Трудно быть немцем. Часть 3 Восстание
Елена Гвоздева
1943 год, восстание против фашистских захватчиков в Павлограде – маленьком городке Восточной Украины. Подпольщики освободили родной город собственными силами. Восстание было организовано для спасения узников концлагерей и поддержки наступающей к Харькову Красной Армии.Трудно быть немцем, если ты рождён в России, вырос в Советском Союзе. Если твои этнические соплеменники явились уничтожить твою Родину, давшую тебе жизнь. Да, они говорят на одном с тобой языке, но они – твои враги.Где нашли в себе силы обычные люди – преподаватель и врач. Не спецагенты, не диверсанты, этнические немцы – родились в начале двадцатого века в тогда ещё Российской империи. За годы оккупации подпольщики спасли более пяти тысяч жителей Павлограда и советских военнопленных из концлагеря DULAG 111 от вывоза в Германию. Лишь после войны герои этой книги узнали о том, какую толику внёс каждый из них в нашу Великую Победу.
Елена Гвоздева
Трудно быть немцем. Часть 3 Восстание
"Я хотел бы, чтобы все знали: не было безымянных героев.
Были люди, у каждого своё имя, свой облик, свои чаяния и надежды.
И муки самого незаметного из них были не меньше,
чем муки того, чьё имя вписано в историю…"
Юлиус Фучик
Глава 23
План восстания
План восстания вынашивался долго, кропотливо.
Очень помогли карты Павлограда и окрестностей, которые удалось достать в 767-й хозяйственной части вермахта.
Там служил лейтенант Аркадий Кузнецов, давно пользовавшийся доверием немцев, как отличный переводчик. В сентябре 1941 года он попал в плен при обороне Кременчуга. Санитары отправили бредившего на немецком языке парня в госпиталь вермахта. Это его и спасло. Немецкая армия продвигалась настолько быстро, что укомплектовать все интендантские части переводчиками было невозможно. В ходе проверки лейтенант убедил фашистов, что является этническим немцем и давно мечтал служить великому рейху. Кузнецова направили в Hilfswillige (вспомогательные войска) добровольцем. За год Аркадий дослужился до звания капрала хозяйственной части и свел близкое знакомство с Прибером, проверявшим проводку на складах.
Итальянцы и румыны считали Аркадия незаменимым человеком с широкими связями среди павлоградских торговцев и поставщиков частных хуторских хозяйств на нужды вермахта. Он блистательно изображал барыгу, мог подсказать вечно мерзнущим южанам у кого можно сменять эрзац шоколад или тушенку на теплые вещи. Иногда «поставщики» из подполья таким способом получали у прибывающих с фронта кое-что из оружия, ссылаясь на то, что дороги опасны, партизаны бесчинствуют, а надежды на жандармерию мало.
Огневые точки фашистов на карту нанесли с помощью патрулей дорожной жандармерии. Каждый из отрядов досконально изучил свой участок, и все сведения были собраны воедино.
***
Детальный план города был поделен на сектора, обозначены важные стратегические пункты: почта, Управа, гестапо, комендатура, вокзал, склады, концлагеря, места дислокации и штабы итальянских и немецких подразделений.
В общей сложности подпольная сеть объединяла более четырёх сотен человек. Сколько к ним примкнёт во время восстания было сложно представить, но то, что оккупационные порядки довели многих до глухого отчаяния не вызывало сомнений.
К январю 1943 план сформировался в деталях. Наступление наших войск, разгром фашистов под Сталинградом воодушевил майора Кравченко, Караванченко и Рябого. Детали были продуманы, казалось, учтены все мелочи. Но без согласования с нашими войсками, продвигающимися с боями, план не имел законченности, а восстание – смысла. Дух сопротивления в городе возрастал по мере усиления репрессий оккупационных властей, неизбежных в условиях приближения фронта.
