Хэлен Хоуп дарит надежду. Мистери-сериал
Мари Анатоль
Хэлен Хоуп, вдова и владелица небольшого издательства из Сан-Франциско, сталкивается с загадочными преступлениями в мире книг и писателей. Она не может пройти мимо чужой беды и помогает в расследованиях инспектору криминальной полиции Майку Роджерсу. Мистери-сериал состоит из восьми историй в самых разных поджанрах детективной и мистической прозы.Книга будет интересна любителям острого сюжета, детективных загадок в заграничном сеттинге, зрелой и умной героини. Действие историй происходит в Калифорнии, на туманном побережье Тихого океана и в сверкающем огнями Сан-Франциско, а также в романтичной Вероне и других живописных городках северной Италии.
Мари Анатоль
Хэлен Хоуп дарит надежду. Мистери-сериал
Серия первая, мистическая
ТАЙНА ВИНДФИЛДА
– Миссис Хоуп, к вам полицейский инспектор Роджерс, – голос секретарши по интерфону звучал взволнованно.
– Пожалуйста, Мелани, проводи его ко мне, – ответила я, скрыв удивление.
Через минуту в дверях моего кабинета в издательстве "Миллер, Хоуп и партнёры" появилась коренастая фигура инспектора Роджерса. Лет пятьдесят с небольшим, жёсткие рыжеватые усы и пристальный взгляд серых глаз. Левую густую бровь рассекал небольшой шрам, отчего казалось, что инспектор слегка прищуривается.
– Миссис Хэлен Хоуп? – уточнил он с порога.
– Да, чем могу…
– Инспектор полицейского управления Сан-Франциско Майк Роджерс, – он показал мне свой бедж. – Могу я задать вам несколько вопросов?
– Конечно, – жестом я пригласила его присесть. – О чём идёт речь?
– Вы знакомы с господином Эдгаром Роу? – произнёс инспектор, проигнорировав мой вопрос.
– Разумеется! Он один из наших самых читаемых авторов, знаменитость, весьма популярный писатель, особенно среди поклонников хоррора… А что случилось?
– Мне очень жаль, мэм, он мёртв.
Мне показалось, что я ослышалась. Как это возможно?! Но инспектор продолжал, не дожидаясь моих вопросов.
– Это случилось прошлой ночью. Автокатастрофа на шоссе номер один. Его автомобиль упал с обрыва на скалы – к сожалению, шансов не было. Тело мистера Роу обнаружили только утром.
У меня вырвался тяжёлый вздох. Как нелепо! Погибнуть вот так, в расцвете лет, на пике творческой карьеры…
– Вы хорошо знали его, мэм? – голос Роджерса вывел меня из оцепенения.
– У нас чисто деловые отношения. Конечно, за много лет сотрудничества невольно узнаёшь о человеке некоторые подробности… Но Эдгар всегда был довольно замкнутым, я бы даже сказала, скрытным… Что именно вас интересует?
– Мы уже кое-что выяснили, миссис Хоуп. Родственников у него нет, жил один. Мы произвели обыск у него в доме и обнаружили письмо на ваше имя. Вот, взгляните.
С этими словами инспектор протянул мне небольшой запечатанный конверт без марки, на котором от руки было написано: "Для Х.Хоуп". Внутри я нашла маленький ключик и листок, на котором тем же почерком было написано следующее: "Дорогая Хелен, в случае моей смерти, пожалуйста, найди мой дневник и опубликуй его. Он в моём старом доме в Виндфилде. Гонорар от продажи необходимо перевести на счёт церкви Виндфилда. Я знаю, что могу на тебя положиться. Искренне, Э.Роу."
Это было очень странное послание. Неужели, это предсмертная записка Эдгара? Я протянула письмо Роджерсу:
– Взгляните, инспектор. Думаю, письмо меняет дело…
Роджерс быстро прочёл записку и, прищурившись, посмотрел на меня без тени удивления. Похоже, он ожидал чего-то подобного.
– Нет, мэм, оно лишь подтверждает мою версию. Насколько нам удалось установить, автомобиль мистера Роу был исправен, он ехал по совершенно пустому шоссе. Мы не обнаружили никаких следов других машин, животных или людей на месте происшествия. В его крови нет ни алкоголя, ни наркотиков… Честно говоря, мэм, очень похоже, что мистер Роу специально направил машину в пропасть.
– Вы хотите сказать, что он покончил с собой? Но это абсурд!
– Миссис Хоуп, вы не замечали за ним ничего странного в последнее время? Депрессия? Проблемы личного характера?
