Брак по-тиквийски 7. Последняя война
Натали Р.
Чтобы скрыться от службы охраны безопасности, Тереза в заключительной книге цикла вынуждена отправиться на другую планету Союза Тикви, где вот уже столетие идут бои с негуманоидами. Ее мужу – командиру корпуса – поставлена задача уничтожить захватчиков в краткий срок. Им предстоит вместе находить решения проблем и сражаться спиной к спине в войне, которая станет последней для обоих.
Натали Р.
Брак по-тиквийски 7. Последняя война
Первый уровень
Терезу беспокоил досмотр в космопорту. Вдруг Лику Хэнк уже разыскивают? Но нет, документов у нее даже не спросили. Хэнк небрежно мотнул головой в ее сторону: «Моя супруга», – и всё. Хорошо, что не проверили. Бумагу со свидетельством о браке можно было предъявить, но в базе брак аннулирован.
А ведь когда они с Ильтеном переезжали с Т1 на Т5, у нее не было вообще никаких документов, вспомнила Тереза. И тоже прокатило. Рейс местный, внутри Союза Тикви, женщина в сопровождении уверенного в себе, не вызывающего подозрений мужчины – значит, все нормально. Она приободрилась.
Хэнк слегка хмурился. Нет, не Тереза его волновала и не то, как ее воспримут бойцы на Т2. Если как-то не так – это их проблемы. Тереза живо всех в шеренгу построит, а самым невменяемым он вправит мозги. Хэнка тревожила задача, поставленная перед ним командованием. Задача, абсолютно не укладывающаяся в ту стратегию, что превалировала прежде. Бои велись на Т2 восемь дюжин весен, да как бы не дольше. Нашествие зохенов успешно сдерживалось, но изгнать их окончательно не удавалось… и, честно говоря, особых усилий в этом направлении не предпринималось. Служба была рутиной. Убить зохена и не дать себя съесть – так видел свою цель солдат. Выгнать зохенов из ближайших развалин или отступить без потерь – так формулировал командир. Никаких «освободим нашу планету и за ценой не постоим». Героям на этой войне не было места. Зохены, казалось, мыслили так же. Их вполне устраивали локальные бои за тот или иной пригорок. Стремления вытеснить тиквийцев и захватить планету целиком они не проявляли. Если люди уйдут, кого тогда жрать?
Похоже, правительству эта вялая война надоела. Конечное дело, зохены держат армию в тонусе, мотивируют повышать выучку бойцов и модернизировать технику. Вооруженные силы Союза Тикви высокопрофессиональны и постоянно находятся в полной боеготовности – единственные в регионе. Но платить за это приходится жизнями солдат. А население Тикви и так балансирует на грани вымирания.
Под начало верховного командира Хэнка поставили корпус – пять дюжин дюжин человек. «Сколько-сколько? – переспросила Тереза. – Семьсот двадцать?» И засмеялась. По масштабам Земли, это ни о чем. В Тикви такое считалось крупным формированием. Ставку испокон веков делали не на численность, а на эффективность. Но эффективность в режиме сдерживания – это одно, а очистить такими силами планету от зохенов – совсем другое. Простых решений у этой неожиданной задачи нет. Что-то надо придумывать.
С орбиты планета казалась приветливой: зеленые массивы растительности, синие нити рек, пятна озер и кружевная канва морей – настоящих океанов здесь нет, суша преобладает над водой. В середине материков окраска желтая, это понятно: должны же быть и пустыни. А бело-серые вкрапления, связанные между собой серой паутиной, будили мысль, что планета населена. Увы! Поселения покинуты, немалая их часть превращена в руины. Это остро чувствовалось, когда корабль пролетал над ночной стороной: полная тьма, никакого электрического свечения городов. Работает лишь несколько рудников, которые слишком жаль бросать. Собственно, удерживать территорию, на которой ведутся разработки полезных ископаемых, и составляло до сих пор основную цель военного присутствия Тикви на Т2. Потому мы и продолжаем кормить зохенов, как цинично выразился Хэнк.
