А то, что он могет, я видел. В первый час знакомства он залез при мне в такую «жопу», где волны вздымались как на картинках Айвазовского, что я весьма испугался за него. Только он покачался на волнах и ловко выскочил на камни без синяков и вполне живой.
Юра убежал с первой партией груза, чтобы поздно вечером вернуться, переночевать, а утром мы договорились, что поедем к нему домой в Севастополь и пойдём его детскими тропами в Херсонес, без посещения которого, по словам Юры, и смысла приезжать в Крым не было.
А вечером мы сидели с Демиром и делали то, что здесь все больше всего любили, трендели. Нам казалось, что мы философствовали, а на самом деле трендели. Но этот процесс сопровождался колением и поеданием обжаренных местных грецких орехов и потому можно было и потрендеть. А так я все больше приобщался к подножной диете, шире узнавал местную питательную базу.
Сегодня же утром Юра показал мне единственное инжирное дерево в пиратской бухте. Мы долго ползали вокруг него, отыскали в итоге один зрелый плод, который Юра и вручил мне торжественно. Плод наших усилий оказался вкусным. Взял на вооружение.
Вечер того дня начался с того же, с чего началась ночь, с дождя. Он прогнал нас с Демиром по палаткам и тут же, уже в темноте пришёл Юра. Гнать его в темноте, в дожди по горной, крутой тропе, было не очень гуманно, и мы решили, что он заночует со мной в палатке (и в тот момент я подумал, почему не блондинка с третьим размером. Если я кого-то поразил столь свежей, неординарной идеей, отпишитесь в комментариях)
Юра не был блондинкой, он был курящим мужиком и с храпливым сном. Но зато я оценил, как хорошо жить в палатке, когда ты один, ну за исключением, когда палаточное ложе делит с тобой блондинка, пусть даже со вторым размером, я согласен.
Всю ночь холодные дожди пробовали на зуб палатку…
Утром Юра сгонял пулей к себе, и принёс последнее имущество. Мы долго не могли выйти в путь, потому что ходил народ и все что-то либо хотели, либо давали. Так я лишился части газа, чтобы сварить кофе, но приобрёл полкило макарон, столько же сахара и пачку чая. Этот базар ещё долго бы не закрылся, но мы банально с Юрой сбежали. Правда, ему это было делать трудновато, тропа полувертикально перла в стену, но он справился и коммуна Фиолента осталась позади, о чем я откровенно и горестно вздохнул, она была чудесна.
Тем временем мы сели на автобус за нумером три и уже через полчаса были чуть ли не в центре Севастополя. Еще немного пешего хода и дома у Юры. Вскоре, уже налегке, мы держали путь к древнему Херсонесу, куда Юра обещал доставить какими-то волшебными, пляжными, бесплатными тропами.
На фото церковь на месте Херсонеса. Когда шли раскопки, то церковь потребовала закопать большую часть монетного двора Херсонеса, чтобы не мешало и дальше бить лоб во славу бабла. Тропы с того детства заросли заборами, и в итоге мы прошли через какую-то калитку, где стоял одинокий, скучающий мент. Все движение было правее, на главном входе, и к тому же вход оказался бесплатным, деньги драли только за отдельные экспозиции, но мы туда не пошли. Платным был ещё и туалет, мы туда тоже не пошли.
Крым в плане сколоть с вас копейку на все, по моему, впереди планеты всей, у них даже зарядка телефона в аэропорту (в старом, в новом розетки бесплатно и очень удобно прямо в креслах) платная! Стоит себе такой автомат и просит 50 рублей за 20 минут.
Херсонес место и правда замечательное, стоит почти в черте города, сам по себе он не однородный, тут все нагромождено с 5 века до нашей эры до 13 уже нашенской, родной. Мы поползли по жилым кварталам, дали экспертную оценку каким образом работала баня, не поняли почему не раскрыт образ портовых сооружений и пошли покупать пельмени, духовность на сегодня сыта, а вот плоть страдает. Наконец-то я намылся в душе и даже постирался, такие вот мелкие радости походника.
В этот день мне исполнилось ровно полтора месяца
И я который раз попытался оторваться от Севастополя, но теперь более радикально. Отрываться буду на автобусах!
Едем в Балаклаву. Сначала до рынка пятый километр на 14 троллейбусе, а там фиг пойми, языком прознаем. В троллейбусе Крым опять огорчил, мне не жалко 18 рублей, но даже в самолётах с меня за мой рюкзак не брали как за багаж, шёл ручной, а тут кондуктор моргнула два раза глазом и на долю секунды замерзнув, размерзлась и выпалила.
