– Ясно, – хмыкнул Дюк. – Значит, через три месяца ты уберешься восвояси?
– Да, – кивнула я. – И я хочу хотя бы эти три месяца пожить нормальной спокойной жизнью.
Подошла к стулу, заглянула приемному отцу в глаза и отпустила магию – совсем немного, как в аллее полчаса назад.
– Теперь ты станешь вести себя со мной доброжелательно, Дюк, – сказала ему. – Перестанешь следить за каждым шагом. А по вечерам будешь приносить Лире цветы и пирожные, она ведь так их любит! И да – ты забудешь о нашем разговоре. Навсегда.
Дерни, внученька, за веревочку…
Лес оказался не таким уж дремучим. В нем, конечно, имелись и высокие дубы, и мохнатые ели, и густой орешник, однако все они, сплетенные в единый шатер, были буквально пронизаны солнечным светом и испещрены узкими тропинками. Зловещей тишины, о которой меня предупреждали, тут не было и в помине – со всех сторон то и дело слышались нежные голоса каких-нибудь птах.
Я перехватила поудобнее корзину с пирожками, поправила вечно сползающую на глаза панамку и – остановилась как вкопанная, едва не налетев на внезапно вынырнувшего из-за кустов мужчину.
– Здравствуй, девочка, – широко улыбнулся он. – Куда ты так торопишься?
Чтобы рассмотреть незнакомца, мне пришлось запрокинуть голову вверх. Судя по внешнему виду, этот человек был одним из тех людей, с которыми мама разговаривать категорически запрещала: мощный, небритый, с густыми кустистыми бровями, порванной мочкой уха и цепким внимательным взглядом.
Впрочем, мама учила меня еще и тому, что вести себя нужно вежливо и всегда отвечать на заданные вопросы. Так что…
– Я иду к своей бабушке, – улыбнувшись, ответила ему. – Она больна, и мне нужно ее навестить.
– Правильно, – кивнул мужчина. – О стариках надо заботиться. Твоя бабушка живет одна?
– Да.
– И где же находится ее дом?
– На другом конце леса.
– Хм… Уж не та ли это избушка, которая до последнего времени стояла заколоченной?
– Она самая, – кивнула я. – Раньше бабушка жила в городе, но теперь решила переселиться поближе к природе. Говорит, что свежий воздух полезен для здоровья.
– Очень полезен, – согласился незнакомец. – Скажи-ка, милая девочка, не привезла ли твоя родственница из города пса, который бы охранял ее жилище?
– Нет, – ответила я. – Бабушка терпеть не может собак. Зато она захватила все свои драгоценности и дедушкину коллекцию антикварных чашек – очень боялась, что кто-нибудь ограбит ее городской дом.
В глазах мужчины сверкнул алчный огонек.
– Молодец бабуля, – похвалил он. – В городах полно негодяев и лихоимцев, а потому свое добро нужно держать поближе к телу. Ладно, девочка, мне пора идти. Передавай бабушке привет.
Он кивнул головой и скрылся в кустах.
Я проводила его задумчивым взглядом.
Дверь дома оказалась открыта нараспашку, а рядом с ней валялся колокольчик с оторванной веревкой.
Я осторожно заглянула внутрь.
– Эй, есть кто живой?
– А ты в этом сомневаешься? – ответил мне хриплый прокуренный голос.
Я усмехнулась и, снова поправив панамку, шагнула через порог.
– Ну где ты там? Пирогов-то принесла? Есть охота – жуть.
– Принесла, не шуми.
Вошла в комнату и усмехнулась снова. У стены под окном лежал в отключке связанный по рукам и ногам давешний незнакомец. Рядом с ним на старом колченогом стуле сидела милая худенькая старушка в сером платье с голубыми цветочками.
– Слушай, Пак, а тебе идет, – хохотнула я, снимая с себя иллюзию. – Ходи так всегда. Глядишь, народ от тебя шарахаться перестанет.
