– Ты правда уверена в этом? – еще раз повторил он, но уже более чувственно.
Лицо Дианы стало серьезным.
– Да, – ответила она, ослабляя хватку и слегка отстраняясь.
По мнению девушки, игра немного затягивалась. Диана стянула с головы платок, позволяя длинным шелковистым волосам рассыпаться по спине. Кончиками пальцев дотронулась до губ Дани.
Он улыбнулся. Его нежные руки скользили по ее шее и плечам, аккуратно стягивая рукава. Идиотская шнуровка не хотела поддаваться. Он выругался, когда в очередной раз на ленте появился узел.
Диана рассмеялась и поспешила помочь.
И вот ткань нижней рубашки плавно соскользнула, обнажая маленькую белую грудь. Диана поспешила снять с парня камзол и прижаться к гладкому горячему телу. Мурашки пробежали по коже, когда руки Дани коснулись ее бедер. Диана охнула и прижалась к парню сильнее.
Его поцелуи покрывали ее плечи, а губы медленно скользили к животу. Диана прогнулась навстречу этим ласкам, запуская тонкие пальцы в густую рыжую шевелюру.
Дверь скрипнула. Дани резко отстранился, заслоняя собой полуобнаженную девушку.
Сердце Дианы готово было выскочить от испуга, но потом она увидела Антония – и внутри нее закипел гнев.
– Диана? Как ты могла? Быстро одевайся! – приказал младший брат, кидая ей плащ. А потом резко крикнул уже Даниилу: – Убирайся отсюда!
– Слушай, – попытался возразить ему парень, – я люблю твою сестру!
– Уходи! – оборвал его Антоний. – Тебя ищет отец – началась война. Объявили мобилизацию. Те мужчины, которые не придут в течение трех часов на городскую площадь – объявляются дезертирами. У тебя час в запасе!
Влюбленные стояли, словно громом пораженные.
– Война? – переспросила Диана, не веря своим ушам.
Антоний кивнул.
– Нашу тетку вчера нашли мертвой. Говорят, убийца Яримир.
Диана прикрыла рот ладонями, стараясь сдержать крик. Фидель? Их прекрасная Фидель… Да, конечно, она натворила дел, да, она была виновата, что сбежала от мужа, что влюбилась. Но она была такой доброй, такой отзывчивой и всегда такой внимательной к Диане…
Слезы навернулись на глаза. Диана поспешно натянула нижнюю рубашку. Дани помог зашнуровать корсет. Не обращая внимания на возмущение Антония, влюбленные поцеловались.
Первым ушел Даниил. Брат и сестра какое-то время оставались в комнате.
– Как давно вы встречаетесь? – решил нарушить неловкую паузу юноша.
– Давно, – отмахнулась девушка.
– Хорошо, уточню вопрос: как давно вы спите вместе?
– Не твоего ума дело! – огрызнулась Диана.
Она любила своего брата, но сегодня была готова повыдергивать его черно-синие космы. Шестнадцатилетний сопляк, а туда же – жаждет распоряжаться чужими жизнями.
– Мое! – начал выходить из себя Антоний. – Может, ты забыла, но я несу за тебя, Эльзу и маму ответственность! Я должен знать!
Диана хотела было соврать, но заглянув в голубые глаза, полные тревоги, ответила:
– Полгода.
Антоний тихо завыл.
– Диана! Ты дура! Безмозглая дура!
– Прекрати истерику! – прошипела девушка. – Если уж все сводится к выгодной партии, то не смотри, что у него нет титула. Ты прекрасно знаешь, его семья богаче нашей раза так в три.
Брат провел рукой по лицу, шумно выдохнул, а затем развернулся и направился к выходу.
Диана пошла за ним.
Только сейчас девушка осознала, что, когда торопилась в гостиницу, не встретила никого на окраинах и набережной. Диана слегка смутилась, ведь около моря жизнь всегда кипела: шли погрузка и выгрузка, матросы наводили порядки на палубах, проверяющие сновали между кораблями. Да и таверны – это таверны. Но сегодня даже около них было пусто. Все отправились в центр.
А здесь городок бурлил. У Дианы сложилось ощущение, что на улицу высыпали все – от мала до велика.
Женщины маленькими группками стояли около магазинов, тревожно переглядываясь. Они мяли платки и говорили без умолку. Все слова сливались в один неразборчивый гул, в котором можно было разобрать только страх.
Старики собрались своими компаниями, но молчали. На их лицах – выжженных солнцем, обветренных, испещренных глубокими морщинами, точно прибрежные рифы, – царило выражение глубокой задумчивости. Деды курили трубки и бесслезно плакали. Бабы бились в истерике.
Словно уловив всеобщее настроение, ветер пригнал туман. Сырая колючая хмарь наполнила город, готовая разразиться дождем.
Диане показалось, что даже цветы на витрине ее любимого магазина поникли и повяли, хотя этого не могло быть: она лично вчера помогала Наталье высаживать кусты здоровой яркой петунии в горшки. А за помощь хозяйка отблагодарила ее шоколадом с морской капустой.
Девушка представляла, как поделится сладостью с сестрой, как они ночью в комнате будут пить чай и втихаря от всех дегустировать шоколад. Но на обратном пути она залюбовалась морем. Диана подошла к самому краю скалы, села и свесила ноги. Соленый ветер нежно дотрагивался до ее кожи, совсем как руки Даниила. Диана замечталась и не заметила, как съела всю плитку, а возвращаться за второй было лень.
Еще вчера солнце играло золотистыми бликами на бирюзовых волнах, еще вчера морская пена, точно россыпь жемчуга, лежала на прибрежных скалах, еще вчера Диана мечтала о поцелуях Дани – а сегодня война.
Еще вчера корабли готовились уйти из порта на промысел или собирались в далекие страны за шелками и специями. Еще вчера мужчины были просто купцами и рыбаками. А сегодня война.
Еще вчера Антоний, ее брат, который младше всего лишь на год, был беззаботным мальчишкой под крылом своего могучего дяди. Еще вчера разговоры о Фидель были не более чем сплетнями. Еще вчера Диана мечтала, как Дани попросит ее руки. А сегодня – война.
По законам военного времени мужчинам запрещалось жениться, особенно в начале мобилизации. Только если война затянется, могли пойти на уступки.
Но насколько затянется?
Диана плохо разбиралась в политике. Ей тяжело давалось осознание, кто кому скрытый друг, а кто кому еще более скрытый враг. Между кем и кем и какого толка заключены договоры, и, самое главное, чем это грозит ее родной гильдии.
Она до последнего надеялась, что ее жизнь будет тихой и никому неинтересной. После гибели отца во время охоты практически все имущество семьи перешло под контроль мужа родной тети, по совместительству главы Приморской гильдии. И Диана надеялась, что дядя позволит ей выйти замуж по любви, без права претендовать на наследство. А теперь… что будет теперь?
Фидель, Фидель… вздохнула Диана. Она не могла осуждать женщину, которая была старше ее всего лишь на семь лет.
Когда это произошло? Месяц или два назад? Девушка задумалась. Как странно… Все события стояли перед мысленным взором яркой картинкой, вот только ощущались они, словно прошлая жизнь.
Она была с тетей, когда к ним подъехал Адриан. Король Приморской гильдии решил, что женится на прекрасной незнакомке любой ценой. Фидель недолго думала. Ей понравилась перспектива стать королевой – пусть маленькой, но все же страны.
Диана помнила, как гибкая стройная блондинка крутилась перед зеркалом в парчовом платье и примеряла корону с рубинами, а затем дала украшение племянницам, смотревшим на Фидель взглядами, полными восхищения. Таким же взором смотрел и Адриан.
А потом была свадьба с торжественным проходом разукрашенного флагами и цветами фрегата вдоль берега. Жители бросали в воду цветы и лепестки, кидали на ветер порошковые краски – желтую, синюю и красную. Антонию тогда попало в лицо, и Диана с Эльзой долго смеялись над братом, ведь краска не отмылась, и он сидел на пиру с разноцветными пятнами на щеках.
Сама церемония проходила в амфитеатре около моря. Колонны украсили лентами. По пути следования молодоженов стояли цветочные арки. Ветер подхватывал падающие розовые лепестки, и они маленькими смерчами кружились вокруг пары.
После граждане гильдии срывали крупные оранжевые ягоды с арок и прятали в карманы, ведь примета гласила, что они приносят удачу.
Диана не знала, случайно ли Адриан так спланировал, но свадьба проходила накануне Великого съезда правителей к Мировому древу.
Уезжала Фидель гордая и почти счастливая. А вот вернулась – с распухшим от слез лицом. Еще спустя несколько дней Фидель сбежала к королю Лесной гильдии – Яримиру.
А сегодня они узнали, что королева мертва. Сегодня началась война.
***
Когда Диана с братом добрались до дома, их ждали мама и Адриан. Лидия сидела в кресле и вытирала слезы.
– Дядя, – сказал Антоний, поклонившись.
– Я принял непростое решение. Так как причиной войны стала Фидель, вам, как ближайшим родственникам, небезопасно оставаться здесь. Завтра Антоний, Лидия и Эльза отправятся в Берендей под покровительство Георга.
Диана насторожилась.
– А тебя, племянница, я хочу попросить о деле государственной важности: у меня есть письмо, его надо доставить сирин.
– Меня? – выдохнула Диана, сжимаясь от ужаса.
Адриан кивнул.
– Но, дядя, – вмешался Антоний – король сам просил его так называть, – я бы хотел, чтобы Диана отправилась с мамой и сестрой. Разве не я единственный в семье мужчина?
Король кивнул.
– Понимаю, Антоний, твое смятение, но Диана старшая. По нашей традиции только первенец может быть послом к Древу.
Парень нехотя согласился.
***
– Мне страшно, – сказала Эльза, когда все ушли.
Диана в растерянности посмотрела на сестру, не зная, что лучше: согласиться или изобразить саму леди-безмятежность? Все-таки выбрала первое, приберегая силу духа на следующий день.
– Диана, ты ведь приедешь к нам? После того, как передашь письмо?
Девушка кивнула, погруженная в свои мысли.
«Где сейчас Даниил? – думала она. – Что делает?»
Она знала значение слова «мобилизация», но не понимала, как это происходит в реальности. Он уже на корабле? А, может, уже покинул гильдию? Пальцы сжали ручку кресла.
– Диана, а когда мы вернемся домой?
«Древо, да откуда же я знаю!» – чуть было не вспылила Диана, но взяла себя в руки: нечего лишний раз пугать двенадцатилетнюю девочку.
А что, если Дани действительно уже ушел, и они даже не попрощаются? Нет, нет, такого не может быть! Наверняка корабли снимутся с якоря только завтра. Их же надо подготовить. Или они всегда готовы к плаванию?
– Я знаю, – продолжала сестра, – это по-детски, но давай сделаем «секретик»? Давай спрячем коробочку в саду, под яблоней, а когда вернемся – выкопаем ее и посмеемся от души? Мы ведь вернемся домой?
Диана не поняла – вопрос это или утверждение, она вообще слушала сестру вполуха, но поспешно закивала – на всякий случай.
– Что ты положишь в коробку? – спросила Эльза, вытаскивая из комода лакированную, покрытую резьбой шкатулку.
В общем-то, Диане было все равно. Она делала это исключительно ради девочки.
– Например, нашу игрушку. Деревянного дельфина.
– Помнишь, как мы из-за него подрались? – рассмеялась Эльза.
Девушка улыбнулась.
– Скорее, это ты пыталась побить меня и укусить, мелочь пузатая!
– Перестань. Мне он просто очень понравился. Да и я привыкла, что мне отдавали все ваши игрушки.
Диана согласилась.
– А я положу открытку, которую ты делала для меня на день рождения! – сказала Эльза.
– О Древо, нет! Ты до сих пор ее хранишь? Она ужасная.
– Но ты делала ее для меня.
Они положили в шкатулку свои заколки, ракушку, которую нашли прошлым летом, ониксовый кораблик брата и ленту мамы. А затем написали письма.
Когда все было готово, сестры закопали шкатулку в саду под яблоней, рядом с которой рос куст шиповника. Был уже вечер. От высокой влажности одежда прилипла к телу, а прохладный ветер пробирал до костей. Эльза начала дрожать.
Диана обняла младшую сестру, и они пошли к дому укладываться спать.
***
К ночи туман на побережье сгустился сильнее. Он стоял серой пушистой непроглядной стеной. Выйдя на террасу, Диана видела лишь смутные очертания перил.
Все хмурилось, застыло в ожидании. Казалось, вот-вот разразится дождь и выплачет накопившиеся слезы, и развеет сырую духоту, и вернет способность свободно дышать, но ничего не произошло.
