Александр Андреевич Лобанов "Темный контракт. Книга 2"

Темный контракт. Книга 2
Андрей Ткачев

Александр Лобанов

Просто подпиши #2
Я только в начале своего пути, но уже благодаря моим действиям, я становлюсь сильнее. К сожалению, нет идеального решения, но это меня не остановит. Мой род будет отомщен. Вот только, похоже, я очень многого не знаю о своей семье.

Андрей Ткачев, Александр Лобанов

Глава 1

– Господин, к вам Михаил Трощен, глава рода Трощеных.

Я поднял взгляд от бумаг в лёгком недоумении. Запястье с ожогом, скрывающим усмирённую душу, отозвалось короткой болью. Однако я кивнул, позволяя запустить визитёра. И мгновенно расслабился, стоило мне увидеть молодое, но уже украшенное преждевременными от навалившегося бремени морщинками на лбу, лицо того самого парня, что всегда стоял за плечом старика Трощена. Внук, если я правильно помнил.

– Моё почтение! Не ожидал вас увидеть, – я поднялся с места и прошёл к гостю, протягивая руку для рукопожатия.

Я и в самом деле не ожидал. В голове в фоновом режиме крутились мысли, что перед новой встречей стоит выждать – дать роду Трощеных остыть, ибо они явно будут не рады моему появлению. Хотя… кто бы их спросил! Я заключил сделку и доведу её до конца.

Но приход Михаила всё значительно упрощал. Или же нет?

– Я прибыл, чтобы сказать «спасибо», – не меняя хмурого выражения лица, собеседник ответил на рукопожатие.

Крепко. Пытаясь пересилить… но недолго.

Играть в это могут две стороны. Так что парень поморщился после моего ответного дружелюбного жеста.

– Спасибо? Вы меня всё больше поражаете! – жестом я пригласил гостя присаживаться.

Кабинет в особняке оказался небольшим, но уютным. Старинный и очень массивный стол красного дерева, поверхность которого превращена в экран. Несколько шкафов, в данный момент пустых – я собирался наполнить их книгами. Плюс, места под картины.

Я помнил кабинет своего отца и желал воссоздать его прагматичный стиль. Мне он всегда нравился и дарил некоторое умиротворение

Единственное отличие – клетка с вороном. Дверца открыта, на дне последние, детские белые пёрышки, а сам ворон мирно дремлет на жёрдочке – я его недавно покормил. Я старался проводить как можно больше времени с птенцом, чтобы он ко мне привык. Это тоже важная часть, как и ритуалы.

– Не нужно прикидываться! Вы всё прекрасно понимаете! – гость устало устроился в кресле. – Не знаю, как вы это сделали и почему, но нашему роду не предъявлены обвинения. Всё списали только на деда и его частную инициативу. Просто посчитав его безумным и не отвечающим за свои действия.

– Что же, тогда «пожалуйста», – не стал я открещиваться от своих заслуг, тем более что они вполне заслуженные. – Но вы ведь пришли не только ради этого? Ночь в полиции… Утром инициация, как главы рода. Вечером – организация похорон. А днём вы нашли время на меня.

– Дедушка вас и в самом деле недооценил, – грустно усмехнулся молодой человек и потёр красные от недосыпа глаза. – Ещё одна банальность, но всё же озвучу то, что и так понятно – род Трощеных не имеет к вам претензий«. Ни в плане гибели главы рода, ни в плане невыполнения договора… – Михаил оборвал себя. Затем невесело усмехнулся. А после опустил голову и шёпотом добавил: – Хотя, что толку с тех претензий… день-два и рода не станет. Лишь бы нашлось куда детей пристроить, чтобы они не стали расходным материалом.

В тяжёлые времена Леониду досталось наследие семьи Трощеных. Когда род разорится, то кредиторы отберут всё, вплоть до особняка. Взрослым придётся пойти в наём, а детей… Детей пристраивать. Содержать и обучать магов очень дорого. И потеря бизнеса станет концом рода. Окончательным и бесповоротным.

Вот только это не входило в мои планы. Совсем нет.

– Я не принимаю ваш отказ от претензий, – сухо произнёс я, положив подбородок на руки, сложенные в замок. – Я ещё не закончил с вашим договором. А значит, и с вашим родом ещё не закончил.

– Вы издеваетесь? – с раздражением огрызнулся Леонид. Этим он меня даже удивил, но, похоже, груз ответственности сильно давил на парня. –После выходки деда, наша репутация уничтожена. Нам не выиграть тендер на строительство! Всё кончено!

Реагируя на крик, ворон в клетке вздрогнул и приоткрыл глаза. Но дёргаться не стал, наблюдая за нами.

Я не стал отвечать на эмоциональную вспышку. Просто достал коммуникатор и набрал номер Виктора Александровича. Трощен в молчаливом недоумении ожидал результата, когда я перевёл звонок на громкую связь, показав жестом парню молчать. Ждать ответа пришлось не больше минуты, после чего я небрежно бросил в коммуникатор:

– Доброго дня, Виктор Александрович. Я беспокою вас в рамках нашего договора. Пришло время роду Боркиных закрыть нашу сделку.

