20:12. Начало
Евстегнеева Яна
В городе Тигралин началась война: наггары захватили владения фелесов. А всё из-за четырёх камней – сосредоточения энергии и секрета богатых ресурсов гордого народа.Но наггарское племя так просто не получит то, чего желает: два юных фелеса забирают камни Стихий и бегут с ними в человеческий мир, в крошечный городок Маун Таун. После шести лет жизни в человеческом мире, слившись с обычными людскими подростками, одной живописной осенью героям придётся вернуться к своим корням и пережить становление настоящим фелесом; узнать, что такое семья и любовь, а может, спасти весь Маун Таун.Пожалуйста, примите к сведению, что публикация на любых ресурсах и использование материала данного произведения частично или полностью без согласия автора запрещается.
Евстегнеева Яна
20:12. Начало
Эпиграф
На просторах маленькой планеты Тетра с незапамятных времён расстилались территории мятных лугов. Там росла самая разная мята:нежная и перечная, мягкая и высокая. Над полями витал её свежий запах, разгоняемый ветром на далёкие расстояния от этих живописных краёв. В своё время именно он привлёк сюда фелесов: статных и гордых созданий из семейства кошачьих.
В долине меж гор они обосновали славный город – Тигралин. Каждый странник, идущий в сторону мятных лугов, задолго до их появления на горизонте, знал: близятся угодья фелесов, и на их землях стоить вести себя вежливо и не враждебно. Тогда фелесы будут гостеприимны и добры.
Тигралин был не единственным городом на просторах и окраинах лугов. Фелесы населяли и другие уютные и просторные места: болота, степи. Даже некоторые холодные горные хребты и заснеженные, вечно ледяные леса принадлежали различным породам этих изящных созданий.
Среди широких горизонтов вместе с фелесами бытие разделяли и другие формы жизни: подлые и жадные рептилии, обитающие преимущественно в жарких краях и опалённые солнцем – наггары. Их владения так и назывались: Наггар-Терра.
Были и хладнокровные крылатые фаолы – красивые, надменные, самодовольные. Они таились с противоположных сторон, там, где вечная мерзлота и ледяные катакомбы. Своё студёное царство они нарекли Кальд-гроттеном.
Жизнь шла своим чередом и владения всех трёх рас росли и развивались. Процветал и Тигралин: фелесы, благодарные тем, что даёт им природа, были к ней очень близки и находили всё больше способов жить в гармонии с окружающим миром.
Древние знахари, колдуны и шаманы научились сливаться с естеством, постигали новые практики, помогали поддерживать вокруг жизнь и чистоту.
Они научились находить свои тотемы и связывать свою душу с животными, которых нарекли лусусами.
Питомец возымел множество разнообразных способностей, среди которых была возможность жить дольше: столько же, сколько и его хозяин, до естественного окончания дней. Фелес, в свою очередь, обретал девять жизней. Девять попыток выжить, если смерть была насильственной.
Союз лусуса и фелеса можно было оборвать убийством одного из них: если погибнет питомец – хозяин потеряет право на девять жизней. Если погибнет хозяин – лусус станет обычным животным.
На этом шаманы не остановились, и их пытливые умы смогли покорить четыре главные стихии всей Вселенной: воду, огонь, землю и воздух. Сосредоточив энергию в себе, шаманы стали поддерживать благоприятный климат в Тигралине.
Много чудес они создали на своём веку. Но, как и всему живому вокруг, постаревшим колдунам пришло время завершить свой жизненный цикл.
И тогда, во благо Тигралина, они заточили силы в четыре камня, и выбрали тех, кто унаследует их дело: стражей. А тот, кто высек сосуды для столь мощных сил, был избран их хранителем и передавал этот титул, своим детям по старшинству.
Когда все эти истории превратились в легенду, а древние шаманы, духи которых сопровождали и избирали стражей на протяжении долгих лет, дошли до нашей эры, гордое знамя хранителя выпало нести юному фелесу по имени Сорем.
Он?с честью принял звание и камни, держащие под защитой и в жизнеспособности весь Тигралин. Четыре стража стали его хорошими?друзьями.?Вместе они поддерживали в природном балансе и спокойствии свой городок. Фелес знал, какая на него и стражников возложена ответственность, и что от него зависит очень и очень многое. И он справлялся.
Сорем был влюблён в песчаную самку – Лумини: начитанную и любознательную,?которая с помощью своего лусуса могла посещать соседний мир, и с удовольствием его изучала. Ей всегда были интересны люди: она вела целую книгу, где были записаны понравившиеся ей имена и слова, людские традиции, зарисована?человеческая одежда.
