Мария Микулина "Малыш Равиолька из ящика"

Малыш Равиолька из ящика
Мария Микулина

Малыш Равиолька и его друзья – отважный Хинкалька, братья Пельмитя и Пельмиша и вареник Варенька – отправляются на поиски пропавшего ситечка! Повесть для детей и, конечно, их родителей.

Малыш Равиолька из ящика

Мария Микулина

Корректор Анастасия Казакова

Иллюстратор Андрей Андросов

© Мария Микулина, 2023

© Андрей Андросов, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0060-4914-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Равиоли появляются

в нашем ящике

Когда семья Равиоли впервые появилась в нашем ящике, мы не могли понять, кто они такие и откуда взялись. Семья эта состояла из трех равиоли: Папы Равиоли, Мамы Равиоли и Малыша Равиольки. Папа Равиоли был квадратным, тучным, волнистым и в очках. Наверное, он действительно плохо видел, потому что стоило ему снять очки, и его волнистое лицо приобретало растерянное выражение, а крохотные глазки будто и вовсе исчезали в складках теста.

Мама Равиоли выглядела куда моложе своего мужа и, хотя тоже не отличалась худобой, лоснилась здоровьем. Без конца бегала по ящику, командуя переездом, и то и дело заразительно хохотала. Малыш Равиолька, такой же квадратный, как и его Папа, до последнего не хотел выходить из упаковки. Он только изредка высовывался, поддавшись уговорам Папы, но тут же прятался обратно. Потом и вовсе расплакался, да так громко, что Папа Равиоли покраснел, снял очки, протер их, водрузил обратно и поспешил ретироваться. Тогда на помощь пришла Мама Равиоли. Она решительно влезла в упаковку и уже через несколько минут вылезла оттуда, держа за руку Малыша Равиольку. По его румяным мучным щечкам еще катились редкие слезы, но было видно, что он пересилил свой страх и был готов встретить новизну ящика с поистине мужским достоинством. Откуда-то вновь появился Папа Равиоли, и вот вся семья была в сборе.

Равиоли должны были поселиться в дальней кастрюльке, рядом с теркой. Малыш Равиоли еще не знал, какая это удача: каждый вечер у терки собирались все маленькие обитатели ящика. Свет с кухни проникал сквозь щель в дверце ящика, падал на терку и проходил сквозь дырочки, создавая яркий калейдоскоп, играть в котором было весело и загадочно.

Малыш получает свободу

– Пусть погуляет с ребятами! Почему ты так строг к нему? – Мама Равиоли прямо-таки колыхалась от возмущения.

– Завтра у него первый день занятий. Я не хочу, чтобы здесь получилось так же, как в прошлой школе, – не отрывая глаз от книги, угрюмо повторил Папа Равиоль. Он говорил так тихо, что казалось: слова тонули в книге, не успев долететь до Мамы Равиоли. Но Мама тем не менее все слышала. И не сдавалась.

– Если ты – великий ученый, это еще не значит, что твой сын должен стать таким же! Я хочу, чтобы у Малыша было детство, чтобы он вырос веселым, жизнерадостным равиоли! – При этих словах Папа наклонился еще ниже над книгой. – Да, веселым и жизнерадостным!

Малыш Равиолька слушал этот диалог, спрятавшись за большой столовой ложкой. Он понимал: в эту минуту решается его судьба! Либо он пойдет и познакомится с интересными ребятами, которые с веселым гиканьем прыгают в пестром свете терки, либо останется дома, будет сидеть рядом со своим скучным папой и тот будет показывать ему свои скучные книги. О, как он не хотел оставаться дома! Он весь ужин мечтал о том, как познакомится с новыми друзьями! (На ужин, кстати, Равиолька ел мягкий сыр – потому что он был сырным равиоли, как и его Мама; а вот Папа ел грибы – он был грибным равиоли.)

Размышляя о том, как ему хочется погулять, Равиолька пропустил важный, решающий момент. Мама наклонилась к Папе и громким шепотом сказала:

– Дорогой мой, я пожертвовала карьерой в дуршлаге ради того, чтобы мотаться с тобой по провинциальным ящикам. Уступи мне хотя бы раз.

И Равиолька не видел, как его Папа, замявшись, коротко кивнул. Поэтому мамин крик: «Малыш, можешь идти погулять с ребятами!» – показался ему настоящим волшебством, чудом из ниоткуда.

