Разумбек Дикопчелов "Горизонтальные дожди"

Горизонтальные дожди
Разумбек Дикопчелов

Рассказ о людях, живущих в условиях постапокалиптического мира, не в мире мутантов и не в мире глобального радиоактивного загрязнения, но в мире без радостей цивилизации. В этом новом и сложном мире весьма комфортно чувствуют себя лишь те, кто родился уже после катаклизмов.

Разумбек Дикопчелов

Горизонтальные дожди

Глава первая

Часть 1. Горизонтальные дожди.

Прозвенел зуммер на руке. Этот портативный прибор отлично чувствовал перемещения циклонов и прочие атмосферные колебания. Сейчас это очень важно, ведь последствия природных явлений нынче могут быть чрезвычайно опасны.

Я быстро собрал удочки, световое зарядное устройство для наручного зуммера – «атмосфера», и устремился в одну из ближайших пещер. Нужно было найти ту, вход которой располагался поперек направления ветра, а сама пещера уходила вглубь не вниз, а вверх, ну или хотя бы имела горизонтальное строение. Только не вглубь почвы, ведь в случае смены направления циклона, такая пещера быстро заполнится водой. Пещеры остались в результате некогда произошедших колебаний почвы, проще говоря, многочисленных землетрясений, отгремевших по всей планете. Главное сейчас было найти подходящий «правильный» раскол.

«Атмосфер» показал больше половины заряда батарейки. Вторая батарея зарядилась лишь наполовину. И это притом, что стояла она на зарядке с самого рассвета. Утром, ещё до восхода солнца, прежде чем закинуть удочки на побережье, я выставил светоловушки, преобразовывающие солнечный свет в энергию. Зарядное устройство простояло больше половины дня, а зарядилась батарея весьма незначительно. Я мысленно подумал о том, что надо будет завтра расставить больше удочек, ведь для приобретения батареи понадобится ещё больше рыбы. Её необходимо наловить, заготовить и увезти в поселок Обмен (ударение на первую букву), да и в дорогу понадобится, ведь до Обмена путь не близкий. Все как всегда было не вовремя – приближалась зима и рыбы необходимо заготовить впрок ещё и для всей семьи. Кто знает, как пойдет подледная рыбалка и не уйдет ли рыба на глубину дальше от берега залива?

Раздумывая о походе, я загрузил всё снаряжение в рюкзак и удалился от берега. Совсем не далеко находился скалистый утес. Ранее, проходя мимо, я издали приглядел несколько пещер, а сейчас надеялся, что они подходят по строению и не заняты никакой животинкой. Как правило, наиболее сухие и возвышенные пещеры занимали животные.

Я обошел несколько пещер. Ни в одной я не встретил следов птиц или зверей, что уже настораживало. Отсутствие этих следов могло обозначать, что возможно во время дождей пещеры все же подтапливаются задуваемой водой, либо обратными дождевыми потоками. Но деваться было некуда, нужно было спрятаться до прихода циклона. Одна из пещер идеально подходила для ночлега. Конечно, я не хотел ночевать здесь, но сейчас осень и планировать наперед ничего нельзя. Непогода может затянуться на несколько дней и будь это просто дождь или туман – я смогу дойти до дома, насквозь промокнув, хотя я этого не боялся, и как в таких случаях говорил мой дед – «не сахарный не растаешь». Вот бы знать, что это значило, но говорил он это, когда мне предстояло вымокнуть насквозь.

И все же промокнуть, это не так страшно, как заблудиться в циклоне. Так, усевшись у входа в пещеру и вспоминая о дедушке, я наблюдал за налетевшей непогодой.

Со стороны залива задул ветер. Он царапался об сопротивляющиеся кусты и деревья, нагибая их и срывая первые пожелтевшие листья. Но гул ветра продлился не долго. Почти следом за ветром полетели крупные капли воды. Их количество стремительно увеличивалось, превращаясь в один единый шумный поток воды. Капли пролетали возле входа в пещеру, минуя её – я был доволен собой, ведь я успел правильно выбрать место.