В промышленной зоне был даже оборудован космодром, куда корабль благополучно приземлился. Подъехал автомобиль со встречающими – большой джип, снизу выкрашенный серым, а начиная с уровня груди – в разные оттенки зеленого. Судя по всему, чтобы незаметен был на дороге на фоне окружающей ее растительности.
– Господин Хэнк! – Такой же бритый наголо мужик, разве что моложе и чуть поскромнее в комплекции, стукнул себя кулаком в грудь. – Приветствуем вас на Т2!
Камуфляж на нем расцветкой, как верх джипа. И оружие – что-то тяжелое за спиной, Тереза не разглядела, не считая автомата на груди. Вряд ли оружие необходимо, чтобы встретить командира корпуса; наверное, тут просто не принято ходить невооруженными, подумала Тереза, все равно как голыми. Хэнк внимательно рассматривал встречающего.
– Сниттке! – Узнал? Мужик радостно заулыбался. – Высший командир? Поздравляю! Это ж сколько лет прошло? Нет, не говорите, не хочу об этом думать. – Хэнк предусмотрительно выставил ладонь, останавливая собеседника, уже открывшего рот. – А Траллион, Двент? Всё еще служат?
Высший командир Сниттке смутился.
– Господин Траллион вышел на пенсию, господин Хэнк. По ранению. А Двента съели. – Он вздохнул и грустно добавил: – Тех, кого вы знали, уж и не осталось, почитай.
Хэнк помрачнел, но лишь слегка. Что он, не знал, как на Т2 бывает? Сниттке дожил – вот и хорошо. И не сбежал на родину – вообще молодец. Хотя, может, и зря.
– Располагайтесь в машине, господин Хэнк. Сейчас ребята принесут ваш багаж. А… – Сниттке запнулся и уставился на фигуру, показавшуюся из-за спины верховного командира. С виду женщина, а одета по-мужски. Пока она маячила на заднем плане, Сниттке принимал ее за молодого ординарца.
– Это моя супруга, Сниттке. – Хэнк понимающе усмехнулся, приметив вытаращенные глаза высшего командира. – Вы ведь помните, что я женился? Знакомьтесь: госпожа Хэнк.
– Светлого солнца, госпожа Хэнк, – промямлил Сниттке.
Тереза милостиво кивнула.
– Господин Хэнк, но здесь же война. Разве можно женщине находиться в таких условиях?
– По-вашему, Сниттке, я должен был оставить жену одну искать любовников, а сам бегать тут за зохенками, как дурак?
Она возмущенно ткнула его кулаком в поясницу. Он поморщился.
– И вообще, Сниттке, женщины бывают разные. Будьте с ней поосторожнее. Если ей что-то не понравится – башку оторвет не хуже зохена. Разве что жрать не станет.
Как только ошарашенный высший командир отошел отдать какие-то распоряжения, как Тереза высказала Хэнку:
– Ты чего меня позоришь? «Жрать не станет», – передразнила она.
– А что, станешь? – ухмыльнулся он.
И получил кулаком в пресс.
– Нечего сравнивать меня со всякими зохенами! И за какими это зохенками ты собрался бегать, а?
– Эй! – Он перехватил ее вторую руку. – Перестань немедленно! Я вот обещал тебя не бить.
– А я ничего такого не обещала!
– Так пообещай, проклятье!
Она внезапно прекратила попытки вывернуться из захвата. Посмотрела на него искоса:
– Это та самая просьба?
Он понял, какая. Та, в исполнении которой она торжественно поклялась. Зарезервированное желание. Он подумал. Нет, нельзя тратить этот шанс так бездарно. Сам справится.
– Нет.
Она лягнула его в голень. И показала язык. Зохенка, как есть.
В путь двинулись колонной. Автомобиль, приехавший за верховным командиром, был не единственным. В расположение корпуса следовало несколько грузовиков: корабль привез на Т2 еду, медикаменты, боеприпасы. И, конечно, молодую кровь – дюжину пацанов, впервые побривших головы.
