Голова шла кругом.
Надо было оправдывать не только измену, но и неожиданные траты, тем более наличие букета.
– Что это у нас за запахи, Жилин? Уж не изменил ли ты мне? Колись, негодник. Я чего-то пропустила, да? По какому поводу ярмарка тщеславия?
Григорий с ног до головы покрылся холодной испариной: откуда она может знать?
– Просто я давно… очень давно… не говорил тебе, что люблю.
– Не представляешь, как я устала.
– Замечательно. Глоточек коньяка, немного мяса с зеленью и спать.
При слове спать он стал малиновым, но Верочка не заметила – какое счастье, что у неё такой заботливый, такой чуткий и любящий муж.
– За нас, родная, – налил вторую стопку Григорий, чтобы алкоголь скорее затуманил мозг жены.
Всё было бы замечательно, кабы не банальное женское коварство: массажная расчёска в ванной хранила неопровержимое доказательство совершённого преступления – несколько рыжих волосинок.
Сегодня Верочка вымокала в ванной особенно долго. Женщине было о чём подумать.
Муж опасался её беспокоить. Поводов для сомнений в его целомудренности набралось предостаточно. Он сидел и молился, хотя был абсолютно не религиозен.
Метку, оставленную соперницей, Верочка заметила сходу. Сомнений в неверности мужа не было.
Голова шла кругом. Мысли словно бы опустили в горячее желе, которое медленно застывало. Нужно было что-то решать. Решать немедленно, сейчас, пока есть хоть призрачная возможность избежать крайностей.
Вода в ванне давно остыла. Верочка озябла, сдулась. Перед глазами пронеслась вся жизнь, начиная от первого поцелуя, кончая…
– А не дождётесь, – не было ничего. Не бы-ло! Я устала, к тому же сегодня полнолуние. Пусть нечисть там, на лысой горе беснуется. У нас тишь, гладь да божья благодать.
Верочка быстренько ополоснулась, приклеила на лицо дружелюбную улыбку и вышла: соблазнительная, томная.
– Не выпить ли нам ещё по стопочке, любимый? И в постель. Я так по тебе соскучилась!
Был момент, когда они встретились взглядами, в которых можно было прочесть столько всего.
Можно было.
Но Григорий действительно её любил. А Верочка к счастью оказалась умнее, чем те женщины, которые пошли на поводу у эмоций.
Тихое семейное счастье
Проснулась ночью.
Ты дышал так ровно.
В ногах дремала кошка,
В кухне – мышь…
Калачиком свернувшись спал малыш…
Алина Семерякова
– Какое странное состояние, – удивилась Верочка, – словно отделили от большого мира, огородили странной прозрачной стеной, сквозь которую можно обонять, видеть и слышать, но невозможно чувствовать присутствие чего-то жизненно необходимого, без чего невозможно быть счастливой. Странное гнетущее одиночество. С чего бы это!
Прижатый к холодному стеклу лоб приятно остужал невесёлые мысли, отогнать которые было лень. Повода для грусти, кроме промозглой, скупой на солнечный свет и тепло затяжной осени, не было. Так ведь такая погода случается каждый год.
Оттого, что наступает сезон дождей, темнеет небо и опадают листья, жизнь не прекращается. Замирает на время, засыпает, но оставляет обещание вернуться весной.
– Что со мной происходит! Дети, две маленькие копии меня, уже спят. Как же я их люблю: милую шалунью Лизоньку и Кирилла, несмотря на его возрастные проблемы. Ощущение одиночества, внутри счастливой семьи – это неправильно, нелогично. Что со мной не так?
Деревья раскачивало, круто гнуло до самой земли порывами ветра, порхали, временами проносились кометами отяжелевшие от влаги листья, почти последние, чудом закрепившиеся на безжизненных ветвях. Свет уличного фонаря мерцал, то удлиняя, то укорачивая зловещие сумеречные тени.
Звук ветра, рыскающего по пустынному заснувшему городу, унынием и безысходностью заползал прямиком в душу, выворачивал наизнанку смутно мелькающие мысли о чём-то щемящем, неприятном.
– Странно, очень странно! Отчего меня знобит, ведь отопление уже включили. Надо же – на небе звёзды, много звёзд. Порывы ветра и чистое небо. Удивительное несоответствие. Десять часов вечера. Включить телевизор, чтобы заполнить гнетущую пустоту? Нет, опять покажут какую-нибудь гадость, будут стрелять. Не то настроение. Лучше завернусь в плед, посижу в тишине. Успею выспаться. Ужин на столе, в доме порядок, дети спят. Так хорошо сжаться в комочек, подоткнуть под себя ноги, помечтать.