Но?люди ни разу не видели её в своём мире; она была достаточно скрытна.
И, когда Сорем и Лумини обрели семью и прожили ещё десяток лет вместе, завистники покусились на их славную обитель. Покусились на весь их город.
Глава 1
Капитуляция
Тигралин озаряло яркое жёлто-красное пламя. Горели дома, накалился воздух; всюду сновали жители города, то появляясь, то исчезая в густом удушающем дыме, заполняющем всё пространство.
Ничто не предвещало атаки наггаров, пришедших со своих земель,?и напавших без объявления войны.?Как самый бесчестный и гнусный народ. Жгли город своим пламенем те, кто умел его изрыгать, продвигаясь вглубь. Крылатые – парили над полыхающими домами, влетали в окна, добираясь до мелких лусусов. Если находили – тут же рвали на части, душили. Неподготовленные фелесы ощутили сполна их жестокость, и отбивались, как могли. Матери прятали лусусов и детей; отцы, вооружившись,?вышли на?оборону.
Первыми из вышедших на защиту были Стражи и Хранитель – мой папа и его друзья. Предводитель наггарского войска объявил свои требования: он пришёл?за камнями стихий, и эта новость передалась из уст в уста за считанные минуты.
Будучи?десятилетним?ребёнком, я уже знала наизусть важность камней и Стражей, потому что должна была унаследовать звание Хранителя.
Сквозь гул и шум, в панике бежавших прочь жителей,?я потерялась:?знала,?что отец вышел защиту с остальными, видела слёзы на его глазах; а мы с мамой покинули горящий дом.?Она отбивалась от атаки крылатых наггаров, в прыжках вспарывая их глотки металлическими когтями. Эти демоны знали слабые места фелесов:?первым делом выискивали и убивали детей и лусусов,?а потом?–?ослабевшую и потерявшую право на девять жизней,?взрослую часть населения.
Мы видели это своими глазами. Шок оглушил; в этом безумии я?потеряла из виду маму с сестрой и братом, но точно знала, где папа. И бежала к нему: к самому центру этого ада, лишь бы не оставаться одной в толпе. Скопища наггаров продолжали наступать, улочки Тигралина чадили, и из последних сил этот смрад разгонял страж Ветра. Остальных не было поблизости.
Увидев?меня,?он окликнул отца, и тот,?хромая,?вышел из чёрного дыма.
Страж?воздуха молча обратился к папе,?ловкими?жестами и мимикой вещая:?«Сорем,?отдай ей камни.?Тогда им ничего не достанется, а у тебя будет шанс отбиться. Остались только мы вдвоём, ясно чем кончится это нападение. Нужно капитулировать, Тигралин захвачен».
Лица обоих сквозили отчаяньем. С незапамятных времён не было таких жестоких и подлых набегов.
Покрасневшими глазами отец пронзительно?посмотрел на меня. Они слезились. И, вглядываясь в эти слёзы, я очень надеялась, что их вызвал едкий дым и отгоняла другие мысли. Папа не может плакать, он ведь сильный!
– Па, – шепнула я вслух.
Приблизившись, отец опустился рядом со мной. Страж передал ему камень с символом воздуха, и он, положив его поглубже в стёганную сумку из кожи, затянул потуже верёвки, закрывающие её. Затем, оглядываясь,?протянул мне:?«Дальше – без папы.?Я люблю вас,?беги».
В?красном небе показалась крупная фигура,?через завесу марева отчётливо виднелись угловатые крылья. Страж ощетинился, принимая атаку на себя, а отец ещё раз рявкнул мне: «БЕГИ И НЕ ОГЛЯДЫВАЙСЯ!».
Покорно кивая, я перескочила на четыре лапы и устремилась прочь, с тяжёлой сумкой на спине.?Бежала так быстро,?как могла. Но,?всё же,?оглянулась.
Окутанный огнём силуэт папы стал каким-то незнакомым, пугающим. Зрачки в светящихся глазах пропали. Я никогда не видела?подобного в живую: потемневший силуэт выпрямился, за?спиной засветилось что-то цветное,?похожее на крылья.
Со всех сторон на отца сбежались наггары,?и я умчалась прочь,?теряясь в дыму.
Растерянная,?я бегала туда-сюда среди горевших домов, зная, что где-то наверху, за слоем смрадных облаков, над нами летают крылатые?черти.?Потому, старательно прижимала тело к земле.
Те, у кого крыльев нет, сновали рядом с папой, в центре города, жадно?выискивая камни стихий.