Малыш знакомится с другими обитателями ящика

У терки уже собрались трое: Пельмитя, его младший брат Пельмиша и долговязая Фетучинька. В данный момент Фетучинька была единственной девочкой в компании и чувствовала себя неуютно. Стояла поодаль и делала вид, что разглядывает дырки в терке. Пельмиша и Пельмитя – крупные и хорошо сложенные юные пельмени – обсуждали новых соседей.

– Я сам слышал – он плакал как девчонка! – с презрением сказал Пельмиша брату.

– Эх, жаль, меня не было! – досадовал Пельмитя.

Самое забавное, что Пельмитя сам плакал как девчонка на приеме у врача, куда его днем отвела Бабушка. А ведь ему-то всего только и делали, что прививку от слипания! Но он уже забыл про собственные слезы и радовался рассказу брата про слезы Малыша Равиольки.

Тут подала голос долговязая Фетучинька:

– Вот он идет, вот!

Братья-пельмени обернулись. Действительно, робкой походкой к ним приближался Равиолька. Напуганный таким пристальным вниманием, он, кажется, решил изобразить, что просто вышел погулять, а не общаться, и задумчиво остановился у солонки. И даже лениво пнул ее ногой.

– Эй, ты!.. Ну, ты того… Иди к нам! – крикнул Пельмиша. Сначала он хотел посмеяться над Равиолькой, но природное дружелюбие взяло верх.

Равиолька тут же обернулся и пошел к ребятам.

– Плакса! – неожиданно выпалил Пельмитя. Он не был злым пельменем – просто ему очень нравилась Фетучинька и он давно искал возможности произвести на нее впечатление смелого и отчаянного мужчины.

Малыш, на плоском лице которого уже расплылась улыбка, остановился как вкопанный. Не ожидал он такой грубости. Но хуже всего – он чувствовал, как предательские слезы готовы политься. Честно говоря, и Пельмитя уже не был рад своей злой инициативе. Фетучинька посмотрела на него без всякого восхищения, даже с неприязнью. Да и брат, похоже, сконфузился и вовсе им не гордился. Всем было неудобно, и никто не знал, как прервать эту мучительную паузу.

– Пельмитя, да ладно тебе! Можно подумать, никто из нас не плачет! – раздался неожиданно голос.

И в следующую секунду из-за солонки вышла такая красивая девочка-вареник, каких Равиолька никогда не видел. Она протянула ему мягкую белую ладошку и просто сказала:

– Я Варенька. Будешь с нами играть?

Невеселая жизнь Фетучиньки

Тем вечером Фетучинька прощалась с ребятами в прекрасном настроении. Они замечательно провели время, прыгая в свете дырок от терки, а потом отменно поиграли в «слипнись-отлипнись». Фетучинька давно заметила, что чаще других к ней липнет Пельмитя. Ее это одновременно радовало и расстраивало. Радовало – потому что приятно, когда кому-то нравишься. Расстраивало – потому что самой Фетучиньке больше нравился спокойный и рассудительный Пельмиша. И ей было стыдно перед Пельмитей, но и досадно, что он не Пельмиша.

И почему-то еще досадно на Вареньку, которая была такой красивой. И даже во время «слипнись-отлипнись», когда Фетучинька чувствовала себя слишком высокой и неуклюжей, Варенька выглядела еще лучше, чем обычно. Но все равно вечер удался! Вот и новенький, этот Равиолька, такой застенчивый поначалу, постепенно влился в компанию. И оказался настоящим весельчаком!

Да, вечер удался. Но с каждым шагом, который приближал Фетучиньку к дому, настроение ее ухудшалось. Так, впрочем, было всегда. Девочка замедлила шаг, стараясь отложить приход домой. Но кастрюлька, в которой Фетучинька жила с мамой, неумолимо надвигалась. Кажется, встань Фетучинька как вкопанная, кастрюлька сама к ней подойдет. Вот она уже видит ручку с застывшим на ней много-много лет назад пятном от соды. А вот уже и крышку, из-под которой выбивается свет. Только вот Фетучинька не находит свет ни уютным, ни зовущим. Как же не хочется домой… Но Мама будет волноваться, если Фетучинька не придет вовремя.