– Что вы! – искренне удивилась я. – Эдгар был на пике славы, каждый новый роман собирал всё больше поклонников. Его даже пригласили выступить на телевидении! И я точно знаю, что Эдгар не употреблял спиртного. Когда-то давно, кажется, у него были проблемы с алкоголем. Но он говорил, что после смерти жены не взял в рот ни капли. Правда, это было очень давно и я мало что знаю о том периоде его жизни, мы познакомились позже. Что же касается его личной жизни, здесь я ничем вам помочь не смогу. Как я уже сказала, Эдгар был человеком очень скрытным.
– Спасибо, миссис Хоуп, вы уже помогли, – полицейский встал, собираясь уходить. – Кстати, завтра я собираюсь в Виндфилд, не составите мне компанию? Вы же должны выполнить последнюю просьбу погибшего?
– Можно просто Хэлен, – ответила я, протягивая руку на прощание. – Конечно! В котором часу отправляемся?
***
– Вот её могила, – старый священник подвёл нас к заросшей травой надтреснутой каменной плите с надписью "Анна Льюис 12.12.1975 – 12.12.1999". – Это её девичья фамилия. Никто не знал, что здесь покоится супруга писателя Эдгара Роу. Даже журналисты не пронюхали. Думаю, он тщательно скрывал. Он ни разу не пришёл сюда с тех пор, как уехал из Виндфилда. Двадцать лет уж прошло. А родных у неё не было, сирота…
От вида заброшенной могилы меня бросило в дрожь. Я представить себе не могла, что Эдгар был способен настолько забыть женщину, которую когда-то, наверное, любил. И тут я вспомнила про записку-завещание: все средства от продажи его дневника отдать церкви Виндфилда – этой самой церкви в маленьком, богом забытом городке, где находится могила его жены… Что это, попытка искупления?
– Как она умерла? – спросила я священника, но первым ответил инспектор Роджерс, до сих пор хранивший молчание.
– Несчастный случай на дороге. Её машина упала с обрыва, – и он многозначительно посмотрел на меня, снова прищурив левый глаз.
– Да, так всё и было, – вздохнув, добавил старик. – Это случилось в день её рождения. Видно, Господь решил прибрать бедняжку, чтобы прекратить её мучения. Жили они тогда плохо, бедно, постоянно ссорились. Эдгар сильно пил и вечно жаловался, что никто не может оценить его писательский талант. Из-за него она и ребёнка потеряла. Но его не бросила, любила сильно. А потом случилось это несчастье…
– Вы сказали, она потеряла ребёнка? – услышанное ещё больше потрясло меня.
– Да. Они были странной парой. Он – из обеспеченной ирландской семьи, она – темнокожая девочка из сиротского приюта. Но его родители рано покинули этот мир, а Эдгар спустил всё состояние очень быстро. Он ни дня в своей жизни не работал! Сначала якобы учился в колледже, а потом, когда деньги кончились, всё легло на плечи Анны. Бедная девочка работала по две-три смены, санитаркой в нашем госпитале. Какая уж тут беременность… Говорил я ей, но она не слушала. Всё твердила, что для Эдгара на всё готова, что у него великое будущее. Не выносила она ребёночка, на шестом месяце потеряла. Упокой, Господи, её душу…
Священник тяжело вздохнул и перекрестился.
– Сразу после похорон Анны Эдгар уехал из Виндфилда и больше мы его не видели. А на следующий день этот надгробный камень треснул – вот, поглядите…
Я вдруг почувствовала, как по спине пробежал холодок. В шелесте листьев мне почудился зловещий шёпот. Сколько горя, оказывается, сумел причинить этот человек любящей его женщине. Неудивительно, что он больше не женился, будто был проклят. В мистику я не верила, но треснувший посередине надгробный камень вызывал какой-то первобытный страх…
Ещё страшнее оказался старый дом Эдгара. Двадцать лет здесь никто не жил и, похоже, его даже не открывали – двери и ставни были наглухо заколочены. Инспектор Роджерс вооружился ломиком и через несколько минут мы оказались в помещении, где остановилось время. Потёртая старая мебель, покрытая толстым слоем пыли, свисающая с потолка паутина, на столе – брошенная посуда, на полу – пустые бутылки из-под виски и джина…
Пока инспектор осматривал другие помещения, я прошла в кабинет. На каминной полке я заметила фотографию в облупившейся рамке. Это была свадебная фотография Эдгара и Анны. Как странно, что, уезжая, он не взял её с собой. С фотографии на меня смотрела хрупкая чернокожая девушка в скромном подвенечном платье. Тёмные волосы стянуты в тугой пучок, никаких украшений, ни даже цветов. Она так крепко прижалась к жениху, словно боялась его потерять. Рядом с высоким статным Эдгаром, с его орлиным профилем и уверенным взглядом, она, действительно, смотрелась гадким утёнком. Только огромные чёрные глаза её выделялись на худом лице. Я взяла фотографию в руки, чтобы получше рассмотреть лицо девушки, и чуть не вскрикнула – стекло неожиданно хрустнуло и тонкая паутина трещин скрыла изображение.
