Трилата Нижеги "Начало новой истории"

– Дык, у меняш-ш веки прозрачные, незаметно, – оправдалась змея.

– Я тебя слишком хорошо знаю. И вообще, хотела б поскубстись – кого-нибудь другого нашла бы, а ты мне для совета нужна.

– Чаго? – заметно больше заинтересовалась Сайма.

– Я, правда поступила слишком жестоко? Не помню, как делала в прошлом…

– В этом вся ты. Ну, кстати, всё по законам, – ответила змея успокаивающе.

– Каким? – решила уточнить Эктори.

– Империи, конечно же.

Сайма произнесла это тоном пренебрежительным, словно бы желая укорить Эктори за незнание простых истин, но та будто бы ничего не заметив проговорила в пол голоса:

– Надо будет почитать, что за Амперия такая, и что мне даёт её гражданство.

– В Империи самые свободные законы. С той, противной, ты могла поступить ещё жёстче, ты так раньше и делала и не корила себя за… Чрезмерную! жестокость.

Эктори вздрогнула, Сайма продолжила, не придав её реакции особого значения:

– Мне вот одно интересно: почему у тебя эта дрянь ещё жива и дрыгается?

– То есть? – изумлённо уточнила Эктори.

– Почему ещё когда, ну, сама понимаешь когда, ты её не отправила в долгие странствия?Просто, насколько знаю она лишь очередная забавная игрушка твоего братишки, он бы не сильно расстроилась, если бы она сломалась…

– У меня есть брат? – не сдержавшись выпалила Эктори, но так и не получила ответа.

Она остановилась напротив статуи, на которую хотела пошипеть в прошлый раз, обернувшись, взглянула на дверь, в которую её тогда затащили, – закрыта, по бокам колонны, а дальше статуи каких-то зверюг ей не интересных, и опять колонны, двери, статуи, колонны, двери…

Эктори уселась перед каменным постаментом на пол, скрестив ноги, принялась читать выгравированные записи: «Каменный змий, также часто называют: Скальный змий или Хранитель Вечного пламени» – забавные названьица, рост, вес – неинтересно… Ага, вот: «представленная особь является вожаком племени, у остальных членов стаи капюшон отсутствует. Власть в стае передаётся тому из змиёнышей, который от рожденья имел капюшон, после гибели прошлого вожака, независимо от пола и возраста наследника». Ого, так у нас всё почти как у них, только немного поточнее. «Своё название получил…» бла-бла-бла… Скучно! Потому, что на скалах живут, имеют железы, вырабатывающие едкую маслянистую жижу, пыхающую от искры, сгорающую долго-долго. Почему так мало? О, да! Никому же не нужно знать, что они – двуликие перевёртыши, они же и сами об этом не знают! И что этот вот – не абы кто, у него имя есть, и притом красивое! Вот так вот, Фенксик, надо было всё-таки спалить скульптора. Не уважают они нас!

– Так с кем же ты всё-таки болтаешь? – неожиданно спросил у неё Хафэр из-за спины, сев рядом.

– С тобой, – улыбнувшись, нашлась Эктори.

– Я-то недавно подошёл, – попытался подловить её он.

Эктори безразлично отмахнулась:

– Я слышала.

– Так, всё равно со мной, а не со статуей, и не с … – взглядом указал в сторону колонны, за которой пряталась Зингера.

Эктори приблизилась к Хафэру, прошептала почти над ухом:

– Я ей не нравлюсь, поэтому я её не замечаю.

– Ну, как скажешь. Только ко мне не лезь, – проговорил он слегка отстранившись.

Эктори поинтересовалась, куда же Хафэр направлялся, почему шёл со стороны библиотеки, а не спускался с этажа, где проходят занятия. Хафэр ответил, поднявшись, отряхивая, что уходит на время домой. Что вызвало у Эктори особый интерес, ведь Хафэр не походил на обитателей планеты, где располагалась Академия, а значит ему пришлось бы идти сквозь миры, ей очень хотелось узнать, как бы путешествовать самостоятельно, а не следуя за постоянно вредничающей змеёй, потому она поинтересовалась, каким же путём Хафэр пойдет.

– Да, разрежу плоть миров, – ответил он спокойно, словно бы ещё недавно не говорил о том, как это вредно для бытия…

Как ни пыталась Эктори, добиться того, чтобы Хафэр ей показал, как режется бытие, она добилась только короткого ответа:

– По настроению.

– У меня всегда подходящее, – проговорила она не унывая.

– По-моему, – ответил Хафэр, собравшись уже уходить.

– Это хуже, – хмыкнула Эктори, вставая с пола. – Тогда, пока, что ли, – помахала рукой в след.

Хафэр остановился, обернувшись, проговорил:

– Свидимся ещё.