Я любил читать книги и прочитал их не один десяток. Сложность состояла в том, что книги – это редкость. И не в одной из них я не встречал упоминания о таком явлении, как горизонтальные дожди. Раньше капли падали сверху вниз. Сейчас вертикальных или хотя бы косых дождей практически нет. Горизонтальные дожди идут гораздо чаще именно сейчас, в период начала осени. Они продлятся до наступления морозов, когда открытая вода, наконец, покроется кромкой льда и туман перестанет образовываться. Виновником таких дождей является именно туман, который не рассеивается, а «бродит» в поисках ещё большего количества влаги. Постепенно пары скапливаются в капли, но не падают под собственной тяжестью, а так и висят в воздухе. Как то на рассвете, я попал в такой туман. Было забавно наблюдать за тем, как кристально чистые капли, слившись в шарики размером с ладонь, висели в воздухе, в каждом из которых я мог увидеть свое отражение, только вверх ногами. Лучи Солнца пробивались сквозь эти капли многократно преломляясь и не понятно было, в какой стороне находится светило, но благодаря этому преломлению, свет лился со всех сторон. Я будто оказался внутри огромного калейдоскопа. Вот только капли, висевшие рядом, легко впитывались в одежду, и я моментально промок до ниточки. Выйти из тумана становилось сложнее с каждым шагом, ведь одежда поглощала все большее количество воды и становилась все тяжелее. Все усложняется, когда туман подхватывает порыв ветра и тащит за собой с огромной скоростью эти капли различных размеров. Это мы и называем горизонтальными дождями, а точнее просто дождями. Противостоять такому потоку, даже при слабом ветре сложно. А если это шквалистый ветер, то горизонтальный дождь становится настоящей стихией, напоминающей по разрушительности «жидкий» цунами. Хотя при движении над землей, такой воздушно–капельный поток быстро рассеивается, впитываясь в поверхность всего, что встречается на пути. Сила его сохраняется из-за скорости, приобретаемой на открытых и ровных участках, в частности над большой водой у побережья. На берегу же, «волна» быстро исчезает, разбиваясь и впитываясь в преграды в виде камней, почвы и деревьев.

Для нас такие циклоны обычное дело. Главное смотреть за зарядом зуммера, следить за его сигналами и вовремя прятаться в укрытия и укрепления.

Часть 2. Магия огня.

Горизонтальный дождь оказался кратковременным или недлинным – даже не знаю, как правильнее выразиться. В общем, ветер унес дождь вдаль с такой же скоростью, с которой привел его к заливу. Я вышел из пещеры и понял, подступали сумерки, а значит, добраться до дома я не успею. Как я говорил ранее – надвигалась пора осени и, несмотря на то, что по ночам пока не так холодно, темнота быстро сменяла сумерки. А передвигаться ночью в кромешной темноте, ориентируясь лишь по звездам сложно. Да и вблизи залива скорее угодишь в топи, нежели доберешься до дома.

Так вот – оглядевшись, я увидел вокруг лишь промокший хворост. Так как ветки покрупнее, внутри древа оставались сухими, я собрал их, перевязал веревкой и оттащил в пещеру. Такие заходы я сделал несколько раз. Пока они обсыхали, я исследовал пещеру вглубь. Тут нашлись корневища деревьев, которые где-то наверху, по-видимому, поломал ветер или дождь. Висящие корни подсохли и ещё не успели превратиться в труху, хотя легко ломались. Благодаря этой находке, вскоре в пещере загорелся костер. Было важно сложить сухие дровишки так, чтобы они не разгорались и в то же время не потухли. Такой костерок давал достаточно тепла, чтобы обогреть меня и сушить разложенные вокруг мокрые дрова и одежду. Я не замерз, а скорее устал, ведь на рыбную ловлю я встал до восхода Солнца. Обогревшись у костра и наблюдая за языками пламени, я думал о чем-то вечном и мысли унесли меня вдаль.

С самого рождения, дедушка всегда находился рядом. Когда я подрос, он начал обучать меня тем ремеслам, которыми владел сам. Основные направления моего изучения были охота и рыбалка. Но сами эти процессы, по сути, являются конечными этапами, которым предшествует целый ряд различных подготовительных мероприятий. Он не любил рассказывать, как и что нужно делать, предпочитая показывать на примере. Следом за ним, то же самое пытался сделать и я. Таким образом, я, едва научившись ходить, стал заядлым рыболовом и уверенным в себе звероловом.

Сидеть и рассказывать о делах дедушка не любил, чего нельзя было сказать о книгах, которые он за свою жизнь прочитал. Я помню, как он принес к нам домой старинную книгу с пожелтевшими и помятыми от влаги страницами, на которых красовались большие буквы. Так я приступил к изучению букв и вскоре овладел чтением. После я прочитал множество книг, которые хранились у деда. Я не любил изучать литературу об охоте и рыбалке, но с удовольствием зачитывался историями о прошлом, об укладе жизни людей, о проблемах тех времен и их решениях. Но вернемся к практическим занятиям.

Изо дня в день мы практиковались в моих навыках выживания в лесу. Дедушка заставлял меня показывать то, чему я научился из книг. Конечно, это было лишь поверхностными знаниями, ведь ничто так хорошо не закрепляет пройденный материал, как практические упражнения.

В книжках были описаны и порядок розжига костров, но вот об этой главе в книге, дедушка говорил, что её написал человек «леса не видавший и ни разу костра не разжигавший». А я, маленький и глупый, с недоумением глядел на него, не понимая, откуда могли взяться люди, ни разу не разжигавшие костры и лишь когда подрос, понял, что такие люди имели место быть в эпоху расцвета прошлой цивилизации. Да–да, было такое деление у нас в обороте – прошлая цивилизация. Кто–то, шутя, называл ту пору «до нашей эры», но в книгах так обозначали другой период, очень далекое время. Я времен «прошлой цивилизации» не застал, а вот дедушка успел повидать много интересного, а порой страшного.