Что-то казалось Терезе неестественным. Спустя некоторое время до нее дошло: примитивный набор оружия. Автоматы, гранатометы… Где лазеры, где ракетные установки? Хэнк и в рассказах не упоминал о них, но она думала, что их использование само собой разумеется. Что за война без этого?
Она не стала пихать Хэнка в бок, уже жалея о сегодняшней вспыльчивости. Наоборот, погладила. Он обернулся, и она задала вопрос. Он хмуро покивал.
– Угу, чего проще: выжечь тварей лазерами с орбиты… Не получается. У этих есть такая штука – резонирующий круг. Соберется их дюжина, меж собой входят в резонанс и подавляют работу сложных систем. Орут особым способом. Должно быть, электромагнитные импульсы наводят, но точно неизвестно. Хвала небесам, в таком количестве они неохотно собираются вместе, хищники же, индивидуалисты. Только по необходимости. Прикрыть наступление, обеспечить защиту своих баз… Так что застать их врасплох возможно, но систематически воевать приходится тем, что попроще. Ты машину хорошо рассмотрела? Двигатель паровой. Электромобили тут не катят.
В самом деле, Терезу слегка удивили мощный капот внедорожника и укрепленный на крыше водяной бак. А это, оказывается, паровоз такой. Вот засада! Выходит, и авиацию применять невозможно.
– Билле, а как же наш космический корабль прошел?
– Окно было. Помнишь, сколько мы на орбите болтались? Ждали, пока с планеты не передадут о возможности безопасной посадки. Разведка работает, следит за активностью зохенов и за потенциальными резонирующими кругами. Разрешили посадку – значит, кругов поблизости нет или они заняты чем-то неотложным. Сейчас мы знаем, как поступать, а в самом начале войны теряли корабли.
– А почему они связь не глушат? – задала Тереза актуальный вопрос. – Радио – это ведь тоже электромагнитные волны.
– Они не понимают, что такое радио. У них всё на каких-то иных принципах. Хотя, когда круг работает, идут большие помехи. Дублируем пси-связью, только незащищенный пси-излучатель тоже сдохнет, если случайно попадет под удар. К счастью, действие резонирующего круга ограничено по дальности. На открытой местности – в прямой видимости, в ином случае – лонг-полтора.
– Билле, а если их чем-нибудь незнакомым давануть? – пришло в голову Терезе. – Они не поймут, что это оружие, не встревожатся и не соберут этот свой круг.
Он вздохнул.
– Мы с ними почти сотню весен деремся. Им уже все знакомо, Тереза, все испробовали. Думаешь, наши старые командиры были глупее нас? Чуть появляется новая военная разработка – ее сразу сюда. На первых порах эффект и правда есть, у зохенов большие потери, паника. А потом они идентифицируют новую чудо-мясорубку, и потери начинаются у нас.
– Блин! – Тереза озадаченно почесала голову. – И как их тогда победить?
– Хороший вопрос, – мрачно проговорил Хэнк. – Жаль, мне спросить не у кого.
База представляла собой двенадцатиэтажное здание, самое высокое в окрестностях, частично пребывающих в разрухе. На нижних этажах развернута последняя линия обороны, выше размещался контингент, на двенадцатом оборудован наблюдательный пункт.
– Разумно ли сосредоточивать все в одном здании? – скептически спросила Тереза. – А вдруг снаряд попадет?
– У зохенов нет снарядов, – ответил Хэнк. – Все, что здесь развалено, сделано нашим оружием. Большей частью – в самом начале войны, когда работали ракетные установки и летали самолеты.
Тереза скривилась. Все время она забывает, что это не обычная война. Взорвать дом зохены не могут. Зато они могут запрыгнуть в окна… Впрочем, помимо оборонительного рубежа в самом доме, подступы к зданию хорошо охраняются.
Верховному командиру предоставили отдельную двухкомнатную квартиру на шестом этаже. Он пожелал ознакомиться с картами и созвать высших, а Тереза принялась распаковывать багаж, принесенный парой солдат. Надо обустраиваться. Синий ковер и подушку из кожи дракона пришлось оставить на даче, проданной Хэнком со всей обстановкой. Тереза жалела, но он прав: на Т5 они не вернутся, а тащить барахло на войну – это сибаритство какое-то. Она взяла с собой, кроме самого необходимого, только чайник Ильтена – запихнула в рюкзак, пока Хэнк не видел.