Сняла рюкзак и прижала к груди, поднимаясь на две лапы с четырёх. Колотилось сердце и звук собственного дыхания заглушал окружающие звуки паникующих и нападающих. Тот факт, что у меня в руках их цель, пугал до полусмерти; ведь когда они поймут,?что у отца больше нет искомого?–?кинутся искать.
Я в страхе оглядывалась по сторонам, ждала опасности отовсюду. И, когда из дыма и огня на меня выскочила мама, с воплем упала, ощетинив?хвост.
Замах и шлепок мне по затылку, пока второй рукой она резко поднимает меня с земли и, оскалившись, грозно вопрошает: «Где ты была?!» – увидев в моих руках знакомую сумку, сшитую ею же,?мама вздрогнула;?в глазах метнулся испуг.
Виновато?поджав уши,?я объяснила:?«Папа отдал»?–?заглянула внутрь, а там – угасал и почти перестал светиться камень воздуха в то время, как остальные три уже были безжизненно серыми, без привычного света, – «Они?не светятся, мам, что случилось? Это ведь пройдёт, просто им не хватает сил?».
Мама отвела ненадолго взгляд, затем, зажмурившись и рвано вздохнув, подхватила маленького серого котёнка и усадила в мой рюкзак, туда же, к камням: «Спрячь сейчас же».
Больше копошиться не было времени: мы украдкой, стараясь слиться с поредевшей толпой, побежали?в тихий переулок. В сумке трепыхался серый маленький котёнок – мой лусус. Я старалась прижать его к себе, чтобы не трясти и не мучить, но в этой суматохе сполна обеспечить комфорт вряд ли удалось бы.
А в переулке нас уже ждала, спрятавшись в огромную раковину, улитка.?Этот лусус принадлежал маме и был весьма мощным созданием.
Подбегая, мама уже издалека рявкнула, и улитка невозмутимо вытянула голову из своего убежища, поползла ближе к стене. Раковина её заискрила, по завитушкам прошёл свет, молнией выстрелил в стену. На месте, куда попала молния, развернулся портал. Мама присела?рядом с нами.
«Смотри на меня внимательно. Сейчас нужно войти в портал. Там – выбери третью планету, где вы найдёте укрытие. Берегите друг друга и лусусов, и ничего не бойтесь» – она спустила с рук на землю моего младшего брата и сцепила наши с ним ладони, – «не забывай, чему тебя учили?и не потеряй камни».
Стараясь запомнить каждое слово и вспоминая попутно все свои навыки, полученные за десять лет жизни, я упорно заглушала дурные мысли. Смотрела только на маму. На то, как она жестикулирует дрожащими руками, забрызганными красными каплями. И петля замыкалась: мозг усиленно искал, на что ему отвлечься, чтоб отогнать накатывающий страх, но ему обнажались всё большие ужасы окружающего нас пространства.
Трудно было сполна осознать сразу и разобраться во всём, что происходит. Вокруг всё горит и дым режет глаза, жжёт носоглотку. Спину оттягивает рюкзак, а руку сжал младший брат; сбоку щёлкает искрами огромный портал, внутри которого – неизведанное.
Мама успела упрятать куда-то нашу младшую сестру за то время, что я бродила одна, и теперь, что же – она прощается с нами?
Звук перепончатых крыльев заставил нас вздрогнуть и прервал мою мысль. Тяжело приземлившись на землю, перед?нами выпрямился и сложил крылья очередной огромный наггар.?Мама ощетинилась и выдвинула металлические когти.
«Вперёд» – дала она команду, отталкивая нас в сторону стены с порталом. Но, оцепенев, широко распахнув глаза, я уставилась на разинутую пасть; заметила, как сначала в ней появилась искра, которая переросла в поток пламени, и мощным выдохом оно заколыхалась прямо на нас. Обдало жаром и отвратительным запахом серы.
Очнулась от обуявшего меня страха только когда больно обожгло уши и завизжал брат, истерично мотыляя меня за руку. Резко всё внутри упало куда-то к земле, и, понимая, что я могла совершить этой паузой страшную ошибку, развернулась и одним рывком нырнула в скопление узловатых молний, утягивая младшего вслед за собой.
Как только мы шагнули внутрь, края сомкнулись. Земли на этой стороне не было. Не было ничего, кроме фиолетово-синего пространства, и парящих среди него звёзд. Нас закрутило в разные стороны, да так сильно и быстро, что всё вокруг смешалось в одну тёмную кашу. Ухватиться было совершенно не за что, нечем дышать. И, будто в свободном падении, с тем лишь отличием, что ветер не встречает наши тела, мы, мотаясь вокруг своей оси, пролетели невесть сколько метров, или километров. Кто знает, есть ли тут какая-то мера времени, расстояния, скорости вообще? Есть ли тут лево и право, север и юг? Ощущения, чувства? К космосу стоит вернуться чуть позже.