– Ну, как скажешь, – она улыбнулась, отвернувшись, в уже приподнятом настроении пошла в библиотеку.

…

Зингера старалась не издавать ни звука, но огромная, со множеством металлических украшений дверь в библиотеку предательски заскрипела. К её великому облегчению Эктори даже не шелохнулась, продолжая также спокойно идти к стеллажам.

Эктори петляла в лабиринте книжных полок, ступая неслышно, почти не касаясь пола, словно бестелесное создание.

Зингера шла следом, пыталась отставать настолько, чтобы не быть замеченной, но и не потерять из виду. Поворачивала столько, что уже начинала кружиться голова. Несколько раз возникало чувство, что любопытным наблюдателем здесь является вовсе не она… То ли от того, что кругом были только однообразные полки книг, то ли из-за какой-то иллюзии, показалось, что Эктори прошла сквозь стеллаж. Она не поверила собственным глазам, подошла ближе, проверила на ощупь, достала несколько книг, желая убедиться: то, что перед ней – действительно реально, открыла и пролистала каждую, рассмотрела знакомые буквы Имперского алфавита, попыталась прочесть непонятные слова. Её прервал тихий незнакомый голос:

– Что Вы здесь делаете, барышня?

Зингера, вздрогнув, обернулась, увидела невысокую стройную женщину тонкие губы которой были растянуты в доброжелательной улыбке, но блёклые, словно выцветшие от времени глаза её смотрели с недовольством.

– Я тут ищу… – промямлила Зингера в ответ, не успев закончить фразу.

– Если Вам что-то нужно – дожидайтесь у стойки на входе, я иду вот уже. Нечего тут шляться, – от улыбки женщины не осталось и следа, теперь лицо её не выражало ничего кроме раздражения.

– Но я видела, как сюда вошла девушка. Я из-за неё, – всё ещё пыталась объяснить хоть что-то Зингера.

– Ой-й, молодёжь нынче пошла… Тут книги! Хранилище знаний! А они, – недовольно восклицая, указала на Зингеру, – за девушками ходят. Давай, это вот, кыш!..

– А я дороги не знаю.

Женщина начала было объяснять куда и как сворачивать, но увидев как округляются глаза Зингеры и лоб её прорезают морщинки в порыве отчаянной работы мысли, пытающейся хоть что-то понять и запомнить, взяла зелёно-волосую первокурсницу за плечи, развернула, указала ладонью.

– Прямо, и только прямо, ни шагу влево, ни шагу вправо. Даже когда покажется, что зашла в тупик просто иди сквозь.

Зингера хотела было сообщить явно выжившей из ума старухе, что впереди стена, но побоялась спорить, пошла, как и было сказано – прямо, и скоро вышла из того, что казалось ей лабиринтом, а оказалось рядами прямоугольных шкафов.

Глава 5

Эктори забралась на диванчик с ногами, устроилась поудобнее, достала из кармана юбки планшет, развернула, с трудом отыскала иконку «Библиотека» среди множества бесполезных и наверняка не очень интересных виджетов. Дала себе обещание, что, как найдётся свободное время, упорядочит весь этот хаос, посносит всю лишнюю дребедень. Она забила в строке поиска «Великая Империя», подумала, решила, что, может, «Великой» та была не всегда, вспомнила, что Хафэр её как-то по-другому называл. Стёрла, переписала: «Империя Гоузерт». Совпадений нашлось много. Быстро проглядела результаты из начала списка, Эктори печально вздохнула, в голове её промелькнула мысль: «Да знаем мы, как она пала! Расскажите, как она воздвигалась! А то в грязь втоптать, позлорадствовать – так все могут, а рассказать историю, законы, обычаи…»

– Такова современная литература, детка моя, – услышала она ответивший сочувственный голос.

– И не говорите, – не раздумывая согласилась Эктори, с запозданием поняв, что первую фразу она вслух не произносила. Она соскочила босыми ногами на каменный пол, с подозрением глядя на почти беззвучно подошедшую тётушку библиотекаря, рука её уже тянулись к кинжалу за пазухой.

Та только улыбнулась, заговорила успокаивающе:

– Нет, я не подслушивала твои мысли. Можешь не переживать – твой разум всё ещё в относительной безопасности. Просто вы всегда так хмуритесь, когда чем-то недовольны, ну а догадаться, что стало причиной было не сложно – экран отражается в плёнке, – она указала Эктори за спину.

Эктори, наконец поняв, что магии здесь никакой не было, сильно успокоилась. Её сильно заинтересовало то, кого тётушка назвала «вы», но спросить ария побоялась, не желая выдавать, что прошлое сбежало от неё. К счастью Эктори, нашлась иная тема для разговора. Эктори тут же принялась жаловаться популярные в последнее время на книги, наполненные исключительно «разоблачениями» и «подлинными историями», при том, что авторы, судя по тем глупостям, чем были наполнены их творения даже не знали, как всё было на самом деле.