Несмотря на то, что я, как мне казалось, отлично усваивал знания, дедушка отвел изучению видов костров очень много времени. Это было правильно, ведь человек не зверь, он легко и быстро может замерзнуть, тем более промокший. Именно поэтому, оставшись в лесу на ночь, очень важно быстро разжечь костер из любых подручных средств. А как это сделать, если на несколько шагодней[1 - Извините, давайте внесем ясность: шагодень (ед.ч) или шагодни (мн.ч.) – это такая средняя величина измерения расстояния, которое может пройти взрослый человек обычным походным шагом за один световой день.] вокруг образовался крупнокапельный туман, смачивающий все, что в него попадает.

Ещё хуже, если батарейка Атмосфера села и горизонтальный дождь налетел неожиданно. Такой дождь не просто смачивает, а благодаря скорости, проникает глубоко в подсохшие сухостои, что делает невозможным его применение для костра ещё долгое время. Тут-то очень важно уметь найти хворост, который не промок и добыть его нужно достаточно, для того что бы хоть как-то просушить мокрые дрова. А те в свою очередь необходимо так же собрать, прежде чем разжечь хворост, для экономии дефицитного тепла. Как бы сильно не замерз и не вымок, важно помнить, что сухие дрова – сырье редкое. Конечно, одежду нужно высушить поскорее, но и разводить чересчур большой костер чревато, ведь в итоге, спалив все запасы, все равно к утру замерзнешь. И даже если дров достаточно, их, после рассвета, лучше хорошенько укрыть, сделав затес для дальнейшего его нахождения. Кто знает, кого и когда в следующий раз настигнет ненастье. Зайди с дальних земель сторонний охотник, ему всегда рады, но, если он не дойдет до селения, благодаря затесам, он мои дрова найдет, обогреется, а по утру сложит обсыхать в мой схрон свежие. В наше время (как старожилы его называют – сложное) очень важно выжить каждому из нас. В общем, если коротко – костры дело не легкое и важное.

Огонь так прекрасен и величествен. И даже если его залить, угли шипят и сопротивляются, стараясь продлить свою жизнь. Костер был неотъемлемой частью всей моей жизни, да и каждого из нас. Когда дедушка начал брать меня с собой в лес, сидя у костра, он много рассказывал историй из прочитанных им книг. А я слушал его, наблюдая за языками пламени и мотая на ус интересные истории, порой засыпая после длительных переходов. Позже и сам я прочитал немало книг, в том числе и труды об изучениях у самого истока становления человека как человека и не редко размышлял, наблюдая за костром о том, что вот так миллионы лет назад, сидели у костра дикари и жарили мясо, аукая и ликуя о прошедшей удачной охоте.

Огонь для леса губителен, но именно в смерти порождается новая жизнь. Не смотря на всю силу и последствия его разрушения, во все времена огонь давал новый виток жизни. Ну а если контролировать огонь, то он помогает жизни, рассеивая тьму и согревая теплом.

Так и сегодня, под треск непросохшего хвороста и пляску языков костра, я заснул крепким сном, размышляя о вечном.

Ночью я проснулся из-за холода, наполнившего пещеру. Едва не упустив момент, когда угли были ещё способны разжечь новые дрова, я закинул парочку дополнительных дровишек и, набрав полные легкие воздуха, продул угли. Свежие, ещё не просушившиеся палки, нехотя начали разгораться на красных камушках – углях. Довольный тем, что я так чутко реагирую на холод, и тому, что не придется растапливать костер с самого начала, я вышел из пещеры. Кромешная тьма окутывала побережье залива. Я вглядывался и вслушивался в темноту, но, ничего не видел, и слышал лишь шум волн. Яркие звезды на небосводе, были не способны осветить побережье и бесполезно красовались, переливаясь разными цветами. Полюбовавшись этим зрелищем, я вернулся к ночлегу. Поправив обсыхающие палки, я завалился спать. Нужно было хорошенько выспаться, ведь скоро рассвет, а работы очень много.

История часть 1. Эпоха разрушения (Начало конца).

Некогда многие страны, как маленькие дети, желая запугать соседей и играя жизнями своего народа, тыкали друг в друга вооружением, меряясь длинной пушек и размером ракет. Основоположником всех конфликтов было противостояние двух флагманов, исторически занимавших наибольшую территорию континентов. В то время, как политиканы угрожали друг другу истреблением, бесконечная гонка вооружения истощала простых людей. Я не могу знать, что и как послужило началом тех событий, но в определенный момент, на радость других стран, великая и огромная страна таки раскололась надвое. Отколовшаяся часть стала называться Большой Азией. Совместное решение было принято под давлением многих факторов, но не из-за влияния из вне. Этого Россия и Большая Азия смогли избежать и не выставить баррикады друг против друга.