Мама последнее время волнуется и раздражается по мелочам, и Фетучиньке не хотелось лишний раз ее расстраивать. Переступив порог кастрюли, Фетучинька поняла, что Мама уже расстроена. А то и зла. Мама говорила по телефону с Папой и едва кивнула дочери. Фетучинька, неуверенная, что ей делать, устроилась на краешке стула и вопросительно посмотрела на мать. Но та, поглощенная разговором, вовсе не замечала дочери.

Голос Мамы Фетучини то взмывал до скрипучего крика, то сползал до зловещего шепота. От каждой такой перемены у Фетучиньки потели ладони и она глубже вжималась в краешек кресла. В слова девочка даже не вслушивалась.

– Это и твоя дочь! Думаешь, мне легко воспитывать ее одну? Когда ты последний раз видел Фетучиньку? Ах, какая разница? – Мама набрала в легкие воздуха и прокричала: – Какая разница?! Я тебе напомню: на школьном празднике Прощания с Дуршлагом! Месяц назад!!!

Фетучинька вдруг поняла, что больше не выдержит. Соскочив со стула, она бросилась в свою комнату. Плотно закрыла дверь, села на кровать и крепко-крепко прижала руки к ушам. Так крепко, что в ушах зазвенело. Но лучше уж слушать звон, чем голос Мамы, когда она в таком состоянии.

Фетучинька не помнила, сколько просидела так. Должно быть, она очень устала, потому что скоро легла на бок и уснула. И она не видела, как Мама Фетучини с виноватым лицом тихо зашла в ее комнату, накрыла Фетучиньку пледом и тихо прошептала: «Извини, моя девочка».

Утро Пельмиши и Пельмити

– А ну, просыпайтесь, лежебоки! Смотрите, какие толстые стали! Все оттого, что столько спите! – бодро начал Дедушка Пельментий, зайдя в комнату к мальчикам.

В ответ те заворочались. Пельмиша что-то проворчал, но с места пельменьки не сдвинулись.

– Значит, такой разговор? – радостно провозгласил Дедушка. И исчез.

А через минуту вернулся с полным половником сметаны. И ловким, отработанным движением вылил ее на внуков. Братья-пельменьки тут же вскочили на ноги.

– Э-э-э, ну за что?! – вопрошал Пельмитя, зябко переминаясь с ноги на ногу. – Холодно же!

– Вот и хорошо! Хоть взбодритесь, прохиндеи! А то как тесто прямо! – довольно заключил Дедушка Пельментий.

Дедушка у братьев-пельменей был хоть куда. Спортивный, подтянутый. Зимой он ходил на лыжах, летом катался на велосипеде, каждое утро делал зарядку. Когда-то давно он был знаменитым спортсменом – Пелмитя и Пельмиша до сих пор иногда играли его кубками и медалями. Впрочем, у Бабушки Пельмени кубков и медалей было не меньше. Так они с Дедушкой и познакомились: когда на очередном соревновании им по ошибке вручили кубки с именами друг друга.

Вот и Бабушка, уже в спортивном костюме, заглянула в комнату:

– Что, проснулись, ленивцы? Завтрак готов!

На это известие братья-пельмеши отреагировали лучше, чем на холодную сметану. В отличие от Бабушки и Дедушки, они не любили спорт, зарядку и закаливание, предпочитая им завтрак, обед и ужин. Они резво оделись и поспешили в кухню, где Бабушка уже раскладывала мясо по тарелкам. Стоило братьям приняться за еду, как Дедушка затеял свою обычную утреннюю лекцию:

– Вот если бы вы, прохиндеи, каждое утро обкатывались холодной сметаной, Бабушке не пришлось бы простаивать с вами очереди в поликлинику. Вот я, бывало…

– Спасибо за заботу, Пельментий, – оборвала Бабушка Дедушку на полуслове и поинтересовалась: – А что это за мальчик новый с вами играл? Равиоли, кажется?

– О, ховоший павень! Пвикольный! – несмотря на набитый рот, с готовностью ответил Пельмитя.

– Ты фначала довуй, а повом говови, – одернул Пельмитю Дедушка. Тоже с набитым ртом.

– А что, семья у него хорошая? – продолжала допрос Бабушка. Но поскольку Пельмитя решил, что завтрак дороже беседы, за него ответил Пельмиша:

– Мама у него такая круглая вроде. А Папа старенький. Выглядит как наш Дедушка.

– Но-но! – Дедушка отвесил Пельмише шуточный подзатыльник. Но было видно, что он отнесся к словам внука серьезно, так как тут же выпрямился и приосанился.