– «С вас 36 рублей»
– «Что, типа за багаж?»
– «Да»
Я прифигел, но фиг с ней. Я думал это в порядке вещей, но судя по тому, что она вскоре впоролась в кого то, кто так просто не собирался расставаться со своими кровными 18 рябчиками, это было не так.
Этот конфликт рос и размножался, в него втягивались одна за одной все части тролика, и нужно сказать ни одна из них не взяла сторону кондукторши. А она крутилась во все стороны и отбивалась как из пулемёта, а народ все больше входил в раж и тролил её так умело, что периодически прыскали от смеха всем коллективом, так в веселье и доехали.
С пересадкой тоже было с приключениями. Иногда у меня создаётся впечатление, что все это один большой квест, который разрабатывают в каком-нибудь местном туристическом НИИ и тратят на немалые деньги.
Судите сами. Большая площадь, часть первая квеста – узнай на каком автобусе доехать до Балаклавы. Ну это легко, местные сказали на 9, часть вторая, найди оттуда. Площадь, напоминаю, большая. Казалось бы, чего проще, местные подскажут! Но вы забыли про НИИ.
Встал на остановку указанную местными, стою такой гордый, жду и вижу себя в Балаклаве, и от скуки шарю по остановке взглядом, почитывая объявления… И вижу – «маршрут 9 с 25 сентября отходит от остановки у кофе (именно так и написано кОфе) золотая что то там» Твою дивизию, бегаю по площади, ищу это кОфе, нахожу, встаю на остановку прям под вывеской, через три минуты вижу, что 9 стоит на другой! Метрах в тридцати…
До Балаклавы маршрут прошёл скучно, бортпроводник взяла лишь за проезд, скандала не наметилось.
Первое и единственное, что мне нужно было в Балаклаве, (нет, не пожрать), залезть в недра. Там в горе, когда-то при одном сильном и разумном государстве, прятались в горе подлодки.
Узнать всю историю и увидеть на месте, мне и предстояло в Балаклаве. Было близко. Серая, похожая на навес, крыша теснилась к горе, там же и будка кассы. 300 за пешеходную – полтора часа или 400 – на катере 40 минут. Взял пешеходную, ведь не находился. А куда девать баул? Как-то стеснительно с ним, во всех смыслах, во всех языках мира. Народ кивнул в сторону сувенирщиков. С полтинником в руках, так чтобы видели, обратился с просьбой приютить. Парень легко согласился и запер его в сейф-жигули. Я был свободен на полтора часа!
Скажем чётко, этот комплекс на любителя, упор сделан на развитии подводного флота. Однако, впечатляет объёмом работ, тем более, что эти потерны нужно было проходить взрывным методом, просто пробивать не получалось, железная порода.
Первые строители не справлялись и пришлось их менять, вот такие странные были порядки в СССР, не справляешься, заменят, не то что в демократии, не справился, иди на повышение.
Прибыли лихие метростроевцы.
Рассчитан комплекс был на прямое до 100 килотонн, это дофига, пять хиросим, но по мне бессмысленно, все равно бы рассчитали, ну шарахнули б для верности 200. Стационарные объекты мало эффективны в век бесконечных мощностей.
Неспешной прогулкой я подходил к мини сувенирному рынку в оговоренное время и понял… Никого… Нет и лотков, нет продавцов, нет сейфа – жигуля. Катастрофа. Паника в наших рядах была бы подавлена стальной рукой без сомнения, но проявить лучшие мои мужские черты характера помешало появление откуда-то из за ряда машин того самого охранника и продавца в одном лице.
– «Это же ваш рюкзак», даже не спрашивает, а как бы кидает в меня, но мягко, без агрессии.
– «Мы ж договорились на полтора часа, на экскурсию, все честно»
– «Да, конечно, но мне показалось так долго, нас тут Администрация разогнала», рассказывал он доставая из красных закромов мои пожитки.
Он, погромыхивая, поехал искать пятак, где можно туристов продолжать накачивать культурой и произведениями искусств из мастерской соседа алкаша Валеры, а я поплелся к видневшимся над Балаклавой генуэзским башням.