Старушка закатила глаза и звонко щелкнула пальцами. Через мгновение на ее месте сидел широкоплечий парень с черными глазами и желто-зеленой кожей.
– Как думаешь, – он кивнул на лежащего под окном мужчину, – это и есть наш клиент?
– Думаю, да, – я поставила на пол корзину, достала из кармана походных брюк тонкий блокнот, перелистнула пару страниц. – Так… Оборотень с густыми бровями и рваным ухом, отсутствуют два зуба… Зубы у него отсутствуют?
– Теперь-то точно отсутствуют, – хмыкнул Пак.
– Так… предпочитает нападать на одиноких путников и беззащитных стариков, грабит, жертву съедает…
– Вот-вот, – кивнул мой напарник. – И меня пытался сожрать. Собственно, тогда-то он зубов и лишился.
– Значит, точно наш клиент. Давай грузить его на телегу, староста обещал за этого красавца двести золотых. Неплохо за такое плевое дело, верно?
– Все равно две трети придется отдать в казну отделения, – махнул рукой Пак, поднимая оборотня заклинанием левитации. – Кто у нас дальше по списку?
Я перелистнула еще одну страницу.
– Барышня-авантюристка. Нанимается прислугой в богатые дома, потом их грабит, похищенное прячет в неизвестном месте. Периодически появляется в украденных нарядах и драгоценностях на светских приемах. Есть сообщница, прозвище – Фея.
– Ясно, – Пак открыл окно и отлевитировал связанного оборотня на улицу. – Какова наша легенда?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Придумаем по дороге.
– Лады. Только чур на этот раз я буду мужиком. Серые платья – это все-таки не мое. И, Хлоя, пирожков-то дай. Есть охота – жуть.
Семейные ценности
Бульон пах восхитительно. Я еще раз с наслаждение втянула носом этот чудесный аромат и высыпала в кастрюлю мелко нарезанную картошку. Потом бросила на сковороду нашинкованные лук и морковку, перемешала. По кухне тут же распространился еще один божественный запах – обжаренных овощей. Пара минут, и они отправились в бульон, а вслед за ними – аппетитные кусочки свинины. Не люблю, когда в супе плавают кости, предпочитаю заранее вынуть их из кастрюли, а затем покрошить сваренное мясо обратно.
Теперь нужно добавить зелень. Кажется, у меня еще оставалась пара веточек укропа.
Стоило повернуться к холодильнику, как дверь, ведущая в сад, с грохотом распахнулась, и на пороге появился некто огромный, закованный в черную броню. В руках у него был огромный меч, а на голове – рогатый шлем, скрывающий лицо.
Моя реакция была мгновенной.
– Стоять! – заорала я. – Пол мокрый!
Черный рыцарь замер на месте.
– Ноги вытирай, – строго сказала я. – Я уже забодалась скрести этот дурацкий паркет.
Доспехи рыцаря подернулись серым маревом и исчезли, оставив на пороге кухни высокого мужчину с длинными черными волосами. Мгновение – и меня уже обнимали сильные горячие руки.
– Слава святому пламени! – выдохнул он мне в макушку. – Ты жива!
– А почему мне не быть живой? – удивилась я.
Встала на цыпочки и чмокнула его в щеку. Мужчина чуть отстранился и принялся оглядывать меня со всех сторон – внимательно и с явным беспокойством.
– Что с тобой, Ник?
Сильные руки скользнули по моему животу. Из живота в ответ стукнули пяткой.
– Ник?
Муж облегченно выдохнул.
– Пару минут назад мне сказали, что на тебя готовится нападение.
– Нападение?
– Да. Вроде как прямо сейчас в наш дом должны ворваться наемники из особого легиона и сравнять его с землей вместе со всеми обитателями.
Так он примчался меня спасать!
