Я сломаю легко пополам…
Усыпив панорамные очи,
Света нового дня сторонясь,
Умерщвлю я себя вновь до ночи,
Чтоб проснуться в безлюдье, смеясь.
Под Юпитера летним свеченьем
Приготовлю кусочки уюта;
Их намажу густым вдохновеньем
Ярких сот красоты абсолюта.
Саквояж свой наполнив стихами,
Я признателен Богу за то,
Что в пути, умащенной грехами,
Покаяньем омыл мне лицо.
«Любитесь, люди!»
Любитесь, люди: не ленитесь!
Не ссорьтесь глупостью причин,
А за внимание боритесь
Своих прекрасных половин.
Любитесь днем, любитесь ночью! –
В плену чарующих оков;
Не фигурально, а воочью:
Любитесь громко и без слов;
Творите мир своей любовью! –
Сражайтесь в том между собой;
И побеждайте, но не болью,
А темпом, юмором, душой.
Любитесь, люди, благородно! –
Не, как дворняжки, за углом:
Вам помнить было бы угодно,
Что мы в развитии ином…
Да! Преданно всегда любитесь,
Все соки выжав из себя.
Займитесь этим: не деритесь,
Прекрасное вокруг губя.
Ведь войны пораждают те,
Кто плох в делах любовных;
Вы – асы, что на высоте, –
Орлы небес раздольных!
Любитесь, но не примитивно;
И узаконьте интерес:
За модой следуя наивно,
Не оскверняйте сей процесс.
Любитесь, люди, традиционно;
Любитесь: раз и навсегда!
И в дождь, и в солнце: всесезонно,
Да будет счастье вам тогда.
«Он вам не поэт!»
(ко флоре)
Березы ветками объятый,
Лучится парковый фонарь.
Вдыхая ароматы мяты,
Читаю вновь себе мораль;
Луна полна блаженства света
Сквозь струнки ивовых ресниц.
Хранится памятью поэта
Коллекционный стон девиц;
За что вы любите тиранов,
Красой целованный розы,
Стиху чарующих дурманов
Предпочитая черствость прозы?
Безумства чаркой пригубивший
На фоне счастия контраста,
Чем дорог памяти твой бывший
Покоя угнетатель, астра?
И удивлением затеей
Он потревожит орхидеи:
Ответьте в манком разговоре,
Чем деспоты у вас в фаворе?
К замужним лилиям подкрался
Неугомонный литератор,
И аналогией задался:
Чем сердцу каждой мил диктатор?
Вы утром влажные в росе
От ласк их, явленных во сне!
Ну а супруга-либерала
Вы нежите ничтожно вяло!
Померкли тихой грустью очи
Цветов, покрытых негой ночи;
Лишь бризный шелест лепестков
Мне выдал таинство их слов:
Прошло уже немало лет,
Нас потревоживший поэт,
Как этот парк хранит следы,
Коснувшейся всех нас, беды;
Но не прозаик, лиры друг
Украл беспечность наших губ.
И рифмой он нам томной врал,
Что демократ и либерал…
Когда коснулись его пальцы
Стеблей ранимых ликом ситца,
Пустились все мы в ритме вальса
С ним в сладострастии кружиться;
И обнажил пиит нам души,