Большая Азия.

Новое правительство в Большой Азии полностью перетрясли систему наказаний. В некоторых аспектах её ужесточили, но вопреки предсказаниям аналитиков, повторения «прихода большевиков» и многочисленных репрессий удалось избежать. Большая Азия оказалась наиболее многонациональной страной. Конечно, граждане Большой Азии по–прежнему считали себя русскими и менять этого никто не собирался, ведь для любого народа, важно, чтобы их традиции и историю чтили и уважали, а Большая Азия оставалась исторически территорией России. Даже паспорта решили не менять, а оставить те же – и людям приятно, и денег молодой страны сэкономили.

Хотя в Большой Азии и произвели ужесточение наказаний, зная историю русского народа, правительство пошло иным путем. Мы знаем, что заставить русского человека не воровать, равносильно заставить его не пить (алкоголь). Попытки сокрушить эти мерзкие традиции, доходили до массовых расстрелов, что в итоге не возымело никакого результата. Другие надежды, связанные с ограничением продажи алкоголя, именуемые «сухим законом» дали расцвет подпольной индустрии, что привело к отравлениям работоспособного населения.

Опираясь на эти знания, новое правительство встало на путь пропаганды здорового образа жизни. Эту инициативу активно поддержала молодежь, и такой подход очень быстро набрал обороты. Не желая впадать в пьянство и загулы, молодежь поддерживала любые новшества правительства. А правительство в свою очередь, идя навстречу людям, стало полностью прозрачным, во избежание недовольства и недопонимания, оповещая граждан обо всех сложных схемах происходящих дел.

Шаткость нового правительства? Да, это приходится проходить всем новоиспеченным государствам. Дележ власти зачастую приводил к внутренним распрям, да и внешнее вмешательство, ставшее закономерным при рождении новых стран, приводило к волнениям и новым волнам бунтов и недовольств. Закрытие границы помогло избежать давления извне, и, конечно же, по счастливой случайности (или из-за отсутствия этого самого влияния из вне), волнений масс за время становления нового порядка ни разу не произошло. Было это чудом или же простым стечением обстоятельств и усталостью угнетенного народа уже навсегда останется тайной. Делить власть было некогда, ведь все стремились к процветанию, а этого было необходимо достичь в кротчайшие сроки, прежде чем закончится провизия и без того разграбленной страны. Голод мог привести к новой волне агрессии, грабежам и разгулу преступности, что впоследствии, могло заставить людей взяться «за вилы».

Львиная доля заслуги досталась молодому поколению, которое не тянуло одеяло на себя, поддерживало правительство и активно восстанавливало отрасли хозяйств. Новое поколение не страдало болезнью «кабинетов и офисов» и желало заниматься и производством, требуя достойных рабочих мест. Людям хотелось одного – быть уверенным в завтрашнем дне. И они это получили.

Вопреки прогнозам тех же международных аналитиков, имевших скудную информацию о Большой Азии, страна смогла преодолеть промежуток стабилизации экономики быстро и очень скоро перешла к развитию научных отраслей. Научные работники убедили всех в необходимости обмена опытом и вскоре, границы частично открылись для делегаций и посетителей из других государств.

Изумленные гости, отчасти молодежь других стран, не побоявшись посетить закрытую страну, несмотря на ожидания увидеть рабовладельческий строй, увидела новый, иной путь развития для всего мира.

Большая Азия стремительно помогала Новой России. Территория этой страны, в период затворничества Большой Азии, чуть было не вернулась к феодальному строю. Разворованные бюджеты не оставили людям выбора, как вернуться к земледелию. Кризис отсутствия производства, опустошение больших городов привели к формированию нового правительства. Новое правительство было сколочено не из патриотов, а из настоящих сынов России, верящих в процветание своей страны и настроенных любой ценой возродить Родину. Но при отсутствии финансов, в разрушенном и разворованном производстве и людях, не верящих ни во что и никому, возродить страну сложно. Кое-какие деньги приходили из Большой Азии, за обслуживание трубопроводов, идущих в Европу, но их не хватало. Те, кто стоял «у руля», старались выторговать для себя немного еды у «Коалиции Независимых Фермеров» – так называли себя те, кто сумел организовать сельское хозяйство и в последующем объединились для поддержания порядка. Россия в тот период представляла собой Русь, в период феодальной раздробленности. Большая Азия в свою очередь, осознавая сложное положение братских народов, старалась поддерживать их, сдержав обещание о помощи. Однако, наученные горьким опытом прошлых лет, правительство Азии не оказывало финансовой помощи в денежном эквиваленте. Были опасения, что, получив круглую сумму, новое правительство поступит со своим народом так же, как правительство кризисного периода и сбежит, прихватив эти перечисления. Да и зачем деньги в стране, в которой вся экономика стала заключаться в бартере? Большая Азия поставляла помощь непосредственно фермерам в виде техники, топлива и прочей вспомогательной сельскохозяйственной продукции.