Путь проходил через живую историю, тут тебе и камень в доме, который заложила Администрация в 1910, и небольшая скульптура Куприна и памятная доска девушкам санитаркам, которые в 42 году вытащили со здешних высот десятки раненых и памятник какой-то Лесе Украинке, с которой носятся на Украине. Я вышел на начало тропы, как мне казалось, к башням, но, то было то, что мы не ждём, но что нас хватает и тащит…
Большая Севастопольская Тропа
Начало
Она заставила меня. Она – это Большая Севастопольская Тропа, БСТ. У меня в мыслях было загулять так, как я любил, бессистемно по системе.
Система – это движение в сторону Керчи по пьяной прямой. Однако БСТ все напортила. Завлекла яркой оберткой, заставила закапать слюной.
120 км по дебрям севастопольского района, где маршрут упирается в ялтинскую яйлу, залезает ей на пятки на высотах выше тысячи. Шарит по скалам Затерянного мира, бегает между Чёртовых пальчиков, посещает город Солнца, проходит по местам основных боев за Севастополь, Байдарские ворота, Ласпинские скалы, кабаны, олени, пляжи Балаклавы… Устанешь все перечислять, но ходить нет! И я понял, любовь с первого взгляда не выдумка женщин!
Первые метры тропы… Посетил генуэзские развалины, которых, по недомыслию, сегодня зовут башнями. Хотя, когда-то это была целая система укреплений. После генуэзцев пришли турки и выкинули их так, что и башни не помогли. После пришли мы и опять башни не помогли. Поняв, что башни какие-то не счастливые, русские плюнули на них и они рассыпались.
Люди, странные люди…
Впервые в Крыму я подвергся пыткам, нельзя не назвать пыткой, когда люди к тебе так расположены и так добродушны, что ты не можешь сказать «нет». В результате этих бесчеловечных истязаний я был сфотографирован на свой фотоаппарат, потому что – «Знаю я как хочется запечатлеться на фоне прекрасного, но ты один» – так мне было сказано и не мог я сопротивляться, не мог заставить углубиться в историю технического прогресса, который затронул и процесс фотографирования удалённого объекта через программируемую задержку затвора. Да и поведать, что не люблю сам фотаться категорически, тоже не было слов, они были сильней моей воли своей какой-то человечностью.
– «Не уходите отсюда сразу, здесь такая энергетика! Побудьте хоть полчаса!»
Не знаю, как с энергетикой, но виды, усиленные солнцем, спокойным морем и сытым желудком (поел недавно), были лепотинскими.
Эта пара ассоциировала массу судеб, через которые катком прошла подлость и жадность олигархов Украины и России. Сами из Киевской области, уехали в Орловскую область, но уже РФ. Как стало понятно из-за попытки сделать пушечным мясо для АТО сына. Потом они ещё и вернулись ко мне, пытались отдать свою воду… Просили передать привет Сахалину и его сахалинцам! Хорошие люди, пусть им будет удача. А через полчаса (сделал все как было велено), началась многодневная одиссея Большой Моей Севастопольский Тропы.
В каком-то щенячьем восторге я просто парил по тропе, ну как мне казалось, на деле еле плелся, хотелось сфотать там, или тут, постоять здесь, окинуть взглядом вдоль. Когда испаряемость праздника пошла на убыль, несколько робко появились зачатки интеллекта «А ты жрать взял?» Начался диалог желудка с мозгом.
«Взял, не сдохнем, но помучаемся». Как-то за всей милотой упустил я, что БСТ обходит населённые пункты, а от этой точки, впереди магазинов долго не будет. В Крыму нужен другой опыт походов, здесь наступает какое-то расслабление, много непонимания местных особенностей, и я только вступал в этот край хаотично разбросанных граблей.
Первое, это то, что я не подумал о еде. В наличии пачка куксы, маленькая пачка супа, четыре маленьких пряника, 500 гр. макарон и 335 граммов тушёнка.
«Да ладно, как-нибудь не скончаюсь».
Конечно, это не тайга, всегда можно сойти с тропы и сбегать в деревеньку. Они где-нибудь да затаятся, ну пусть даже в 5—7 км. Это неприятно, но жить захочешь, побежишь.
Вторая проблема это вода… Еще более грустная, чем еда. Едой можно втариться на несколько дней без особой перегрузки, воды же много не возьмешь. Моя таскает двухлитровку, японская, квадратная бутыль, и это предел, на мне и без того катается масса нужных паразитов, не потяну я больше без ущерба для наблюдательных функций.
С водой в Крыму странно, где-то ее с избытком, но там где я иду, маловато и ещё меньше.