– А ты читала сами книги? – поинтересовалась тётушка.

Эктори фыркнула, обидевшись на то, что её сочли дурой, взявшейся судить о чём-либо, как следует с этим не ознакомившись. Она поспешила всё разъяснить:

– Конечно я изучила первый тринадцаток. Да, не вчитывалась в каждое слово, но боги бессмертные, как же там много пафоса! А на самом-то деле с крахом Амперии всё просто было.

– Ну, и как же всё было, если уж ты лучше знаешь? – с неподдельным интересом спросила тётушка.

Эктори тут же ответила:

– А там всё пошло не по плану.

– По чьему же плану всё не пошло?

– Да ни по чьему! Там их много было, один – что от Амперии и следа не останется, другой – что всё пройдёт безболезненно, для Амперии, конечно, о её колониях и речи не шло.

– Откуда ты это знаешь, детка? – тётушка слегка улыбнулась.

Только теперь Эктори обратила внимание на то, что этого ей вроде бы знать не полагалось, как и вообще чего-либо связанного с историей миров, но ответить она ничего не смогла.

– Может ты, малышка, просто молчишь о том, что была там, – улыбка тётушки расползлась ещё шире, приобретя нечто загадочное.

Как ни пыталась, Эктори не смогла больше ничего припомнить, но если уж хоть что-то незначительно и невнятное вернулось к ней в таком вот безобидном разговоре, значит и другие воспоминания могли вернуться, нужно было всего лишь дать им время.

Библиотекарь, дав Эктори время привести мысли в порядок, поднялась из кресла, сняла со спинки пиджак, подала ей, вернулась на место.

– Я тебе его зашила, ещё погладила.

При осознании того, что не придётся оправдываться перед директором, рассказывая зачем её понадобился новый пиджак на второй день учебы, Эктори не смогла сдержать счастья, рассыпавшись в благодарностях своей спасительнице. Неожиданно вспомнив, как неудобно выхватывать кинжал из-под рубашки, постоянно расстёгивая верхнюю пуговицу, поинтересовалось:

– А можно Вас попросить ещё кое-что пришить?

Получив на свой вопрос категоричный ответ, Эктори стушевалась, успев укорить себя за наглость, позволившую подумать, что если уж один раз ей согласились помочь, то так будет и впредь…

Заметив реакцию Эктори тётушка тяжело вздохнув, принялась ей вновь всё объяснять:

– Девочка моя, ты не так меня поняла. Я не буду делать э-то-го. Ты пришьёшь то, что тебе нужно сама, а я научу тебя.

И вновь Эктори принялась благодарить тётушку, вдруг осознав, что совсем не знает как к той следует обращаться, потому, смущаясь, решила наконец спросить:

– Извините, а какое у Вас, кстати, имя?

– Не скажу.

– То есть как? – вновь Эктори оказалась ошарашена.

– Не скажу и всё.

Тут Эктори наконец догадалась подойти к этому вопросу с иной стороны:

– А как мне Вас тогда называть?

– Как хочешь, главное ничего замороченного, – безразлично ответила библиотекарь, налив себе чаю.

– Ладно, – сказала Эктори, всё ещё ничего не понимая. – Меня вот зовут…

– И даже не думай мне говорить! – перебила её тётушка.

– Почему?

– Может, тебе покажется странным, наверняка решишь, что я совсем спятила на старости лет, но у меня когда-то был друг. Очень хороший друг. Он меня многому научил, начиная с того, как подгонять заклинания для эффективности. И ещё он говорил, что обычно все мы постоянно пытаемся всё как-нибудь назвать, обозвать, но все эти имена и названия лишь вгоняют в рамки, ограничивают. Так раз уж нам придётся кого-то называть, то пусть уж это будут самые простые и размытые прозвища, которые только можно придумать.

Эктори, от изумления раскрыла рот, промямлив:

– Изумительно!

– Ты действительно так считаешь? Мой муж обычно называет это ребячеством, смеётся, ну, да ему не понять, он сам слишком простой.

– А Ваш друг?

– О, он необычный, непостижимый, я ведь даже не знаю, как его звали, – мечтательно проговорила библиотекарь.

Эктори вдруг пришло в голову озарение, которое она тут же поспешила озвучить:

– А может он рассказывал всё это, потому что с его именем было что-то не так, не хотел, чтобы его узнали?

– О, детка, у него было много всяких знакомых.

– Тогда, будь я на его месте, мне бы было просто лень запоминать столько имён.

– Это было бы вполне в его духе, – задумчиво подтвердила библиотекарь.