"Какой страшный дом! Надо поскорее найти этот проклятый дневник и убираться отсюда…" – подумала я, осторожно вернув фотографию на полку. Я принялась искать, где может быть спрятан дневник, но ключик из конверта не подходил ни к ящику письменного стола, ни к дверце книжного шкафа. Какой замок можно было открыть этим маленьким почерневшим от времени ключиком?
В который раз я обшаривала взглядом мрачную комнату. И только снова взглянув на каминную полку, вздрогнула от неожиданности – рядом с фотографией Эдгара и Анны стояла небольшая шкатулка из тёмного дерева. Как я могла её не заметить? Готова поклясться, что, когда я брала фотографию, никакой шкатулки на полке не было!.. Неуверенно ступая, я вернулась к камину. Шкатулка была старинная, из почти чёрного дерева с вырезанными на крышке буквами А и Л. Дрожащими руками я взяла шкатулку и поставила её на стол. Ключик подошёл сразу. Подняв массивную крышку, я увидела дневник. Это, без сомнения, был он – очень старый, потёртый дневник, весь исписанный мелким, дрожащим почерком. Первая запись повергла меня в оцепенение:
"13 декабря 1999 г., Виндфилд. Она мне позвонила где-то в 10 утра. Сказала, что не простит и не вернётся, но не оставит меня никогда. С похмелья я ничего не мог понять, пока не вспомнил, как ударил её накануне и она уехала в ночь… Полиция мне не верит. Они говорят, что она разбилась в полночь, что она НИКАК не могла мне звонить!"
Мне вдруг показалось, что в старом доме странно трещат половицы, словно кто-то осторожно по ним ступает, да и ветер зловеще завывает в дымоходе, будто стонет… Хорошо, что в этот момент в дверном проёме появился Роджерс.
– Инспектор, пожалуйста, давайте выйдем на улицу, меня мутит от пыли! – мне захотелось скорее вырваться из этого жуткого дома.
Свежий воздух немного привёл меня в чувства. Отдышавшись, я показала дневник Роджерсу.
– Я понимаю, инспектор, что для вас это вещественное доказательство. Но мне необходимо внимательно прочесть весь дневник. Надеюсь, вы не против? Я сообщу вам сразу, если найду что-нибудь важное.
– Я не против, мэм, буду признателен, если вы сделаете это, – ответил Роджерс всё с тем же странным прищуром и протянул мне свою визитку. – Пожалуйста, звоните в любое время.
– Вы всё же полагаете, что это было самоубийство? – не выдержала я.
– Похоже, что так. Вероятно, бедолага всю жизнь винил себя в смерти супруги. Может, потому и писал эти жуткие книги. Пока не решил всё закончить подобным способом. Возможно, пытался искупить вину.
Конечно, всё это выглядело вполне логично. И всё-таки что-то не давало мне покоя во всей этой истории. Во-первых, зачем ждать двадцать лет, чтобы свести счёты с жизнью, да к тому же в тот момент, когда ты на вершине славы, богат и благополучен? Во-вторых, предсмертная записка тоже вызывала у меня вопросы. Разве пишут "в случае моей смерти", когда собираются покончить с собой? Такое ощущение, что Эдгар не хотел умирать…
***
Вернувшись в офис, я закрылась в своём кабинете и попросила секретаршу не беспокоить. Мне не терпелось прочесть дневник Эдгара – может, я смогу найти ответы на мучившие меня вопросы?
"15 декабря, Виндфилд. Сегодня её похоронили. Она лежала в гробу как живая. Только дотронувшись губами до её лба, я почувствовал лёд… А вечером она опять позвонила мне! Это точно была ОНА. Велела делать всё, как она скажет. Тогда я буду в порядке… Я должен уехать из Виндфилда прямо сейчас и никогда больше сюда не возвращаться. Даже на её могилу. Никогда. Не возвращаться. На её могилу. Мне очень страшно…"
"20 декабря, Сан-Франциско. Я снял тесную комнату на окраине города. Район ужасный, дом старый и всё равно очень дорого. Моих сбережений надолго не хватит. Но она обещала, что скоро всё изменится, если только я буду слушаться."
