прочистит и забор поправит.

– А на меня и вовсе нечего смотреть: у меня лапки. Вот, – продемонстрировал Кузьма чёрные подушечки лап, усевшись на попу. – А хвост – это национальное достояние, им вообще в трубу нельзя. Могу мышей организовать, они мне должны за несанкционированно украденное сало.

– Вот лентяи, – усмехнулся дед, выдвинул из-под стола табурет и удобно на него уселся. – Ну ладно. А воды вы принести можете?

– Спина болит, – скорчил жалостливое лицо домовой и, согнувшись чуть не до земли, схватился руками за поясницу.

– Пол подмести? – чуть приподнял вопросительно бровь Пихто.

– Ой, что-то в ногу вступило, – тут же захромал Мефодий в сторону лавки.

– Охромел, бедный. А тесто замесить?

– Руки грязные, а воды нет, – продемонстрировал ладошки домовой, улёгся на лавку и накрылся сверху цветным хозяйским платком.

– А у меня и вовсе лапки, – гордо распушив хвост, продефилировал

Кузьма из одного угла кухни в другой.

– А завтракать вы как собирались с грязными руками?

– Так я ж в банку не рукой, ложкой бы залез. А Кузьма и вовсе языком

умывается, – вновь соскочил с лавки Мефодий, возмутившись непонятливостью деда и позабыв, что у него только что болело всё, включая несуществующий хвост.

– Да, много меня тут работы ждёт, – вздохнул Пихто, погладив себя по

бороде. – Что ж, лиха беда начало. Новый котёл, говоришь, в баньку поставили? А вот я вас сейчас намою и перевоспитывать начну.

Дед сгрёб в охапку домового с котом и, несмотря на протестующие вопли, потащил их в баню…

История вторая

Домовые те ещё жулики

– Это всё ты виноват, – трогая лапой лоб домового, ворчал кот Кузьма. – “Чистота – залог здоровья”. Вот где теперь оно, это здоровье?

– Всё правильно я сделал, – насупился дед, – вы оба были чумазые. Непорядок.

– Помираю, – раздался слабый голос из-под овечьего полушубка, —

прощай, друг Кузьма, солнышко ясное, и ты, Тимоха, гость незваный. Видно, время моё пришло, а ты, дед Пихто, лишь посланник. Зла на тебя не держу, лишь просьба одна: ты уж не бросай моих-то, помогай чем сможешь. Тимохе мух пожирнее в сеть загоняй, Кузьме сметанки не жалей да рыбки с печёнкой. И забор поправить надо, а то всю смородину у бабы Маши соседские мальчишки потаскали.

Домовой лежал на лавке с мокрым полотенцем на лбу, смотрел в потолок, изредка вздыхал и вообще производил впечатление сильно захворавшего.

– Да кто ж знал-то, что так получится, – почесал макушку дед. – Сколько раз я домовых мыл, никто не заболел. А тут такое. И всего-то пару раз веничком прошёлся. Надо что-то делать.

– Есть одно средство, – провёл лапой по белым усам кот, – варенье, малиновое. Оно у бабы Маши в подполе стоит, на третьей полке сверху, сразу же за банкой со сливовым компотом. Вот если его дать Мефодьюшке, то может и пойдёт на поправку. И чай надо на травах заварить. Ну, там липа, мята, черносмородиновый листочек. Поставишь самовар? А то у меня лапки, – продемонстрировал отмытые розовые подушечки кот.

– Ради такого дела, так и быть, возьмём пару ложек варенья. Я за это хозяйке чердак проветрю и хлам разберу. А то нехорошо просто так чужое брать, —дед Пихто натянул на лысину ушанку и со вздохом спрыгнул с печки.

– И сальца захвати, с зелёным лучком, оно хорошо горло смазывает, и маслица для Кузьмы. А то смотри, совсем от меня не отходит, греет, – приподнялся с лежанки домовой и тут же лёг обратно, застонав ещё сильнее.

– Ладно, тогда ещё и забор поправлю, – дед подтянул штаны и спустился в подпол.

Разноцветные баночки, большие и маленькие, аккуратно подписанные и перевязанные под крышками пеньковыми бечёвками, стояли ровными рядами, словно солдатики, в ожидании своего часа. Трёхлитровые банки с разнообразными компотами делили место с перчиками, помидорчиками, всевозможными салатиками. Желтобокие патиссоны спали рядом с пучками лечебных трав и корешков. Чуть подальше, где попрохладнее, стояли бочки с солёными хрустящими огурчиками. В других под прессом лежало сало. Здесь же стояли плошки с топлёным маслом.

– Красота какая! – восхищённо вздохнул дед и повернулся к полке с

вареньями.

Выбрал самую маленькую баночку малинового, полюбовался на черничное, ежевичное, облепиховое, заманчивое клубничное, прихватил шматок сала, зачерпнул ложкой из плошки масло и пошёл лечить Мефодия.

– Умираю… – тихий стон разнёсся по кухне, – ну чего ты возишься? я ж так и чаю испить не успею, отправлюсь в неизведанную страну. Ты же обещал обо всех позаботиться, и стоишь не шевелишься!

– Сейчас, сейчас! – вовсю старался дед.

Самовар поставил, в чайничке разные вкусные травки заварил, тесто замесил, плюшек с творогом напёк. Домового напоил, накормил, перину взбил, сказку рассказал. Кота за ухом почесал, сметанкой угостил, из клубка пряжи мышь смотал, поиграть дал. Паучку Тимохе самую жирную муху поймал.

Неделю Мефодий помирал, шесть банок варенья съел. Дед Пихто по

хозяйству хлопотал, домового лечил. Баба Маша лишь руками разводила: с утра встанет, а пол уже намыт, вода в рукомойник налита, тесто для пирогов замешено. Дымоход прочищен, чердак проветрен, все вещи по своим местам разложены. И забор новыми сосновыми досками пахнет. Крепко стоит, кто только дыру заколотил, непонятно.

Ходит хозяйка да домового хвалит. Вот, мол, у меня какой хозяин, на все руки мастер. А Мефодий лежит на печи да стонет – то спина болит, то в боку колет, то нос мёрзнет. И Кузьма рядом с ним жаловаться начал: то ухо дёргается, то хвост отваливается.