Мы ничего не можем предпринять.
Можно выйти.
Выходить опасно. Даже стоять вот так опасно.
Не заметят. Оттуда ничего не видно.
Ты же отсюда их видишь.
Заметят. Внимательные. Чем дальше, тем внимательней.
Толпу всегда хорошо видно издалека.
Если заметят, что тогда.
Ничего. Ничего хорошего. Поэтому аккуратней. И лучше пока погасить.
Чтобы в темноте.
Так незаметней.
Но ничего не видно.
К этому привыкаешь. Это временно. Потом включим.
Хорошо.
Лучше пока в темноте. И давайте тихо.
Нам нужны какие-то правила.
Рано. Посмотрим, как будет. Пока предосторожность.
И сколько так.
Посмотрим, как будет.
На стекле что-то написано черной краской, но надпись не разобрать. Камера направлена на стеклянную дверь, зафиксирована, не движется. Мимо проходит мужчина с большой продолговатой сумкой, останавливается у стеклянной двери, ставит сумку на землю, щурится, читает. Моросит дождь, под светом фонаря видно роящиеся капли. Читая, мужчина что-то бормочет себе под нос, вероятно, читая вслух, некоторое время задумчиво стоит на месте, поднимает с земли сумку, уходит из кадра. Ничего не происходит. По улице идут три женщины, переговариваются, смеются, проходят стеклянную дверь, мимо, ничего не замечая. Стеклянная дверь открывается, из нее выходит человек, отсюда не понятно, мужчина или женщина, встает справа от двери, закуривает, курит, выпускает густой дым изо рта и ноздрей, докуривает, бросает окурок в лужу, уходит обратно. Ничего не происходит. Дождь становится сильнее, теперь его видно не только возле горящего фонаря. За кадром слышны детские крики, издалека, несколько приглушенно. Идет женщина, останавливается у стеклянной двери, щурится, читает надпись, застывает, она явно поражена, перепугана, оглядывается по сторонам, потом снова читает надпись, кажется, она плачет, выражение лица размыто.
Я больше всего боялся чего-то подобного. Когда проснулся, а кругом ничего нет. Такой перманентный страх. И нельзя, как раньше. Я про что-то такое читал, слышал, видел в кино. Но боялся, что будет. Теперь. Даже не знаю. Тогда все вдруг начали друг другу звонить. Спрашивали, ты где, как ты, все ли в порядке. Мама позвонила утром, плакала в трубку. Я не сразу. Был сначала уверен, что не может быть. Не бывает, чтобы утром проснулся, а кругом ничего нет. Должны быть какие-то предпосылки. Потом стал потихоньку понимать, что были. Изнутри не видно. То есть кто-то видел. Через пару часов перезвонил, говорил спокойно, рассудительно, успокаивал. Ничего страшного не происходит. Просто временное. Пройдет. Надо перетерпеть. Всегда что-то происходило. Это не повод паниковать. Потом, прошла примерно неделя, стало страшно. Так у многих. Много кого знаю, кто не сразу понял. Хотя, может, нормально, что не сразу. Потом вот это, все видели, после этого что делать. Как быть после этого.
Утром ему кажется, что ночью в квартире переставили предметы. Мебель как будто теперь не там, где была всегда. Встает, аккуратно ступает, идет босиком по холодному паркету, натыкается на что-то, вероятно, кресло или стул, включает лампочку в коридоре, заворачивает на кухню. Потом возвращается, выключает лампочку. По утрам ему всегда кажется, что помещение было изменено, и теперь ему придется привыкать к новому порядку вещей. В этот раз это ощущение как будто обострено. Пока он не может сформулировать.
Опять не спал полночи.
Да. Что-то не получается.
По утрам всегда плохо, как ни крути, кусок в горло не лезет, когда-то дед будил в шесть, срывал одеяло, включал свет, потом говорил, привыкнешь, не привык, потом и дальше вот так.
Говорят, теперь нельзя устраивать массовых скоплений.
Думает.
Так нет нигде никого.
А теперь официально нельзя.
Что с нарушителями.
Бьют.
Или под замок.
От скольки скопления массовые.
Если больше двух.
Сколько мы тут.
Не знаю. Долго. Давно.
Ставит чайник, всегда заваривает кофе кипятком, это неправильно.
Тоже не могу понять сколько.
Мне звонили.
Опять.
Не подходил.
Странно как-то, вроде тепло, а здесь холодно. Попробуй откашляться.
Не может.
Не могу.
Может, бросить курить.
Пробовал. Толку никакого.
Молчат.
Ты же знаешь, заваривать кофе кипятком неправильно.
Неправильно.
Попей воды.
Не надо. Пройдет.
Выключи в коридоре свет.
Пускай горит. Не нравится мне темнота. Его не видно.
Аккуратнее. Не обожгись.
Не обожгусь.
Так кофе теряет полноценный вкус.
Мне плевать на полноценный вкус.
Вряд ли он тебе поможет проснуться.
Вряд ли. Я его слишком много пью. Организм не реагирует.
Тогда зачем.
Привычка.
Вкус у него неправильный, блеклый. Толку от него нет.
Нет.
Но ты пьешь.
Привычка. Хочешь.
Нет.
Напрасно. Это своего рода медитация.
Мне достаточно чая.
В нем кофеина больше.
Кто сказал.
Читал. Не помню где. Но это вроде бы хорошо известный научный факт.
Очередной известный факт.
Впервые слышу. Почему тогда весь мир пьет по утрам кофе.
Привычка.
У всего мира.
Хорошо работает реклама кофейных компаний.
У индейцев тоже хорошо работала реклама. Мне дед как-то рассказывал, что его приятелю в Бразилии налили маленькую чашечку крепкого кофе. Тот возмутился, мол, чего так мало. Ему налили большую. Он выпил. Стало плохо с сердцем, еле откачали.
Такого кофе у нас нет.
Но кофеина в нем явно было больше, чем в чае.
Ты просто не пил хорошего чая.
Судя по всему, я вообще ничего хорошего не пробовал.
Натурального.
Чего.
Не пробовал ничего натурального. Хорошее пробовал. А натурального нет. Химия.
То есть это такой искусственно выведенный, по-твоему, напиток.
По моему ощущению, все, что мы так или иначе употребляем, искусственное, бутафорское. Как реквизит в театре.
Чай вместо коньяка.
Пенопласт вместо еды. Да. Примерно так. Но да, держимся на привычках.
Употреблять еду тоже привычка.
На привычках. Физиология. Рефлексы. Всё как бы такие же привычки.
Можно попробовать выйти из игры.
Из физиологии.
Нельзя. Надрессированы. Выйти нельзя. Так кажется. Заблуждение.
Может, и так.
Скорее всего, так.
В детстве мне казалось, что главное место в квартире, это коридор. По нему больше всего ходят. Если бы его не было, никто бы не мог никуда прийти. Все бы просто оказывались в комнате. На кухне. Оказывались без пребывания между. И не могли бы никуда больше переместиться.
