Анна Атталь-Бушуева "Словесный опус созданной культуры блага как истории"

Расправить случай толкам – на бравадах,

Звучащих мест – из линии судьбы,

Пока мы переходим – часть как надо —

Из неживого поля – красоты —

Туда, на чёрный склон – пути назад,

Ему отчётливо – служило время тыла,

И опыт, проведённых светом лиц —

На избирательном краю – покоя мирных,

Слагавших черт – работы бытия,

На том и чёрный свет – у прошлых миром —

Случается – как звон, под тем мотивом,

Что утоляет смысл и – очевидность черт —

Твоей судьбы – возлюбленной надежды,

На прошлый фарс – всё узаконить им

И жить как достояние – на прежнем —

Достоинстве благочестивой роли – с тем —

Добротным пережитком, что из тлена —

Покой твоей тоски – снимает вновь,

И открывая путь – манеры времени —

Ты потчуешь – ту чёрную любовь.

Войдёт, лишь тень её – из многодневной —

Работы слова, опираясь в том —

Характере смотреть – на мир, что слева —

Разбил твою мечту и – с ним любовь,

Смотрящих оборотней, в каждой —

Критичной строчке – самобытной лжи,

Ей чёрный всход – достал до мира тьмы

И проворачивает свод – прямых могил —

На стон эквивалентов, что остыл —

Твой прежний фарс и – обелиск внутри,

Идёт лишь тень – на чёрном фатуме – любви —

За слово, из искомой правды – жить,

Сложив той вечности – прямую жалость,

Что было бы, а что порочно – здесь —

На противолежащей – миром совести,

Смотреть и отчуждать – картины сна,

Что утоляла свод – противной боли —

Ей хочется опять – достать до зла,

Но чёрным ветром – скованной неволи —

Ты обучаешь власть – на левой тьме —

Смотреть в лицо сегодня, как и мне —

Когда – то в преисподней – облачил —

Свободный казус смерти – на вопрос,

Нам быть, или оставить вечность – вновь —

На подлинной черте – ушедших к миру,

Оставленных – за чёрным словом лиры —

Внутри у преисподней – про любовь.

Ей кажется, что видел ты – мечту —

Свободы равенства и – поколений маски,

Но чёрным словом, подбирая тьму —

Идёт за трепетом – рассказчик – из огласки,

Твоей стремительной опоры – совладать —

Со схожей доблестью – прямого диалога,

Что было за тобой – совсем убого —

На чёрном слове – исподволь читать,

Смотрящим вниз – за осторожной сказкой:

Картин и мифов – после бытия,

Ты волей утверждения – отправил для —

Культуры чёрных снов – мечты одну —

Свою свободу – в подлинном аду,

На том же месте и – прощальной тьмы —

Спускались чёрные мосты – у сожалений.

Им темнота реальности – под строй —

Шумела пережитком – славы будней,

И видел Господин, что снова – будет —

Восторг, на том краю – из птичьих слов,

Под чёрным слогом – раздавать причину,

Усвоенной манеры – видеть ложь,

В забытой пост структуре – той могилы,

Когда, из нежилой морали – ты придёшь,

И миф, о той конечности – пространства,

За чёрным цветом – уравнял сей: день,

И час – расплавленных идей – под нами —

Считать тот вечер – Господином раз,

Доставшего свободу – из скупого

И свитого сознания – беды ума,

На той границе – пережитков снова,

Чтоб ролью привилегий – шли года —

И мерный круг – за чёрным монолитом,

Космической структуры – свой предел —

Увидел как – нечаянный манер,

Из боли, остановленного снова —

По каждой совести – влекомого чужого —

Моралью бытия – за сном уже,

Они виднелись нам, как чёрный вид

И слов, не трепет – проводил гранит,

Исписанного ролью – долгих ножен,

Гордящихся умом и – здесь вопросов,

Как стали доблестью – богатые они,

На силах слова – в чёрной пустоте,

Сравнявшего восторг – сегодня мне,

Как личной драме – миру пережитков,

И вольности, откуда – видеть стыд —

Так больно, на прощальных снах восторга —

За нежилой основой – зарева души,

Ей также, ум – всё миром – сотворяет след,

Идущих за тобой – веков и маний,

От ценности простора – видеть цвет,

Под чёрным словом – на границах жизни,

Всё лучше, к будущему мира – на умах.