Если уже говорить в ретроспективе… То доведись мне пойти второй раз, то я уже буду знать, где не стоит волноваться за воду, а где стоит подумать на счет нее. И даже в затруднительных для водообеспечения районах, мне уже известны потайные родники. Впрочем, здесь нужно ориентироваться и на сезон. В том же мае в горах кое-где и снег лежит, и сочатся все виды родников, которые потихоньку затухают к октябрю.
Чем дальше я шёл, тем больше вопросов у меня возникало к самому себе… А пока праздник начала Большого Похода продолжался!
Между. Всегда ты находишься где-то между: между плохим и ужасным; между начальством и улицей; между брюнеткой и блондинкой; между блондинкой и её мужем… И сейчас я был между голодом и кучей местных пляжей. Которые заканчивались под вон той дальней скалой, это для тех кто думает, что в Крыму все один сплошной пляж. В этом месте пляжи – это больше исключение, где всякое нагромождение камней меньше кубометра уже пляж.
Ближний пляж от Балаклавы называется Ближний. Самый дальний также называется Командорский, а между ними Золотой, Серебряный, Яшмовый, Инжир… Но не стоит размахивать своим воображением, как кадилом: сами пляжи масенькие, как у кота язык. И привыкшие к роскошным, белоснежным ли, жёлто-янтарным, с чёрным отливом песчаным пляжам сахалинцы – охолонитесь, это сугубо галечно- каменистые. С одним но, мы такое ласковое море видим месяц-два, и то не всегда. Но зато оно у них полу-настоящее, всего 18 промиле, не то что наши полновесные 36.
К ним намеренно не подводят дороги. К тому же частично они на территории заказника, где почти ничего делать нельзя, но тропы страждущих до тёплой водички туда не иссякают.
Тропа лихо так начала, и местами целые ряды впечатлительных девушек потеряли бы чувство. В паре точек были установлены даже переходики и один мостик сделанный сугубо по желанию одного севастопольца.
Людей было… Первый километр-два часто попадались в одних трусах на босу ногу, здоровались пока редко. Тропа делала немыслимые пируэты, и жалкие 4 км по прямой превращались в нечто большее.
Показалась местная легенда-достопримечательность: большая бочка, выведенная на стапелях над обрывом, про нее ходят жуткие легенды. Якобы немцы во время оккупации, загоняли в неё людей, открывали дно и… Не знаю, немцы, конечно любители были убивать с экономией, даже расстреливали по восемь человек в затылок одной пулей выстроив их в ряд, так что вполне вероятно. Ещё бают в ней сидел наблюдатель, что тоже не понятно… Зачем над обрывом? Мне кажется так просто от бытовых отходов избавлялись, вот это в нашем, человеческом стиле!
Все чаще в сторону уходили тропки. Ближние пляжи магнитили самых слабеньких, но я то сильный! Чем дальше, тем верней, что диче, и народ будет мне под стать умный, красивый. (прочее добавить по вкусу)
А местность оположилась, контуры сопок помягчели, изгибы тропы поплавнели, сверху даже спустилась какая-то дорога, но быстро исчезла.
Довольно часто попадались столбы обозначающие БСТ, гораздо реже информационные щиты. Сама тропа явление новое… Мы ещё о ней поговорим, а я тем временем подошел к точке ДЖИ.
Родник, с не русским названием, бетонный накопитель которого с кричащей на нем, в самую глубину души, криво расписанной от руки краской, надписью – «КРАН ЗАКРЫВАТЬ!»
Потом, значительно меньшими по размеру буквами, но так же криво, зато от души – «Заткнуть палочкой». По видимому народ искал где-то кран, раз его нужно закрыть, и не находил. Лишь позже родилась более талантливая формулировка вызывающая меньше проблем с перекрытие воды, потому что свидетельствую, палочка есть и она работает!
Набрав воды, побежал вниз, к последнему пляжу, ибо впереди было то, что называлось… По разному: мыс Айя, стена Ушакова, Затерянный мир. И каждое название имело свою прикольную историю. Только пляжей это не добавляло.
С высоты 250 метров свалился я к морю, лишь полка была передо мной и морем.
Сосны Станкевича – символ Крыма, шли сплошняком, составляя жалкое подобие разреженной тайги. Эта сосна почти не даёт жизни в нижнем ярусе. Только рыжие иголки и нелепо раскрытые шишки, но для людей сосна место нашла.
