Ты меня достал, Белокопытов
Александр Ануфриев
Творчество известного российского прозаика и драматурга, члена Союза писателей России Александра Ануфриева характеризуют неожиданный, интригующий сюжет, блестящие диалоги, объёмные характеры персонажей. Его пьесы поставлены самарскими театрами. Он лауреат Всероссийских конкурсов современной драматургии. Уверяем, что любители жанра драмы получат истинное удовольствие от прочтения.
Александр Ануфриев
Ты меня достал, Белокопытов
1.Коля, оставайся!
(лирическая история в одном действии)
Действующие лица:
Николай
Нина
Ширяев
Зимний пасмурный день. Свист ветра и метели. Небольшая сельская изба с печкой и сенями. Николай, коренастый парень лет двадцати двух, в темных очках, толстовке, джинсах и валенках, сидит на диване, слушает новости по радио, трогает струны гитары.
НИКОЛАЙ (запальчиво). Как же вы достали, а! (выключает радиоприемник, отстраняет гитару в сторону). Из пустого в порожнее переливаете (прислушивается).
Из сеней доносится скрип половиц и двери.
НИКОЛАЙ. Назарыч, ты? Назарыч?
Появляется полный, седой мужчина лет пятидесяти в старом тулупчике и в военной шапке-ушанке, с сумкой в руках.
ШИРЯЕВ. Я, Николенька.
НИКОЛАЙ. Чего так долго-то?
ШИРЯЕВ. Так очередь, сынок. Сельпо одно на всё Назарьево. Что же ты хочешь? Сегодня набежали, точно в ссудный день. Это в такую-то погоду.
НИКОЛАЙ. Сильно метёт на улице?
ШИРЯЕВ. Ага, вовсю.
НИКОЛАЙ. Ты, главное, всё взял по списку?
ШИРЯЕВ. Всё. Как ты просил: и «Триумфальную», картошку, шпроты, колбасу, томатный сок. Хлеб только испекли.
НИКОЛАЙ. Налей, Назарыч!
ШИРЯЕВ. Подожди секунду, я нарежу колбасу хотя бы.
НИКОЛАЙ. Налей, пожалуйста.
ШИРЯЕВ. Ну как скажешь (открывает бутылку, наливает водку в стакан).
Николай тут же выпивает.
ШИРЯЕВ. Куда торопишься, солдат? Старших по званию не дожидаешься. Я всё-таки сержант запаса.
НИКОЛАЙ. Назарыч, год назад в это же время мы уже подорвались на мине и горели с Володей в «уазике».
ШИРЯЕВ (крестится, наливает себе полстакана «Триумфальной», пьёт). Упокой его душу, Господи…Как несправедливо всё-таки, ты таких молоденьких забираешь, Господи. За что?
НИКОЛАЙ. Да лучше б и меня он забрал!
ШИРЯЕВ. Не говори так, грех большой.
НИКОЛАЙ. Жить в кромешной темноте становится невыносимо. Слышать вьюгу и не видеть снега, говорить сейчас с тобой и глаз твоих не видеть. Ничего не видеть!
ШИРЯЕВ. Надо смириться с этим, сынок. Тебе ещё жить и жить.
НИКОЛАЙ. Кому я нужен? Детдомовец, нищеброд, слепыш!
ШИРЯЕВ. Коля, ты мне нужен.
НИКОЛАЙ. Зачем? Я уже неделю сижу на твоей шее со своей гитарой. Пора и честь знать. Завтра же уеду, первым автобусом.
ШИРЯЕВ. Не горячись.
НИКОЛАЙ. А чего?
ШИРЯЕВ. Ничего. Ты пойми: я в возрасте дожития. Я теперь не один. Ты мне послан Господом вместо Володи, родная душа. Кроме того, например, ты ловко чистишь снег вокруг дома. Да! Так никто в мире лучше тебя не чистит снега. А на гитаре как играешь – сердце радуется! А поёшь как – тебе равных нет!
НИКОЛАЙ. Ты специально так говоришь.
ШИРЯЕВ. Я говорю то, что есть.
НИКОЛАЙ. Как всегда, жалеешь меня. Эта жалость вот где! Она душит меня.
ШИРЯЕВ. По весне откроется кафе на пристани, им требуются и певцы, и музыканты. Я могу тебя устроить, директриса – наш человек.
НИКОЛАЙ. Назарыч, я ведь нотной грамоты не знаю, подбираю всё на слух.
ШИРЯЕВ. Чего её там знать? Семь нот всего.
НИКОЛАЙ. Семь нот…Это же целая наука, сольфеджио. Люди всю жизнь изучают.
ШИРЯЕВ. А то мог бы петь и в нашей церкви Николая Угодника, им певчие нужны.
НИКОЛАЙ. Мог бы. Посмотрим. Дожить бы до весны ещё.
ШИРЯЕВ. Что значит – дожить? У тебя такой заступник – Николай Угодник.
НИКОЛАЙ. Но, как видишь, он меня не уберёг.
ШИРЯЕВ. А это как сказать. Всё лучше, чем…(накрывает на стол). Я говорю: вот и Володины родители, моя сестра, погибли в доме при пожаре. Был засушливый год. Володя в первый класс пошёл…
НИКОЛАЙ. Повторим, Назарыч!
ШИРЯЕВ. Да, святое дело (разливает водку по стаканам).
НИКОЛАЙ. Слушай, кто-то стоит сейчас на крыльце и стучится в дверь.
ШИРЯЕВ. Тебе показалось, это вьюга хулиганит.
НИКОЛАЙ. Я тебе говорю! Назарыч, открой человеку!
ШИРЯЕВ. Да пожалуйста, пойду, проверю (уходит).
Ширяев возвращается с хрупкой, глазастой девушкой небольшого роста – она в белой шубке, с пакетом в руках.
ШИРЯЕВ. А ты был прав, Николай, у нас гости.
НИНА. Доброго дня!
НИКОЛАЙ. Здравствуйте.
ШИРЯЕВ. Вот, сынок, знакомься, это Нина.
НИКОЛАЙ. Очень приятно.
ШИРЯЕВ. Нина, это Коля – товарищ Володи, они вместе служили в Чечне, в Аргуне.
НИНА. Он неделю гостит у вас. Всё мы знаем. Борис Назарович, голосовая почта в Назарьеве хорошо работает. А я вам пирогов принесла.
ШИРЯЕВ. Твои произведения?
НИНА. Нет, маме помогала. Тут и с мясом, и с морковью, и с капустой. Угощайтесь на здоровье.
ШИРЯЕВ. Нина, ведь сегодня годовщина, как не стало Володи.
НИНА. А я помню, Борис Назарович.
ШИРЯЕВ. Значит, так. Давай-ка сюда свою шубку, присоединяйся к нам, садись к столу.