И все это было на фоне стремительно развивающихся в некоторых странах отраслей будущего.

Через год, после раскола России, правительство Соединенных Штатов Америки, десятилетиями работавшее и создающее себе имидж и стабильность на противостоянии с другой державой, не сумело вовремя перестроиться к новому порядку и потеряло поддержку населения. Неоднократные попытки внушить вероятность вторжения Большой Азии в Америку не увенчались успехом. Они надеялись заставить людей поверить в необходимость нанести превентивный удар и вторгнуться в Азию, но не меньшая усталость от навеянной ненависти к другим народам, чуть не привела Америку к государственному перевороту. Это положительно повлияло и на развитие Большой Азии, ведь страну никто не беспокоил «из-за океана». Поняв настроения граждан и нежелание людей ввязываться в войну, вторгаться и завоевывать молодое государство, а также вовремя осознав свою бесполезность, правительство подало в отставку, чем избежало кровопролития и гражданской войны. После волнений и нескольких демонстраций, к власти пришли устремленные и не порабощенные мыслями о всемирном господстве граждане, направившие все отрасли на внутреннее развитие страны.

Вдруг не стало тех, на мифы о ком, они так старательно опирались годами. Так, Америка, потеряв свой единственный выдуманный предлог для военных нагнетаний и трат – Россию, в большей степени приступила к изучению и развитию энергетических отраслей. Получив скачек в развитии «правильной» энергии, получаемой от Солнца, ветра и воды, Америка быстро свернула дорогостоящие военные проекты на Востоке, основной целью которых была вовсе не демократия, а получение драгоценного «черного золота». Альтернативная энергия и удаленность от других континентов, позволила Америке сократить расходы на армию и углубиться в изучение технологий и по примеру Большой Азии, отчасти так же закрывшись от внешних стран. Так родилась Ньюмерика.

Прогнозы о развитии дел в странах третьего мира не утешали. Предполагалось, что все эти многочисленные раздробленные республики захлестнут кровавые революции, внутренние распри и прочие «гадости» отсутствия цивилизованного руководства и помощи внешних стран-держав.

Вопреки этому, не имея влияния Больших стран, отсутствия их дерганий за ниточки, мелкие страны быстро успокоились, придя к взаимопониманию и смирению. Конечно, не все могли позволить себе развитие технологий, но земледелие никто не отменял. Так большая часть мира вернулась к сельской промышленности и прочим подобным занятиям, а границы многих стран стали, более ли менее размыты и оставались лишь на глобусах. Не везде смены режимов прошли гладко и быстро. Где-то бушевали революции, а где-то появились короли, цари и императоры с амбициями на земли соседей. Но всё это быстро исчезло, ведь не особо–то повоюешь, если кушать ни тебе, ни противнику нечего, а финансирование из-за границы более ни к кому не поступало. Некоторые страны объединились, некоторые – раздробились. Но так или иначе, военные действия прекратились. И это было не столько осознанно, сколько вынужденной мерой.

Таким образом, исчезновение держав и отсутствие навязанного стремления всеобщего развития и внедрения технологий, не привело к анархии, а возымело обратную силу, приведшую к порядку и размеренности жизни.

Как упоминалось выше, стабилизация внутри Большой Азии позволила вскоре открыть границы в отношении Ньюмерики и ряда развитых стран Европы. Основой задачей для Большой Азии была необходимость обмена опытом и «мозгами». Большая Азия имела колоссальные запасы сырья, но чувствовала недостаток ума, который и решила восполнить, взаимодействуя с «умными» странами. Понимая не только всю опасность такого обмена технологиями, но и хрупкость зарождающегося мира, страны решились пойти на риск и, одна за другой, протянули друг другу руки помощи. Первой протянула руку дружбы Ньюмерика, новое правительство которой, ввиду прошлых дальневосточных войн и интриг, испытывали на тот момент свой колоссальный дефицит – дефицит ресурсов.

Прошло всего несколько лет, а отношения между странами перешли от настороженного и подозрительного, до организации, переполненной взаимопониманием и взаимовыручкой. Остерегаясь возобновления противоборства и не желая вспоминать о прошлых обидах, каждый старался говорить только по делу. Таким образом, различными делегациями обсуждались только научные аспекты и взаимное развитие отраслей.

Так родилась международная научная организация Объединенная Коалиция. Сочетание многонациональности и единого направления в развитии, а также нежелание усложнять название сокращениями и аббревиатурами, новую организацию Объединенную Коалицию назвали просто – «Радуга». Разные цвета ассоциировались с многочисленными расами, но ни в коем образе не поднимали вопросы сексуальных меньшинств. Это когда сытый и праздный, можно «побузить» за ориентацию, а когда на кону будущее человечества и выживание, такие проблемы отходят на задний план.

