Александр Медведев "Почти Получилось Vol.2"

Почти Получилось Vol.2
Александр Медведев

Почти Получилось Vol.2 – это вторая часть романа-дилогии про учебу в магистратуре Университета города Тарту, куда главный герой – парень из российской провинции Саша – поступает в надежде изменить свою жизнь.

Александр Медведев

Почти Получилось Vol.2

1

Стоя в очереди перед вагоном поезда «Москва-Прага», я повернул голову влево и посмотрел на табло. На табло крупными цифрами были показаны время и дата: 16.09.2019, 18.00. Вскоре я показал проводнику свой загранпаспорт. Мужчина сверил данные паспорта со своим списком, после чего он сказал:

– У вас место номер 15! Вы к родственникам в Оломоуц едете?

– Не, на учебу, на осенний семестр.

– Ну с визой, так понимаю, у вас все хорошо?

– В смысле? – я не понял вопроса.

– В смысле что она есть… иначе вас через границу не пустят, – проводник улыбнулся.

– Да, у меня эстонский TRP [временный вид на жительство], – я достал пластиковую карточку из кармана, чтобы показать проводнику, но мужчина сказал: «Я верю, не надо».

После этого я забрался в вагон, отыскал купе № 4, вошел туда и запихал чемодан и рюкзак под нижнюю полку. До отправления поезда ко мне в купе никто не подсел. В 18.14 состав тронулся с места; я же начал смотреть в окно и смаковать воспоминания полугодичной давности.

В середине второго семестра мы с одногруппниками стали подыскивать себе варианты, куда отправиться на семестр, или пару семестров, по Эразсмус программе (только Уинсли, Цафан и Диана изначально заявили о своем желании провести еще один год в Эстонии, в Тарту). Почему я захотел отправиться  в небольшой чешский город, который называется Оломоуц – я не знал.

Официальной версией для меня и окружающих (для тех, кто интересовался причинами выбора именно этого места) был курс «Когнитивная визуализация» – психология, как и география, в той или иной степени меня интересовала всегда. А вот к Чехии как стране я относился с дружелюбным нейтралитетом: никогда какой-то особой симпатии к ней не испытывал и не мечтал там когда-нибудь оказаться.

В конце марта я отправил в Университет Оломоуца заявку (мотивационное письмо и резюме), а в середине апреля получил ответ: моя заявка одобрена, и осенний семестр я проведу в Чехии, изучая несколько географических дисциплин.

В дверь купе постучали. Через мгновение ко мне вошел проводник. Он повторно проверил мой паспорт, после чего напомнил правила пользования биотуалетом (бумагу в унитаз не бросать!), а также сообщил, что в восемь утра мы прибудем на границу с Польшей (станция города Брест), где нас, пассажиров, будет ждать паспортный контроль: сотрудники погранслужбы сами придут в вагоны и попросят показать документы (визы и паспорта) и по желанию могут попросить открыть чемоданы и сумки. Предстоящая процедура, скорее, вызывала у меня интерес, ведь через границу на поезде я перебирался впервые.

Когда проводник покинул купе и закрыл за собой дверь, я начал вспоминать самые колоритные моменты второго семестра. Первый эпизод случился в феврале, когда мы с Джавадом и Уинсли вечером работали над общим заданием по Экономической Географии в холле общежития Раатузе. Сначала в холле, помимо нас, было четверо человек – они играли в настольный теннис. В какой-то момент их компания куда-то ушла, и в огромном пространстве первого этажа остались только мы втроем. Вскоре туда пришли две девчонки. Они сели диван (он стоял напротив стола, где мы работали) и почти сразу стали гладить друг другу волосы, а после начали целоваться.

– Что, Уинсли, экономическая география тебе уже не так интересна? – спросил я одногруппника (из нас троих у него меньше всех получалось смотреть на девчонок без палева).

– Знаешь, экономическая география меня мало интересовала и до того, как девчонки пришли сюда, – парировал парень из Ганы.

Мы втроем засмеялись; девчонки же побаловали друг друга поцелуями еще минут пять, а после куда-то ушли.