"24 декабря. Сочельник. Она обещала позвонить ровно в полночь и сделать мне подарок. Она поможет мне создать настоящий бестселлер! Я буду знаменит! Кажется, я схожу с ума…"
"30 декабря. Она звонит мне седьмую ночь подряд и диктует тексты. Я пишу, как никогда не писал. Не отрывая онемевших пальцев, борясь со сном и голодом. Завтра книга должна быть закончена. Она будет называться "Проклятие трёх нулей". Она сделает меня знаменитым…"
Я оторвалась от записей, чтобы перевести дух. Если поначалу дневник напоминал мне скорее записки помешавшегося от горя и чувства вины человека, то теперь я могла сопоставить факты. Рукопись книги "Проклятие трёх нулей" поступила к нам в издательство ровно 31 декабря, в канун двухтысячного года. Это показалось каким-то мистическим совпадением, и главный редактор решил прочесть историю. Она была потрясающей – страшной и захватывающей одновременно. Он немедленно передал её в печать и вскоре Эдгар Роу проснулся знаменитым.
Я стала быстро перелистывать дневник. Получалось, что автор всех двенадцати романов Эдгара вовсе не он, а его покойная жена. Невероятно! Я изо всех сил пыталась найти логическое объяснение. Может быть, писатель черпал вдохновение таким странным образом, представляя себе, что покойница-супруга диктует ему тексты по телефону? Но зачем писать об этом в дневнике? И зачем, спрашивается, публиковать дневник после смерти? Чтобы весь мир узнал, что автор сумасшедший? Нет, Эдгар совсем не был похож на помешавшегося.
Затаив дыхание, я открыла последнюю страницу дневника. Почерк здесь уже больше походил на тот, что я знала, да и чернила совсем другие – последние записи были сделаны совсем недавно. И это странно! Дневник Эдгара я нашла в его заколоченном доме, как он мог попасть туда?! Что-то не сходилось…
"1 декабря 2019 г., Сан-Франциско. Двенадцать. Это её цифра – она преследует меня всю жизнь. Вышло ровно двенадцать книг… От меня ждут нового шедевра, а она больше не звонит. Пытался писать сам – ничего не выходит. Я бездарность. Без неё я никто! Что мне делать?!…"
"12 декабря. Сегодня день её рождения и смерти. Она позвонила прошлой ночью. И сказала то, чего я давно ждал и боялся. Мне пора. Она ждёт меня… Но я не хочу умирать! А позор ещё страшнее. Я не переживу его! Я не в силах выполнить её последнюю просьбу – опубликовать этот проклятый дневник…"
Я подняла трубку, чтобы позвонить инспектору Роджерсу и только тогда заметила, что за окном совсем стемнело. Но Роджерс ответил сразу.
– Нашли что-то интересное в дневнике, миссис Хоуп?
– Да, инспектор. Эдгар пишет, что якобы получал звонки по ночам от имени его покойной жены, – я решила пока не вдаваться в мистические подробности. – Вы можете проверить, кто звонил ему в последнее время? Вот, например, в ночь на 12 декабря, день его гибели. Возможно, кто-то таким образом подталкивал его к самоубийству?
Инспектор перезвонил довольно быстро.
– Мы проверили все звонки за последнее время, миссис Хоуп. По ночам ему никто не звонил. Кроме одного раза – именно 12 декабря. Был звонок, недолгий, всего 5 минут. Но знаете, тут одна странность… Звонок поступил из его старого дома в Виндфилде.
***
Я выполнила последнюю просьбу Эдгара Роу. Его дневник был опубликован и имел ошеломительный успех. Публика решила, что перед смертью автор придумал самую страшную свою историю. После того как весь гонорар был перечислен на счёт церкви в Виндфилде, мне поступили два звонка. Первый – от старого священника, чтобы поблагодарить меня лично за столь щедрое пожертвование. Он не поверил, что такова была последняя воля писателя.
Второй звонок разбудил меня в полночь. Сначала ничего не было слышно, только как будто шум ветра или океана. А затем, когда я уже хотела с раздражением бросить трубку, где-то очень далеко едва различимый женский голос тихо произнёс: "Спасибо…".
Серия вторая, психологическая
ПАЛАЧ ИЛИ ЖЕРТВА
Холодный лунный свет освещал роскошную виллу и сад на берегу залива. В ночной тишине блестело зеркало большого бассейна. Рядом в ванне джакузи, по пояс в чернильной воде, лежало тело полного мужчины с перекошенным лицом. В его застывших глазах отражалось звёздное Калифорнийское небо.
***
– Хэлен, это Сэм Конен. Ты можешь срочно приехать ко мне домой? Это очень важно! Здесь полиция… Меня подозревают в убийстве! – звонок автора детективных романов и давнего друга моего покойного мужа застал меня в кабинете издательства "Миллер, Хоуп и партнёры". Перед Рождеством всегда много дел, а когда ты ещё и главный редактор, голова просто идёт кругом. Было поздно, я была страшно вымотана, но от такой новости вскочила со стула.