– Дом пока стоит на месте, – пожала я плечами. – О, погоди-ка! Приходили какие-то чудики. В гостиной сидят. Я хотела спросить, кто они какие, но у меня закипел бульон. Суп будешь? Он почти готов.
Ник еще раз выдохнул, покачал головой.
– Ты правда думаешь, что я не могу за себя постоять? – нежно улыбнулась ему.
– Кира, ты беременна.
– И что? По ощущениям я сейчас могу свернуть горы. Не веришь? Напрасно. Тебя даже не успокаивает, что рядом со мной постоянно находится Жужик?
Ник вскинул на меня взгляд.
– Кстати, где он?
– Чудиков сторожит. Идем, покажу.
Мы вышли в коридор, свернули в соседнюю комнату.
Посреди нее прямо на голом паркете сидели трое здоровенных мужчин, связанных от плеч до колен толстой веревкой. Их головы были гладко выбриты, а изо ртов торчали тряпичные кляпы и крупные острые клыки. Под узкими разноцветными глазами синели огромные фонари, на щеках виднелась спекшаяся кровь, а грубые штаны и ботинки были изорваны в клочья. При виде нас мужчины побледнели.
– Мырмари, – с ходу узнал их муж.
– Точно, – кивнула я. – Все время забываю, как называется эта раса.
– А где Журр?
Стоило сказать, как к его ногам кинулся наш четвероногий друг. При виде хозяина он радостно завилял всеми четырьмя хвостами и, наклонив голову, ласково потерся о его сапоги мощным шипастым загривком. Соскучился, лапушка.
– Жужик сегодня молодец, – сказала я, почесывая его за длинным чешуйчатым ушком. – Поймал чудиков, принес мамочке, держал закрытой дверь, пока мамочка им объясняла, что невежливо врываться в чужой дом без приглашения.
Журр утробно заурчал. Из его клыкастой пасти капнула горошинка слюны и прожгла в паркете дыру.
– Жужик, пол! – воскликнула я, всплеснув руками.
Адский пес виновато хлопнул ресницами и попытался закрыть дыру лапой. Его когти противно скрипнули по сосновым дощечкам.
– А пойдемте есть суп, – тут же предложил Ник, мягко разворачивая меня в сторону двери. – Он пахнет так, что у меня сейчас тоже потекут слюнки. А с полом и мырмари разберемся после ужина.
Я кивнула, и, поманив за собой Журра, оправилась в кухню.
Накрывая на стол, украдкой поглядывала на мужа и думала о том, все-таки счастлива. Несмотря на систематические покушения, непонимание родственников и друзей, даже несмотря на обидные слова членов Магического совета о том, что белая колдунья не сможет построить нормальную семью с черным магом.
Что ж, понятие нормы весьма относительно. То, что одним кажется странным, для других – в порядке вещей. Мой Николас – живое тому доказательство. Полтора года назад он взял в жены женщину из враждебного клана, вместо того, чтобы ее убить, и это потрясло общественность до глубины души. И ведь ей, общественности, не объяснишь, что сердцу плевать на столетия нескончаемой войны, что оно дарует особое зрение и строит мосты даже через самые глубокие пропасти.
Нужно быть справедливой: члены совета простили нам и любовь, и свадьбу, и теплый уютный дом. Однако ребенка, который через пару недель появится на свет, они сумеют простить нескоро.
Впрочем, не все ли равно? Старые дуралеи могут сколько угодно ругаться и подсылать ко мне наемных убийц. Наших сил с лихвой хватит на то, чтобы дать малышу возможность родиться и вырасти.
Сейчас я, конечно, домохозяйка – с огромным животом непросто участвовать в долгих заседаниях или магических тренировках. Однако с таким любящим и заботливым мужем, как Ник, я могу себе позволить расслабиться и ненадолго погрузиться в домашние дела. А что? Готовлю я теперь неплохо, да и заклинание чистоты с каждым днем получается у меня все лучше и лучше…
Золушка