Второй значимый эпизод второго семестра был связан с выбором темы и научного руководителя магистерской выпускной работы; и для меня этот момент (который, к слову, перерос в ситуацию) положительных эмоций не вызвал от слова совсем. В самом начале февраля, как только мы вернулись с каникул, наш программный директор Анабель устроила встречу, на которой сказала, что у нас есть неделя, чтобы определиться с темой диплома и человеком, который будет нами «научно» руководить. И к моему большому разочарованию и удивлению, Анабель отвергла мой вариант – сделать исследовательский проект по картографированию эмоций жителей города Тарту, о чем мы с ней вроде бы как договорились еще в декабре. Анабель аргументировала свое запрет тем, что в Тарту Университете нет специалистов, занимающихся этой темой, и поэтому мне лучше выбрать «что-то из списка» (список с преподавателями и и сферами их интересов был опубликован на сайте географической кафедры). В списке этом я для себя ничего интересного не нашел, а за неделю мои одногруппники разобрали себе мало-мальски сносные темы. Для того что осталось требовалось знать «Питон» на уровне выше среднего,а это точно было не про меня. Поэтому от отчаяния я написал письмо Анабель и спросил, что мне делать (тайно надеясь, что она разрешит мне заняться мне проектом по Emotional Mapping). Но Анабель ответила , чтобы я сходил в 212 кабинет и поговорил с преподавателем Кирой Тагрис. Я отправился к ней.

Кирой Тагрис оказалась русская женщина лет 45-ти, которая в середине нулевых мигрировала в Эстонию (сразу после того, как окончила специалитет СПБГУ) – об этом она мне поведала в первую нашу встречу. Помимо этого биографического эпизода, Кира предложила мне тему для магистерской диссертации – изучить Городской Остров Тепла [Urban Heat Island Effect], образовавшийся над эстонским городами летом 2018-го года; а заодно преподавательница уточнила, что диплом – это самостоятельная работа, и студент все должен делать сам, «своими ручками». Именно этому принципу следовал ее предыдущий студент – это был второкурсник из Ганы, который геоинформатику знал и очень любил. Не думаю, что у этого парня была хотя бы малейшая потребность в Кириных консультациях, особенно учитывая уровень ее английского языка – он был не очень хорошим (первые несколько минут мы с преподавателем пообщались на нем, а затем перешли на русский). Но несмотря на то, что тема диссертации и научный руководитель были мне не близки, из 212-го кабинета я вышел в меру счастливым: неопределенность больше не напрягала меня.

В следующий раз я пришел к Кире в середине апреля, чтобы вместе составить план работы над диссертацией и проговорить каждый этап. Я по-прежнему смутно представлял, что именно мне нужно будет делать в рамках проекта, и очень хотел, чтобы мой научный руководитель мне помогла. Но как только я вошел в ее кабинет и сел на стул рядом с рабочим местом, она, не отрывая взгляд от монитора, сказала мне: «Где ж ты ходил?! Твою тему я уже отдала аспиранту…». Я удивился. Очень и очень сильно. Помолчав пару секунд, я набрал воздуха в легкие и спросил:

– В смысле где я ходил?!  Мы же с вами в прошлый раз договорились в марте-апреле увидеться! Да и времени чтобы сделать диплом у меня больше года!

– Вообще-то, – ответила Кира, – мой предыдущий студент к концу первого курса магистратуры выполнил 80% работы…

Я хотел было что-нибудь возразить Кире на это, но не смог – я в прямом смысле онемел от ее аргументации. После молчания, которое продлилось чуть меньше минуты, мой научрук предложила мне две недели подумать над какой-нибудь новой темой, и в начале мая снова прийти к ней в кабинет. Я согласился.

Когда я спросил совета по поводу новой темы у Якчона, Уинсли и Шейды – моих одногруппников – они заверили меня, что лучшим решением в этой ситуации для меня будет изучить феномен Городского Острова Тепла над своим родным городом, то есть Переферийском. Мне эта идея пришлась по душе. Но когда я начал искать данные по температуре (мне нужны были данные местной метеостанции) и населению, оказалось, что для Переферийска их в свободном доступе нет; была опция их заказать за приличную плату, и эта опция меня не устраивала.

2-го мая я пришел к Кире и поведал ей о своих планах относительно дипломной работы; также, разумеется, я не забыл упомянуть о проблеме с доступом к данным. Идею делать проект для территории Переферийска Кира одобрила, а по поводу того, что данных для проекта в открытом доступе нет – усомнилась. «Ты, наверно, просто плохо искал», – сказала она и, вбив в поисковой строке Гугла «Температура Переферийск 2018», стала кликать на ссылки. Я же молча наблюдал за ее действиями, в которых не было смысла.