Иван Белый возглавлял подпольную группу Павлоградской электроподстанции, обеспечивавшей электричеством всю привокзальную территорию и нефтебазу, расположенную рядом с вокзалом. Именно группа Белого устроила на станции поломку силовых установок и трансформаторов. Темнота позволила в суматохе сбежать из эшелонов большинству пленных.
Наши ударные группы размещались не только в самом городе, но и в ближних селах: Городище, Богдановка, Карабиновка, Вербки – всего белее 400 человек местных жителей и спасенных из лагерей узников.
Собранные боеприпасы позволяли вооружить до полутысячи участников восстания.
Подполье села Вербки и близкого Морозовского хутора организовал местный учитель Николай Иванович Лупырь. С документами ему очень помог Нестор Максимович Евтушенко, трудившийся в Управе села писарем. Спасённых из лагеря военнопленных устраивали в селе с помощью полученных от него аусвайсов. Ученик Лупыря – тринадцатилетний Миша Рожко собрал радиоприемник из деталей, найденных пацанами в разбитых немецких самолетах и танках. Ночами на хуторе мальчишки писали листовки со сводками Совинформбюро.
Подпольщики села организовали столкновение двух немецких поездов на перегоне Лозовая – Морозовское.
К зиме 1942 года наступление фашистов застопорилось окончательно. Германия опустошала свои заводы новыми мобилизациями. Заметно возросло количество пленных, подлежащих вывозу в рейх.
В начале декабря эти цифры стали угрожающими. Крепло решение поднять восстание и прекратить массовый вывоз наших граждан, в том числе молодых жителей города.
Но поднять восстание мало, важно удержать власть в городе. Было решено отложить до наступления основных сил нашей армии. Иначе количество жертв многократно возрастет. Это понимали все.
Константин Рябой и Караванченко приступили к более детальной разработке плана восстания. Начинать нужно было в узловых точках городах: вокзал, ортс-комендатура, почта и генштаб. Согласно плану, следовало ударить одновременно в разных точках города, лишив фашистов возможности связаться для согласованного отпора и запросить помощь. Важно было отрезать связь и не дать фашистам возможности вызвать подкрепление из других городов.
Пётр Онуфриевич Кравченко, использовал всю информацию от подпольщиков железной дороги, типографии, узла связи, жандармерии и полиции, сведения из лагерей. Всё это сопоставляя и анализируя разные сценарии, вносил в этот план поправки и предложения. Его профессиональное военное образование давало возможность представить весь план глобально, всю картину возможного развития событий. В Академии Фрунзе тактике и стратегии уделялось серьёзное внимание.
Важно было максимально сберечь людей, избежать ненужных жертв, подумать о перемещении отрядов так, чтобы изолировать оккупантов в разных районах города, не дать опомниться и объединиться, связаться с соседними частями. Рядом Днепропетровск, Кривой Рог. Врачи городской больницы сделали тайники с препаратами первой помощи у девушек, подготовленных санинструктором Серафимой Ватолиной для помощи раненым во время восстания.
А пока, приходилось ждать наступления наших, накапливать в тайниках боеприпасы.
Клара. Межирич
Участие Клары в подготовке было одним из ключевых. Подпольщики в жандармских патрулях могли спокойно собирать сведения о перемещении немецкой техники, проверяя документы, фиксировать номера, обозначения и названия фашистских подразделений, дислокацию складов. Перевозить запасы оружия под видом стройматериалов для ремонта дорог. Майор Кравченко считал подпольщиков из дорожной жандармерии опорой восстания – многие были кадровыми офицерами. Несмотря на ранение и плен, не утратили боевых навыков проведения военных операций. Жандармские подразделения окрестных сёл возглавляли именно такие люди. Звание фельдфебеля дорожной жандармерии давало им полномочия постепенно выдавливать из отряда немецких прихлебателей за малейшее нарушение и заменять их людьми, направляемыми подпольем.