– Чего вы хотите? – с раздражением и одновременно с интересом отозвались на той стороне.

Судя по скривившемуся лицу Трощена, молодой глава рода узнал моего собеседника.

– Необходимо, чтобы Боркины отозвали свою заявку на завтрашний тендер.

Повисла пауза. Полицейский явно пытался понять логику моих поступков… удачи ему в этом. Я же был спокоен – подписанный договор заставит полицейского сделать всё, что я попрошу в рамках договора.

– Боркины будут не рады… – весьма уклончиво подметил полицейский.

Само собой. Терять деньги никто не любит. И хотя цена немалая, но она далеко не чрезмерна. За сохранение главы рода можно поступиться некоторыми привилегиями. Но в разговоре я стал упирать на другое:

– Для Боркиных это возможность выставить себя в выгодном свете. Они могут представить это, как благородный порыв: они не имеют претензий к Трощеным и настолько благородны, что готовы им уступить… ну и всё в таком духе. Не мне вам объяснять, как это делается. Сумеют правильно разыграть эту возможности – барыши их будут в перспективе куда больше. Больше, чем от жалкого контракта.

– Понял. Я обговорю этот вопрос! – и полицейский быстро отключился.

Я поднял взгляд на Леонида, который сидел напротив с маской застывшего ошеломления. Но самое главное – морщины на его лбу разглаживались, напряжение уходило из тела, а во взгляде появлялся огонёк пока ещё робкой, но всё же надежды.

А ещё ожог на руке начал припекать. Но не болезненно, а словно бы одобрительно. Придавая сил.

Удивительно такое ощущать от безумного старика.

Вот только одновременно с этим я чувствовал и слабость… Я закрывал сейчас сразу два контракта. И если прошлый глава рода Трощеных погиб, и закрытие сделки с его родом лишь моя добрая воля, ни на что не влияющая, то завершение договорённости с главой полиции Петергофа – это ещё и потеря сил.

Когда закрывается договор, я теряю половину сил от контракта. Поэтому это всегда, мягко говоря, неприятно… Утешает лишь то, что половина сил остаётся – это бессрочные условия, завязанные на неразглашение, невозможность предъявлять претензии и прочие мелочи, которые, собственно, для этого и требуются, тем более на них меньше всего обращают внимания в договорах. Благодаря этому эффекту, мне не нужно держать одновременно десятки открытых контрактов, а силы прибавляются уже из-за накопительного эффекта.

– Полагаю, теперь вашему роду ничего не грозит? По крайне мере на время… – короткий кивок от собеседника, что потерял дар речи от такого хода развития событий. – Ну, вот и отлично. А если у вас в будущем возникнут проблемы… то вы знаете куда обращаться. Хотя, лучше не тяните до последнего. Мои услуги не дёшевы, но эффективны!

– В этот раз ваша помощь стоила нам главы рода… – не мог не отметить Леонид.

– Скажем так… это был очень крупный аванс. В дальнейшем мы можем обойтись деньгами. Или… – я на миг задумался. – Или услугой. Мне нужно провести ремонт в моём новом клубе и если бы вы взялись за это дело – то это могло стать хорошим началом нашего сотрудничества.

– Заманчиво… Но позвольте для начала закончить с насущными делами, – благоразумно не стал спешить с ответом новый глава рода. – А теперь, позвольте откланяться.

– Конечно! Всегда буду рад видеть вас снова в столь дружелюбной обстановке.

***

Как я и рассчитывал, Некифоров позвонил мне сам с просьбой о разговоре. Двое суток с встречи в клубе и сутки после разговора с Безруковым и его пассией. Его звонок стал символом – будущий военный обдумал всё сказанное и теперь ищет помощи. И как я мог не подать руки своему клиенту?

– Доброго дня, – я протянул ладонь для рукопожатия.

– Доброго, – Роман ответил без особого энтузиазма.

Судя по потухшему взгляду, он был весь в своих мыслях и не до конца уверен, зачем он вообще прибыл на эту встречу.

Я не спешил начинать разговор. Сдержанность, спокойствие и рассудительность – именно их я сейчас олицетворял. Именно они требовались молодому Некифорову. И именно эти чувства, как нельзя лучше навевал вечерний парк.

В Питере и окрестностях очень много парков и прогуливаться по ним одно удовольствие. Дышать ароматами свежей зелени. Чувствовать дух водоёмов, в которых плещутся обычные уточки. Наблюдать, как листочки ивы опускаются к самой воде… Красота! Отдохновение для души.

Многие мегаполисы совсем забыли о красоте природы, заковав себя в бетон и холод.

– Как продвигается ваше задание? – словно волна, нахлынул на меня вопрос. – Насколько знаю, вы уже говорили с моими друзьями?

– Да, мы неплохо поболтали вчера. Узнал много нового и интересного.

– Например?