Примерно через час Кира сдалась.

– Странно, – сказала она, даже не посмотрев на меня. – Похоже, данных о твоем городе и правда в общем доступе нет…

– И что в таком случае делать? – я спросил.

– Даже не знаю… У моего студента, который был до тебя… к этому времени знаешь сколько он сделал?!

– Знаю – 80% работы.

Кира мелком посмотрела на меня, а затем снова перевела взглдя на экран монитора; она ничего не сказала. Я тоже молчал, слушая гул вентилятора. Спустя полминуты вся эта ситуация меня сильно достала. Я посмотрел на своего научрука (которая по-прежнему смотрела в монитор) и сказал:

– Может, я спрошу у Анабель… по поводу… может у кого-нибудь из преподавателей еще найдется тема для моей диссертации…

– Конечно спроси! – Кира посмотрела на меня, ее глаза оживились. – А то ты ко мне вовремя не пришел, и твоя изначальная тема ушла к аспиранту…

Я ничего не ответил на это, лишь попрощался и вышел из кабинета. Сразу после этого на душе у меня полегчало.

Оказавшись в своей комнате, я первым делом написал имэйл Анабель, в котором сообщил о том, что я хочу с ней обсудить судьбу моей магистерской диссертации. «Хорошо, Александр, давай встретимся завтра в два часа дня в моем кабинете, идет?». Я согласился.

На следующий день в 14.05 я рассказал Анабель о моей ситуации с «безтемьем» и попросил посоветовать мне другого научного руководителя, который мог бы мне предложить какой-нибудь проект для диссертации. Выслушав меня, Анабель, глядя мне прямо в глаза, заявила:

– Нет, Александр, я не разрешаю тебе менять научного руководителя и тему диссертации.

– Но почему?! – я опешил.

– Потому что таким образом ты просто пытаешься избежать проблем, с которыми ты столкнулся. Увернена, что от другого руководителя ты также «сбежишь», как только у тебя что-нибудь будет не получаться.

– Нет, дело не в этом…

– А я уверена, что как раз таки в этом.

Дальше спорить с Анабель было бессмысленно, поэтому я попращался с ней и покинул ее кабинет. Домой я шел в ужаснейшем настроении. На следующий день, когда я сидел в кафе с Уинсли и в жалобно-гневных тонах описывал ему ситуацию с моим дипломом, мне пришел имейл от Киры. Она написала, что вчера у них состоялась встреча с Элис и Анабель. На этой они решили «отдать мне часть аспирантского проекта», в которой я буду изучать риски для населения Эстонии, связанные с Городским Островом Тепла». К письму Кира прикрепила три научных статьи по теме, а также обещала в ближайшем будущем выслать мне данные по эстонскому населению. Сначала я немного порадовался тому, что прочитал: как минимум теперь у меня была тема диплома; впрочем, радость из меня выветрилась очень и очень быстро. Я прекрасно понимал, что у меня нет ни малейшего интереса в том, чтобы заниматься этим проектом, тем более под предводительством Киры.

Поезд остановился на какой-то станции. Я вышел из купе в коридор и посмотрел в окно: в верхней части вокзального здания крупными буквами было написано: «Вязьма». Через 20 минут мы снова поехали. Я купил у проводника чай, вернулся в свое купе и маленькими глотками начал потреблять напиток, параллельно жуя «Твикс» – его я приобрел в Москве, в ларьке недалеко от вокзала.

2

В 11 вечера, когда я уже почти уснул на своей верхней полке, поезд «Москва-Прага» остановился в Смоленске, и вскоре ко мне в купе вошли два человека: девушка лет 35-ти и ее сын, которому, по моим оценкам, было лет семь или восемь. Легкая суета, привнесенная в пространство купе новыми пассажирами, выветрила из меня всю сонливость. Чтобы изолироваться от происходящего в районе двух нижних полок, я вставил в уши наушники, включил музыку и отвернулся к стене. И снова предался воспоминаниям. Теперь они были посвящены условиям Эразсмус программы, которые для меня выглядели крайне привлекательно.