Пётр рассудил, что заниматься увольнением лично Кларе тоже не стоит – ни к чему давать повод для лишних подозрений и недовольства. Эту функцию взял на себя Степан Чумак.
Проблемным оставался отряд жандармерии в селе Межирич. Лейтенант Носач не смог избавиться от родственников начальника местной полиции – братьев Кабаков. Эти бендеровские твари без устали писали доносы на всех подряд. Один из братьев – Григорий пользовался доверием Экке.
После доноса на Клару, адресованного Хайнеману и так и не достигшего цели, Кабаки решили отправить донос на Ивана Носача. Выправка лейтенанта не вызывала у них сомнений – начальник их подразделения – советский командир.
Как обычно, и в первых числах февраля 1943 года Хайнеман не заставил себя ждать – явился с очередной инспекцией, выдал зарплату жандармам, заверил накопившиеся документы, забрал приготовленные для него продукты.
Как только водитель уложил в машину корзины с провизией, Хайнеман предложил Кларе сопровождать его по городу. Уже в машине властно бросил водителю:
– В Межирич!
У Клары противно заныло под ложечкой: "Снова – здорово… опять братья расстарались…"
Сельское управление дорожной жандармерии села Межирич располагалось рядом с Донецкой трассой. Дежурный, завидев машину куратора, скомандовал построение. Хайнеман, расправив добротное кожаное пальто с меховым воротником, прошёлся перед застывшим строем, протянул Кларе серый конверт:
– Читайте!
Строчки прыгали перед глазами. Вдох-выдох. Донос в руке перестал дрожать. Ровным, четким голосом, чтобы слышал весь строй, Клара читала, делая выразительные паузы, и лихорадочно соображала, как переводить: "Конверт был запечатан, значит, в Кривом Роге ему перевести не успели … А, если специально заклеили, чтобы проверку устроить? Рискнуть?"
Братья Кабаки довольно обменялись взглядами. Решила повторить трюк, который провернула в начале карьеры в кабинете Лёхлера.
– Герр Хайнеман! В донесении указано следующее…
По мере того, как немецкие слова звучали перед строем, лицо Хайнемана наливалось гневом, а в глазах Носача настороженность сменилась пониманием, Иван немного знал немецкий. Фашист ткнул пальцем, затянутым в перчатку в лицо Ивану:
– Виновных под арест! Сдать аусвайсы и оружие!
Носач с подпольщиками живо скрутили Кабаков. Не слушая блеянье ошарашенных братьев, Хайнеман зашагал к машине. Он ещё не знал, что видит Клару последний раз.
Глава 24
Штаб
Штаб подготовки восстания находился в тихом маленьком домике Лидии Паниной на Харьковской улице. Пришло время познакомить командиров групп, которым придётся действовать в связке. Несмотря на риск нарушения правил конспирации, риск несогласованности мог оказаться более фатальным. Провожая в комнату к Рябому очередного "полицая" или "жандарма", хозяйка домика качала головой и с улыбкой сокрушалась:
– Пропала моя репутация.
Для маскировки Лидия Денисовна Панина наладила самогоноварение в маленькой кладовке.
Встречи у Лидии Денисовны выглядели в глазах соседей, как посиделки за бутылкой самогона сотрудников шуцманшафт. Лучшим прикрытием оказался родственник Лиды – матерый националист. Лида старательно поддерживала у Леонида уверенность, что полностью разделяет его бендеровские убеждения и считает фашистов союзниками в борьбе с коммунистами, поэтому оккупационные власти считали её лояльность абсолютной. Соседи не здоровались, знакомые избегали.
***
В самый канун нового 1943 года генерал штаба немецкой армии, дислоцированной на Востоке Украины, Карл Бюрхард пребывал в дурном настроении. Наступление русских на юге не давало шансов удержаться фашистам на Дону и на Кавказе. Сводки о потерях рейха на Волге приводили в отчаяние:
