Яна Дибатова "Красавицы-девчонки"

Красавицы-девчонки
Яна Дибатова

Алина вышла замуж по большой взаимной любви. Но ее представление о семейной жизни и представление о ней ее мужа совершенно не совпадают. Книга содержит нецензурную брань.

Красавицы-девчонки

Яна Дибатова

© Яна Дибатова, 2023

ISBN 978-5-0060-7062-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Чему нас в жизни только не учат! Не учат только жить!» – в очередной раз сделала гениальное открытие Алина, сидя поздним зимним вечером на кровати сынишки.

Боже мой, как же она устала. Как устала. Слезы катились градом и не хотели останавливаться. Обида в который раз уже сдавливала горло, Алина сбилась со счета. Одиннадцать часов. Надо ложиться. Завтра рано вставать, Мишеньку вести в садик, идти на работу. Надо выглядеть нормально.

«Господи, когда же это закончится? Почему я не могу быть равнодушной к нему?…Не переживай, занимайся своими делами, ложись спать. Легко рассуждать, а сердцу не прикажешь. Не слушается оно умной головы». – Алина так думала каждый раз, когда Виктор задерживался. Она очень любила мужа. Любила так, что могла бы день и ночь смотреть на него, гладить, целовать, никогда не расставаться. Но ей очень хотелось, чтобы и Витя любил ее также, желал видеть ее всегда, нуждался в ней.

Все знакомые, друзья и родные знали ее как очень спокойную рассудительную и добрую девушку. А незнакомые люди считали ее холодной гордячкой. На самом же деле в ней скрывалась такая буря эмоций и чувств. Если она влюблялась, то это ее захватывало с головы до ног. Она любила всем сердцем и телом. Только Виктор знал, какой бешеный темперамент кроется в его супруге. Он был в ее жизни единственным мужчиной. Правда, не верил в это. Разве могла стройная длинноногая блондинка полюбить такого как он. Невысокого и не отличающегося красотой парня. Конечно, нет! Тогда зачем она вышла за него замуж? Этот вопрос мучил его семь лет. Ровно столько они были женаты. В поисках ответа на него он шарахался после работы каждую пятницу, а иногда и среди недели с друзьями—собутыльниками по пивным, приходил поздно. Алина всегда очень переживала. Она боялась всего: что он где-то пьет, что возможно там есть женщины, что его заберут в вытрезвитель, что кто-то из хулиганов встретит его на «большой дороге», ограбит и убьет. Она была напугана этим с детства. Отец не пил – Алина, пока не познакомилась с Виктором, даже не знала, что люди могут так пить, – но он часто задерживался на работе, отлучался в разные командировки, один ездил на отдых. Когда Алина повзрослела, она узнала, что у отца всегда было много женщин, и мать знала об этом, но никогда не показывала виду, все держала в себе.

Алина же могла удержать в себе любое чувство, кроме обиды и ревности. Они буквально выворачивали ее душу наизнанку. Женщина не скрывала от маленького сынишки слез и жаловалась на бессовестного папу.

– Господи, ну, где же он? Что же это такое, Мишуля? Где наш папа? А, Мишуль? Куда он запропастился? Уже одиннадцать часов. Ну, скажи, Мишуль?

Алина сидела на кровати сына вся в слезах. Она пыталась его уложить спать и в то же время не хотела, чтобы он засыпал. Ей было страшно оставаться одной со своими мыслями. Слезы матери всегда доставляли Мишеньке беспокойство, он тоже начинал хныкать. Алина понимала, что делает неправильно.

– Надо думать о ребенке. Сколько можно переживать из-за этого идиота? Мишенька должен быть здоровым и спокойным мальчиком, – говорила она себе. – Господи, ну где же он? Где он, Миша?

– Пиво пьет, навелно, – чтобы хоть как-то подбодрить мать ответил четырехлетний малыш.

– Ты думаешь? А может, он на работе? Может, там что-то случилось? А, Мишенька? Может, у них опять авария на заводе? Ну, скажи, Мишенька? – умоляла Алина.

Как будто от ответа сына зависела ее судьба. И если мальчик ответит « Да», то ей будет намного легче, а она будет думать, что муж на работе.

– Навелно, авалия, – сквозь надвигающийся сон проговорил сын.

– Ну, ладно ты спи, котеночек, спи. Совсем я тебя замучила, мой мальчик, мой зайчик, – слезы градом тихо катились из глаз Алины.

Она гладила малыша по лбу, целовала пухлые щечки, маленькие ручки. Она обожала сына. Обожала мужа. Тратила на них всю себя без остатка.

Господи! Только бы он пришел. Только бы с ним ничего не случилось. Она не могла понять, почему Виктор с ней так поступает. Она знала, что он ее любит. А может уже не любит? Может ей этого просто хочется, и она продолжает рисовать сказку о прекрасном принце. У нее с Виктором все получилось слишком быстро. Она тогда была студенткой третьего курса института культуры. На Алину нахлынули воспоминания.

Вдруг, в замке входной двери зашуршал ключ. Алина вздрогнула. Она сидела на полу на коленях рядом с кроваткой сына. Ключ в двери продолжал ворочаться, но не мог никак ее открыть. Облокотившись о кровать, женщина с трудом встала. Она подошла к двери и потихоньку ее открыла.

Муж молча ввалился в квартиру. Жена, не шелохнувшись смотрела на него. Слез уже не было. Было облегчение, что пришел наконец-то, живой и здоровый. Господи, спасибо! Но на смену этой волне тут же подкатила другая – обида и злость. Глаза у Алины сверкнули так, что Виктор, который пытался снять ботинки и посмотрел на жену, зажмурился.

– Не оррри, – медленно, но четко и грубо проговорил он.

– Ты где был? – тихо, но требовательно спросила Алина.

– Там.

– Где там?

– Там!!!

– Ты что боишься сказать где? – немного повысила голос женщина.

– Че те надо? Че ты орешь?

Виктор встал и медленно, злобно сверкая голубыми глазами, начал надвигаться на Алину. Он был всего лишь на пять сантиметров выше жены, худой но коренастый, однако в такие мгновения Алина ощущала себя маленькой провинившейся девочкой. Как будто это она моталась до полуночи где-то и с кем-то, позабыв про семью. Не смотря на это, она вела себя с мужем смело и вызывающе.

– Я тебя спрашиваю, где ты был? – она сделала шаг навстречу мужу.

– На блядках!!!

В глазах любимого было столько сарказма, а рот перекосило в издевательской улыбочке.

Волна гнева прокатилась по всему телу жены. Ее бросило то в жар то в холод, и она машинально треснула мужа по лицу. Виктор покачнулся. Поднял голову и с еще большей издевкой посмотрел на жену.

– Зря ты это сделала.

Он с силой ударил женщину ладонью по лицу так, что она отлетела к входной двери. В голове зазвенело.

«Господи, что я наделала!» – успела подумать Алина, как получила новый удар ногой в живот. Женщина согнулась, с трудом подняла голову и посмотрела на мужа.

– Что сука, нравится? Я тебе сколько раз говорил, не трогай меня. Говорил, тварь, говорил?

Он с силой сдавил шею Алины и притянул ее голову к себе.

– Я тебе говорил? – орал он ей в лицо густым перегаром, – получай, скотина!!!

Виктор бил по лицу ладонью, чтобы не оставалось синяков, но с такой силой, что женщина летала от стены к стене. Потом он разгонялся и с разворотами как каратист бил ногами в живот. Жена молча пыталась уворачиваться от ударов. И лишь когда он начинал орать, она тихо шептала :

– Ребенок спит. Разбудишь, Витя.

– Раньше надо было думать о ребенке, тварь!

Алина увернулась от очередного удара и нырнула в кухню, чтобы уйти и увести разъяренного мужа подальше от детской. Кухонька была маленькой. На ней с трудом умещался стол и холодильник. Женщина забилась в угол около мойки и схватила со стола пластиковую полуторолитровую бутылку с водой.

– Не подходи, Витя, – шептала Алина, – я тебя ударю.

– Говно на ляшке! – с остервенелыми глазами орал муж.

Алина замахнулась бутылкой, но Виктор выхватил ее из рук жены и с силой ударил супругу бутылкой по голове. Женщина присела. Слезы ручьем хлынули из глаз. Алина бросилась к входной двери. Муж схватил ее за платье. Оно треснуло по швам, давая женщине возможность продолжать движение. Видимо бойцовский запал пьяного Виктора понемногу стал спадать. Он не побежал за женой, а стоял и смотрел, как она дрожащими руками пытается открыть входную дверь.

– Сука! Сука! Свинья! – орал пьяный супруг.

Алина вылетела на лестничную площадку, вниз по ступенькам и на улицу. Мощный порыв ветра со снежными хлопьями ударил по лицу. Женщина жадно вдыхала холодный воздух. Тело горело. Она села на заснеженную лавочку возле подъезда, сгребла руками снег и стала жадно его глотать.

Господи! Что это было? Этого не может быть. Это сон, страшный сон. Он ее никогда так не бил. Он мог дать ей пощечину. Но такого не было никогда. Может, он обезумел от пьянки, а может он накурился чего-то? Что это? Господи! Страшно как. Это ее любимый муж. Нет это не он. Это был черт, дьявол, вселившийся в него. Витя ее любит, любит, любит! Боже мой, он пьяный, а там Мишенька. Надо идти. Куда? Он же ее убьет. Женщина уставилась невидящим взглядом на заснеженный куст сирени. И продолжала, есть снег. Потом она подняла голову. На лицо падали пушистые снежинки. Алина зажмурилась. Как хорошо! Вот бы улететь на небо. Там тихо и спокойно. Там нет людей, только звезды. Она бы стала звездой и сияла бы там в свое удовольствие.

Алина почувствовала, что ее колотит от холода, посмотрела на себя – платье разодрано, босая. Начала сильно болеет голова. Женщина встала со скамейки босиком на снег. Ноги замерзли и не слушались ее. Еле-еле, опираясь то на лавку, то на дверь в подъезд, то на стены Алина подошла к двери в квартиру. Дверь была открыта. Видно она не успела ее закрыть от испуга. Этого она не помнит, она вообще все плохо помнила кроме ударов. Алина неслышно прошла в квартиру. Прислушалась. Зашла в зал. Там, на полу лежало «оно» – храпящее тело пьяного мужа. Заглянула в детскую – сынок спит. Слава богу!

Алина закрыла входную дверь и поглядела в зеркало. Она была вся мокрая от снега и синяя от холода. Платье сзади висело на одном хлястике на шее. Это она так сидела на улице. Хорошо, что ее никто не видел. Подошла поближе и взглянула на свое лицо – синяков не было, но скулы припухли, и дотрагиваться до них было больно, под носом запеклась кровь. Голова вообще болела, как один большой синяк, и не только голова, но и – все тело и душа. Она пошла в ванную, умылась и зарыдала. Зарыдала без звука, но так горько, что казалось, душа сейчас выскочит из солнечного сплетения.

– Как же мне дальше жить? Повеситься что ли? А, Мишенька? Надо уйти куда – то.

Плача и причитая шепотом, Алина нашла большую сумку, чтобы собрать кое-какие свои и Мишенькины вещи. Это занятие ей давалось с трудом, потому что тело болело все больше и больше.

Но торопиться было некуда, до утра далеко. Виктор пьяный спит крепко, а ей теперь не до сна.

– Господи, какая я дура! Сколько раз говорила себе – не обращай на него вообще внимания, пришел, пусть падает и спит. Но ведь обидно. Как обидно…

Слезы пеленой застилали глаза. И откуда они только берутся, никак не заканчиваются.

Обидно было от того, что она по вечерам всегда сидела дома как хорошая любящая жена, растила сына, убирала, готовила обед. А муж мог по три дня просто не питаться дома. Уходил утром, приходил ночью. И так несколько дней подряд, пока его не начинало выворачивать наизнанку от спиртного. Тогда он звонил на работу, говорил что заболел, и отлеживался на диване перед телевизором. Алина его всегда прощала. Да и он умел вымаливать это прощенье. Он становился ласковым и заботливым. Звонил жене на работу, заходил за ней в обеденный перерыв, вел ее куда-нибудь обедать. Покупал подарки. Алина таяла от его внимания, его поцелуев, его прикосновений. В эти периоды в постели он мог сделать так, что Алина была на седьмом небе. Он ласкал ее всю с ног до головы, целуя каждую клеточку ее тела, погружая постепенно его в сладостный экстаз.

Картины любовных ночей пролетели в воспоминаниях женщины, и ей стало еще больнее. Ей казалось, что грудь сейчас разорвется. Дрожащими руками она нашла в штанах мужа сигареты и пошла на кухню. Алина закрыла за собою дверь, закурила и зарыдала в голос.

***

В школе Алина училась хорошо. Даже чуть было не закончила ее с золотой медалью. Медаль ей просто не дали. В их небольшом северном городке было всего три школы, и в каждой именно в этом году получалось по несколько медалистов и золотых, и серебряных, а медалей на город дали мало, поэтому больше половины медалистов скосили на экзаменах. Под эту косу попала и Алина. К сожалению, такова действительность, которую творят люди. Они, не задумываясь, подписывают приговоры под чужими судьбами. Разве кого-то в управлениях образованием волновала жизнь какой-то Алины Корневой, разве волновали ее подростковые чувства, ее здоровье, потраченное на учебу. Плохо учиться Алина просто не могла. Она всегда и везде хотела быть первой. Мало того, что она была лучшая в учебе, она активно принимала участие и во всех делах школы. Подруг у Алины было немного, но если она с кем-то дружила, то была очень предана этому человеку.

Самой заветной мечтой ее жизни были театр и кино. Она хотела стать артисткой. В другом она просто себя не ощущала. Ей казалось, что она знает лично каждого актера, была влюблена в Алена Делона, посмотрела с ним все фильмы и даже однажды написала ему письмо.

Взрослые же – родители, дяди, тети, друзья родителей, хотя и умилялись артистическими талантами Алины и хохотали, когда она пародировала кого-то из знаменитостей, не верили в то, что она способна поступить в театральный институт, и всячески старались внушить ей это. Ее убеждали, что таких как она много, что там огромный конкурс, что в ней ничего нет особенного, ее просто там не заметят. И вообще, стоило отлично учиться, чтобы поступать в театральный. Куда лучше было пойти на экономиста.

У взрослых получилось – Алина даже не попыталась поступить в столичный театральный ВУЗ. Желание стать артисткой осталось, но уверенности в своем таланте не было, поэтому она стала студенткой института культуры в областном провинциальном городке. Училась Алина с интересом и большой ответственностью, по-другому и не могла быть, если она бралась за какое-то дело, то делала его всегда хорошо. Но разве об этом девушка мечтала в школе.

Ах, родители – родители, любите своих детей, доверяйте им и верьте в них, не разбивайте их мечту о свою обыденность. Кто знает, может, ваш ребенок уникален и гениален настолько, что способен перевернуть историю, и ваше неверие в его силы убивает пока еще маленькие росточки огромного таланта.

Самое ужасное в жизни – это жалеть не о том, что сделал, а о том, что мог бы сделать, но даже не попытался. Позже Алина очень жалела. Ей было тяжело смотреть передачи, в которых артисты и певцы рассказывали о своих успешных карьерах. После их просмотра она плакала, уходила на кухню и долго смотрела в окно. Муж никогда не понимал ее увлечения кино и театром. Они вообще были из разных миров. Как их свела судьба? И судьба ли это была?

Замужество у Алины вообще было странным.

На третьем курсе института в феврале она проходила практику в доме культуры в родном городке. К этому времени родители уехали на постоянное место жительство в среднюю полосу. Их дочь Оля – старшая сестра Алины – осталась жить с мужем на севере в родительской квартире.

В школе Алина не была любителем дискотек, а здесь ей приходилось оставаться на них по работе, она на них дежурила. Контингент туда приходил разный – и школьники, и тридцатилетние дяди и тети. С Федором – ди-джеем Алина была в прекрасных отношениях, он ей симпатизировал. Здесь же в ДК у него был свой видеосалон, и Алина часто приходила туда смотреть фильмы. А на дискотеках она сидела с Федором за пультом и наблюдала за танцующими. Ди-джей на любой дискотеке всегда считался VIP—персоной, все девчонки сходили по нему с ума. А посидеть с ним за пультом считалось высшим пилотажем. Алина весело наблюдала за тем, какие сердитые взгляды бросали на нее девочки из зала, но для нее Федор был просто другом.

Девушке недавно исполнилось двадцать. До шестого класса она была очень симпатичной девочкой. Но когда начался этот злополучный переходный возраст, она стала похожа на гадкого утенка – худая, высокая, веснушки. И хотя у нее были шикарные длинные волосы пшеничного цвета, темные брови и темные длинные ресницы, Алина казалась себе уродиной. Никакие восхищения со стороны родственников и некоторых парней ее шикарными волосами, ее стройностью, длинными ногами не убеждали ее в том, что она интересная молодая девушка. С мальчиками она старалась не общаться. Она мечтала об артистической карьере, о прекрасном принце, большой чистой любви, и о пластической операции.

Дискотека была в самом разгаре, когда появилась Света.

– Линка, привет! – крикнула Света, улыбнувшись красивым ртом с белыми ровными зубами. – Приветик, Федя! – Света поцеловала в щеки Федора и Алину. – Лин, танцевать идем?

– Конечно! – улыбнулась Алина.

Ей уже целый час как хотелось потанцевать, а Светка все не шла. Света была ее подругой еще со школы. Когда Алина ее увидела спустя два года после выпускного, она ахнула: в школе Света была серенькой, довольно полной закомплексованной девчонкой, а теперь это была стройная красавица с огромными голубыми глазами.

Света также восхищалась Алиной, говоря ей, что она превратилась из утенка в прекрасного лебедя. Но Алина не верила.

– От полноты можно избавиться, – говорила она, – А от веснушек и длинного носа никуда не денешься.

– Чей нос ты называешь длинный? Ты поправилась, округлилась, носа и не видно стала. Это когда ты худющая была, нос выделялся, а сейчас ты прямо красавица. У тебя аристократический нос. Вон у меня – картошкой, лучше что ли? – успокаивала Света подругу.

– Лучше! – не верила Алина.