Придя к стабилизации экономики и скачкам в развитии, Большая Азия открылась и для России, где у власти стояло собрание земских старост «Коалиции Независимых Фермеров» (КНФ).

Правительство Большой Азии пригласило членов КНФ на встречу с представителями Радуги. Те в свою очередь сразу же выставили ультиматум, что ни к кому присоединяться не собираются и останутся независимыми. Это было объяснимо, ведь в отличии от Большой Азии, фермерам России пришлось по-настоящему выживать в эпоху полного развала государственного строя. А историческая близость этой эпохи еще не остыла в умах старост – это было действительно болезненным и запоминающимся периодом. Опасаясь за людей, КНФ остерегалась стать разменной монетой в играх новых держав. Категоричность в нежелании к кому-либо присоединяться не помешала земским старостам КНФ прибыть на совет новоиспеченных стран, где обсуждались самые разносторонние вопросы, важные для всех участников собрания. После нескольких заседаний, видя стремление Радуги, и отсутствие планов по захвату территории, а также, по сути, отсутствие держав в привычном их понимании, в отношениях между Радугой и КНФ наступила оттепель.

Это было сложное время, которое удалось пережить с наилучшими последствиями для всех.

Когда, наконец–то прекратились междоусобицы, и все страны пришли к тому, чего так боялись религии – миру во всем мире, человечество зашагало вперед, наращивая уже совсем другой и непривычный потенциал. Под строгим запретом оказалось введение новых валют, а единой международной валютой стала Эритка, образованная от лат. Eritque arcus – радуга. Здесь причиной многоцветия стало желание упомянуть все флаги мира.

Ньюмерика, последние годы испытывала кризис и дефицит материалов. Но взор теперь устремился не на соседние страны, а в космос, где в бесконечных просторах, летали богатые материалами астероиды. У них были чертежи, разработки и даже, пробные запуски. Но им по-прежнему не хватало ресурсов, что бы собрать корабли и начать полномасштабное освоение космоса и использование богатых космических тел. Разработанные технологии ждали своего часа. Тем временем в Большой Азии хранились огромные запасы добытых полезных ископаемых, что было так необходимо ученым и инженерам для реализации своих планов. Конечно, и в Азии были ученые, но они «топтались на месте» и наверно ещё многие годы шли бы к тому, что уже знали заокеанские коллеги. Обмен опытом, ставший возможным в результате деятельности Радуги, объединил ученых, инженеров и других специалистов во всех направлениях науки. Изначально, все боялись выкладывать на всеобщее обозрение научные достижения, но отсутствие шпионажа и желание ученых двигаться вперед, видя, что недоверие тормозит процесс, позволили стереть границы прошлых закоренелых страхов. По всей планете, на земле и воде, строились космодромы, способные запускать и принимать космические аппараты. Через несколько лет, после образования Радуги, человечество все же смогло начать строительство орбитального космического порта, где в свою очередь планировалось строительство кораблей, способных путешествовать сквозь Вселенную.

Часть 3. Поселок Обмен.

Постаревшая батарейка, слабо принимающая заряд от зарядного устройства, внесла изменения в планы на ближайшее время. Это была уже третья батарея, вышедшая из строя, а значит, запасных осталось только две. Плюс к ним несколько изношенных батареек валялось дома и у родителей. Стало необходимо посетить Обмен до прихода снега. Ну, или же оставить все как есть, и сходить туда уже по снегу. Жить можно и без Атмосфера, главное постоянно следить за небом и смотреть, что бы поблизости были пещеры или что то, куда можно спрятаться. Но в любом случае, рано или поздно, в Обмен идти придется, а с пустыми руками туда не явишься. Там люди хоть и понятливые, и всегда идущие навстречу, но все же, им тоже нужно чем-то питаться.

Мне предстояла работа по подготовке «гостинцев». Еще летом мы собрали и засушили ягоды и грибы, заготовили матрешку и смородиновые листья, что особенно ценил батарейщик Камиль. Его работа заставляла часами сидеть на одном месте, разбирая и спаивая из старых батареек новые. Он любил, что бы рядом всегда стояла кружка горячего смородинного отвара, да и на одном месте подолгу, даже в мастерской, сидеть холодно. Вот и согревается он горячим напитком, потягивая кружку за кружкой.

Помимо этого, заготовил я и немало рыбы. Но все же, заготовил я её впрок для семьи, и делиться не входило в планы. Стало быть, часть заготовленной рыбы отправится в Обмен, а мне придется наловить ещё. Камиль, человек не жадный, но он не один в Обмене и живет в общине с семьей и, также заботиться о членах всего селения.