– Увы, не могу распространяться. Это всё же личный разговор. Так же, как и наша беседа сейчас, – я чуть задумался, но после небольшой паузы добавив: – Но всё же отвечу на ваш вопрос: ваши товарищи полны энтузиазма и нетерпения, чтобы вы стали помощником графа Безрукова.

Потому, как вздрогнул парень, становилось очевидно – это не совсем то, что он ожидал услышать.

– Даже как-то не верится… – протянул парень, оживая и с явным вызовом.

– И почему же, позвольте узнать? – заинтересовался я.

Парень вновь замолк. Закрылся в своих мыслях.

Вспоминая его отца, даже неудивительно, что младший Безруков не способен раскрываться. Что же… мы не спешим. Подождём – так быстрее добьёмся результата. Как говорят русские: «Тише едешь – дальше будешь».

– В академии сложные пару дней… – Некифорову потребовалась минута, чтобы собраться и высказаться. Всё же он инициировал разговор… и это нужно самому парню.

– Из-за Безрукова и госпожи Владовских? – в лоб уточнил я, а затем решил смягчить вопрос: – Или экзамены сложнее, чем вы ожидали?

– Экзамены… Да, сложные. Но ещё три дня и всё позади. У Безрукова тоже сложная неделя… После вашей дуэли, репутация Леонида пошатнулась. Ему приходится быть жёстким, чтобы её восстановить. – Некифоров даже сейчас пытался сгладить углы и оправдать товарища.

Нет, парень. Так легко ты не отделаешься. Если тебе что-то не нравится, то ты должен это сказать. Нельзя вечно подстраиваться под других! Сейчас мы проверим, есть ли у тебя яйца или нет?

– Понимаю, – я сочувственно кивнул. – Бей своих, чтобы чужие боялись.

– Нет! Вы не так поняли! – мгновенно взвился студент. И его словно прорвало: – Просто за последние дни у него было ещё несколько дуэлей. Мне пришлось со всем этим помогать… Кроме того, у них с Катариной какая-то размолвка, так что мне приходится между ними быть посыльным. Сегодня полдня Владовских утешал, а она так и не может объяснить, в чём, собственно, проблема. Безруков тоже не лучше… Я их не понимаю. Всё навалилось.

Неплохо. Мои труды уже создали напряжённость в отношении троицы друзей. Теперь осталось развить данный конфликт своим «участием» и «помощью».

– А-а-а… прошу прощения, неправильно понял. Друзьям, действительно, нужно помогать в сложные времена. Ведь эти двое для тебя как семья. Сложно не заметить, как вы дружны… Вы для вашего трио настоящий клей, что держит компанию вместе.

– Вы так думаете? – даже растерялся парень от такого напора.

– Конечно! – повысил я поток эмоций. – Вспоминая дуэль и наши посиделки – именно вы всегда помогали товарищам. И полагаю, в будущем будете так же полезны. Ведь для помощника, знать, чего хочет его патрон и суметь это исполнить – первоочередной талант! А за это они платят тебе благодарностью. Всегда помогают тебе и заботятся. Не так ли?

– Ну да… – полный фальшивого согласия кивок и улыбка. Парень и сам понимает, насколько мало его ценят.

– Вот и прекрасно! Рад, что вам, Роман, это по душе… Значит, я могу рекомендовать вашему отцу устраивать вас с Безруковым после выпуска в одно место. Пожалуй, завтра с утра и отчитаюсь!

– Так скоро? – даже растерялся парень. – Возможно, стоит ещё изучить ситуацию? Да и…

Я не мог не заметить, как дёрганно парень перебирает пальцами, выбивая беззвучный мотив. Романа явно напрягало такое скорое решение вопроса. Его вообще напрягала ситуация, как и то, что никто не спросил его мнения: а хочет ли он себе подобной участи? Вот только он никак не мог решиться.

– А чего тянуть? Для того, чтобы всё организовать, потребуется немало времени! Вашему отцу нужно будет связаться со своими старыми знакомыми. Затем согласовать всё это с Безруковым. Обговорить с академией… – я тяжело вздохнул. – Или, может, есть что-то еще, о чём я не знаю?

Я дал парню шанс. И если он хочет что-то изменить, то должен принять решение сам. Нельзя сваливать решение собственной судьбы на других.

Кулаки парня сжались. Он балансировал на грани. А я уже начал прикидывать, как переиграть ситуацию, если Роман примет неправильное решение. Ещё пара дней в напряжённой обстановке подозрительности и ревности, тогда парень точно дозреет. Так что это терпимо.

– Я не хочу… – прозвучало это едва различимо. Но я услышал. Однако проигнорировал, шурша галькой под ногами. И парню пришлось повторить громче и чётче: – Я не хочу становиться помощником графа! Не хочу!

В этот раз прозвучало твёрдо и решительно. Отлично, вот и трещина, что расколет монолит дружбы. Знаменуя такое событие, я остановился и обернулся к парню, выражая удивление и поинтересовался:

– Да? И почему же?