Во-первых, от нас требовалось заработать за семестр всего лишь 16 зачетных единиц-кредитов ECST (1 ECST равняется 26 часам, потраченным на учебу), тогда как в Тарту за семестр я зарабатывал 30 кредитов (по условиям стипендии Dora Plus Scholarship). Курсы, на которые я записался (это нужно было сделать до прибытия в Оломоуц), были такими:

Когнитивная Визуализация [Cognitive Visualisation] – 5 ECST

География Изменения Климата [Geography of Climate Change] – 5 ECST

Принципы Дистанционного Зондирования Земли [Remote Sensing Principles] – 3 ECST

Географически Ориентированное Исследование [Geographically Oriented Research] – 5 ECST

В сумме вышло 18 кредитов, и меня это более чем устраивало, учитывая, что все четыре предмета были мне в той или иной степени интересны.

Во-вторых, размер моей Эразсмус-стипендии составлял 460 Евро в месяц (80% от всей стипендии за четыре месяца пришли мне на карту в начале сентября, 20% я должен был получить после успешного завершению Эразсмус-семестра, в конце января); плюс Тарту Университет также выделил мне 300 евро на покупку железнодорожных билетов.

В-третьих, на сайте общежития я забронировал одноместную комнату с балконом и маленьким холодильником, которая стоила довольно недорого – 140 евро за месяц; жить в комнате одному было для меня крайне важно.

«Вы не против, если я выключу свет?» – спросила меня девушка-попутчик. «Нет, не против», – ответил я ей. Через пару секунд в нашем купе стало темно, и вскоре после этого я уснул.

В 5.30 утра меня и моих попутчиков разбудил проводник, который постучал в дверь и сообщил, что через час мы пребываем на станцию Брест-Центральный, где будем проходлить паспортный контроль. Я посетил туалет, а потом купил у проводника кофе и шоколадку «Марс». После того, как с завтраком было покончено, я залез на свою верхнюю полку и пролежал там до около часа. В 06.41, когда наш поезд остановился, я спустился вниз и достал из куртки карточку TRP и загранпаспорт; и, усадив себя на нижнюю полку рядом с парнишкой, приготовился получать новый опыт – опыт пересечения границы в купе международного поезда.

Этот опыт, правда, случился спустя четыре с половиной часа, уже на стороне Польши, и впечатляющим я бы его вообще не назвал. К нам в купе вошли два пограничника (один из них был с собакой), мужчины проверили у нас документы, а пес вяло обнюхал пространство купе – на этом таможенный контроль был окончен, и вскоре наш поезд продолжил свой путь.

На следующей остановке, в Варшаве, мои попутчики вышли и в купе я остался один. В одиночестве я так и доехал до города Оломоуца, куда поезд прибыл в 18 часов 18 минут по чешскому времени. Я попрощался с проводником и покинул вагон. Вскоре я оказался внутри вокзального здания – они было небольшим и уютным. Там я попытался подключиться к Wi-Fi: ввода пароля не требовала лишь одна Сеть – но к ней у меня подключиться почему-то не получилось. Я подошел к банкомату и снял с карточки 1700 крон. Затем вместе с вещами я вышел на улицу (на улице уже было темно), где увидел несколько автмобилей-такси, стоящих на привокзальной парковке. Я подошел к одной из машин. Из нее сразу же вышел водитель – это была женщина лет сорока, она что-то спросила у меня по-чешски. «Вы говорите по-английски?» – спросил я в ответ. Водитель помотала головой. Тогда я достал из кармана распечатку с адресом общежития и показал ее женщине – та бегло посмотрела на листок А4, а затем жестом пригласила меня сесть в машину. Я погрузил свои вещи в багажник, а затем забрался в салон, на переднее кресло.

Пока мы ехали до общежития (это, как оказалось, была конечная трамвайная остановка – Нередин), я безостановочно смотрел в окно, изучая новое для меня пространство: архитектурное великолепие Оломоуца до глубины души поразило меня. Вскоре мы остановились на парковке рядом с пятиэтажным домом с небольшой круглой пристройкой. Женщина-водитель улыбнулась и показала на счетчик. Поездка от железнодорожного вокзала до общежития заняла у нас минут 15, не больше, и стоила мне 97 крон – что было очень недорого.

Я достал из багажника чемодан и рюкзак, после этого машина уехала. Я же зашел в круглую пристройку, которая оказалась административным офисом всех 4-х общежитий, построенных в районе Нередин. Я подошел к окошку, поздоровался с женщиной и вручил ей свой паспорт. Вскоре после этого я подписал контракт и получил комплект постельного белья (простыню, наволочку, пододеяльник) и ключи от своей комнаты. Это была комната № 404 в общежитие №4 – до него мне нужно было пройти вверх примерно метров 50-60.