Совещание проходило в квартире по соседству. Туда-сюда сновали люди – и по лестницам, и на лифте. Действующий лифт Терезу сразил – хотя понятно, что в двенадцатиэтажном здании наличие лифта весьма актуально. Если питание и было когда-то нарушено, систему явно починили, как только это стало возможным. А резонирующий круг зохенов не подпустят так близко, чтобы электричество отказало.
На лифте Тереза спустилась вниз, миновала кордон на первом этаже. Постовые снова проводили ее взглядами. Женщина на Т2 – такое не укладывалось в мозгах с одного раза. На фоне этого впечатления терялось даже осознание, что женщина в брюках.
Далеко отходить от дома Тереза не стала – понимала: она тут ничего не знает и не то что зохена вовремя не заметит, а, чего доброго, может заблудиться в сумерках. День подходил к концу. Зеленоватое солнце Т2 садилось куда-то за сетчатые ограждения и минные поля. Во дворе курили отдыхающие бойцы. Под навесом технический персонал обслуживал автомобили. Лязгнули металлические ворота, пропуская вернувшийся десяток солдат. Зажглись прожектора на крыше и на столбах ограждения, отгоняя ночь. Такая привычная картина по военной молодости… и все же донельзя странная. Многоэтажка с квартирками, кому бы из землян рассказать – обхохочутся.
– Госпожа Ильтен? – Очень знакомый голос.
Она вздрогнула от неожиданности. Не готова была к тому, что здесь, в заднице мира, кто-то знает госпожу Ильтен.
Солдат из того десятка, что вошел в ворота, задержал шаг. Молодой, широкоплечий, кровь с молоком, вооруженный до зубов, в высоких ботинках и серо-зеленом комбинезоне. Он снял защитный шлем, и она узнала.
– Фарн! – с облегчением выдохнула она. Рыжая шевелюра сбрита под корень, но веснушки на месте. – Ты все-таки поехал бить зохенов?
– Так точно, госпожа Ильтен, – пробасил он. – А чё, я ж со школы этого хотел.
– Фарн, не зови меня так больше. – Она огляделась: не услышал ли кто? – Я теперь Хэнк.
– Ваш муж – верховный командир Хэнк? – Парень выпучил глаза. – Новый командир корпуса?
Она рассмеялась.
– Он едва приехать успел, а вы все уже в курсе?
– Так точно, госпожа Иль… то есть госпожа Хэнк, – поспешно поправился он. – Нам сказали, он крутой. А еще сказали, что мы под его руководством победим проклятых зохенов! Ну, а чё?
Она потянулась потрепать Фарна по затылку, но на полудвижении остановилась. Он уже не маленький мальчик с рыжими вихрами. Наверное, его нужно звать на «вы»… Невероятно сложно перестроить восприятие того, кто вырос на твоих глазах.
– Госпожа… эта-а… Хэнк! А как дела у вашего сына… – Он покраснел. – Ну, то есть, дочери?
Хотелось бы ей самой знать, как у Веры дела. После смерти Ильтена она опасалась писать дочкам. Но не говорить же это парню.
– У Веры все хорошо, Фарн. Она замужем за профессором Термом, полтора года назад родила ему сына.
– Профессор, ни фига себе, – пробормотал Фарн себе под нос.
– Помнишь, она мечтала о том, чтобы заниматься наукой?
– Когда она еще была мальчиком? Да, он это дело любил. – У Фарна в голове никак не укладывалось, что Вера не превратилась в девочку, а всегда ею была.
– У нее получилось, Фарн. Она работает вместе со своим мужем над разными космологическими проблемами. Извини… извините, – Тереза сделала над собой усилие, – я не очень хорошо понимаю, в чем они заключаются.
Фарн заулыбался:
– Я вообще никогда не понимал, госпожа… Хэнк. Но это здорово, что он… она получила, что хотела.