Обмен – это поселок, возникший как необходимое звено нового устоя жизни. Там жили и трудились инженорды (или как их там называл дедушка). Они основали Обмен давным-давно, подобрав место для основания у развалин, торчащих из расщелины в половине шагодня от Обмена. В этих развалинах находился огромный запас подручных запчастей, которые инженорды использовали для сборки различных приборов. Вот только спускаться в эту расщелину было опасно. Поиски инженордов иногда заканчивались трагически, ведь в развалинах время от времени происходили частичные обвалы тех или иных конструкции, что приводило к травмам и гибели искателей.

Но инженордам приходилось туда ходить, чтобы пополнять свои ресурсы. Помимо этого, часть ресурсов поступала и от тех, кто навещал Обмен. Это были соседи, такие как я, при обнаружении хлама, непременно доставлявшие его в Обмен, в надежде, что это будет полезно.

Находок этих было множество, и я уже научился отличать полезное от бесполезного. Будучи ещё совсем молодым, как только я начал делать самостоятельные вылазки, я набрал целые сани каких–то микросхем, спрятал их от взрослых, дабы потом сделать сюрприз и ждал зимы, чтобы оттолкать сани в Обмен. Сани были тяжелые, но я все же дотащил их до Обмена. Встретивший меня Камиль перебрал все и, едва сдерживая смех, выдал мне две батареи. После предложил остаться в Обмене на несколько дней. Он сказал: «Ты старательный и устремленный парень, давай ты не побежишь домой, ведь уже вечер. Оставайся и утром я покажу тебе всё, что может пригодиться нам».

Как оказалось, я притащил целые сани сожженных микросхем, которые будь даже целыми, все равно мало бы где пригодились. Камиль рассказал мне обо всем, что могло понадобиться в Обмене. Научил, как отличить рабочую деталь от нерабочей, как правильно отсоединить ту или иную часть от конструкции или прибора, не повредив ее. Показал, что в большинстве сгоревшие приборы, можно определить по запаху. А также помог освоить ещё много чего в ремесле инженорда (или как там их называет дедушка, все не могу вспомнить). Помимо этого, я познакомился и с другими инженордами Обмена. У каждого была своя работа и свои обязанности, Обмен представлял собой маленький муравейник с четкой координацией действий. Я был удивлен тому, что у искателей были такие приборчики, при помощи которых они общались между собой. Камиль, увидев мой интерес, рассказал мне о них. Назывались они радиомобильники, работают при помощи каких-то невидимых волн, в суть чего Камиль вникать не стал. А вот мне стало интересно, почему такие вещицы они не «продают» другим, на что Камиль открыл секрет. Эти радиомобильники у прошлой цивилизации использовались повсеместно, но уже более двух поколений, они не работают на поверхности Земли. Искатели используют их исключительно в развалинах, когда спускаются туда, а на поверхности по ним можно разговаривать разве что из соседней комнаты. Камиль показал мне другие приборы, стоявшие у всех в домах. Назывались эти приборы телефонами, объединенными в единую сеть проводами. В непогоду жители могли не выходить из домов и при этом общаться между собой. Поглазев на чудеса инженордов и, взяв обещание передать привет дедушке, я отправился домой.

Обмен был поселком, который жил, выменивая у соседей продукты питания на полезные предметы, как например Атмосфер и батарейки к нему. Сами жители были не жадные и даже, осознавая своё превосходство в необходимости производимых ими средств, всегда шли навстречу соседям. Да и сходить попросить продуктов «наперед» было не постыдным и всегда приветствовалось в соседних селениях. Во всем остальном Обмен был таким же поселением, как и другие в округе. Жители, по возможности, в свободное время занимались собирательством и рыбалкой, хотя из-за своего расположения, на рыбалку они ходили редко. До ближайшего водоема от Обмена несколько шагодней пути, что в свою очередь делало горизонтальные дожди крайне редкими гостями.

Часть 4. Будем знакомы, соседи.

Несмотря на то, что сменная батарейка оказалась слабой, я решил остаться для ловли рыбы ещё на пару дней. Погода стояла теплая, что свидетельствовало об учащении в ближайшее время налетов горизонтальных дождей, но в случае несработки датчиков зуммера, я мог определить их приближение по муравьям. Главное было, увлекаясь рыбалкой, не забывать наблюдать за их дорожками. Новоиспеченная пещера была рядом. В случае ухудшения погоды, я мог быстро уйти в оборудованную пещеру, где уже были заготовлены дрова.

Интересное, но, в то же время не простое, ремесло рыбалка. С раннего утра, ещё до восхода Солнца выставляешь удочки и таскаешь рыбу. Днем затишье на воде – рыба спит, и в это время я вовсе не сплю, а чищу и заготавливаю пойманную утром рыбу. На закате клев вновь возобновляется. Когда поплавки уже почти не заметны в темноте, я собираю снасти и иду в пещеру. Там у костра, пока закипает вода, дочищаю рыбу и засаливаю её, раскидав по мешкам. К сожалению, рыба весьма быстро портящийся продукт и промедление типа «сделаю утром» может испортить весь улов – рыба начнет вонять. Конечно, она так быстро не протухала, но появившийся запах довольно неприятен. Даже правильно приготовленную и лишенную этого специфичного запаха, есть её все равно противно. Не говоря уже о том, что такую рыбу можно «толкать» соседям в тот же Обмен – это вообще недопустимо и отвратительно. Так меня воспитал дедушка, а он из одного поколения с Камилем. Их жить «по чести» заставила сама жизнь. Иначе, строя отношения на лжи и недоверии, в этом мире мы все очень быстро «загнемся».