Очередным порывом ветра сорвало рекламный баннер у дороги, на котором изображена семья из четырёх человек и слоган “Семья бесценна, когда полноценна!”
– Хорошо, что ночью. Могло бы кого-то ранить. У меня ведь полноценная семья, да? Папа, мама, сын и дочь… папа выпить был не прочь. Что-то всякая дребедень в голову лезет. Глупые навязчивые слоганы везде и всюду. Крошка сын к отцу пришёл, и сказала кроха: вместе с папой хорошо, а без папы плохо! Как медленно тянется время. Сколько же сегодня деревьев поломает за ночь!
К подъезду подъехала скорая помощь. Двое в развевающихся белых халатах зашли в подъезд.
– Кому-то совсем лихо, куда хуже, чем мне. Говорят, осенью люди переоценивают ценности. Всё, что прежде казалось важным, неожиданно теряет смысл. Почему! Неужели оттого, что вспоминают про неизбежное разрушение всего и вся? Эти часы, ну чего они так громко тикают! Нужно купить электронные. Да-да… те будут мигать. Дело не в часах, во мне, в глупом, ни на чём не основанном унынии. Нужно собраться, подумать о чём-то хорошем. Например, о семейном отдыхе на море.
Размышления прервал резко прозвучавший звонок телефона.
– Как вы там, соскучились?
– Скверное настроение. Ты же знаешь, без тебя не могу лечь спать. Опять задерживаешься на работе, что-то срочное?
– Как всегда. Используют как тягловую лошадь. Шеф скандалит, требует срочно доработать проект, будто кроме меня некому. Ничего, в воскресенье обещаю день семейного отдыха. Аквапарк, кино, кафе… нам с тобой бонус – волшебная ночь любви.
– Только обещаешь. Потом позвонит Полина Георгиевна или генеральный… опять сорвёшься, полетишь спасать их долбанный бизнес, создавать материальные ценности непонятно для кого и зачем.
– Ну что ты, для нас, конечно для нас. Кстати, как у тебя с деньгами? Могу перевести на карточку. Не хочу, чтобы семья в чём-то нуждалась.
– Мы много не тратим. Лучше откладывай на отдых. Вспомнилось отчего-то море. Как чудесно провели время всей семьёй… тогда, три года назад. С погодой повезло как никогда, ты фонтанировал идеями, был таким романтичным, таким сильным… нежным.
– Не грусти, родная. Если хочешь, можем на недельку слетать в Турцию.
– С детьми!
– Конечно, нет. Детей отправим к твоим родителям. Ты и я в отеле, где всё включено. Море и секс, секс и море. Как тебе!
– Дети будут скучать. Ты так редко их видишь. А я… что я… ночи и здесь можно сделать волшебными.
– Ничего страшного с детьми не случится. Папе с мамой тоже нужно от них отдыхать. Как они, кстати?
– Спят. Кирилл тройку по русскому языку схлопотал, математика ему трудно даётся. Весь вечер занимались. Загоняла его совсем. Ничего, он справится. А Лиза… смех, да и только, где нахваталась: про любовь и беременных расспрашивала. Чем они в детском саду занимаются! Не отведёшь её завтра, хочу с утра в парикмахерскую сходить?
– Не могу обещать. Лучше не рассчитывай. В парк ходили?
– Да, погода днём была нормальная, сухая. Успели на аттракционах покататься… мороженое ели. Ты скоро?
– Не жди. Столько всего навалилось. Ложись, спи.
– Не могу без тебя. Если сморит – разбуди. Накормлю. Сегодня на ужин свиные отбивные. Такие сочные получились, как ты любишь. И целая кастрюля ароматного какао. Я жду.
– Не выдумывай. О здоровье подумай.
– А сам! Работаешь на износ. И не отговаривай – буду ждать. Целую, люблю!
– А как я тебя. До встречи.
Верочка положила телефон на тумбочку, нехотя повертелась перед зеркальным трюмо, нашла себя свежей, очаровательной, – если бы не тени под глазами… и затяжная меланхолия. Сделаю маникюр, причёску, пусть только попробует не заметить!
Ватным тампоном женщина стёрла скромный макияж, которым рассчитывала соблазнить мужа, расстегнула верхние пуговки прозрачного пеньюара, нежно провела пальцами по упругой груди, разбудив чувственные воспоминания; поднесла к носу раскрытое запястье, хранящее удивительно пикантный запах, напомнивший о последней волшебной ночи, – как неожиданно накрывает возраст. Тридцать пять лет, столько забот навалилось, а мечты так и не сбылись. Но ведь я всё ещё привлекательна! До отпуска нужно продержаться. Лёша отдохнёт и всё наладится.
Вера выпрямила спинку, потянулась, поправила причёску, улыбнулась прелестному отражению.