Прилагая усилия в борьбе со страхом обо что-то удариться, я разомкнула веки, попыталась углядеть в играющем с нами пространстве хоть что-то, напоминающее планеты. И, где-то вдалеке, их обнаружилась целая вереница. Ослепила звезда: огромная, яркая и тёплая. Стараясь сфокусироваться и поймать хоть?какое-то равновесие,?я отсчитала:?раз,?два,?три!
И указала в третью пальцем, куда нас послушно понесло неведомой силой.
Глава 2
Ангел-хранитель
Пространство снова разверзлось молниями прямо перед нами, и второй портал проглотил наши маленькие тела, выплюнув где-то ближе к земле, и хорошенько приложив о встретившуюся стену.
То ли проснулась, то ли пришла в сознание – я не помню. Рядом валялась сумка с камнями, из неё выполз мой маленький серый котёнок, и уже ошивался вокруг. Очень неприятно щипало бедро. Поднимаясь над землёй, потянулась?проверить,?что с ним, задрать штанину.
Но задирать её не пришлось – одежда оказалась разорвана в, вероятно, месте, которым я соприкоснулась с землёй, и на бедре тянулась борозда содранной шерсти, измазанная кровью. Я зашипела от отвращения, отвела взгляд от неприятного зрелища, и стала искать младшего брата. Арти – таким странным и чужим именем назвала его мама – обнаружился неподалёку, выглядывающим из-за угла кирпичной стены. Он навострил уши и вытянул шею, испуганно и любопытно разглядывая?что-то снаружи. Упираясь одной лапкой в землю, другой он прижимал к груди своего лусуса.
Я,?прихрамывая,?приблизилась к ним,?и он вздрогнул, бросив на меня короткий взгляд, а потом уставился обратно вдаль.
А там – гладкая улочка, усыпанная всяким мусором. Вдалеке лают собаки, и слышны какие-то непонятные гудки и сигналы.
После мрака в Тигралине сложно понять, какое здесь время суток, зато?небо чистое-чистое, внушающее своей безмятежностью маленькую толику покоя. Чуть позже, когда оно порозовело, стало понятно: наступает вечер.
К этому времени мы разгребли нору?в куче какого-то хлама, и спрятались там. Арти подвывал тихонько, постоянно спрашивая, когда придут родители,?и я обнадёживала и его: «Подумаешь – прошло всего каких-то несколько часов, они просто заняты, и не могут так позорно сбежать сейчас, и оставить всех?наших;?конечно же,?они придут,?просто немного позже».
А у самой из головы не выходили два образа: папа, которого, как огромные чёрные крысы, окружают наггары. И мама, повёрнутая к нам спиной, загородившая руками своё лицо и принявшая на себя поток?пламени, того самого, которое ввело меня в злосчастное оцепенение. Наверное, если бы не я, мы смогли бы удрать втроём.
Я снова залезла в сумку, достала камень, на котором был высечен маленький вихрь. Он – последний, который ещё светился, когда я добежала до мамы. А теперь – они все стали серыми, будто опустели.
Пытаясь прокрутить в голове момент, когда в последний раз увидела отца, заострила внимание на том, что за его спиной что-то засветилось. Вспоминая цвета этих «крыльев», порылась в закоулках своей памяти и, сопоставив все детали между собой, осознала кое-что важное и жуткое. И по коже прошли мурашки, вздымая?шерсть.
Никогда бы не справилась?бы с тем,?что?смог провернуть отец. Он перешёл в состояние, которое у хранителей камней называется Симбиоз. Я слышала о нём только лишь пару раз, а видеть своими глазами до этого не приходилось, потому что это явление только для крайних случаев и очень сложно в управлении. И не хотелось бы никогда наблюдать в этой роли собственного папу, пусть даже он сильнее?всех на свете. Для меня он всегда будет папой,?а уже потом – всё остальное.
В реальный мир из размышлений я вернулась от того, что меня толкнул Арти, устраиваясь поудобнее в импровизированном укрытии.?Дело близилось к ночи,?и становилось всё страшнее: на чужой территории, совсем одни и с ценными вещами, мы слишком малы для такой ответственности.
И как бы я себя не обманывала, как не обманывала бы Арти – нам некого ждать, никто из них не придёт помочь. Больше не придёт.
***
…Кажется,?шёл третий день.