Заготавливая рыбу на зиму, попутно у костра, я готовлю уху из рыбы и корней. Этот суп можно есть изо дня в день, ведь нет ничего, вкуснее свежей ухи. Уха, ну и другие блюда из рыбы, это наша повседневная еда. Зимой рацион немного меняется, но рыба наиболее проста в ловле и приготовлении, что делает её завсегдатым блюдом в любое время года. После «Великой тряски» территория земель, свободных от воды в наших краях стало меньше, от чего ореол и численность живности сильно изменились. Вот и кушаем мы в основном рыбу, коей в воде предостаточно.

Покушав уху и испив смородиновый отвар, я заготавливаю немного хвороста и ложу его возле себя. До отдыха ещё есть немного дел. Я достаю рыболовные снасти и начинаю их поправлять. Хворост малыми партиями поступает в костер, чем освещает пещеру в половину дневного света. Этого достаточно для подготовки к новому рыбацкому дню. У меня есть фонарик, но его энергия лишний раз заставит использовать дефицитную батарейку.

При готовке снастей, я задумался об уровне воды. За последний год вода поднялась из берегов, но не отступила. Что это могло быть, мне оставалось только догадываться.

Следующий день не предвещал ничего плохого. Всё та же заброска снастей, расстановка зарядного устройства и чистка рыбы. Ближе к обеду, я почувствовал с легким дуновением ветра, влажный воздух. Стало быть, Атмосфер разрядился, и возможно сработает уже ближе к дождю. Так как утренняя ловля закончилась, я, дочистив улов, собрал вещи и направился в пещеру.

Как я и предположил, в это время по небу потянулся туман, от чего на улице потемнело. Я был прав, и даже без приборов определил приближение циклона.

Примерно в это время я заметил движение неподалеку от пещеры. Кто–то быстро приближался, и, оглядывая небо, не замечал меня. Я окрикнул незваного гостя, на что он, от неожиданности дернулся и, поскользнувшись на камне, упал на землю. Он сделал это так неуклюже, что я до неприличия громко засмеялся и быстро пошел ему навстречу. Подходя ближе, я увидел, что это была девушка, что еще больше смутило меня за мой неприличный смех. Девушка немного моложе меня, с от чего-то знакомыми чертами лица. Скорее всего мы виделись в детстве. Она выскользнула из тумана прежде, чем он сгустился, но все же туман успел просочиться в одежду, насквозь промочив её. Дождь мог налететь в любую минуту, а значит необходимо успеть укрыться с гостьей прежде, чем мы насквозь вымокнем, или, что хуже того, потеряем путь к пещере.

Как я и говорил, вымокнуть грозило только мне. Гостья уже промокла и наскоро искала место, где можно обсохнуть. Видимо, потому что я пещеру выбрал удачно, ей приглянулась именно эта же пещера и в нее она и направлялась до встречи со мной. Когда мы добрались до нее, я вытащил из заложенного рюкзака сухое тельное белье и протянул его ей, предложив переодеться в глубине пещеры.

– Давай переодевайся, а то ещё простынешь. И накидку мою возьми. И… «прошу к нашему шалашу». Так сказать, чем богаты… Я тут супчик приготовил. – Я накинул на гостью свою верхнюю одежду и начал искать большую ложку. Она быстро переоделась под моей курткой, решив не уходить от костра.

– Спасибо. Я бы сейчас целую рыбину скушала. – Утирая нос, гостья вытащила из рюкзака тарелку и протянула её мне. После чего принялась развешивать свою одежду у костра.

Я начал накладывать суп, пытаясь выловить куски рыбы. Сам я любил больше Корнюшку и был рад тому, что гостья предпочитает в супе рыбу.

Корнюшка – это один из ингредиентов ухи, который можно собрать в малодоступных болотистых местах. Этот корень, как и многие другие травы, закладывался в суп, а рыбе он придавал особый вкус. Но мне больше нравилась именно сама Корнюшка. Когда собираешь этот корень, он имеет ничем не приметный вид – корневище как корневище, серого цвета, без особо отличного запаха, да и в супе не особо отличался, кроме ухи. При варке с рыбой, Корнюшка становилась синей, после добавления соли приобретала синевато–фиолетовый цвет, а при разжевывании, скрипела на зубах. О вкусовых качествах умолчу, потому что моего словарного запаса вряд ли хватит, чтобы описать своеобразность вкуса. Поэтому, лучше вернемся к гостье.